Поздний классический период
Глава 1Эк-Балам
Общие сведения
Эк-Балам – это древний город майя, руины которого расположены в 25 км от Вальядолида. С языка индейцев название переводится как «чёрный ягуар». Археологическая зона находится недалеко от курортов восточного Юкатана (240 км от Канкуна), однако нечасто посещается русскими туристами, хотя Эк-Балам по своему значению не уступает ни Тулуму, ни даже Ушмалю или Чичен-Ице. А относительно большое для Юкатана количество письменных источников позволяет заглянуть в историю города. Именно здесь можно увидеть основные архитектурные формы индейцев майя, расположенные относительно компактно.
Руины Эк-Балама утопают в сельве. Площадь центральной зоны, окружённой крепостными стенами, стравляет около 1,25 км2. За пределами укреплений поселение занимает 12 км2. К городу когда-то вели пять дорог Сак Бе, проходивших через ворота в стенах. В переводе с языка майя «сак бе» означает «белая дорога», так как индейцы посыпали дороги белым гравием. Посещая археологическую зону, туристы проходят по Сак Бе № 2 и направляются к структуре 18 – сводчатой арке. Кроме великолепного ансамбля центральных сооружений города, обнаружены ещё не менее 45 построек различного размера и назначения. Архитектурный стиль сходен с таковым северного Петена, региона в южных низменностях майя. Здания построены из рядов тщательно обработанных каменных блоков, скреплённых известковым раствором. Ранее город блистал красками. Фасады построек украшали штуковые декоративные элементы, раскрашенные в яркие цвета. Однако к настоящему времени они почти полностью утрачены.
В центральной части города имеется две площади. Северная ограничена циклопическими зданиями – Акрополем и структурами 2 и 3. Вокруг южной площади сосредоточены Овальный дворец, пирамиды-близнецы и структура 10 (рис. 2.1.1). Эти сооружения также большие, но они значительно уступают размерами постройкам Северной площади.
Рис. 2.1.1. Южная площадь Эк-Балама. Виден Овальный дворец (слева) и пирамиды-близнецы (справа). Вид с вершины Акрополя
Некоторые находки датируются доклассическим периодом. Считается, что крупное поселение здесь существовало с середины классического периода. Учёные до сих пор не знают, как назывался город. Слово «эк-балам» появляется в источниках колониального времени. Однако выражение «эк’ ба[х]лам» найдено и в одном из текстов VIII века. Вполне возможно, что поселение и в древности носило то же название. Расцвет города пришёлся на конец классического периода (VIII–IX века). К этому времени население Эк-Балама значительно увеличилось, а сам город стал столицей государственного образования, называемого Талоль. Однако через некоторое время монументальное строительство прекратилось, надписи перестали создавать. Причины упадка точно не установлены. Однако вплоть до конца XVI века на этом месте продолжали селиться люди. После утраты царской власти жители разбирали некоторые строения на каменные блоки и отправляли собственные нехитрые обряды в миниатюрных святилищах. Уже при испанцах Эк-Балам был заброшен окончательно.
Рис. 2.1.2. Карта центра Эк-Балама
Первое упоминание города содержится в документе с названием «Расширенное и обобщенное сообщение из области Вальядолид и селения Тик’ибалон», датированном 4 марта 1579 года. В нём приводится короткое описание построек. Здесь же значится и имя основателя поселения – Эк-Балам (так же, как и название города) или Коч Каль Балам. Сказано, что царь был колдуном и пришёл с востока с большой группой людей. Правил он 40 лет. Согласно «Сообщению», именно Коч Каль Балам повелел построить самое большое здание. К концу правления он сделался очень надменным и враждебным, начал презирать собственных подданных и облагать их огромными податями. Жители столицы устроили восстание, в ходе которого убили и самого царя, и его военачальников. Новым правителем стал Хеблай Чак. Он умер естественной смертью от болезни. Перед своей кончиной правитель велел изваять свою статую и поклоняться ему как богу. Следующим правителем, согласно «Сообщению», стал Копуль. Он правил долго и справедливо, а также вёл многочисленные войны. Пленников, взятых в бою, часто приносили в жертву идолам. Учёные до сих пор не могут соотнести данные из этого источника с информацией из надписей, найденных в Эк-Баламе.
Город был открыт заново в начале XIX века. Его исследовал французский археолог Клод-Жозеф Дезире Шарне. Он сделал несколько фотографий построек, но систематических раскопок тогда не проводилось. В конце 1980-х годов Билл Рингл и Джордж Бей III составили карту руин и проводили исследования до начала 1990-х годов (рис. 2.1.2). Затем Летиция Варгес де ла Пена и Виктор Кастильо Боргес из Национального института археологии и истории (INAH) начали раскопки акрополя. В 1997 году Эк-Балам открыли для посещения.
Письменный корпус
Уникальным среди городов северного Юкатана Эк-Балам делает не сколько монументальная архитектура, сколько надписи, которые позволяют реконструировать династическую историю государства. Раскопки до сих пор не закончены, и археологи справедливо полагают, что в будущем появятся новые тексты, которые смогут подтвердить или опровергнуть существующие на сегодняшний день гипотезы.
Письменный корпус Эк-Балама – один из самых богатых в северном Юкатане, поскольку число иероглифических блоков, найденных в хорошей сохранности, не уступают таковым в Эдсне, Шкалумкине, Ошкинтоке, Чичен-Ице и Кобе. К настоящему времени уже найдено около сорока различных текстов. В ходе раскопок структуры 1 (см. рис. 2.1.2 – Акрополь), проводимых мексиканскими археологами юкатанского отделения Национального института археологии и истории, иероглифические тексты начали появляться один за другим. Это здание представляет собой величественный акрополь со сложной впечатляющей архитектурой. Предполагается, что во время терминального классического периода оно служило дворцом владыки Эк-Балама.
Иероглифический корпус города очень своеобразен. В отличие от южных низменностей региона майя, он содержит множество нарисованных текстов. Фактически их число превышает количество надписей, вырезанных на камне, что довольно необычно. Другой особенностью является большое количество календарных ссылок, сделанных с исключительной оригинальностью с использованием большого количества стилей письма. А многочисленные темы сообщений делают письменный корпус Эк-Балама одним из наиболее значимых в северных низменностях майя. Изучение данных текстов позволит заполнить географический и хронологический пробел в истории северного Юкатана.
Наиболее значимыми являются двадцать семь иероглифических текстов. Четыре – с каменных монументов: стела 1, колонна 1, западный и восточный иероглифические змеи. Двенадцать происходят со сводов – 1, 2, 3, 4, 6, 7, 9, 10, 14, 15, 18 и 19. Пять – со стенных росписей: росписи А (96 иероглифов), В, С, D комнаты 29-sub, росписи в комнате 22. И семь текстов – с различных предметов (1–7). Они создавались с последней трети VIII века до середины IX.
Важной задачей при изучении истории является датировка исторических событий. К счастью, сложный календарь майя позволяет сделать это с точностью до дня. Однако если даты, представленные по долгому счёту и короткому счёту, могут быть сопоставлены с григорианским календарём, то даты, данные по календарному кругу, повторяются каждые 52 года. При интерпретации последних принимается во внимание время жизни исторических деятелей, имена которых содержатся в текстах с датами, и археологические свидетельства, например, последовательность постройки сооружений в которых обнаружены надписи. Всё это позволяет в большинстве случаев найти точное соответствие с современным календарём дат, данных по календарному кругу. Лишь редко предлагаются два-три возможных варианта. В текстах из Эк-Балама, известных на текущий момент, найдено 22 даты. Из них четыре приведены по долгому счёту, 2 – по короткому счёту, 4 – по календарному кругу в комбинации с коротким счётом, 12 – по календарному кругу.
Важно отметить, что в текстах Эк-Балама встречаются выражения, относящиеся как к местной юкатекской группе языков, так и к чоланскому, языку южных низменностей майя. Считается, что чоланский был языком элиты и использовался в классический период для создания надписей. А юкатекский являлся разговорным языком населения Эк-Балама, и он всё более проникал в письменную речь.
Наиболее информативными источниками по истории города являются росписи с длинными надписями на стенах помещений Акрополя. Четыре из них находятся в комнате 29-sub. В процессе перестройки здания данное помещение было заполнено камнями, а над ним возведены другие сооружения. Ещё одна роспись находится в комнате 22.
Роспись А в комнате 29-sub называется также росписью с 96 иероглифами. Она находится на внутренней поверхности северной стены. Эта надпись читается по горизонтальным линиям, что необычно для майя, которые обычно писали иероглифы в двойные столбцы. Текст состоит из 96 иероглифических блоков, он разделён на три линии по 32 блока в каждой. Исполнение её знаков является примером исключительного искусства каллиграфии. Со всех четырёх сторон она окружена красным контуром. Верхняя и нижняя красные линии делают надпись сходной с сосудами в стиле кодексов. Роспись полихромная. Писец пользовался чёрной краской для изображения символов, красно-оранжевой – для закрашивания иероглифов и числовых коэффициентов знаков дней священного календаря и синей – для фона знаков дней священного календаря. Получилась роскошная надпись, демонстрирующая высокое мастерство каллиграфа. До сих пор текст представляет значительные трудности при транскрипции и переводе.
Для реконструкции династической истории Эк-Балама очень важна информация из росписи с 96 иероглифами. Именно в ней содержатся первые даты истории города – 7 апреля и 26 мая 770 года. Здесь впервые встречается имя Укит Кан Лек Ток’а – первого известного царя Эк-Балама.
В своей монографии «Иероглифический корпус Эк-Балама, Юкатан, Мексика» А. Лакадена интерпретирует надпись следующим образом. Текст начинается с сообщения о прибытии некого могущественного персонажа, которое состоялось в день 11 Эб’ – 7 апреля 770 года. Прибытие вождя всегда считалось ключевым событием в истории низменностей майя классического периода. Возможно, не является простым совпадением и то, что именно в день 11 Эб’ 16 января 378 года в важнейший центр майя Йашкукуль прибыл Сихйах К’ахк’, полководец из Теотиуакана. Местный правитель был убит, а на престол возведена новая династия. В южном регионе майя тогда установили новый порядок, а память о тех событиях жила и много веков спустя. Сразу после сообщения о прибытии фрагмент текста утрачен, но затем написано, что Эк’ Б’а[х]лам Чан Цимаах был первым или главным троном для прибывшего человека – Чак Хутуув Чан Эк’а. Возможно, в этом фрагменте находится самое раннее известное нам упоминание названия города Эк-Балам. Сам Чак Хутуув Чан Эк’ имел исключительное политическое значение, поскольку обладал высшими титулами в мире майя классического периода – священный владыка, северный кало’мте, принц Земли.
