ся не только на двусторонних отношениях между Латвией и Россией, но и между Европой в целом и Россией.
Думаю, я могу выступать как человек, который способен внести свой вклад в процесс примирения во имя будущего Европы.
– Что конкретно вы предлагаете в своей предвыборной программе?
– То, что я сказал, и есть часть моей программы. Меня знают как пацифиста. Я выступаю против расширения НАТО, за новую всеобщую систему европейской безопасности, где безопасность одного государства нельзя осуществить за счёт другого. Считаю, что глобализация нанесла вред всем странам. Считаю, что нынешняя Европа должна быть ближе к интересам трудящихся. Считаю, что лиссабонская стратегия расширения Евросоюза была ошибкой. Убеждён, что социальная европейская модель намного более основательна и устойчива, чем американская. Ведь очевидно то, что причиной нынешнего финансового кризиса является гигантский пузырь, сформировавшийся в США.
На базе этих позиций надо формировать новую экономическую политику, в том числе и для Латвии.
Я не собираюсь приехать в Латвию, чтобы учить и поучать всех. Наоборот, буду изучать ситуацию, внимательно слушать. В случае избрания первым делом начну изучать латышский язык. Читать о стране материалы в переводах можно, но понять её таким образом нельзя. Когда меня назначили корреспондентом в Москву, я первым делом начал изучать русский язык.
Конечно, буду опираться на опыт партии «ЗаПЧЕЛ». Программу партии я разделяю. По мере возможности буду вести диалог со всеми теми, кто хочет цивилизованно, конструктивно разговаривать со мной. Думаю, что будущее Латвии, Европы, всей планеты очень тесно связано. Преодолеть кризис в Латвии будет невозможно, не учитывая черты всеобщего кризиса. С этой точки зрения ситуация в Латвии и Италии одинакова.
– Надеетесь ли вы выполнить обещания своим избирателям?
– Конечно, одно дело – программа и другое – её осуществление. Здесь многое зависит не только от меня, а от многих факторов и обстоятельств. Буду работать. Намереваюсь начать политический, культурный диалог со всеми интеллектуалами и людьми, с которыми буду встречаться. Я намерен общаться со всеми, не ограничивая себя лишь русскоязычным населением.
В моих планах в качестве депутата от Латвии – изменение местного закона о гражданстве. Твёрдо обещаю, что буду упорно работать в этом направлении. И в Латвии, и в Европе.
– Почему то, что вы намереваетесь сделать, не удалось депутатам от Латвии этого созыва? Или они просто не хотели этого делать?
– Очевидно, что многие из нынешних депутатов Европарламента от Латвии не были заинтересованы в решении проблемы уважения прав человека.
Инициативу в этом деле, по существу, проявляла только Татьяна Жданок. Она – единственный депутат от Латвии в Европарламенте, который постоянно занимался этими вопросами. И хотя мы принадлежали к разным политическим группам – я состоял в социалистической группе как независимый депутат, она была в группе зелёных, – когда речь шла об уважении прав человека, мы действовали сообща, у нас была единая позиция. Должен сказать, Татьяна работала в этом направлении очень самоотверженно и активно, но усилия одного депутата недостаточны. Внутри Европарламента действуют мощные лобби, которые, по существу, пытались, порой успешно, обелить, защитить нынешнюю ситуацию дискриминации русскоязычного населения в Латвии. Самое удивительное – очень мало депутатов Европарламента знают о реальном положении дел в Латвии и Эстонии. Правильнее сказать – почти никто не знает. Когда приводишь реальные цифры, говоришь, что в Латвии около 350 тысяч человек не имеют права голосовать не только на европейских, но и на местных выборах, это вызывает…удивление. Но ведь это – латвийская реальность. Огромное число людей, будучи гражданами единой Европы, не могут голосовать на европейских выборах. Полный абсурд. Такой аномальной ситуации нет ни в одной другой стране Европы. Когда разговариваешь с коллегами в Европарламенте об этом, они удивляются: как такое вообще может быть?! Одна из фундаментальных задач, которые я ставлю для себя, – сделать так, чтобы депутаты нового Европарламента знали о данной проблеме. Я уверен: если число людей, которые будут знать об этом, увеличится, приблизится и время, когда эта «аномалия» будет преодолена.
– Как была воспринята ваша кандидатура в Латвии?
– В целом, мне кажется, положительно. Это беспрецедентный случай: итальянский кандидат в Латвии. Читая прессу, вижу, что превалируют любопытство и интерес. Объективные рассуждения преобладают над нападками. Есть те, кто интерпретирует мой выбор как политико-технологический ход. Покажем им, что это не так. Конечно, понимаю, что не всем я буду нравиться. Но и в Италии я тоже далеко не всем нравился. Однако именно из-за этого меня избрали пять лет назад: я говорил правду, а она не всем по нраву.
Конечно, были и вопросы такого рода: разве в Италии нет проблем? Зачем вам решать наши проблемы? Но на эти вопросы я уже ответил.
