оветский гражданин не предстанет перед тайным судом — судебный процесс должен быть гласным и открытым.
Однако система контроля в советском государстве продолжала существовать, хотя и в новой форме. Так, например, указом от 28 ноября 1962 года был введен усовершенствованный контроль, который, как писала газета «Нью-Йорк тайме» (29 ноября 1962 года), «превратит каждого рабочего на каждом предприятии в контролера за исполнением партийных и государственных директив». В комментариях к этому указу «Правда», сославшись на существовавший до того слабый контроль, в результате чего возросли случаи «мошенничества, воровства, взяточничества и бюрократической волокиты», заявила, что новая система явится «острым оружием» против них, так же как и против «липовых докладов о досрочном завершении работ», «злоупотреблений властью» и «расточительства народного добра». Новый «сторожевой пес» был назван Комитетом партийного и государственного контроля[73].
Огромное число секретных осведомителей и необычайно широкий спектр видов преступлений и судебно наказуемых проступков позволяют властям посадить за решетку фактически любого советского гражданина в любое время. Печать полна сообщений, что суды в Советском Союзе выносят смертные приговоры и осуждают на длительные тюремные сроки за деяния, большинство из которых в Соединенных Штатах рассматриваются как незначительные преступления и несерьезные нарушения законности.
Пятого февраля 1963 года, например, стало известно, что директор и администратор железнодорожного ресторана в Свердловске были приговорены к смертной казни. За что, спрашивается? Они сконструировали и построили приспособление для приготовления жаркого и пирожков, да такое, что на каждой порции экономилось два-три грамма жиров. Разница шла, конечно, в их карман, и таким образом государство теряло четыре сотни рублей в месяц. Все страшно прогнило в этом государстве, где в наше время выносятся смертные приговоры за незначительные преступления и вместе с тем власти открыто призывают граждан помогать секретной службе в их раскрытии. Кстати, Александр Шелепин, назначенный по предложению Центрального комитета КПСС председателем Комитета партийно-государственного контроля, возглавлял прежде КГБ, став в 1958 году преемником генерала Ивана Серова.
Но все эти потрясения, чистки и организационные изменения, как представляется, оказывают незначительное влияние на цели, методы и возможности той части советской службы безопасности, которая представляет для нас наибольший интерес — ее внешней разведки. За сорок пять лет существования этот тайный аппарат, щупальца которого охватили весь мир, накопил кладезь знаний и приобрел опыт, причем значительный. Его технические приемы прошли неоднократные испытания и не раз выдержали проверку на пригодность для достижения скрытых целей Советов в различных районах земного шара, а бесчисленные досье с разведывательной информацией непрерывно пополнялись, несмотря на все перипетии борьбы за политическую власть. На различных руководящих постах там находятся офицеры разведки (естественно, те, кому удалось пережить чистки), имеющие опыт работы от двадцати до тридцати лет. Дисциплинированные и опытные агенты и информаторы разбросаны по всему свету, многие из них активно сотрудничают еще с тридцатых годов. А вообще традиции организации уходят корнями во времена царизма.
Двадцатого декабря 1962 года в «Правде» появилась статья за подписью председателя КГБ М. Семичастного, которая начиналась словами: «Сорок пять лет тому назад… по инициативе В.И. Ленина…» Затем автор перешел к описанию истории создания первой советской службы безопасности — ЧК — в 1917 году и кратко изложил подъемы и спады в ее деятельности за сорок с половиной десятилетий. Хотя статья предназначалась, вне всякого сомнения, для того, чтобы воздействовать на советское общественное мнение и заставить его изменить в лучшую сторону отношение к учреждению, которое все боялись и ненавидели, значение ее для иностранного наблюдателя трудно переоценить. Оно состоит, прежде всего, в том, что кремлевское руководство молчаливо признает: несмотря на изменение названия службы безопасности и назначение новых шефов, она сохраняет ту же суть и те же самые принципы, которые были заложены при ее основании.
Пытаясь избежать провала и ареста царской охранкой, русские революционеры в конце XIX и начале XX веков разработали технику конспирации, которая впоследствии очень пригодилась Советам. Сложные и хитрые трюки по хранению и передаче сообщений, фальсификации документов, использованию безобидных способов связи с лицами, находящимися под подозрением, бесконтактной передаче материалов, оружия и других предметов — все это способствовало выживанию нелегальных организаций. Их разработали после крупных провалов и горьких потерь в борьбе с царской полицией. Когда Советы создали собственную разведывательную службу, этим трюкам стали обучать своих агентов, чтобы те не попадали в руки полиции тех стран, где действовали. Даже слова и термины, которые большевики использовали, работая в подполье до 1917 года, вошли в жаргон советской разведывательной службы. Скажем, такое слово, как «дубок», обозначающее тайник, в котором хранится или через который передается секретная информация.