В следующих иероглифических блоках говорится, что Чак Хутуув Чан Эк’ имел некое отношение к Укит Кан Ле’к Ток’у, но слово, обозначающее вид отношений, не расшифровано. Возможно, имеется в виду родственная связь. За именем и титулами Укит Кан Ле’к Ток’а, скорее всего, начинается новая фраза со слов «записал это Учаахкиль К’ин О’ Чаахк, взявший четырёх пленников». Затем до самого конца линии структура текста утеряна.
Во второй строке содержится последовательность дней священного календаря после дня 11 Эб’ до 26 мая 770 года. Далее говорится, что был проведён некий ритуал, называемый так’аанти. Его участниками были Учаахкиль К’ин О’ Чаахк, человек, взявший четырёх пленников, и Чак Хутуув Чан Эк’. Возможно, в ходе ритуала они или стали родственниками, или выслушали некую воодушевляющую речь, или зажгли огонь (всё зависит от того, как переводить слово «так’аанти», значение которого до сих пор точно не ясно). Далее стоит имя Укит Кан Ле’к Ток’а с многочисленными титулами, которые по большей части не расшифрованы. Затем идёт выражение «Укит Холь А[х]ку[ль]» и фраза «это его имя». Укит Холь А[х]куль являлся, предположительно, третьим царём Эк-Балама, считая от Укит Кан Ле’к Ток’а. Упоминание этого имени здесь не ясно. Возможно сам Укит Кан Ле’к Ток’ носил ещё одно имя или титул Укит Холь А[х]куль, а его преемник взял его в качестве собственного тронного имени в память о великом предшественнике. Такое встречалось в мире майя. В следующих блоках идёт ясно читаемое выражение, которое переводится как «И потом он стал царём Талоля».
В. Н. Талах предложил другой перевод текста надписи с росписи А. «В день (9.16.19.3.12) 11 Эб 10 числа месяца Суц’ (7 апреля 770 года) пришёл в … Эк’ Балам Кан Цимаах, церемониймейстер Чак Хутуув Чан Эк’а, священного Емальского владыки, северного каломте и бакаба.
Он – призвавший Укит Кан Леека, оставляющего огненные следы, … сердцем оратора, … сердцем игрока в мяч.
Это записал служитель К’ин О(ль) Чаака, имеющий четырёх пленников, (когда) был посещён мудрый сердцем К’ак’-Балам, писец, красноречивый юноша.
Получение дани … … …Таайем в …лиль, в Ки’ит К’аш Ханааб (?).
Дни 12 Бен – (9.16.19.6.1) 8 Имиш (19) Чикин (26 мая 770 года).
Стал исполняющим обряды в новолуние Кан Цимаах. Его сопровождал имеющий четырёх пленников владыка из Емаля, об этом позаботился Укит Кан Леек. Он тот, кто покрыл небесного бога Хуун Бах Пата, … младшего брата, оставляющий огненные следы, человек из народа Ман Очом. Укит Холь Акуль – его имя до того, как он сделался Талольским владыкой».
В. Н. Талах считает, что слово «ba tz’am» в тексте переводится «старший на помосте» и означает должность церемониймейстера. Он идентифицирует эмблемный иероглиф «Чак Хутуув Чан Эк’а как Емаль». По его мнению, слово «юноша» в данном случае указывает не на возраст, а на то, что этот человек был младшим представителем рода. Он читает, что слова Кан Цимаах (у А. Лакадены Чан Цимаах – члоанский вариант) – это имя собственное.
К своему переводу В. Н. Талах даёт следующий комментарий: «Из текста следует, что Укит Кан Леек был “призван” посланцами некоего Емальского священного владыки, имевшего также титул “северного каломте”. Указано, что его имя до воцарения было Укит Холь Акуль – такое же, как у его второго преемника (у майя существовал обычай называть внука тем же именем, что и деда). При этом сам каломте Чак Хутуув Чан Эк’ в Эк’ Баламе не присутствовал, его представлял сановник (bats’am – “главный на помосте”) Кан Цимаах. Текст “Росписи 96 иероглифов” далее сообщает, что была сделана запись о “призвании”, для чего специально посетили писца К’ак’ Балама. Одновременно состоялось получение дани в по крайней мере двух селениях. Из текста неясно, означало ли “призвание” путешествие Укит Кан Леека в столицу Емальского владыки (а дань была получена по дороге), или же всё происходило в Эк’ Баламе.
Через 49 дней Укит Кан Леек выступил организатором некоего действа, участником которого был все тот же Кан Цимаах (его можно понимать, как привлечение Кан Цимааха к участию в неких обрядах, связанных с Луной, возможно, получение им сана жреца лунного божества; стоит отметить, что лестница 1 в иероглифической надписи на “западной иероглифической Змее” названа “Образом Луны”). Наконец, текст сообщает об участии Укит Кан Леека в церемониях, связанных с эк’баламским богом Хуун Бах Патом, скорее всего, о “закутывании” идола в “священный узел”. Стоит отметить, что в надписи Укит Кан Леек не назван «священным владыкой”, а тем более “каломте”, как в более поздних текстах, что указывает на его несамостоятельное, подчиненное положение в тот момент».
Роспись В комнаты 29-sub располагается ниже и левее от росписи А. Данная надпись сильно повреждена, поэтому её невозможно связно перевести и транскрибировать. Чётко можно установить дату 16 января 806 года. Наличие в тексте иероглифа, обозначающего площадку для игры в мяч, указывает на то, что текст может быть посвящён этой ритуальной игре. Также в надписи приводится имя божества Б’олон Ц’ак Ахав. Упоминание последнего в году месяца Вайеб’ говорит о том, что здесь, возможно, рассказывается о церемонии в честь Нового года.
Роспись С находится ниже росписи А справа от росписи В. Как и роспись с 96 иероглифами над ней, она читается по горизонтальным линиям. Автор этого текста явно копировал стиль первой надписи. Этот текст весьма труден для чтения, и пока не предложено удобоваримой транскрипции и перевода. Согласно монографии А. Лакадены, он начинается с даты по календарному кругу, которая соответствует 8 января 814 года. Говорится, что в этот день в Эк’ Б’ахлам прибыл Б’аак Б’ахлам К’ан Б’о[х]б’ Ток’. Далее следует его титул – …Чак[а]ль К’ик или Ч’ич. В надписях майя прибытием обычно обозначали военное вторжение. Далее стоит выражение, которое переводится «его главный или первый трон». Троном владеет Чак Хутуув Чан Эк’, принц Земли. Это – другой правитель, прибывший в Эк-Балам 44 года назад, о чём рассказывается в росписи 96 иероглифов. Далее говорится, что Чак Хутуув Чан Эк’ как-то связан с Укит Кан Ле’ком, правителем Эк-Балама. Возможно, они были родственниками. Однако иероглиф, означающий характер связи, до сих пор не расшифрован. Имя Укит Кан Ле’ка сопровождается несколькими титулами. В конце надписинаходится фраза: «К’ан Б’охб – царь Талоля». Это – тот же самый К’ан Б’охб Ток, имя которого упоминается в начале текста. Надпись продолжается в следующей линии последовательностью дней священного календаря, которая начинается со дня 3 Хиш. Она прерывается на дне 6 Ок. Роспись явно не была закончена.
В. Н. Талах сделал собственный перевод текста: «В день (9.19.3.10.14) 3 Хиш 17 число месяца Бишоль (8 января 814 года) пришли в … Балам-Ви (?) небесный … Баак Балам К’ан Боб Ток’, Пат Чакаль Ч’ич’, церемониймейстер Чак Хутуув Чан Эк’а, бакаба, того, кто некогда призвал Укит Кан Леека, оставляющего огненные следы. Тот, кто покрыл небесного бога, … младшего брата, Хуун Бах Пата – К’ан Боб Ток’, Талольский владыка. Дни 4 Мен – 6 Ок».
Он даёт к своему переводу следующий комментарий: «А. Лакадена рассматривает все пять блоков E-I как имя одного лица. Однако в таком случае непонятно, почему К’ан Боб Ток’, названный далее талольским владыкой, оказывается “главным на помосте” у чужеземного правителя. Очевидно, в тексте речь идёт о прибытии по крайней мере двух лиц. Одно из них – Баак Балам К’ан Боб Ток’, ставший местным правителем, а другое – церемониймейстер Чак Хутуув Чан Эк’а из Емаля. Впрочем, это другой человек, а не bats’am, приходивший в 770 году, хотя надпись специально подчеркивает, что его патрон – тот самый, кто вызывал некогда Укит Кан Леека. Учитывая, что связь между жалователем титула и пожалованным у классических майя имела персональный характер, Чак Хутуув Чан Эк’ в 814 году мог быть уже мертв, а Пат Чакаль Ч’ич’ мог получить своё звание и за десять, и за двадцать лет до этого визита. О коронации К’ан Боб Ток’а, возможно, должна была идти речь в заключительной части надписи, но она никогда не была дописана. Итак, нечто необычное в воцарении К’ан Боб Ток’а есть – он появляется в Эк’ Баламе вместе с чужеземцами, некогда имевшими отношение к водворению основателя династии, но в целом характер событий иной, чем в случае Укит Кан Леека – того “призвали” из Эк’ Балама в Емаль, а К’ан Боб Ток’ пришёл вместе с емальским представителем. Обстоятельство, что надпись К’ан Боб Ток’а осталась незаконченной, свидетельствует, что его царствование не только началось, но и закончилось не вполне обыденно. Это произошло до 830 года, когда свой памятник, “Белый Каменный Образ Черепахи” (“Колонну 1”), поставил Укит Холь Акуль. Стоит отметить, что фасад помещения, в котором находятся надписи Укит Кан Леека и К’ан Боб Ток’а, был закрыт строениями, возведенными в 832 году Укит Холь Акулем. При этом “Колонна 1” была разбита и использована для засыпки той части “Акрополя”, в которой находилось погребение Укит Кан Леека. Когда это произошло – неясно, но в 840 году в Талоле был уже другой правитель».
