Их опыт нам интересен. Нам интересны любые разумные наработки, особенно те, которые приемлемы для нашей страны. Однако и у нас свой богатый интеллектуальный потенциал. Свыше девятисот научных и сто десять высших учебных заведений работают сегодня в аграрном комплексе страны. Но взять ливанскую пальму и посадить ее в Подмосковье нельзя, она все равно здесь зачахнет. Видимо, заимствуя опыт, надо исходить из своих народных традиций, учитывать природно-климатические возможности, особенности русского народного характера.
Вопрос журнала «Столица». Складывается впечатление, что ЦК КПСС и областные партийные оранизации больше заняты созданием совместных предприятий с зарубежными фирмами, чем проведением коренной земельной реформы. В связи с этим скажите, пожалуйста, как непосредственно вы проводите свою политику — политику аграрного сектора ЦК перед депутатами Верховного Совета СССР и России?
Ответ. Политика нашей партии в аграрном вопросе определена XXVIII съездом КПСС. Он впервые принял резолюцию по крестьянскому вопросу. Так прямо вопрос никогда на прошлых съездах не ставился. Во всяком случае, отдельные резолюции не принимались. Резолюция XXVIII съезда по аграрной политике, если вы помните, состоит из двух направлений. Первая часть посвящена созданию социально-бытовых условий для крестьян, развитию материальной базы, укреплению производства. А вторая часть — развитию многоукладной экономики и многообразию форм хозяйствования. Вот на этих направлениях и строится наша работа.
Как она ведется? Создана комиссия ЦК по аграрной политике из членов Центрального Комитета партии. Она и занимается разработкой, осмыслением новых подходов, которые возникают в жизни. То есть идет политическая работа, которая должна исходить из интересов крестьян, улавливать эти интересы, трансформировать на общественное сознание. При этом ни в коем случае не подменяя советские или хозяйственные органы, не работая за них.
Вопрос американской газеты «Нью-Йорк сити трибюн». Коллега из газеты «Сельская жизнь» сказал, что они в редакции получают много писем противников частной собственности на землю. Есть три обстоятельства, которые этих противников, очевидно, плодят и умножают. Во-первых, семьдесят лет подряд в государстве отучали крестьянина работать на земле. Во-вторых, сегодня он вряд ли будет иметь ту техническую оснащенность, которую, скажем, имеет фермер в США или в Германии. И, наконец, существует, очевидно, комплекс страха перед возможным воздаянием, которое было в конце двадцатых годов, когда люди, успешно трудившиеся на земле, оказались кулаками и в конце концов были отправлены в места, где ни сеять, ни жать нельзя. Как, по-вашему, эти три реальных обстоятельства могут повлиять на итоги референдума о земле? И еще. Известно, что советский фермер находится в состоянии гораздо более худшем, ему даются неудобья, он не снабжается материалами, машинами, механизмами. Нет ли здесь некоей планомерности или это пока еще непривычка к нарождающейся форме работы на земле?
Ответ. Я бы сказал, что вы сами ответили на свои вопросы. Факторы, о которых вы говорите, конечно же повлияют на референдум. Единственное, с чем я не согласен, это то, что российского крестьянина семьдесят лет отучали от земли. Исторически земля в России всегда была общинной, поэтому эти корни лежат очень глубоко. Я бы даже больше сказал— корни колхозов тоже лежат в общинном землепользовании, отсюда их стойкость, о которой вы говорите. Это будет еще одна насильственная ломка, если мы начнем распускать колхозы и совхозы, разделять их на фермерские хозяйства. Как-то я задал вопрос журналисту из США — он приехал книгу писать о нашей стране, объездил многие колхозы и совхозы, — что будет, если мы колхозы распустим? Он говорит: «У вас будет катастсрофа». Так что, согласитесь, крайности вещь весьма опасная.
Что же касается сомнений, не дадут ли крестьянам землю неухоженную, на которой и расти ничего не будет, то опасность такая существует. Но, если вы заметили, в указе президента СССР сказано: выделить земли, которые не используются, но там не сказано, чтобы выделялись плохие земли. У нас ведь много земель не используется в силу простой причины — некому их использовать, уехали люди. Есть у меня знакомый председатель колхоза, народный депутат СССР Спиридонов Михаил Васильевич. У него отличные показатели за прошлый год: пятьдесят три центнера урожая зерновых с гектара, пять тысяч с лишним килограммов молока надоено на корову, рентабельность хозяйства очень высокая— сто три процента. Как-то говорю ему: «Давай попробуем ферму крестьянскую построить». Взял он финский проект, построил ферму на двадцать пять коров. Выделил возле села хороший кусок земли плодородной, завел стадо первотелок. И в первый же год получил надой шесть тысяч двести килограммов на корову. На таких вот примерах будем обучать людей новым формам хозяйствования. Переменить психологию декретом, постановлением невозможно, здесь нужны конкретные, живые примеры.