Одна латвийская журналистка написала: если бы в Италию вошли миллионы оккупантов и поселились там на века? Она, видимо, думает, что я не знаю историю. Я знаю историю. И знаю, что это логика мести. Логика, против которой всем нам надо бороться. Логика, которая обрушивает на детей искажённую историю отцов. С этой логикой не было бы Европы. Не было бы воссоединения Германии. Не было бы мира между Францией и Германией. И так далее. В Латвии такое мышление не нужно никому – ни русскоязычному населению, ни латышам.
«Литературная газета», май 2009 года
Отложенная катастрофа
– Не так давно в России состоялась мировая телевизионная премьера вашего фильма «9/11» о событиях и сентября в США. Что-то произошло после выхода вашего фильма?
– Ни одна страна, кроме России, не рискнула продемонстрировать этот фильм по телевидению. В Америке он был показан только в небольших зрительных залах. Общественное мнение на Западе так и не знает, что же всё-таки произошло. В СМИ эту тему прекратили обсуждать. Уровень информации по данному вопросу нулевой.
– Те события ушли в историю или как-то связаны с современностью?
– Я считаю, что нынешний мировой кризис – это продолжение событий 11 сентября. Если ещё точнее: и сентября было актом, с помощью которого некие силы попытались отложить нынешний кризис. И они отложили взрыв на восемь лет. Но он был неотвратим.
11 сентября произвело долгосрочный товар: это ненависть к исламу и арабам. Операция породила чувство, что есть новый враг. Падение Советского Союза у определённых кругов Запада вызвало ностальгию по противнику. Ведь наличие противника позволяет объяснить всё: расширение НАТО, военные расходы. Если противник исчезает, нужен новый противник.
Газу во время израильско-палестинской войны бомбили американские самолёты. Да, это были самолеты израильском армии, но американского производства. Такая маленькая страна, как Израиль, без помощи Америки не в состоянии иметь подобную армию, самые современные средства вооружения. Поэтому я и говорю, что бомбили Газу американские самолёты. А средства массовой информации в это время твердили, что арабы очень плохие, что ХАМАС сугубо террористическая организация…Но, несмотря на СМИ, общественное мнение на Западе старается понять, в чём дело.
– Нас убеждают, что расширение НАТО послужит стабилизации обстановки в мире. Ваше отношение к этому вопросу, в частности, к перспективе вступления в атлантический союз Украины?
– Очевидно, что большинство украинского населения не хочет входить в НАТО. На этом настаивает нынешнее руководство страны. Украина – большая европейская страна, она могла бы спокойно жить независимо. Против кого направлено расширение НАТО? Я говорю определённо: против России. Кто инспирирует этот вопрос постоянно? США. С помощью Польши и трёх прибалтийских государств.
Такая стратегия осложняет все европейские проблемы. Мы, европейцы, в газовом конфликте заложники Украины, а не России. К сожалению, в нашей прессе пишут, что мы заложники России. Хотя осложнять ситуацию с Европой не в интересах России.
Где источник осложнений? На Украине. Инспирирует их определённый круг лиц Соединённых Штатов, тот же самый, который все эти годы осложнял ситуацию с Россией. Был период, когда Россия не обращала на это внимания. А сейчас реагирует. И правильно делает – нельзя оставлять без внимания постоянные интриги и недружественные действия.
Я считаю, что интересы России и Европы сейчас совпадают на 99 процентов. У нас есть проблемы, но они разрешимы.
Очередная попытка организовать столкновение между Европой и Россией в интересах Европы? Нет. В интересах России? Нет. За ними не Россия и не традиционная Европа, то есть Франция, Италия, Германия, а определённая группа восточноевропейских стран. Они вроде бы европейцы по географии, но ведут себя, как американцы. Даже хуже.
Новые системы ракет в Польше и радар в Чехии – провокация против всей Европы и против России. Кому они там нужны? Американцам, но не европейцам.
Я спросил посла Америки в Европарламенте: «Почему вы не вели переговоры со всеми представителями Европы, с Европарламентом, с Европейской комиссией? Если разговор идёт о безопасности Европы, то надо говорить со всеми нами. Мы должны такие решения принимать вместе – все 27 государств».
Разве не является политической провокацией то, что наш главный союзник – Америка – не хочет разговаривать с нами всеми, а хочет отдельно говорить с Варшавой и Прагой? Это тоже доказательство того, что есть силы, которые продолжают нагнетать обстановку, потому что они хотят контролировать Европу.
– Не звучат ли в ваш адрес упрёки, что вы защищаете интересы России?
– Конечно, они есть. Но когда я выступаю, трудно найти человека, который мог бы опровергнуть мои доводы. У меня сильные аргументы. Я говорю с позиций интересов Европы, и сейчас они совпадают с интересами России. На мой взгляд, присутствие России на международной арене недостаточно. Россия сейчас выступает так, как должна действовать большая мировая держава, которая имеет свои интересы и их отстаивает. Но если Россия не предпринимает действий, то лозунги о влиянии России остаются лозунгами.