Роспись D комнаты 29-sub выделяется условно – это три участка ничего не обозначающих рисунков на свободном пространстве стены слева от росписи С. Скорее всего, некий безграмотный человек попытался перерисовать несколько иероглифов из надписей, сделанных ранее.
Мы можем лишь предполагать, что происходило в комнате 29-sub. Была выстроена следующая последовательность появления надписей.
Первым событием стало создание росписи А, исключительно красивой и качественно прорисованной. Считается, что тогда помещение было ещё открыто, а не погребено под другими строениями. Через 36 лет после создания росписи с 96 иероглифами в помещение, предположительно, уже нельзя было попасть снаружи. Тогда кто-то проник в комнату 29-sub и нарисовал ниже и слева от этой росписи другую иероглифическую надпись – роспись В. Стиль каллиграфии её сильно отличается от предыдущей надписи. Здесь прорисовка иероглифов оказалась не такой виртуозной, как при создании росписи А. Линии тоньше, а сами символы остались нераскрашенными. Через 8 лет после создания росписи В и примерно через 44 года после создания росписи из 96 иероглифов была выполнена новая надпись на северной стене комнаты ниже росписи А и справа от росписи В. Писец использовал манеру изображения иероглифов, отличную от стилей художников, нарисовавших росписи А и В. Линии стали ещё более тонкими. Он пытался скопировать стиль росписи с 96 иероглифами, подражая ей по последовательности и структуре. Этот человек сделал разметку из регулярных квадратов для иероглифических блоков. Он писал горизонтальными линиями, имитируя роспись из 96 иероглифов: текст начинался с даты по календарному кругу, за которой следовало выражение «он прибыл». Во второй линии иероглифов создатель росписи вместо того, чтобы вписывать знаки в заранее размеченные ячейки одинакового размера, стал использовать символы вчетверо меньше, чем знаки верхней линии. Как и в росписи А, писец начал второй ряд последовательностью знаков дней священного календаря. По какой-то неизвестной причине писец, изобразив шестнадцать знаков дней, прекратил свою работу. Надпись обрывается, оставшись незавершённой.
После окончания работы над росписью С и перед тем, как комната была полностью засыпана камнями (археологи Летиция Варгас и Виктор Кастилло нашли её заполненной булыжниками до самого верху), кто-то проник в комнату ещё и сделал последнюю четвёртую роспись на северной стене. Этот человек добавил несколько знаков в трёх разных местах – два фрагмента – в незавершённую роспись С и третий – справа от неё. Этот загадочный персонаж нарисовал сначала номер, а затем иероглиф дня священного календаря справа от дня 6 Ок, пытаясь заполнить пустое место. Немного справа от блоков J-K росписи С он нарисовал три иероглифических блока. Дальше человек приписал несколько черт справа от блока U росписи С – в конце линии. Эти символы были выполнены неумело, что говорит об отсутствии навыков делать надписи. Он не соблюдал никаких пропорций. Все эти рисунки ничего не обозначают. Их создатель лишь пытался скопировать несколько иероглифических блоков предыдущего текста. Дата дня священного календаря не являлась продолжением последовательности, а лишь плохой копией того же знака 6 Ок, на котором прервался предыдущий художник. Три иероглифических блока в середине – это попытка скопировать знаки Т3-U3 из росписи А (роспись из 96 иероглифов). Эксперименты, проведённые на месте, показали, почему именно эти блоки были выбраны среди прочих – потому что именно блоки T3-U3 росписи А находились точно перед глазами на высоте 1,6 м. Учёные сравнили новые рисунки с образцом и сделали вывод, что они являлись бездумной и неправильно сделанной копией, так как человек даже не знал, где начинается иероглифический блок (он не включил число 4 из блока Т3), а некоторые знаки разделил или объединил, возможно, потому что не мог опознать их. Ясно, что автор рисунков – явно человек безграмотный, возможно рабочий, который перезаполнял комнату камнями (рис. 2.1.3).
Рис. 2.1.3. Росписи комнаты 29-sub. Вверху видна роспись А, ниже – роспись C и участки граффити – роспись D
Хотя данная здесь примерная схема в общих чертах объясняет процесс создания росписей комнаты 29-sub, много вопросов остаются нерешёнными. Самый главный из них – через какой проём и когда люди проникли в комнату 29-sub, чтобы сделать вторую и третью росписи? Ведь, скорее всего, туда уже нельзя было войти через непосредственный вход, а само помещение было застроено последующими сооружениями Акрополя.
Роспись в комнате 22 находится на северной стене Акрополя (структуры 1). Надпись читается очень своеобразно – частично попарно в столбцах, а далее по горизонтальной линии. Порядок чтения в тексте определяется остатками красных линий. Они группируют блоки по четыре, в то время как нижняя линия свободна от каких-либо маркёров. Роспись осталась незавершённой. Начало текста не ясно. Далее приводится дата по календарному кругу – 18 октября 783 года. Затем идут повреждённые иероглифы, предположительно говорящие о лицах, прибывших в дом. Потом сообщается о начале нового календарного периода – объявление 14 Туна. Далее привидится дата по календарному кругу, соответствующая 20 января 784 года. Предположительно следующий глагол связан с этой датой, но его чтение не ясно. Далее за двумя сильно повреждёнными блоками иероглифов, стоит выражение, которое, предположительно, переводится «с (ним)». Затем стоят имя и титул персонажа «…лах Чан К’авиильУкит Кан Ле’к, царь Талоля». Следующие блоки сильно повреждены, но предполагается, что один из них может содержать выражение «сын отца». Имя отца Укит Кан Ле’к начинается со слова «Укит», а далее стоит иероглиф в виде головы и дополнительный титул. Затем следует выражение «сын женщины». Её имя почти полностью утрачено. Можно лишь идентифицировать титулы – «священная женщина» и «царица …хо’» (некого царства, название которого заканчивается на «хо’»). Дальнейшие блоки стёрты. В начале третьей строки, которая читается горизонтально, находятся даты по календарному кругу. Несмотря на плохую сохранность, их можно легко реконструировать. Каждая из дат соответствует началу месяца солнечного года: 21 ноября 783 года, 11 декабря 783 года, 31 декабря 783 года, 25 января 784 года, 14 февраля 784 года, 5 марта 784 года, 25 марта 784 года, 14 апреля 784 года, 4 мая 784 года. Значимость этой росписи исключительна. Во-первых, она даёт важную информацию о царе Укит Кан Ле’к Ток’е, прежде всего, о его происхождении. Во-вторых, она несёт в себе свидетельства о праздновании церемонии, предвещающей смену туна – 14 Туун К’a’й[и]ль – ассоциированной с Новым годом, описанной в XVI веке епископом Диего де Ланда в его «Сообщении о делах в Юкатане».
История города
Первое событие, установленное учёными – прибытие в город Чак Хутуув Чан Эк’а или его церемониймейстера 7 апреля 770 года. До этого времени поселение определённо существовало. Но у нас нет никаких сведений о его более ранней истории. По данным археологии Эк-Балам тогда был ещё весьма скромным городком. Монументальный центральный район с постройками, которыми мы восхищаемся теперь, не существовал. Сам акрополь был гораздо меньшим сооружением, не достигавшим и половины теперешней высоты и двух третей ширины.
Перевод имени Чак Хутуув Чан Эк’а не ясен. Как показывают титулы, он был человеком исключительного политического статуса. Чак Хутуув Чан Эк’ назван священным царём некого государства, название которого обозначено иероглифом в виде морды животного. По данным А. Лакадены, такой иероглиф нигде более не встречается. Он до сих пор не прочитан, и мы не знаем, где располагались владения Чак Хутуув Чан Эк’а. Другие его титулы – северный кало’мте и принц Земли. Не было в мире майя политических титулов выше, чем эти.
Скорее всего Чак Хутуув Чан Эк’ прибыл в Эк-Балам во главе вооружённого отряда и захватил там власть. Целью похода было поставить на трон Укит Кан Ле’к Ток’а. Укит Кан Ле’к Ток’, возможно, был родственником Чак Хутуув Чан Эк’а, однако выражение, характеризующее связь между ними, до сих пор не переведено.
Имя Укит Кан Ле’к Ток’а предположительно переводится как «Отец четырёх твёрдых кремней». Его дата рождения неизвестна. Если предположить, что Укит Кан Ле’к Ток’ сел на трон в возрасте от 25 до 30 лет, то он, скорее всего, родился в конце первой половины VIII века. Из текста в комнате 22 мы знаем имена его родителей. Имя отца записано «укит» – «голова», возможно, Укит Ахкан. К сожалению, знаки до имени и после него не сохранились. Поэтому мы не знаем ничего о титулах, которые носил этот человек. Способ записи имени отца Укит Кан Ле’к Ток’а походит на последовательность «Укит Ахкан», которая вырезана на бедренной кости, найденной в гробнице царя. Там сказано, что кость была взята из скелета Укит Ахкана. Возможно, что Укит Кан Ле’к Ток’ в память об отце сохранил его кость и велел сделать из неё острие, предположительно для ритуального кровопускания, и нанести на неё надпись. На резной кости имеется только один титул Укит Ахкана. Это «ахк’ух» («жрец»). В настоящее время никак нельзя подтвердить то, что Укит Ахкан был отцом царя. В росписи из комнаты 22 титулы матери Укит Кан Ле’к Ток’а занимают восемь иероглифических блоков, а титулы отца – только четыре. Это косвенно свидетельствует о том, что мать царя имела более высокий статус, чем отец. И именно благодаря ей сын имел такое большое значение в Эк-Баламе. Этот факт также свидетельствует в пользу того, что Укит Кан Ле’к Ток’ был основателем династии владык Эк-Балама. Хотя известный нам корпус надписей из Эк-Балама далеко не полный, важно обратить внимание на то, что во всём акрополе до сих пор не найдено ни одной надписи, посвящённой отцу Укит Кан Ле’к Ток’а. Нет решающего свидетельства о том, был ли его отец царём Эк-Балама. Но его мать, без сомнения, была из монаршей семьи. Где располагалось её царство, неизвестно. К настоящему времени установлено только два политических образования, подходящих по времени и месту, название которых заканчивается на «хо’» – это Коба (Эк’ааб’Хо’) и неизвестное государство Иц’а[‘] Хо, которое упоминается в надписи из Кобы.
