Сотрудники TSS планировали также использовать явку в графстве Марин для неудавшегося эксперимента, который начался, когда штатный психолог Дэвид Родес и Уолтер Пастернак пригласили туда на вечеринку незнакомых людей из баров. Они собирались распылить ЛСД из аэрозольной упаковки, но погода подвела их. Из-за жары им не удалось надолго закрыть двери и окна, чтобы сохранить в помещении достаточную концентрацию ЛСД. Предвидя неудачное проведение операции, Джон Гиттингер, их коллега по программе MKULTRA (который и привез наркотик из Вашингтона), заперся в ванной комнате и распылил там аэрозоль. Но, как сообщил Родес, наркотик не подействовал на Гиттингера, и вечеринку прервали[58].
Испытания на ничего не подозревающих людях продолжались до лета 1963 г., когда в процессе проверки деятельности TSS Генеральный инспектор натолкнулся на явочные квартиры. Это произошло вскоре после того, как директор Джон Маккоун назначил на должность Генерального инспектора Джона Эрмана[59]. К большому неудовольствию Готлиба и Хелмса, Эрман поставил под сомнение деятельность конспиративных квартир; он настаивал на том, чтобы директор Маккоун получил исчерпывающие сведения об этой деятельности. Хотя президент Кеннеди назначил Маккоуна на должность директора ЦРУ годом раньше, Хелмс, профессионал из профессионалов, и не подумал сообщить своему новому шефу о самых секретных операциях, включая операции на явочных квартирах и планы политических убийств, которые составлялись на базе совместной деятельности ЦРУ и мафии[60]. Получив распоряжение Эрмана, Хелмс — один из самых сообразительных бюрократов в истории чиновничества — решил сам рассказать Маккоуну об операциях на явочных квартирах (вместо того, чтобы дожидаться отрицательного отзыва о них со стороны Эрмана). Затем Хелмс сообщил Эрману, что Маккоун не возражает против экспериментов с наркотиками над ничего не подозревающими жертвами. Будучи смелым и решительным человеком, Эрман подал Маккоуну доклад в письменной форме с рекомендацией закрыть явки. Генеральный инспектор указывал на опасность разоблачения и отмечал, что многие как в ЦРУ, так и вне его считают «манипулирование поведением людей… неэтичным и вызывающим отвращение».
В ответ Маккоун отложил принятие окончательного решения и временно приостановил эксперименты на людях без их ведома. В течение следующего года Хелмс, возглавлявший тогда секретные службы, продолжал настаивать на проведении таких экспериментов, подав по меньшей мере три меморандума. Он мотивировал это «сведениями… о советской агрессивности в области секретного применения химических препаратов, что вызывает сильную озабоченность» и заявлял, что «возможности ЦРУ использовать наркотики уменьшаются в связи с прекращением реалистических испытаний»[61]. Для Хелмса программа была важнее риска и этических соображений, хотя он и признавал: «У нас нет ответа на моральный аспект проблемы». Маккоун ничего не предпринимал в течение двух лет. И сама нерешительность директора привела к тому, что программа прекратила свое существование. В 1965 г. руководство TSS закрыло явку в Сан-Франциско, а в 1966 г. — в Нью-Йорке.
Многие годы спустя в личном письме к Готлибу Уайт написал о своей работе в ЦРУ: «Я был незначительным миссионером, даже еретиком, но я работал с увлечением, отдавал работе всю душу. Это было увлекательно! Где еще мог бы американский парень лгать, убивать, обманывать, насиловать и грабить с разрешения и благословения высшего руководства?». Десять лет испытаний с ничего не подозревающими людьми не привели сотрудников из программы MKULTRA к сколько-нибудь значительным прорывам при использовании ЛСД или иных наркотиков. Не были найдены ни «наркотик правды», ни таблетки, усиливающие боевой дух или половое чувство. ЛСД не поставил разум под контроль ЦРУ. Как говорит один из ветеранов TSS, «вначале мы думали, что нашли секретное средство, которое откроет вселенную. Мы узнали, что ресурсы человека значительно превышают предполагаемые».
Однако, несмотря на отсутствие точности и неопределенность, ЦРУ продолжало проводить полевые испытания ЛСД и других наркотиков в рамках программы MKULTRA. В отчете за 1957 г. говорится, что TSS перевела шесть наркотических препаратов из экспериментальной стадии в стадию активного использования. До этого времени оперативники ЦРУ использовали ЛСД и другие психохимические препараты против 33 человек в 6 различных операциях. Руководители управления надеялись при этом дискредитировать подопытных, представив их потерявшими разум, или создать у них такое ментальное или эмоциональное состояние, которое освободило бы их от ограничений и самоконтроля и побудило к добровольному сообщению желаемой информации. ЦРУ постоянно отказывалось сообщать детали этих операций, а источники из TSS, которые довольно свободно говорят о других операциях, заболевают амнезией, когда речь заходит о полевых испытаниях наркотиков. Тем не менее можно утверждать, что ЦРУ установило тесные связи с неназванной иностранной секретной службой при проведении допросов пленных с применением наркотиков, близких к ЛСД. Оперативники ЦРУ принимали участие в этих допросах вплоть до 1966 г. Часто управление проявляло более значительную заботу об испытуемых за рубежом, чем о ничего не подозревающих жертвах в Сан-Франциско, поскольку перед приемом наркотика зарубежные испытуемые проходили медицинское обследование[62].
