Одновременно (XV в. до н. э.) на севере Европы неолит почти без переходной ступени сменился бронзовым веком. Сельскохозяйственная экономика, которая медленно трансформировалась на плодородных землях морен, — цивилизация Эртебелле — долгое время задерживала развитие европейской периферии. К середине 3-го тыс. до н. э. мегалитические мореплаватели достигли территории современной Дании. Однако, в то время как предметы из коллективных захоронений Великобритании иллюстрируют широкое использование меди и золота с начала 2-го тыс., на берегах Балтики металл остается практически неизвестным. Он появляется лишь на рубеже XVII–XVI вв. до н. э., параллельно с развитием торговли янтарем. Вместе с колоколовидными кубками были привезены и первые металлические орудия. Каменное производство достигло к тому времени максимального расцвета и высшей ступени совершенства. Боевые топоры, найденные в курганах с индивидуальными погребениями в Ютландии, имитируют модели из металла, производившиеся в Центральной Европе. Это влияние металлургии оставалось там еще некоторое время. Когда в следующем веке объем товарообмена позволил импортировать необходимые металлы в достаточном количестве, индустрия бронзы очень быстро достигла блестящего расцвета.
В дальнейшем металл в слитках стало перевозить гораздо проще, транспортируя его, в частности, на тяжелых колесных повозках, но прежде всего — на вьючных животных. Олово добывалось в Богемии, Тироле и скорее всего на суднах доставлялось из Корнуолла, а с конца 3-го тыс. до н. э. — экспортировалось по всему Западу. Иногда металл вывозили в виде готовой продукции, например тяжелых рапир, найденных в Зеландии, и зачастую это были предметы восточного происхождения.
Торговля обогащала и земледельцев, но прежде всего скотоводов. Владельцы стад довольно часто практиковали угоны скота: вооруженных групп становилось все больше, потребности в оружии возрастали. Бронзовый век на севере продолжался до более позднего появления железа. Это произошло в середине следующего тысячелетия и отмечено распространением курганов, содержимое которых представляет, благодаря особой консервации погребальных реликвий, ценные сведения о народах бронзового века. Глинистая и железистая почва курганов, где покоились мертвые, прикрывала тела погребенных, одежду и предметы, образуя своего рода защитную камеру, и обеспечила их долговременную сохранность. То же касается многочисленных находок в торфяниках и болотах, вода и почва которых, как известно, защищает металл от окисления.
Сохранилось также одеяние, в которое облачали умерших. В Эгтведе в дубовом гробу обнаружен труп молодой женщины, одетой в шерстяную рубаху и короткую юбку, изготовленную из веревок, связанных друг с другом, и стянутую на талии поясом. В Мульдбьерге обнаружено тело мужчины, облаченного в длинную мантию, на голове — шапка из буклированной шерсти. Но самой удивительной находкой стала солнечная колесница из Трундхольма. Ансамбль представлен лошадью, которая катит диск, подобный громадному колесу. Вероятно, речь идет о символическом объекте, связанном с культом солнца.
Благодаря этим замечательным свидетельствам можно проследить всю эволюцию общества, повседневной жизни и религиозных убеждений вплоть до конца первобытной истории. Котел из Гундеструпа, который датируется железным веком, устанавливает связь между доисторическим и кельтским миром.
В настоящее время благодаря упорным поискам, проводившимся в последние годы русскими археологами, значительно расширились наши знания о цивилизациях Восточной Европы. Эти исследования подтвердили важность отношений между Азией и Европой. Изначально эти две зоны были четко разделены. На севере долгое время сохранялась практика охоты и рыбалки — пережиток палеолита. На юге эволюция происходила значительно быстрее. На севере сельское хозяйство оставалось дополнительным, вторичным занятием, так же как скотоводство. Однако неолитизация утвердилась и здесь, о чем свидетельствует существование деревень и использование керамики. Медь появилась позднее, когда завязались отношения с цивилизацией Кавказа. Об этом свидетельствуют поселения, обнаруженные на Волге и в Андроново. На юго-востоке между тем развивались отношения прежде всего между степными кочевниками и ближневосточными земледельцами. Богатая цивилизация Майкопа была самой значительной. Народности Кубани, возглавляемые военной аристократией, жили в деревнях из хижин (Долинск), а в их курганах сочетается техника несущих конструкций (Майкоп) и мегалитическая техника (Новосвободная). Очень быстро каменные орудия труда были заменены бронзовыми. Эта цивилизация на последней стадии эволюции испытывала влияние катакомбных культур и культур Абхазии, долгое время сохраняя свои погребальные обряды. Металлургия ограничивалась здесь локальным производством, а скотоводство было направлено на вывоз сельхозпродукции. На рубеже XVI–XV вв. до н. э. была одомашнена лошадь. Позднее эту разнородную цивилизацию вытеснила кобанская цивилизация, где после распада хеттской империи распространилось железо, несмотря на консервативность этой среды.