Ещё одно действующее лицо в росписи с 96 иероглифами – Учаахкиль К’ин О’ Чаахк, человек четырёх пленников. Царства майя постоянно вели войны друг с другом. Захват знатного пленника, полководца, царского родственника, высшего чиновника или самого царя считался большим успехом. Титулы, означающие взятых пленников, иногда называемых по имени, нередки в надписях классического периода. Они известны из Йашчилана, Паленке, Караколя, Пе’тууна и других. Всегда учитываются только важные знатные особы, попавшие к победителю. Какое действие совершил Учаахкиль К’ин О’ Чаахк в Эк-Баламе и когда он захватил пленников, непонятно.
Все действующие лица оставались в городе до 26 мая 770 года. А далее свершился некий обряд так’аанти, смысл которого непонятен. Его участниками стали Чак Хутуув Чан Эк’ или его церемониймейстер и Учаахкиль К’ин О’ Чаахк. После этого Укит Кан Ле’к Ток’ становится царём Талоля. Возможно, что было предпринято военное вторжение под руководством могущественного правителя с целью поставить на трон в соседнем государстве лояльного ему человека. Некоторое время ушло на улаживание отношений с местными жителями и установление нового порядка. В итоге при поддержке своего покровителя Укит Кан Ле’к Ток’ утверждает свою власть на завоёванной территории. Он получает высший титул кало’мте. Однако к концу классического периода значение этого титула начало мельчать. Всё больше малозначительных царьков небольших политий стали называть себя кало’мте. Если Укит Кан Ле’к Ток’ оставался под покровительством Чак Хутуув Чан Эк’а, то, скорее всего, здесь мы сталкиваемся именно с подобным случаем.
Под руководством нового энергичного правителя было предпринято масштабное строительство, чтобы превратить поселение в блистательную столицу. Прежде всего были возведены помещения Акрополя. Мы знаем это по датам на сводах. 7 июня 775 года был создан свод 7 в комнате 33, 4 мая 781 года – свод 14 в комнате 45, 13 марта 783 года – свод 6 в комнате 36. Предположительно 20 января 784 года была сделана роспись в комнате 22. 29 июля 794 года был создан свод 18 в комнате 62, а между 797 и 802 годами – свод 19 в комнате 35. Также к его правлению относится возведение центральной лестницы Акрополя, обе стороны которой украшены иероглифическими змеями – большими фигурами с надписями. Возможно, 16 января 806 года Укит Кан Ле’к Ток’ провёл празднование Нового года и ритуальную игру в мяч, о чём сообщается в росписи В комнаты 29-sub.
Дата смерти Укит Кан Ле’к Ток’а не ясна. 8 января 814 года на престол взошёл новый правитель К’ан Б’охб Ток’ вновь под покровительством Чак Хутуув Чан Эк’а. Если так, то Укит Кан Ле’к Ток’ правил около 43 лет. И после смерти память о нем жила ещё долго. Все последующие известные нам правители упоминали его хотя бы один раз в своих надписях. Первая из них найдена в росписи С из комнаты 29-sub, она датирована 8 января 814 года. Скорее всего, в то же время создан и текст, найденный на обломке в обвале структуры 1. Третье упоминание Укит Кан Ле’к Ток’а после смерти найдено на колонне 1. Другой царь Эк-Балама Укит Холь Ахкуль посвятил её почившему правителю и назвал монумент Сак ахк б’ааль туун Укит Кан Лек’а. Рельеф на колонне также изображает почитаемого предка. Посвящение памятника произошло 11 марта 830 года. Четвёртое посмертное упоминание Укит Кан Ле’к Ток’а содержится на монументе царя … К’ух…наля – стеле 1. Она датируется 18 января 840 года. Здесь он изображён как обожествлённый почитаемый предок на небесном троне.
Гробница Укит Кан Ле’к Ток’а называется Сак Шок Наах – «белый дом чтения» или «белый дом уважения/послушания». Согласно данным археологов, великолепно декорированный фасад этого сооружения не был окрашен в красный цвет, как другие строения Акрополя, а предположительно остался белым. Внутри гробницы найдены останки человека. Он был положен на шкуру ягуара в специальной камере, возведённой в комнате. Вместе с ним были погребены люди и животные, принесённые в жертву. В процессе исследования скелета выявлено, что умерший страдал кариесом, зубным камнем и воспалением зубных альвеол. Были обнаружены три серьёзные инфекции, одна из которых повлияла на коренные и малые коренные зубы, вызвав потерю пяти зубов ещё при жизни. С правой стороны нижней челюсти возник дефект костной ткани, что отразилось на симметрии лица. Возможно, что царь имел врождённую прогнатию – выступающую вперёд челюсть. На костном кулоне, найденном в гробнице, был изображён человек с деформированным лицом. Возможно, это – портрет Укит Кан Ле’к Ток’а. Останки сопровождались богатым подношением из 7000 разных предметов, включавших в себя еду и напитки, 21 сосуд из керамики и алебастра, кусочки жадеита, раковины, кости, изделия из пирита, а также 3 жемчужины. Обращает на себя внимание редкий золотой кулон в форме лягушки. Майя классического периода не знали золота. Судя по стилю, данное изделие происходит с территории современной Панамы. Этот факт демонстрирует обширные торговые связи Талоля. Помещения гробницы были запечатаны, а затем здание было очень аккуратно закопано известняковым песком, называемым саскаб, и камнями и закрыто внешней стеной. Именно это спасло прекрасный фасад от эрозии и позволило сохранить само захоронение, самое богатое к северу от Калакмуля. Уникально захоронение ещё и тем, что других погребений правителей в царских дворцах до сих пор не найдено. Более того, надписи свидетельствуют о том, что усыпальница находится именно в тех покоях, в которых Укит Кан Ле’к Ток’ жил.
Второй известный к настоящему времени царь Эк-Балама – К’ан Б’охб Ток’. Этот правитель упоминается в следующих текстах: дважды на росписи С из комнаты 29-sub, на своде 4 и на обломке, найденном на западной площади Акрополя. Его имя может переводиться как «жёлтый кремневый цветок» или «жёлтый кремневый койот». Он, предположительно, сменил на престоле Укит Кан Ле’к Ток’а.
Первое упоминание царя в росписи С в комнате 29-sub, возможно, содержит полное имя правителя Б’аак Бахлам К’ан Б’о[х]б’ Ток’. Выражение «Б’аак Бахлам» может переводиться как «череп ягуара». Учитывая контекст, это имя будущий царь мог носить до вступления на трон. В этом же тексте он называется «царь Талоля». Здесь же имеется и другой титул. Чтение первого иероглифа в нём не понятно. Последняя часть выражения переводится как «красная кровь». Однако В. Н. Талах считает, что это не титул К’ан Б’охб Ток’а, а имя второго прибывшего человека. Согласно тексту с росписи С, 8 января 814 года в Эк-Балам прибывают К’ан Б’охб Ток’ и снова Чак Хутуув Чан Эк’, принц Земли, или его церемониймейстер. Учитывая, что связь между правителем и его чиновником имела, согласно верованиям майя, сакральный характер, церемониймейстер мог называться служителем уже умершего царя, если тот даровал ему титул. В таком случае при смене правителя чиновник не менял собственную принадлежность. По-видимому, упоминаемый Чак Хутуув Чан Эк’ – этот тот самый человек, который участвовал в восшествии на трон Укит Кан Ле’к Ток’а 44 года назад. Но если в город прибыл его церемониймейстер, то возможно, сам кало’мте уже был мёртв к тому времени. В правление К’ан Б’охб Ток’а продолжалось строительство Акрополя. Именно тогда был создан свод 4 в комнате 25. Скорее всего, в надписи на своде стояла дата постройки. Но сейчас она утеряна. Как и другие цари Эк-Балама, К’ан Б’охб Ток’ воплотился в божество, о чём говорится на обломке, содержащем текст 4. Как закончилось правление этого царя, неясно, возможно, с ним связан тот факт, что его надпись в комнате 29-sub была незакончена. Это наводит на мысль о скоропостижной кончине или убийстве.
Третьим известным царём Эк-Балама стал Укит Холь ‘Ахкуль. Он упомянут дважды в текстах из Эк-Балама – на колонне 1 и на своде 10. Его имя, предположительно, переводится, как «отец с головой черепахи». Царский титул Укит Холь ‘Ахкуля написан на колонне 1 – «священный владыка Талоля». Мы точно не знаем, когда он вступил на престол, но достоверно известно, что в день, указанный на колонне 1, 11 марта 830 года, он уже правил. Этот монумент был найден разбитым рядом с сооружением, где находилась погребальная камера Укит Кан Ле’к Ток’а, где он первоначально стоял, неясно. Возможно, его обломки использовали при засыпке Сак Шок Нааха. На колонне царь показан сидя. Он одет в плащ, его обвивает змеиное тело сверхъестественного существа, выходящего из панциря водной черепахи, расположенного под ним. Из пасти создания выходит образ Укит Кан Ле’к Ток’а. Укит Холь Ахкуль продолжал строительство Акрополя. В его правление 1 января 832 года был сооружён свод 10 в комнате 38. Другое возможное свидетельство о Укит Холь ‘Ахкуле имеется на панели 2 из Ичмуля. Изображённый слева игрок в мяч может быть Укит Холь ‘Ахкулем. Не все иероглифы его имени и титула дошли до нас. Но остатки напоминают запись имени данного правителя. Дата на монументе, как и на колонне 1, 11 марта 830 года.
Имя следующего известного учёным царя Эк-Балама сохранилось лишь частично – …К’ух…наль. От этого правителя до нас дошёл всего один, но очень важный текст. Он находится на стеле 1. Здесь царь имеет два важных политических титула – кало’мте и «священный владыка Талоля». На задней стороне стелы находится дата начальной серии – 18 января 840 года. Это, значит, что …К’ ух …наль правил в это время. На стеле 1 над изображением царя представлен другой персонаж. Текст рядом с ним сообщает: «Это изображение священного кало’мте Укит Кан Лека». Как и его предки, царь …К’ ух …наль продолжал почитать после смерти Укит Кан Ле’к Ток’а и изобразил его на своём монументе.
