[312]. Один такой канал назывался эврип, в память о проливе, который отделяет Аттику от Эвбеи[313], настолько живым было у римлян желание облагораживать все, чего касалась их жизнь. Наконец, это искусство устраивает бесчисленные «руины», желание приукрасить пейзажи так, чтобы они образовывали «картины», что будет характерным для английского сада. Вряд ли это оказалось простой случайностью; римские сады, упомянутые авторами (в особенности в письмах Плиния Младшего), изображенные на фресках, сохранившиеся иногда на Западе благодаря итальянской или провансальской традиции и на Востоке благодаря персидским или «арабским» садам, — оказали прямое влияние на сады современного мира; это благодатное искусство, частично заимствованное римлянами на Востоке и воспринятое для удовлетворения своей чувствительности, является одной из наиболее любопытных черт из тех, что сохранились от Рима.
Со времени Августа Рим обладал большими парками, которые так любили богатые аристократы. Затем, по мере того как город развивался, по мере того как свободных земельных участков становились все меньше, а также из-за того, что в результате конфискаций большая часть городских владений была присоединена к императорской собственности, «зеленый пояс» уменьшился и исчез. Одновременно росло число вилл в Италии и провинциях. Некоторые принадлежали сенаторам, они владели несколькими виллами в различных областях: виллы в горах для укрытия от летнего зноя, виллы вблизи, на берегу моря, чтобы легко добираться на «маленькие каникулы». Но гораздо больше вилл было построено для богатых граждан муниципиев, и с II века н. э. в отдаленных провинциях в поместьях появляются настоящие замки, где крупные собственники проводили почти всю свою жизнь.
Подобная жизнь была присуща романизированным вельможам Южной Галлии. Раскопки в долинах Гаронны и Дордони обнаружили следы множества вилл, которые почти везде характеризовались изысканной роскошью: колонны с украшенными капителями, портики, облицованные плитками, термы, в которые подавался горячий воздух, плиточные полы, дорогие мозаики, статуи, картины. Каждый из этих доманиальных домов представлял собой блистательный центр римской цивилизации. Вокруг них работники группировали свои хижины, они находились на службе хозяина (dominus), их дети жили рядом, так что стали образовываться деревни, единственной причиной их существования оказалось наличие сеньориального fundus[314]. Топонимика сохранила воспоминание о владениях, которые обозначались именем владельца, оно дополнялось суффиксом, менявшимся в соответствии с регионом. Наиболее распространенным был суффиксасит, галльский суффикс, с помощью которого образовалось большое количество современных топонимов. По законам фонетики в каждом регионе название звучало по-своему. Так, от Albiniacum (поместье Альбинин) были образованы Альбиньи, Обиньи, Обинье или Альвиньяк. Оценим значение роли, сыгранной сеньориальными поместьями в римской Галлии, если вспомнить, что имена, производные отасит, представляют двадцатую часть французских топонимов; к этому количеству следует прибавить имена наапит, особенно частые в Провансе и средиземноморском Лангедоке, которые были романизированы раньше, и несколько других менее важных образований. В сочинении Авзония, поэта из Бордо[315], рассказывается о жизни в этих поместьях. Он и сам был владельцем в регионе Бурган-Жиронд и любил там бывать во время праздников, когда улицы Бордо заполняла толпа. Ему нравилась полнота сельской жизни, которая располагала к размышлениям в приятном одиночестве или в компании друзей и коллег по университету. Крупные поместья времен империи были не только убежищем для немногих избранных. Часто они были очагами интеллектуальной культуры, где сохранялась римская мысль. Со времен Цицерона сады были преимущественно местом otium[316] досуга, который посвящался духовной жизни. Возводя здания по образцу греческой архитектуры, римляне знали, что вокруг афинских школ произрастали рощи, в которых философы прогуливались со своими учениками. Академия Платона была мемориальным парком, посаженным вокруг могилы легендарного героя Академа, куда ученики Эпикура, бывая в Афинах, совершали паломничество в сад учителя, свято сохраняемый. Поэтому у Цицерона, на его Тускуланской вилле было два места для прогулок, устроенных на двух террасах. Одно называлась Академией, другое — Лицеем в знак благодарной памяти о Платоне и Аристотеле. Статуя Афины, богини-покровительницы мыслителей и художников, осеняла диалоги оратора и его друзей.
Этот обычай становится постоянным. Увлеченность интеллектуальной жизнью, во всех ее формах, была присуща римской и романизированной аристократии до конца, и, когда осаждаемые врагами горрда запирались в своих тесных стенах, сельские поместья еще долго хранили драгоценные сокровища римского мира.