В процессе указанных операций сотрудники ЦРУ иногда приводили местных врачей, но это вызывалось не заботой о здоровье пациентов. Напротив, роль врача состояла в подтверждении безумия жертвы, которой без ее ведома была введена доза ЛСД или иного наркотика более длительного действия (например, BZ, действие которого продолжается порой более недели и сопровождается буйным поведением). Если врач предписывал госпитализацию или иное лечение, то последствия для пациента могли быть губительными. Жертва испытаний могла пострадать не только от самого переживания, включая госпитализацию в психиатрическую больницу, но и от полученного социального клейма. В большинстве стран даже предположение о наличии психиатрических проблем весьма отрицательно сказывается на профессиональной и личной репутации человека (как отмечает Томас Иглтон, применительно к которому была применена шоковая терапия). Один из ветеранов MKULTRA говорит: «Это старая методика. Вред наносится посредством внесения сомнений относительно деловых и личностных качеств жертвы». Комитет Черча подтверждает, что ЦРУ использовало этот метод по меньшей мере несколько раз с целью уничтожения репутации человека»[63]. Однако секретные службы не часто призывали TSS испытывать ЛСД или другие наркотики. У многих оперативников были практические и этические возражения. Частично с целью преодолеть такие возражения и найти более оптимальные способы использования химических и биологических веществ в процессе тайных операций Готлиб стал в 1959 г. заместителем шефа секретных служб по научным вопросам. Готлиб узнал, что TSS хранила деятельность MKULTRA в таком секрете, что многие практики не имели даже представления о существующих средствах. Он писал, что жесткий контроль за полевыми испытаниями в рамках программы MKDELTA вызвал, возможно, пораженческие настроения среди оперативников, которые опасались, что не получат разрешения или что предлагаемые методы не стоят затраченных на них усилий. Готлиб пытался устранить указанные недостатки, предоставляя оперативникам более полную информацию об арсенале наркотиков и ускоряя процесс согласования. Ему не удалось преодолеть суждение, согласно которому наркотики не срабатывают, ненадежны, а их использование сопряжено с развитием лени и понижением работоспособности. Если бы в рамках программы MKULTRA удалось когда-либо обнаружить, что ЛСД или иной наркотик действительно превращает человека в марионетку, то Готлибу с легкостью удалось бы устранить все противоречия. Правда, Готлиб и его коллеги-исследователи подошли крайне близко к отысканию надежного механизма контроля, но не смогли этого сделать. Нет сомнений в том, что ЛСД проникает в глубочайшие области мозга, способен вызвать бурю чувств — от ужаса до безумия. Но в итоге человеческая психика оказалась настолько сложной, что самый искусный манипулятор, применяя ЛСД, не мог предвидеть все варианты его действия. Он мог использовать ЛСД и другие наркотики, чтобы человек добровольно утратил связь с реальным миром, насчитать несколько временных побед, изменить настроение, восприятие, порой даже верования. У манипулятора были возможности причинить вред, но он не мог одержать окончательную победу над человеческим духом.
Глава 7Грибы для контркультуры
Ученым, работавшим в рамках программы MKULTRA, их усилия по использованию ЛСД в качестве чудодейственного инструмента в борьбе против разума противника принесли в основном сплошные неудачи и разочарования.
Однако неуемное стремление использовать все возможности заставило их исследовать сотни других соединений, включая вещества, получившие в дальнейшем наименование психоделиков. Как известно, такие соединения оказывали мощное воздействие на организм человека. Они изготавливались из натуральных продуктов растительного происхождения, и сотрудники MKULTRA изначально полагали, что редкие органические вещества могут каким-то образом воздействовать на человеческий разум. Самые удивительные психоделики были обнаружены в разных уголках земли. Альберт Гофманн создал ЛСД из спорыньи — гриба, произрастающего на ржи; мескалин есть не что иное, как вещество, извлеченное из кактуса пейоти. Псилобицин, вещество, которому Тимоти Лири отдавал предпочтение перед ЛСД в своих гарвардских экспериментах, было синтезировано из экзотических мексиканских грибов, занимающих особое место в истории ЦРУ.