На юго-западе развивалось несколько цивилизаций, имевших важное значение. Например, цивилизация Триполье, занимавшая территорию между Днестром и Днепром, установила связь между Россией и Балканами и поддерживала на западе отношения с культурой Кукутени. Трипольцы культивировали хлебные злаки и ячмень, переезжая с места на место каждый раз, когда почва истощалась, и практиковали скотоводство в большом масштабе. Они создали замечательные образцы керамической живописи и малых пластических форм.
В бронзовый век пространства, на которых появились эти новые цивилизации, изменились. Например, погребения в ямах распространились в степях между Днепром и Волгой. Специалисты главным образом изучили некрополи, так что у нас до сих пор мало сведений об экономике и типах поселений. Некоторые признаки все-таки указывают на использование колесниц. Напротив, цивилизация Фатьяново, которая имеет связь с комплексом боевых топоров, известна своими поселениями, построенными вдоль рек и на берегах озер. Скотоводство, вероятно, играло здесь важную роль, и интенсивные торговые отношения с юго-восточными территориями и Северным Кавказом, с одной стороны, и с Севером и балтийскими регионами — с другой, свидетельствуют о ее жизнеспособности и посреднической роли. На востоке родственная группа Баланова своей автономностью доказывает обратное. Балановские деревни занимали вершины холмов, возвышавшихся над реками. Носители этой культуры, также связанные с культурой боевых топоров, пришли, возможно, из южных областей. Они приобщились к земледелию и скотоводству и хоронили усопших в подземных гробницах со стенами, обшитыми деревом. В этих погребениях обнаружены каменные топоры, предметы из бронзы и золота, замечательная керамика, иногда украшенная солярной символикой. На территории самого Фатьянова б середине бронзового века распространяется цивилизация Сейма, известная поразительным развитием металлургии, специализировавшейся на изготовлении оружия: торговые связи этой цивилизации простирались до Балтики и территорий Андронова и степей. Тотемический культ змеи был заимствован у неолитических культур Урала.
Наконец, на территории между Доном и Нижней Волгой главной цивилизацией была катакомбная. Ее экономика основывалась на мотыжном земледелии и скотоводстве, а металлургия зависела от рудников Кавказа. Пространство катакомбной культуры, в частности Полтавкин, впоследствии было занято народом срубных погребений, но экономическая основа осталась прежней, соответствовавшей предшествующей эпохе. Глиняные модели показывают, что носителям этой культуры была знакома двухколесная колесница. Металлообработка, достигнув здесь высокого уровня — об этом свидетельствуют многочисленные находки бронзовых и литых изделий, — распространилась по всей Южной России.
Часть втораяЕвропа и Средиземноморье
Глава 4 ВЛИЯНИЕ АРХАИЧЕСКОЙ ГРЕЦИИ
В первой половине 1 — го тыс. до н. э. архаическаяя Греция открывает историю собственно Европы и закладывает основы, на которых Греция классическая и эллинистическая построит затем нашу цивилизацию. В этот период Греция играла роль ведущей цивилизации по отношению не только к Средиземноморью, но и к внутренним континентальным территориям. Ее опыт представлял собой удачный синтез сложных заимствований, вытекающих друг из друга и происходящих отчасти с Востока и из Египта, а отчасти — из доисторической Европы: Микены, о которых речь шла выше, на самом деле уже представляли собой европейскую цивилизацию. Вполне понятно, что греческая цивилизация, являясь продуктом синтеза, стала катализатором для возникновения мощного центра.
С Востока и из Египта, через посредство Эгеиды, и прежде всего Крита, она восприняла элементы, которые составят впоследствии общеионийское койне. Но некоторые элементы микенской эпохи, такие как мегароны дворцов и крепостей, обнаруженные в глубоких слоях Трои, были отнесены, как мы отмечали ранее, к континентальному неолитическому наследию. По своей структуре эти государства «пастушеских народов», как назвал их Гомер, были родоплеменным обществом, достигшим пика своего развития, и копировали восточные и египетские монархические империи. Общины свободного населения, damos на микенских табличках, смягчая власть вассальных правителей — апах, — стали зародышем той демократии, которая с полным правом считается достижением греков, но «темные времена» эволюции почти не позволяют проследить ее начальные этапы.
С «вторжением» дорийцев связывают перемены, происшедшие в Греции в хронологическом интервале между микенским периодом и геометрической архаикой — в IX–VIII вв. до н. э. С самого заката микенской цивилизации начались первые набеги дорийцев, спровоцированные, вероятно, постоянными конфликтами между ахейскими правителями и небезопасностью, прежде всего связанной с пиратством и рейдами «народов моря». Расселение из районов Малой Азии, которое положило начало ионийским городам, осуществлялось непрерывными волнами по следам героев троянского цикла и пио