Вопрос еженедельника «Союз». Поскольку будет проводиться референдум по земле, то должны ответить: «да» или «нет», согласны ли они с продажей земли в частную собственность. Мне хотелось бы знать, какую позицию в данном случае займет КПСС, за что она будет ратовать?
Ответ. На одном из пленумов Центрального Комитета, который рассматривал вопрос о переходе к рыночной экономике, была принята резолюция, в которой записано, что КПСС против частной собственности на землю. Мы полностью поддерживаем союзный закон о передаче земли во владение, пользование, с правом передачи по наследству. Считаю, что эта формула на данном этапе абсолютно правильная. Если говорить о российском законе, то он тоже с юридической точки зрения дальше этой формулировки не ушел.
Что такое собственность, кроме права наследования? Она имеет еще такую категорию, как купля-продажа. Так этой нормы в российском законе на ближайшие десять лет не предполагается. По истечении указанного срока, если будет принято решение, то продавать можно только местному Совету. Словом, юридическая основа для частной собственности и в этом законе не обусловлена.
Вопрос Студинформа. Какая все-таки главная проблема обусловила нынешнюю неприглядную ситуацию в магазинах— недостатки в производстве сельскохозяйственной продукции, в се распределении? Что, по-вашему, больше влияет на отсутствие товаров и с чем труднее будет бороться?
Ответ. Я бы ни то, ни другое главным не поставил, а поставил бы третье— инфляцию. Она сегодня достигла громадных размеров. В обращение запущена огромная масса денег, не обеспеченных товарами. Инфляция вызвала ажиотажный спрос. Конечно, нельзя сбрасывать со счетов и трудности в производстве и распределении сельхозпродукции. Недостатки, да еще при условии инфляции, вызвали нарушения и злоупотребления в распределительной системе. Не случайно был принят указ президента о рабочем контроле. Но поставить это в качестве главных причин я бы не решился. На первый план я все же выдвигаю инфляцию.
Вопрос газеты «Труд». Вы говорили здесь о безработице применительно к городу, а также о недостатке людей в деревне. Но известно, что в южных районах страны, как раз в аграрных, в сельской местности существует безработица. В связи с этим хотел бы спросить, повлияет ли проведение земельной реформы на расширение безработицы и появление незанятости в деревне, скажем, в Центральной России?
Ответ. Я думаю, что на наш с вами век в Центральной России работы хватит всем. Действительно, нужны огромные усилия, чтобы обжить российское Нечерноземье. И нам не надо бояться, если сюда будут переселяться люди. Надо радоваться, если это произойдет. Но я не думаю, что массы ринутся сейчас заселять эти земли. Надо думать, как вернуть коренных крестьян, которые знают эти места, создать для жизни надлежащие условия. Сегодня деторождаемость в селе ниже, чем в городе. Такого никогда не было, особенно в русских селах. А раз такое положение, значит, будущее будет трудное. Нам надо думать не просто о сельскохозяйственном производстве, а думать о человеке. Мы слишком долго через призму куска мяса смотрели на аграрный сектор нашей экономики. Настало время смотреть через душу, через сознание, через условия быта и жизни, через культуру советского крестьянина.
Вот такой диалог провел член Политбюро ЦК КПСС Егор Строев с журналистами. Не правда ли, его позиция предельно реальна, откровенна и жизненна? Увы, референдум о земле так и не состоялся. Как и многое другое. Но вины Егора Семеновича в этом нет. Дело в том, что крыша над ЦК давно уже протекала, и не видеть этого было нельзя. Секретари ЦК оказались заложниками странно изменившейся ситуации, и хотя они продолжали действовать, эти действия были скорее по инерции. Почему над ЦК стала протекать крыша — это тема новых страниц.
Глава 11. ГДЕ И КАК Я ПРОВОДИЛ ОТПУСКА
За шесть лет работы в ЦК КПСС я только однажды брал отпуск в летнее время. Обычно ехал на отдых в декабре— январе. Один, без семьи. Конечно, это трудно было назвать отдыхом.
Последний раз путевку на прежней работе брал в январе 1991 года — отгуливал отпуск за 1990 год. Так вот, днем санаторий «Пушкино» под Москвой за двадцать четыре дня пребывания я видел лишь дважды. Первый раз, когда приехал, и второй — когда уезжал из санатория. Это, конечно, не означает, что все двадцать четыре часа я пробыл взаперти, не выходя на свежий воздух. Выходил. Но только после девяти вечера. И гулял до одиннадцати.
Гулял, а в мозгу по-прежнему крутились сюжетные линии, ходы, высказывания персонажей. Кто-то плавал в бассейне, ходил на лыжах, играл в шахматы, просто бесцельно слонялся по санаторной территории.
Каждую зиму я привозил из отпуска 200—250 страниц машинописи. Это — художественного текста. Плюс к тому десятки страниц публицистики, путевых заметок, размышлений, навеянных командировками. В поездках ведь приходилось встречаться с неординарными ситуациями и людьми, с уникальными документами, рыться в архивах и спецхранах.