Давайте посмотрим на эти «замки», изображенные на фаюмских мозаиках, внешне очень похожие на виллы в Кампании: такие же фасады с торжественными портиками, такие же парки, на которые выходят жилые помещения, такие же пристройки (давильни и гумно), где работники занимаются сельскохозяйственными работами. Часто помещbr изображен за своим излюбленным занятием, особенно охотой. В эпоху императоров охота была очень популярна. В первые столетия республики охота считалась занятием для рабов, но во II веке до н. э. молодые римляне открыли для себя этот спорт, похожий на сражение, который на эллинистическом Востоке считался школой мужества и превосходным физическим упражнением. Кажется, ее ввел в моду Сципион Эмилиан[317], когда возвратился из Македонии, где одержал победу его отец Павел Эмилий. С развитием крупной собственности и досуга охота становится обычным времяпрепровождением римлянина.
Естественно, провинциалы не дожидались уроков Рима, чтобы открыть для себя охоту. Галлы всегда занимались ею; Испания была известна своими охотничьими собаками и быстрыми лошадьми, в Азии были живы знаменитые охотничьи традиции персидских царей. Императоры, выходцы из провинций, в особенности Антонины, были искусными охотниками, и известно, что Антонин, сельский житель, при всяком удобном случае покидал город, чтобы отправиться в поля, на рыбную ловлю или на охоту. В письме юный Марк Аврелий рассказывает своему наставнику Фронтону, как в дни каникул он по утрам гоняется за кабанами и оленями.
Снаряжение охотника состояло из рогатин, копий, мечей, ножей, а также сетей для ловли животных, которых затем навьючивали на мулов или ослов. Для того чтобы вспугнуть дичь и выгнать ее к охотникам, использовали пугала: это были длинные жилы с привязанными на них перьями птиц, подкрашенных иногда красным цветом. Ветер шевелил перья, которые, кроме того, пропитывались сильным запахом падали, от которого разбегались хищники. Охотничьи своры состояли из собак различных пород, одни бросались в бой с крупными животными, другие, быстроногие, могли поймать на бегу зайца.
Такой была жизнь «в полях»: справедливо, что римская цивилизация развила города и может нам представляться главным образом городской цивилизацией, тем не менее сельские истоки латинян никогда не отрицались потомками Ромула. По крайней мере, римская аристократия гармонично сочетала в себе способность заниматься общественной жизнью, которая требовала присутствия в городе, и глубокое, присущее народу влечение к жизни в полях.
Глава 8РИМ — ЦАРЬ ГОРОДОВРост территории Рима. — Римский Форум. — Императорские форумы. — Метаморфозы города. — Цирки и амфитеатры. — Римские театры. — Термы и акведуки. Римское жилище: дома и наемные квартиры
В основе античной цивилизации в целом, как греческой, так и римской, лежало городское общество. В Афинах V века до н. э. положение граждан, объединенных вокруг Акрополя, было гораздо более весомым, чем крестьян, рассеянных по демам[318] и если в Риме сельские собственники и добились на некоторое время господства, то после революции 509 года до н. э. земельная аристократия очень быстро была поглощена городом. Во время Пунических войн все римляне, которые играли какую-то роль в политической жизни и управлении государством, находились в Риме. Это была необходимость, вызванная самой организацией полиса, где гражданство осуществлялось непосредственно и не содержало права делегирования. Город Рим (urbs[319]) по преимуществу идентифицируется с государством: можно было прибавлять или отрезать территории в империи (imperium Romanum), не нарушая этого установления; но сама городская земля считалась неприкосновенной и священной. По традиции, много раз подтверждавшейся, считалось, что захватчику никогда не удавалось полностью завладеть всей территорией города.
Мы уже говорили, что, по всей вероятности, старинная концепция, согласно которой Рим зародился вокруг Палатина и что город постепенно разрастался из одного центра, достигнув в результате максимальной территории, не соответствует действительности. Скорее всего, на Палатине не было города в узком смысле, там стояли только лачуги одной или двух деревень, существовавших с середины VIII века до н. э. Эти поселения были, без сомнения, довольно процветающими, и вскоре по соседству стали тесниться другие деревни на склонах Целия, Эсквилина, Квиринала и даже рядом с будущим Форумом. Именно здесь были найдены остатки этих населенных пунктов в результате раскопок, которые проводились с начала XX века и все еще продолжаются. Но город в узком смысле появляется значительно позже, в течение VII века до н. э., и первые его следы были обнаружены на Форуме. Для римлянина город существует только там, где мужчины собираются для обсуждения своих дел, поиска правосудия и принесения молитв богам. Память римлян не сохранила воспоминаний о чем-либо подобном, происходящем на Палатине. Но именно Форум всегда был местом, где велась и по