…К’ ух …наль может быть правителем с эмблемным иероглифом Эк-Балама, упомянутым на притолоке 1 из Халакаля, датированной 870 годом. Данное предположение высказано несколькими специалистами по эпиграфике майя. Имя царя Эк-Балама с притолоки в Халакале читается К’и[х]нич Хунпик Ток’ К’ух…наль. Этот царь также, возможно, упоминается и в иероглифическом бордюре в Красном Доме Чичен-Ицы, как К’инич Хунпик Ток’. Если …К’ ух …наль со стелы из Эк-Балама и К’инич Хунпик Ток’ К’ух…наль на притолоке 1 из Халакаля – одно и то же лицо, то его правление могло длиться более 30 лет, от 18 января 840 года, даты, указанной на стеле из Эк-Балама, до 870 года, указанного в Халакале. Имя К’инич Хунпик Ток’а может переводиться как «восемь тысяч яростных кремней».
Однако имеющиеся доказательства не позволяют окончательно сделать вывод об идентичности К’ ух …наля и К’инич Хунпик Ток’ К’ух…наля. Дело осложняет ещё один персонаж – Ц’ихб’ам Туун, который упоминается в текстах на сводах 1 и 2 из Эк-Балама с датой 30 августа 841 года. Важно знать, был ли он царём. Если был, то его правление приходилось на период между установкой стелы 1-18 января 840 года и датой на притолоке 1 из Халакаля – 870 год.
Здания Эк-Балама
Крепостные стены. Центр города окружён тремя кольцами стен, служивших для защиты от атаки извне. Толщина стен достигала 3 м, высота – 2 м. Также внутри самого города имелись многочисленные стены меньшего размера. Стены – нетипичное явление для городов Юкатана доиспанского периода. Однако они обнаружены в Ушмале, Чичен-Ице, Майяпане, Аке, Чунчукмиле, Куке, Муне, Чакчобе, Цонот Аке. Внутренняя стена была покрыта штуком и раскрашена. Наружная, возможно, оставалась без украшений. Она охватывала большую территорию, включавшую источник воды – карстовое образование рехолладу. Эти стены были самыми большими из известных укреплений северного Юкатана позднего классического периода. Сами по себе они символизировали защищённость и военную мощь. Теория, согласно которой поселение было быстро оставлено жителями вследствие вторжения, основывается на обнаружении отдельной стены, окружающей центральную площадь (четвёртое кольцо стен). В ширину она менее 1 м и сделана из плохо обработанных булыжников. Считается, что она являлась последним рубежом обороны от захватчиков. Другие специалисты полагают, что стены использовались лишь чтобы ограничить священное пространство, а не для обороны. Более вероятно, что для защиты строились стены в таких городах как Тулум и Бекан. Там они достигают толщины в 6 и даже 10 м, а в высоту – 3–4 м.
Участок от внешнего кольца стен до внутреннего реконструирован. Он составляет 190 м в длину и 10 м в ширину. На подходе к внутренней стене он расширяется. Здесь формируется терраса.
Акрополь. Над всем архитектурным ансамблем Эк-Балама доминирует Акрополь (структура 1). Без сомнения, это – самое большое сохранившееся здание майя северного Юкатана (рис. 2.1.4). В основании сооружения лежит прямоугольник длиной 160 м и шириной 70 м. Сейчас высшая точка постройки находится на уровне 31 м. Считается, что ранее высота могла быть на 6 м больше. Акрополь построен в стиле, называемом поздний Петен. Он характерен для южных низменностей майя. Особенностью стиля является возведение огромных сложных сооружений, называемых в настоящее время акрополями. К настоящему времени обнаружено 72 комнаты, однако здание раскопано чуть более, чем на половину (рис. 2.1.5). Главный фасад обращён к югу. Некогда весь он был покрыт рельефными украшениями. Теперь же только малая часть их обнаружена на первоначальном месте. Поэтому декор не может быть реконструирован полностью. Посредине проходит монументальная лестница, прерываемая на каждом уровне постройки. Она ведёт к остаткам верхнего яруса сооружения, в котором, предположительно, имелось всего одно помещение.
Рис. 2.1.4. Акрополь. Вид с вершины Овального дворца
Рис. 2.1.5. План Акрополя. Цифрами обозначены номера комнат, TB – номера сводов
Нижний этаж стоит на цоколе. По обеим сторонам от центральной лестницы располагаются по пять комнат (рис. 2.1.6). К помещениям 1, 2, 3, 4, 7, 8 и 9 ведут отдельные небольшие лестницы. На внешних стенах кое-где сохранились ступенчатые орнаменты из каменных блоков. Помещения не сообщаются друг с другом. Каждое из них имеет отдельный вход, открывающийся наружу. В комнате 6 на своде 3 имеется надпись: «(В день) … 9 … чертог Укит Кан Ле’ка был перекрыт сводом». Из-за плохой сохранности некоторых иероглифов дата не может быть реконструирована. Текст сопровождается изображением божества, возможно, К’авииля.
Рис. 2.1.6. Свод в одном из нижних помещений Акрополя
На втором ярусе помещений главная лестница Акрополя сужается в три раза (рис. 2.1.7). Здесь расположены два помещения 11 и 12, перед входом в каждое из них находятся фигуры в виде пастей змей – восточный и западный иероглифические змеи (рис. 2.1.8). Они были созданы в ознаменование перестройки главного входа в царский дворец. Возможно, одновременно с этим были сооружены десять больших помещений. На языке каждого из чудовищ находятся тексты. Надпись на западном иероглифическом змее: «Это – скульптура Вин Уха, что является именем лестницы кало’мте’ Укит Кан Ле’к Ток’а, священного правителя Талоля, так сказано». Текст совпадает с надписью на восточном иероглифическом змее, который отличается от него лишь небольшими вариациями. Надпись на восточном змее сохранилась хуже: «… из камня – имя лестницы кало’мте Укит Кан Ле’к Ток’а, правителя Талоля, так сказано». На фасадах помещений, перед которыми установлены иероглифические змеи, сохранились элементы декора из штука, преимущественно в области входа в нижней части. Входы в них были реконструированы (рис. 2.1.9). В комнатах 11 и 12 обнаружены следы полихромных росписей на сводах. Однако перекрытия обрушились. Найденные фрагменты изображают сражающихся воинов в доспехах и пленников.
На втором уровне здание опоясывает цепь помещений. Именно здесь находится комната 22 с её знаменитой росписью. Кое-где наверх ведут небольшие узкие лестницы. Над вторым уровнем по обеим сторонам сооружения находятся две большие площади – Западная и Восточная. К настоящему времени раскопана только Западная площадь. Здесь имеется круглое углубление около 2 м глубиной. Его стены состоят из каменной кладки. Предназначение данного сооружения не ясно. С западной площади проходит лестница через третий и четвёртый уровни Акрополя до самого верха.
В обвале строенияна Западной площади Акрополя найден обломок с текстом. В нём можно распознать два имени – Укит Кан Ле’ка и К’ан Б’охб’ Ток’а, а также имя бога «иероглиф огонь Киб’ Чан К’авииль», которое может быть связано с К’ан Б’охб’ Ток’ом. Данные о событии или событиях, связанных с упомянутыми персонажами, утрачены.
Рис. 2.1.7. Главная лестница на Акрополь
Рис. 2.1.8. Восточный иероглифический змей
Рис. 2.1.9. Сохранившийся декор фасада перед западным иероглифическим змеем
На три ступени выше уровня площадей расположен цоколь, делящий высоту Акрополя пополам. Из-за Западной и Восточной площадей само здание на третьем уровне уменьшается и составляет здесь только одну треть от длины второго уровня.
В комнате 36, примыкающей с запада к Западной площади, сохранилась надпись на своде 6: «(В) день 2 Мен из девятого Чаката комната была закрыта; это – чертог Укит Кан Ле’ка». Дата – 13 марта 783 года. Текст сопровождается изображением К’авииля.
Помещения третьего уровня раскопаны с двух сторон – с юга и с запада. Обе комнаты по сторонам от центральной лестницы украшены портиком из двух толстых колонн. Если подниматься по лестнице, то по левую руку окажутся постройки К’ан Б’охб’ Тока, а по правую – Укит Холь Ахкуля.
В комнате 25 сразу с запада от центральной лестницы сохранилась надпись на своде 4: «(В день) … от дома К’ан Б’охб’ Тока … был перекрыт сводом». Дата не сохранилась. Текст сопровождается изображением К’авииля.
В комнате 33 обнаружена надпись на своде 7: «(В) день 13 Кавак 12 Йашк’ин … дом Укит Кан Ле’ка был перекрыт сводом». Дата – 7 июня 775 года. Текст сопровождается изображением птичьего божества, возможно, Ицамкокааха, бога D.
В комнате 41 обнаружена надпись на своде 9. Здесь имеется два иероглифических текста – один над другим. Первый текст соответствует более поздней надписи. Сохранившиеся остатки иероглифов содержат окончание даты по короткому счёту «…тун, 5 ахав…». Дата соответствует 830-832 годам. Знаки, обнаруженные в верхней части надписи, соответствуют таковым в более раннем слое. На последний поместили новый слой штука, на котором написали новый текст. Здесь сохранился звук «ле» и цифра, возможно, 3 или 4, а также знак «к’ин», возможно, окруженный другим знаком, который к настоящему времени утерян. Возможно, знак «ле» и цифра 3 или 4 относятся к имени Укит Кан Ле’к Ток’а.
В комнате 38 на своде 10 обнаружена надпись: «(В) день 5 Имиш 14 О’холь эта комната, его покои были перекрыты сводом, (во) время 12 туун 5 ахав, Чан К’авииля, Укит Холя…». Дата – 1 января 832 года.