Западные обозреватели постоянно задаются вопросом: отражается ли борьба за власть внутри СССР (а она ведется, можно сказать, постоянно) на положении КГБ — этой привилегированной организации в советском государстве. Я не одинок во мнении, что лица, занимающие в ней главенствующее положение, могут быть сняты со своих постов или даже казнены, что произошло в свое время с бывшими ее шефами Ежовым, Ягодой и Берия. Но это не ослабляет секретную службу в такой степени, как массовая чистка ее рядов. В последнем случае она, безусловно, многое теряет в конкурентном противостоянии с другими государственными структурами. Основной соперник органов безопасности в борьбе за власть — армия, которая на протяжении всей советской истории то и дело ущемлялась диктаторами, отдававшими предпочтение секретной службе. И понятно почему: каждый хозяин Кремля рассматривает госбезопасность как самое преданное ему учреждение, которое он может использовать, чтобы присматривать за военными.
Разведывательные службы европейских сателлитов и красного Китая
Органы государственной безопасности СССР основали службы разведки и безопасности своих европейских сателлитов, подготовили для них кадры и до сих пор контролируют их деятельность. Все эти структуры представляют из себя как бы «КГБ в миниатюре». Их сотрудники иногда в своем кругу даже величают себя «чекистами». Короче говоря, в спецслужбах, созданных Советами, в их структуре, методах и технике отражаются, как в зеркале, многолетний опыт «большого советского брата». Главные цели и основные задачи им диктует Кремль, хотя, конечно, не возбраняется проявлять ограниченную инициативу в вопросах их собственной, так сказать, внутренней безопасности. Поляки и чехи, например, ведут операции по выявлению западных шпионов, деятельность которых направлена против их государств. Если же им удается перевербовать ценного агента, через которого, скажем так, предоставляется прекрасная возможность проникнуть в какое-либо западное правительственное учреждение, то Советы охотно переключают его на себя, а разведслужбе сателлитов остается лишь скрывать за улыбками свое разочарование и горечь.
Такое случилось, например, с Гарри Хаутоном, которого первоначально завербовали польские разведчики, когда он находился в посольстве Великобритании в Варшаве. По возвращении в Лондон он стал работать в Адмиралтействе, и Советы решили, что его возможности чересчур велики, чтобы им занимались поляки. Они взяли дело Хаутона себе, и в польской разведслужбе больше о нем не слышали, пока в газетах не появилось сообщение о его аресте англичанами.
С самого начала Советы сохраняли в своих руках эффективные средства руководства спецслужбами своих сателлитов. Пожалуй, наиболее действенное из них — назначение на руководящие должности старых и преданных советских агентов, большинство из которых прошло подготовку в Москве еще до Второй мировой войны. Костяк нынешней польской разведслужбы, например, состоит из польских коммунистов, бежавших в Россию в 1939 году и возвратившихся на родину в 1944 году вместе с польскими военными формированиями, приданными Красной Армии. Эти люди провели военные годы в Москве, прошли подготовку для будущей работы в проектируемой тогда, но еще не существовавшей разведке новой Польши. Само собой разумеется, личный состав спецслужб был тщательно отобран Советами.
И сейчас Советы руководят службами разведки и безопасности своих сателлитов, но не непосредственно, а через своих представителей, которые именуются советниками. Московские советники командируются в наиболее важные управления и отделы этих органов. Им докладываются все важные текущие материалы. Что касается планируемых операций, то наиболее серьезные должны получить их утверждение, советники контролируют, как выполняются оперативные планы, их слово является последним[74].
Следует отметить следующую интересную деталь, проливающую дополнительный свет на отношения Москвы со своими сателлитами. Советы не доверяют полностью своим советникам. Точнее, в Москве опасаются, что те не сумеют все узнать о своих подопечных, что руководители служб стран-сателлитов могут кое-что от них утаить. Чтобы не допустить этого, Кремль идет напролом, вербуя офицеров разведки своих сателлитов, которые тайно снабжают их информацией о планах, личном составе, взаимоотношениях руководителей спецслужб между собой, их лояльности коммунистическому режиму и о всем другом, что может не попасть в поле зрения советников.
Поскольку Советы и в самом деле не могут полностью доверять своим сателлитам, они стараются использовать их, чтобы те таскали каштаны из огня, особенно в тех случаях, когда есть шансы на успех. Советы, например, быстро сообразили, что множество лиц польской, чешской и венгерской национальности, проживающие в Западной Европе, Канаде и Соединенных Штатах, теоретически представляют собой перспективную базу для вербовки агентуры. К ним спецслужбы сателлитов могут найти доступ значительно легче, чем советская разведка: тут идут в ход общее этническое происхождение, родственные связи, сентиментальные воспоминания о родине и тому подобное. И в самом деле мы зафиксировали: попытки вербовки выходцев из Центральной Европы и с Балкан как здесь, то есть в США, так и за пределами Америки в качестве секретных агентов коммунистического шпионажа в большинстве случаев предпринимаются персоналом разведывательных служб стран-сателлитов. Как правило, они успеха не имеют: граждане США и других стран НАТО первого и даже второго поколении сохраняют, в подавляющем большинстве, верность своей новой родине.