[178] плебеев, призванных по определению контролировать политику консулов. Опасность и даже абсурдность подобной системы позволяет предполагать, что должность народных трибунов была уловкой, к которой прибегали в момент кризиса; возможно, подобная хитрость использовалась в каком-то далеком прошлом и с грехом пополам ее приспособили к сложившейся ситуации. Какой могла быть действительно власть трибунов, если бы она была выше imperium и имела право аннулировать принимаемые решения? Все нам указывает на то, что она по своей сущности, как и сам imperium, являлась религиозной. Народные трибуны находились под покровительством плебейской богини Цереры на Авентине и пользовались правом неприкосновенности: посягнувший на их неприкосновенность заключался под стражу, сопротивлявшийся — незамедлительно приговаривался к казни. Такое впечатление, будто на наших глазах из глубины времен появляется некий колдун, перед которым каждый отступает. Происхождение слова «трибун» затемнено, история этой магистратуры также ничего об этом не говорит. Это, впрочем, относится и к другим административным лицам, должным защищать плебс. Слово, очевидно, связано со словом trubus (племя), означающим «большая часть народа», но это мало что нам дает. С давних пор, возможно первоначально, народные трибуны имели право собирать особое собрание, concilium plebis (позже стало называться трибутными комициями), призванное избирать плебейских должностных лиц, трибунов и плебейских эдилов (последние вначале определялись специально для служения в храме Цереры, затем стали помощниками трибунов и хранили архивы плебеев).
Каким-то чудом этому разнородному учреждению удалось функционировать без особых перебоев. Античные историки подчеркивают мудрость трибунов, которые умеренно пользовались своим правом intercessio, а также мудрость должностных лиц из патрициев, которые старались быть равно справедливыми по отношению ко всем гражданам. Возможно, что слаженность системы скорее объяснялась внешними условиями, когда Рим до конца Пунических войн беспрерывно сталкивался с опасными врагами, чем некоторой милостью богов, которые долгое время благоприятствовали римской политике. Перед лицом внешней угрозы общественное согласие было насущной потребностью, и богине Конкордии[179] уже давно был выстроен храм на склонах Капитолия неподалеку от комиция. Кроме того, власть трибунов распространялась только внутри pomerium (и позже вокруг него шириной в милю). Imperium был действителен на остальной территории и, естественно, в армии. На протяжении длительного времени всеобщая мобилизация была наиболее действенным средством прекращать политические волнения, и патрицианские должностные лица пользовались этим средством без ограничения.
Наряду с магистратурами, прямо происходившими от царской власти (консульство, претура) и вследствие этого обладавшими imperium, и должностью народного трибуна существовала другая должность, которая также принадлежала некогда царской власти (как традиционно считается, прежде всего Сервию Туллию) и получила в эпоху республики название цензуры. Цензоры в количестве двух человек избирались на пять лет, но обычай требовал, чтобы они складывали с себя обязанности по истечении восемнадцати месяцев. Цензоры обязаны были повторно определять ценз граждан и имущества, чтобы классифицировать каждого гражданина в соответствии с его «цензом», то есть его состоянием. Но они обладали также нравственной юрисдикцией. Им было дано право «клеймить позором» любое лицо в рамках его частного поведения. Власть в этом отношении являлась почти неограниченной; традиционно в качестве цензоров избирались лица, единогласно почитаемые, достигшие вершины в успешной политической карьере, не имеющие личных пристрастий. Именно они в классическую эпоху составляли список сенаторов и список всадников; в течение своей магистратуры они определяли сумму налогов и распределяли общественные работы. Когда цензоры по истечении восемнадцати месяцев заканчивали свою деятельность, их по специальному обряду (lustrum) очищали на Марсовом поле в присутствии всего народа. После чего они снова становились простыми гражданами.
Кроме указанных должностных лиц, были и другие, по мере того как усложнялись дела, расширялась территория, множились поручения. Для того чтобы помогать консулам, были созданы должности, ответственные за финансовые вопросы (получение доходов от государства, содержание армий, охрана государственной казны). Это были квесторы. Наряду с плебейскими эдилами, избирались два «курульных» эдила (то есть патриции; только патриции могли восседать во время своей магистратуры на «курульном кресле»), которые разделяли с коллегами из плебеев полицейские функции, отвечали за содержание общественных зданий, за снабжение продуктами и за организацию игр. Эта последняя функция была очень затратной, так как по обычаю эдилы должны были принимать на себя часть денежных расходов для организации этих дорогостоящих празднеств; что они охотно и делали с помощью друзей, рассчитывая на популярность, которую приносила их щедрость. Искушение в дальнейшем возместить израсходованные деньги было сильным, потому что они рассчитывали на благосклонность народа при выборе их на более высокие должности.