Также на третьем уровне Акрополя в секторе между помещениями 42, 43, 25 и 26 обнаружены остатки колонны, украшенной рельефом. Этот монумент обозначается как колонна 1. Он датируется 11 марта 830 года. Возможно, обломки колонны использовали при засыпке Сак Шок Нааха – гробницы Укит Кан Ле’к Ток’а. На памятнике имеются три надписи. Первый и основной текст находится на верхнем бордюре и продолжается на нижний бордюр. Вторая надпись расположена слева от персонажа, изображённого в верхней части композиции. Третий текст находится справа от сидящего персонажа, изображённого на втором бордюре колонны. Большая часть текста 1 состоит из даты с упоминанием церемонии огня. Никаких проблем с расшифровкой даты у учёных не возникло. Это 11 марта 830 года. В конце надписи приводится фраза посвящения монумента: «Сак Ахк Б’аал Туун Укит Кан Ле’ка, царя Талоля был построен». Сак Ахк Б’аал Туун может переводиться как «каменное изображение водной черепахи». Важно заметить, что в нижней части колонны находится образ черепахи как символ мистического возрождения бога маиса. На её панцире находится крест К’ан. Перевёрнутая голова К’авииля выходит из одного отверстия в нём, а змеевидное тело – из другого. По мнению К. Таубе, то, что это именно водная черепаха, видно по конечностям в виде ласт и изображению водной растительности вокруг рептилии. Считается, что текст 2 представляет собой имя персонажа, выходящего из пасти змеевидного создания, высовывающегося из панциря черепахи. Это – предок, призываемый во время ритуала. Надпись гласит: «Это – иероглифы Укит Кан Ле’ка … л, Кула, кало’мте». Текст 3 идентифицирует персонажа в центре монумента, окружённого телом змеевидного создания. Именно он проводит ритуал призыва: «Это – изображение Укит Холь Ахкуля, священного царя Талоля». Смысл композиции следующий: Укит Холь Ахкуль в ходе некого ритуала вызвал видение водной черепахи, из её панциря высунулось змеевидное создание, из пасти которой появился образ почитаемого предка Укит Кан Ле’к Ток’а. Подобные ритуалы призыва известны по изображениям из других городов майя. Например, царицы Йашчилана призывали образы предков, появлявшихся из пастей гигантских змей и многоножек. О связи монумента с Укит Кан Ле’к Ток’ом говорит и то, что колонна стояла как раз напротив его гробницы, находящейся выше на четвёртом уровне Акрополя.
Рис. 2.1.10. Фасад гробницы
На четвёртом ярусе расположено помещение, в которое ведёт вход в виде пасти змеи. Это и есть Сак Шок Наах – знаменитая усыпальница Укит Кан Ле’к Тока, которую археологи обозначили гробница 1 (рис. 2.1.10). Такое оформление дверного проёма характерно для стиля Ченес. Декор выполнен в технике штукового рельефа. Этот фасад является наиболее удалённым от региона Ченес образцом данного направления в архитектуре. Стилизованная морда рептилии имеет глаза, нос и клыки, расположенные не только на верхней и нижней челюстях, но также и по бокам от дверного проёма, также показаны изогнутые кончики раздвоенного языка.
Необычно то, что фасад украшают скульптуры, похожие на таковые из Копана, крупного центра классической культуры майя в Гондурасе. Всего их семь. Ещё более нетипично наличие жанровых фигур. Поражает проработка мелких деталей, прежде всего лиц. Изображённые персонажи носят набедренники из шкуры ягуара и массивные пояса, возможно, для игры в мяч со знаком «к’ин» – «свет». По две скульптуры располагаются на верхнем ярусе композиции по сторонам от морды змеи, обрамляющей вход. Две средние из них, плотного телосложения, обращены прямо на зрителя, их головы гордо повёрнуты в сторону входа в усыпальницу. Лица широкие, крупные. В головных уборах, возможно, находятся маски змея войны. На шеях у них ожерелья, в ушах – крупные круглые вставки. Ладони обращены вниз. Другие две фигуры расположены по углам. Они изображены гораздо более натуралистично. Левая представлена в сложном головном уборе с ликом бога Солнца К’инич Ахава. От правой остались только ноги. Они хрупкого телосложения, у них тонкие заострённые черты лица (скорее всего, разрушенная правая и уцелевшая левая были одинаковыми). Голова левой скульптуры слегка выдвинута вперёд. Персонаж как бы показывает левую ладонь зрителю. Все четыре персонажа напоминают крылатых созданий. Кое-где говорится, что фигуры похожи на ангелов. Однако, скорее всего, то, что ошибочно принимается за крылья, на самом деле – спинные розетки из драгоценных перьев, называемые паач, – типичная деталь церемониального облачения правителей и аристократии майя. В центре фасада на верхней челюсти змеиной пасти находится фигура правителя на троне. Возможно, это сам Укит Кан Ле’к Ток’. На нём пояс с изображением человеческого лица и браслеты на лодыжках и под коленями. Позади находится такая же розетка из перьев. Голова утрачена. Над левым глазом змеи находится ещё одна фигура. Она сидит верхом на брови чудовища, одна нога свисает около глаза. На этом персонаже пояс и ножные браслеты с бубенчиками, на шее ожерелье, на голове повязка из круглых пластинок. Правая рука лежит на левом плече. На запястьях – браслеты. Голова повёрнута на зрителя. Длинные волосы ниспадают на плечи. Над правым глазом головы змеи находится другая фигура. Этот персонаж сидит, скрестив ноги. Руками он упирается в колени. На нём массивный пояс. На шее – ожерелье с лицом человека. Голова утрачена.
Рис. 2.1.11. Нижняя челюсть пасти, образующей вход в гробницу
По бокам от входа находятся носатые маски в головных уборах из перьев. Далее расположены поля, заполненные орнаментом, возможно, изображающим ствол дерева. Нижняя челюсть змеиной морды с крупными изогнутыми зубами, выступающими из массивных дёсен, формирует небольшую площадку перед входом (рис. 2.1.11). Под ней проходит бордюр из витого орнамента со стилизованными черепами. Они похожи на подобные изображения из Копана. Более всего и скульптуры фасада, и черепа напоминают декор структуры 10L-22 в Копане, датированной 705 годом.
То, что фасад гробницы в виде морды змеи немного отстоит от основного здания и отделён от него небольшой щелью, характерно для стиля Ченес. Качество работы исключительное для региона. Возможно, для исполнения заказа правитель Эк-Балама пригласил лучших мастеров мира майя. В декоре присутствуют черты регионов Пуук, Петен, Ченес, но общая композиция и комбинация элементов делает фасад гробницы непохожим ни на одно другое творение зодчих майя.
Согласно мифологии юкатеков, земля представляла собой гигантскую рептилию, плавающую в океане. Бог D изображался высовывающимся из головы земного каймана. Возможно, декор входа в гробницу Укит Кан Ле’к Ток’а отражает эти верования народов майя, и проём является порталом в Иной мир.
По бокам от впечатляющего фасада гробницы расположены два других входа (рис. 2.1.12). Они декорированы изображениями стилизованной морды змеи только в верхней части над дверным проёмом. Вход по правую руку от главного фасада ведёт в помещение 42, названное Храм Рыбы, так здесь имеется изображение рыб на фризе. Кроме того, рельеф выключает в себя сложный орнамент из зооморфных и растительных мотивов, а также знак месяца поп в виде решётки. Справа на дверном косяке находится роспись с изображением правителя Эк-Балама и других персонажей. Возможно, царь принимает дары. Вход в помещение 43, возможно, был также декорирован рельефом, возможно, таким же, что и над проёмом Храма Рыбы, но к настоящему времени украшения не сохранились.
Рис. 2.1.12. Вход в помещение 42
Погребальный комплекс занимает комнаты 35 и 49. В комнате 35 найдена надпись на своде 19. «(…/…) Комната Сак Шок Нааха из которой … был перекрыт сводом … И Чан Кавииль, … Йаш Чит Хун Виник, Укит Кан Ле’к, царь Талоля». Именно из этой надписи учёные узнали название гробницы – Сак Шок Наах. Примерная датировка – 797–802 год. Кроме самого текста, на замыкающем камне имеется изображение Ицамкокааха (бога D) в птичьей форме.
В комнате 49, втором помещении Сак Шок Нааха, где было обнаружено тело Укит Кан Ле’к Ток’а, сохранилась надпись на своде 15. В противоположность росписям других сводов, здесь изображён бог маиса, нет ни фразы посвящения здания, ни даты. Поэтому считается, что она была сделана как часть заупокойного ритуала в ходе погребальных церемоний. Первый текстовый фрагмент обнаружен над рисунком, второй – перед лицом бога кукурузы слева. Содержание обеих надписей позволяет предположить, что на рисунке показан сам Укит Кан Ле’к Ток’ в образе бога маиса. Первый текстовый фрагмент: «(Это в) Хо’…лналь царь Укит Кан Ле’к Ток’». Второй фрагмент: «царь». Последовательность иероглифов из первого текста, читаемая «… лналь», соответствует знакам, на которых сидит персонаж. Он восседает на эмблеме, состоящей из лицевой формы иероглифа 5, который читался «хо», и иероглифа в виде головы бога маиса, который читается, как «наль». Вероятно, что сохранившиеся центральные элементы в виде цветка и головы грызуна могли присутствовать на утраченной части первого иероглифического блока. Мы знаем, что эта утраченная часть текста заканчивалась на «ль» из-за знака «lu», который виден на конце стёртого фрагмента. Так что вполне возможно, что и там было записано слово «хо…лналь» – название местности, на символе которой сидит персонаж. Несомненно, Хо’…лналь – это сверхъестественное место, связанное с богом маиса. Биоархеолог, участвующая в раскопках Эк-Балама, Вера Тислер обратила внимание на полуоткрытый рот и выступающую верхнюю челюсть изображённого божества. Известно, что Укит Кан Ле’к Ток’ имел врождённую прогнатию и деформацию челюсти вследствие абсцесса. Возможно, что художник желал придать богу портретное сходство с почившим правителем.
Всё убранство гробницы и сохранившиеся надписи указывают на возрождение умершего царя в божественном облике. Вход в захоронение в виде пасти чудовища символизирует врата в Иной мир. Внутри же царь направляется в местность Хо’…лналь, где восстаёт в образе молодого бога маиса и становится владыкой этого сверхъестественного места. Такое представление о загробной жизни нашло своё воплощение ранее в убранстве захоронения знаменитого царя К’инич Ханаахб Пакаля из Паленке. Усыпальница датируется концом VII века. На крышке саркофага Пакаль также показан возрождающимся в образе бога маиса.
В гробнице Укит Кан Ле’к Ток’а найдены богатые подношения. Обнаружены керамические сосуды самой разнообразной формы и назначения, некоторые с небольшими ручками, с крышками или на ножках. Имелись и сосуды из алебастра – низкие и высокие чаши, некоторые на миниатюрных ножках. Примечательна голова человека из алебастра. Вместе с царём в усыпальницу положили щит, украшенный мозаикой из раковин. В комнате 49 среди погребальных даров обнаружен сосуд с надписью. Текст разбит на две секции – по одной на каждой стороне сосуда, разделённые двумя иконографическими сценами. Надпись представляет собой стандартную последовательность с указанием на метод отделки, название сосуда, его назначение и имя владельца: «…Гравировка на сосуде для какао Укит Кан Ле’ка …лах Чан К’авииль из Мана, Очо’ма, [здесь неясный фрагмент], воина, который режет сердца, красивого, принца земли, священного царя Талоля».
Исключительно красивы найденные в гробнице резные украшения из раковин – фигурка сидящего оленя, изображения двух креветок и рыбки. Фигурка рыбки имеет два отверстия в верхней части, что говорит о том, что онаявлялась подвеской. Это украшение было найдено на груди человека, захороненного в гробнице 1, предположительно, самого Укит Кан Ле’к Ток’а. Надпись типична для таких небольших объектов: «Это рыба Укит Кан Ле’ка». Кроме того, обнаружены изделия из раковин с геометрическим орнаментом, продырявленные раковины и жемчужина, которые служили украшениями, а также разнообразные бусины и бляшки. Кроме того, найдены многочисленные фрагменты кораллов и останки других морских организмов. Однако самыми интересными находками считаются три черепа, вырезанные из раковин. Такие ещё не встречались нигде более в регионе майя. В гробнице обнаружены обсидиановые и кремневые ножи разных размеров и форм.
Здесь же найдена заострённая человеческая кость с надписью. Предположительно её положили в левую руку почившему правителю. На ней выгравированы два независимых друг от друга текста. Наличие в надписи многих нерасшифрованных знаков не позволяет точно транскрибировать и перевести её. Несмотря на это, структура текста и его содержание могут быть легко поняты. В начале первого текста находится фраза посвящения, частично утраченная, но доступная для реконструкции. Первый иероглифический блок, возможно, содержит вводный символ. Далее следует некий глагол. Следующие блоки, предположительно, содержат в себе выражение «гравировка». Далее упоминается сам объект. Он назван «уч’ ик б’аак» – «костное острие» (возможно, объект использовался для обряда кровопускания). Затем следуют титулы владельца заострённой кости. Эта часть надписи начинается с титула кало’мте. Его сопровождает имя бога. А далее стоит имя человека. Это – Укит Кан Ле’к. Затем идёт пассаж с длинным именем сверхъестественного существа, но его значение остаётся неясным. Слово «уб’ аахиль а’н» указывает, что царь воплотился в это божество. Вся фраза и первый текст завершается словами «царь Талоля». Второй текст находится на конце кости: «Это – кость Укит Ахкана, жреца…». Несмотря на краткость, текст исключительно важен. Присутствие суффикса «el» в выражении «ub’aakel» говорит о том, что Укит Ахкан являлся тем человеком, кость которого была использована для изготовления острия. На основании сходства записи имени Укит Ахкан с иероглифами, обозначающими имя Укит Кан Ле’к Ток’а, высказано предположение, что этот персонаж мог быть отцом правителя.
В комнате 45 с восточной стороны главной лестницы на своде 14 сохранилась надпись: «(В) день 13 Кабан на краю времени Касе’в комната, покои Укит Кан Ле’ка, царя Талоля были перекрыты сводом». Дата – 4 мая 781 года. Текст сопровождается изображением бога К’авииля.
За комнатой 45 находится комната 29, под которой найдено помещение 29-sub с росписями.
В комнате 62 обнаружена надпись на своде 18. «(В день) 11 чуен, девятого числа месяца Йа’аш (во) время 4 туун 9 Ахав комната, покои Укит Кан Ле’к Ток’а были перекрыты сводом». Примечательно, что этот текст выполнен полностью на юкатекском языке. Дата – 29 июля 794 года.
От пятого уровня сохранилось немного. Он состоял из комнат с портиком в виде толстых колонн и, возможно, являлся храмом (рис. 2.1.13).
В раскопанной археологами куче мусора, находящейся в юго-западном углу Акрополя, был найден обломок с надписью: «(В день) 9 Кавак 7 Униив было вырезано ювелирное украшение Чу, царя У…, [Кало’]м[те]». Подобные владельческие надписи майя наносили на самые разные вещи. В них обычно назывались предмет и имя его хозяина. Дата дана по календарному кругу и лишена исторического контекста, поэтому определить её нельзя. Даты по календарному кругу повторялись каждые 52 года. Поэтому возможные варианты следующие: 19 октября 792 года, или 6 октября 844 года, или 23 сентября 896 года.
Рис. 2.1.13. Портик
Структуры 2 и 3. Под прямым углом к акрополю находятся два похожих друг на друга, но до сих пор не раскопанных комплекса. Длина каждого здания около 120 м, высота – около 20 м. Они вместе с Акрополем с трёх сторон ограничивают центральную площадь города. Из-под наносов видны лишь отдельные фрагменты построек. Данные здания ещё никогда систематически не изучались.
Овальный дворец. Данное сооружение обозначается археологами как структура 16. Местные жители называют его La Rodonda. Это – комплексное здание, располагающееся около входа в центральную часть города (рис. 2.1.14). Его фасад обращён на север. Овальный дворец состоит из пирамиды с шестью полукруглыми ступенями и надстроенных на первом и втором уровне помещений. Данные сооружения были возведены в разное время. На вершине располагается небольшое однокомнатное святилище (рис. 2.1.15). Сюда ведёт лестница с северной стороны здания. На уровне первого яруса помещений она шире, чем на более высоких ступенях пирамиды. Возможно, это отражает этапы перестройки Овального дворца. На первом уровне справа от неё располагается два помещения, слева – три, на втором – по одному на каждой стороне. Всего вокруг основания пирамиды имеется 15 комнат, которые, возможно, были жилыми. Верхний ярус стен жилых помещений декорирован бордюрами из одного или двух рядов камней. Украшения фриза утрачены.
В Овальном дворце были обнаружены богатые захоронения, в том числе одно детское.
Рис. 2.1.14. Овальный дворец. Вид сзади
Рис. 2.1.15. Святилище на вершине Овального дворца
Площадка для игры в мяч. Стадион в Эк-Баламе ориентирован в направлении север-юг. Само пространство для игры находится между двумя более старыми зданиями, к которым было пристроено спортивное сооружение (рис. 2.1.16). Эти строения обозначаются как структуры 8 и 9. Скошенные боковые поверхности площадки для игры относительно низкие и сложены из грубо обработанного камня. Кольца отсутствуют. Важно отметить, что северный и южный концы стадиона не замкнуты стенами. На платформы старых зданий ведут лестницы с восточной и западной сторон к небольшим храмовым сооружениям, двум – с востока и одному – с запада.
По устройству площадка напоминает подобные постройки в Кобе, Ушмале и небольшие стадионы в Чичен-Ице.
Рис. 2.1.16. Площадка для игры в мяч
С северной стороны восточного и западного зданий находится по помещению с сохранившимися деталями фасада в стиле Пуук (рис. 2.1.17, 2.1.18). Нижний ярус стен без украшений. На него частично заходят скаты площадки для игры в мяч. В верхнем ярусе стен имеется карниз с тремя бордюрами: нижний и верхний гладкие, средний состоит из косо поставленных камней с Z-образной бороздкой. Далее проходит ряд невысоких колонн и ещё один гладкий карниз.
Рис. 2.1.17. Фасад в стиле Пуук западного здания на площадке для игры в мяч
Рис. 2.1.18. Восточное здание на площадке для игры в мяч. Видно святилище и лестница, ведущая к нему
В зданиях на площадке для игры в мяч найдены надписи. Текст на своде 1: «(В день) (11 Ок) 13 Чак Сихо’м(во) время 12 туун в 5 Ахав, комната дома Ц’ихб’ам Тууна была покрыта сводом». Дата – 30 августа 841 года. Надпись сопровождается изображением бога К’авииля. Текст на своде 2: «(В день) … комната дома Ц’ихб’ам Тууна была покрыта сводом». Здесь также нарисован К’авииль. Примерная дата – сентябрь 841 года. Календарная информация находится в первом иероглифическом блоке. Коэффициент утерян, и знак дня не может быть восстановлен. Необычная особенность даты состоит в том, что указан лишь день священного календаря, а дня солнечного календаря нет. Это может быть связано с тем, что дата, скорее всего, находится недалеко от той, что указана на своде 1. Скорее всего, дата на своде 1 – это дата посвящения той комнаты, где она находится. Тогда дата на своде 2 соответствует времени завершения соседнего помещения. Предполагается, что указание даты только по священному календарю свидетельствует о том, что она должна находиться в пределах 20 дней от посвящения свода 1, так как в цикле этого календаря было всего 20 дней. Тогда если на своде 1 стоит дата 30 августа 841 года, то дата на своде 2 будет располагаться между 1 и 20 сентября 841 года.
Имя Ц’ихб’ам Туун может означать «тот, кто рисует/пишет на камнях». Неясно, являлся ли Ц’ихб’ам Туун историческим персонажем или царём. Нет ни одного упоминания его с эмблемным иероглифом Эк-Балама. Однако этот аргумент не является решающим, так как даже имя самого Укит Кан Ле’к Ток’а иногда появляется без эмблемного иероглифа. Важным является то обстоятельство, что Ц’ихб’ам Туун упоминается в тексте, записанном на сводах здания, не являющегося частью Акрополя. Возможно, он являлся персонажем, связанным с игрой в мяч или ответственным за поддержанием стадиона в порядке. Но и этот аргумент далёк от того, чтобы быть убедительным. В тексте на своде 1 Ц’ихб’ам Туун связан с датой 30 августа 841 года. Она находится в промежутке между днём 18 января 840 года и 870 годом, упомянутым на притолоке 1 из Халакаля. Если Ц’ихб’ам Туун действительно был царём Эк-Балама, то царь …К’ух…наль, воздвигший стелу 1, и К’инич Хунпик Ток’ К’ух…наль, упомянутый в Халакале, не могут быть одним и тем же человеком.
На площадке для игры в мяч были обнаружены каменные изображения мяча. Сейчас они представлены в экспозиции музея в Мериде.