Все это были обычные должностные лица, избрание которых происходило периодически, в большинстве случаев традиционно на год, пятилетний срок полагался только цензорам. Но существовала магистратура, история которой далеко не ясна. Она имела исключительный характер и, уже давно выйдя из употребления, снова возродилась в качестве крайней меры в период политической смуты, которая привела к падению республики. Эта магистратура, называвшаяся диктатурой (dictatura), предоставляла imperium непосредственно своему носителю. Его выбирал и представлял консул[180] (это было необходимо, принимая во внимание то, что только должностное лицо, имеющее imperium, могло передать власть другому должностному лицу), но по предложению сената. Только диктатура, единственная изо всех римских magistratures, не подразумевает коллегиальности. Мог быть только один диктатор, который сам избрал себе подчиненного — начальника конницы (magister equitum). Это никоим образом не предполагает, что диктатура была по преимуществу военной функцией. Кавалерия, которой командовал начальник конницы, обычно представляла собой только всадников из первых центурий, то есть, согласно классификации Сервия Туллия, это была знать. Эта диктатура, римская по форме, вероятно, имела черты ранней италийской администрации, а скорее всего — латинской, так как мы знаем латинских диктаторов во главе древних городов Лациума, которых были лишены автономии после римских завоеваний. Скорее всего, диктатура как магистратура напоминает царскую власть, она также облечена особыми функциями в исполнении религиозных обрядов. Известно, что диктатор мог назначаться даже вне политического кризиса, чтобы исполнять специальную миссию, например ритуальным жестом вколотить гвоздь в стену Капитолия. Это действие, значение которого нам не понятно, не могло быть выполнено никем иным, только диктатором, вероятно, потому, что этим титулом обозначался забытый персонаж, о котором помнили только боги. На самом деле сенат вспоминал о диктатуре, когда государство переживало тяжелый кризис и коллегиальность консулов или право intercessio трибунов были несовместимы с порядком и безопасностью. Диктатор выражал imperium всеми своими поступками; на него не распространялось ни право апелляционного обжалования к народу, ни вето трибунов. Но власть его не могла продолжаться дольше чем один месяц[181].
Предание сохранило воспоминание о нескольких диктатурах в архаическую эпоху. Многие из них вызывают сомнения, например диктатура Фурия Камилла, победителя галльских племен. Последним по времени среди лиц, неоднократно получавших диктатуру, был Квинт Фабий Максим Кунктатор, который был избран в 216 году до н. э., чтобы восстановить дела ввиду побед Ганнибала. Только Сулла приблизительно через 120 лет снова восстановит эту должность, но он прикроет этим словом фактическую тиранию, навязанную силой оружия. И то же самое будет происходить во время диктатуры Цезаря, которая тоже оказалась вынужденной мерой во время гражданской войны (49 до н. э.).
Таким образом, система магистратур постепенно формировалась в течение первых столетий истории Рима. Хотя первоначально ее целью было управление ограниченной территорией, единым нераздельным целым, она была достаточно гибкой, чтобы приспосабливаться к новым потребностям, возникавшим в результате завоеваний. Из двух консулов один обычно был ответствен за ведение текущей войны, второй в Риме нес бремя гражданского управления. С расширением количества театров военных операций, которые все больше удалялись от Рима, пришлось увеличивать количество должностных лиц, наделенных imperium; для этого было достаточно продлевать полномочия консулов и преторов, ограничивая их imperium определенной миссией (то, что называлиргovincia). Эти должностные лица, срок которых пролонгировался, назывались проконсулами или пропреторами. Они могли вести военные операции или управлять территорией, которая им поручалась и называлась их провинцией. В то же время возрастает количество традиционных должностных лиц (за исключением должности консула, которых во времена республики никогда не было больше двух). В начале I века до н. э. было шесть преторов: двое обеспечивали функционирование правосудия; один из них, городской претор, судил дела граждан; другой, претор перегринов, вел процессы, где одной из сторон выступал чужеземец. Четыре претора направлялись с поручениями — командовать армией или флотом, управлять провинцией. Количество квесторов составляло восемь человек: двое находились на службе при консулах, четыре — на службе при временно исполняющих другие обязанности преторах. Сулла увеличит количество преторов и квесторов: восемь преторов и двадцать квесторов (это означает, что к некотор