Арка. Там, где дорога входит в город с южной стороны, находится здание на цоколе из трёх ступенек, обозначаемое как структура 18 (рис. 2.1.19). Оно состоит из четырёх толстых прямоугольных каменных опор. Между ними находится небольшое помещение. С каждой стороны имеются высокие и широкие входы. Там, где дорога подходит к зданию (южная сторона) и с противоположной стороны (северная) имеются пандусы. С других сторон к зданию ведут ступеньки. Некогда постройка была перекрыта сводом, но к моменту обнаружения он обрушился. В настоящее время свод был реконструирован.
Конструкция арки сходна с подобными сооружениями в Кабахе и группе Chichen Viejo («старый Чичен») в Чичен-Ице. Все эти здания снабжены довольно крутыми пандусами, по которым нужно подняться, чтобы пройти под сводом. По мнению некоторых учёных, такой крутой подъём должен был заставить пришедшего в город человека наклониться вниз, и таким образом люди оказывали почтение Эк-Баламу.
Рис. 2.1.19. Арка
Пирамиды-близнецы. Этот комплекс зданий находится на южной площади города западнее Овального дворца. Археологи обозначают его как структура 17, местные жители называют Los Gemelos («близнецы»). Длина комплекса 40 м, ширина – 17 м, высота – 6 м. Эти два одинаковых здания находятся на общем высоком цоколе. На нём расположены две платформы, отдельные для каждого сооружения, между которыми имеется узкий проход. А сверху построены сами здания с четырьмя помещениями внутри каждого (рис. 2.1.20). Некогда комнаты были перекрыты сводом майя. У каждого сооружения имеется своя лестница с восточной стороны. Внутрь ведут по два входа, каждый проём открывался в отдельную комнату. Позади неё располагалось другое помещение, в которое можно было попасть через переднее. Комнаты правой и левой стороны в этих зданиях не сообщались между собой. Ранее фасады данных построек были отделаны штуковыми украшениями и покрыты яркими красками. В отличие от Ушмаля и Чичен-Ицы, где здания декорировали каменными элементами, в Эк-Баламе украшения по большей части утрачены из-за недолговечности материала. В ходе раскопок были обнаружены две штуковые маски, которые украшали фасад пирамид-близнецов. Теперь на верхнем ярусе стен видны лишь два бордюра из двух рядов камней каждый.
Под пирамидами-близнецами обнаружен более старый комплекс из двух зданий.
Рис. 2.1.20. Комплекс пирамид-близнецов
Структура 10. Большая платформа с очень широкой лестницей с западной стороны, которая частично была реконструирована, ограничивает с востока южную площадь (рис. 2.1.21). Длина сооружения – 43 м, ширина – 30 м, высота – 5 м. Она имеет прямоугольное основание и слегка скошенные стены. Две боковые стены выдаются вперёд. В верхней части платформы имеется карниз из ряда крупных камней. Они достигают 1 м в длину. Углы сооружения закруглённые, что нетипично для архитектуры северного Юкатана и указывает на влияние региона Петена в Гватемале. На платформе находится очень маленькое низкое святилище, напоминающее миниатюрные храмы восточного побережья Юкатана (штат Кинтана Роо). Оно перекрыто сводом майя. Здесь имеется алтарь у задней стены. Подобные небольшие постройки находятся и вокруг главной площади. По бокам от святилища расположены две низкие платформы без каких-либо сооружений на них (рис. 2.1.22). Считается, что сама большая платформа относится к позднему классическому периоду (700-1000 годы), а святилище – к постклассическому (1200–1542 годы).
Рис. 2.1.21. Структура 10, лестница
Рис. 2.1.22. Структура 10. Святилище и платформы на вершине
Структура 12. Структура 12 – специфическая длинная и узкая конструкция. Вместе со структурой 11 её называют ещё одной стеной Эк-Балама. Обе структуры ограничивают доступ во внутреннюю часть города, скорее всего, данное ограждение использовалось для ограничения сакрального пространства, а не для обороны. Это предположение дополнительно подтверждается тем, что здесь имеются ступеньки со стороны площади, но не с внешней стороны стены. Поэтому данная лестница не могла использоваться для того, чтобы входить в центральную зону или выходить за её пределы. Считается, что на неё всходили, чтобы осуществлять ритуальные действа. В строительстве структуры 12 различают три отдельных этапа. Постройка датируется поздним классическим периодом (700-1000 годы).
Структура 15. Структура 15 находится в северной части южной площади. Она очень похожа на миниатюрные храмы, которые сооружали на восточном побережье штата Кинтана Роо. Сооружение датируется постклассическим периодом (1200–1540 годы). Возможно, для строительства этого здания были взяты каменные блоки из более старых сооружений, уничтоженных к настоящему времени. Обрушение постройки спасло от кражи две каменные скульптуры, которые были погребены под обломками. Одна из них изображала голову змеи, из пасти которой высовывалось человеческое лицо. Другая представляла собой безголового ягуара.
Известно, что здания Эк-Балама были отделаны ярко раскрашенными штуковыми украшениями, так как здесь в ходе раскопок были найдены многочисленные фрагменты красного, синего и зелёного цветов. Среди них – фигурка, похожая на иероглиф. Возможно, структура 15 являлась «церковью», которую описал Дезире Шарне в 1886 году. Он упоминал остатки надписи, начертанные над дверью.
Структура 7. Невысокая платформа, на которую ведут пять ступенек (рис. 2.1.23). Она расположена восточнее площадки для игры в мяч между южной и северной площадями. На ней находится небольшое святилище с рухнувшим сводом, похожее на структуру 15, и сооружение на структуре 10. Предположительно, оно относится к постклассическому периоду.
Рис. 2.1.23. Структура 7 и близлежащая платформа
Стела 1. Стела 1 была найдена расколотой на три больших куска на платформе южной площади у структуры 14 (рис. 2.1.24, 2.1.25). Изначально стела была повёрнута в сторону структур 15 и 16. Монумент датируется 18 января 840 года. Всего на стеле 64 иероглифических блока. Имеется четыре самостоятельных текста: первый включает в себя блоки от AB1 до В9, он расположен на задней стороне монумента; второй состоит из блоков с C1 до F10 и находится на правой и левой боковых поверхностях; третий включает в себя блоки с G1 по G6 и находится около главного персонажа, изображённого на лицевой стороне; четвёртый текст занимает блоки H1-H4 и размещён около персонажа, изображённого на верхней части передней поверхности стелы.
Текст 1 стелы начинается с даты по долгому счёту с упоминанием церемонии огня. Несмотря на сильное повреждение, дата может быть реконструирована как 18 января 840 года. Текст 2 сильно подвергся эрозии. В левой части монумента заметны следы ещё одной даты по долгому счёту, но реконструкция её не представляется возможной. На правой стороне монумента находится дата по короткому счёту, которая соответствует той же дате, указанной на задней стороне монумента. В блоках F5-F6 различимо имя божества, предположительно, связанного с лицом, которое, возможно, именуется в предыдущих блоках, предположительно …К’ух…налем – правителем, изображённым на передней стороне стелы. В имени божества можно прочитать фрагмент Чан К’авииль. В блоке Е7 можно идентифицировать фразу, которая сообщает о посвящении стелы: «Он высек Ахчан Наах – это название стелы».
Рис. 2.1.24. Стела 1
Рис. 2.1.25. Прорисовка передней и задней стороны стелы 1 (А. Лакадена)
Имя владельца стелы предположительно было записано в блоках E9-F10. Но сейчас оно утрачено. Он изображён на передней поверхности стелы и предположительно является …К’ух…налем. Царь показан стоящим в роскошном костюме. Он носит маску и сложный головной убор. В его левой руке скипетр бога К’авииля. Своей правой рукой он, возможно, производит ритуал чок-ч’аах на маленьком алтаре, расположенном перед ним. Предположительно, на жертвеннике находится сердце или рыба. В тексте 3 сообщается: «Это – изображение кало’мте …К’ух…наля, священного правителя Талоля». Интересно, что монумент называется Ахчан Наах, что переводится как «Он из дома в небесах». Эта фраза может относиться к персонажу, изображённому на верхней части стелы, который заключён в картуш предка и сидит на троне. О нём написано в тексте 4: «Это – изображение священного кало’мте Укит Кан Ле’ка».
Именно при изучении стелы 1 Уильям Рингл впервые обнаружил эмблемный иероглиф Эк-Балама.
Резюме
Первые сведения об истории Эк-Балама датируются второй половиной VIII века, временем, когда в южных низменностях майя происходили кризисные явления: распад крупных царств, быстрая смена локальных гегемонов, гибель правящих династий в ходе ожесточённых конфликтов, прекращение монументального строительства во многих центрах культуры майя. В столь непростую эпоху владыки Талоля смогли основать процветающее государство с блистательной столицей. Во многом оно сохранило традиции южных низменностей позднего классического периода: архитектура, близкая стилю Петену, использование эмблемного иероглифа, титулы правителей кало’мте и к’ухуль ахав, воздвижение стел и других монументов в честь юбилейных церемоний, почитание основателя династии, идеи возрождения усопшего владыки в виде бога маиса. К местным особенностям можно отнести большое количество рисованных надписей, разнообразные стили написания отдельных слов, внедрение юкатекских форм в письменную речь, оформление фасадов с элементами стилей Пуук и Ченес. Тот факт, что за относительно короткий период священным царям Талоля удалось возвести крупные здания, свидетельствует о локальном доминировании этого государства и возможности распоряжаться большим количеством рабочей силы. Множество дорогих вещей, привезённых из дальних краёв, в погребении Укит Кан Ле’к Ток’а говорит как о богатстве владык Эк-Балама, так и о широких международных торговых связях. Упоминание местных кало’мте в надписях из других государств является ещё одним аргументом в пользу важного значения данного центра в политическом отношении.
Талоль просуществовал менее 100 лет и, возможно, был покорён завоевателями. После падения царской власти монументальное строительство в городе прекратилось. Местные жители постепенно разбирали величественные здания и приспосабливали каменные блики для собственных нужд. В таком виде Эк-Балам просуществовал до времени испанского завоевания, когда жители окончательно оставили поселение.
Руины были раскопаны относительно недавно и не подверглись варварским методам археологов XIX века. Богатый письменный корпус позволил установить некоторые этапы династической истории. К настоящему времени значительная часть Акрополя и два огромных здания на главной площади остаются неисследованными, поэтому можно ожидать новых сведений о событиях конца классического периода на севере полуострова Юкатан.