ие… Популярная программа криминальных новостей, которая так нравится всем жителям нашего города… И ведущий программы – журналист Ипатьев, которого любят все старушки, тоже будет здесь.
– Мне плевать! – уверенно произнесла Жанна и все же опустила руку. – Я хочу лишь одного – правды и справедливости. А еще я хочу, чтобы все меня оставили в покое.
– Так мы здесь как раз для этого, – попыталась успокоить хозяйку Бережная и обернулась к Марфиной.
– Ну да, – согласилась Нина и снова усадила подругу рядом с собой, – мы как раз для этого и приехали, чтобы у тебя все было нормально. А про Войтюка забудь. Это он ко мне приставал, но у него ничего не вышло.
– Правда? – удивилась Марушкина. – Это даже странно, очень странно. – Жанна наклонила лицо и стала вздрагивать, собираясь заплакать. – Странно… ведь… ведь… ведь ты… Ты – известная всем шлюха.
Марушкина вскинула лицо к потолку и засмеялась громко, радуясь тому, что наконец-то может выложить все, что носила в своем сердце долгие годы.
– Шлюха, шлюха! А притворялась, притворялась-то… Хотела, чтобы все считали тебя недотрогой, а сама за мужиками бегала! Ха-ха-ха-ха… Нимфоманка чертова…
– Когда и за кем я бегала? – удивилась Марфина.
– Это истерика, – объяснила Бережная, поднимаясь с кресла, – я сейчас воды принесу.
– Ха… ха… ха… – выдыхала Марушкина, словно пытаясь перевести дух. – Ты… ты… ты…
Нина обняла подругу и прижала к себе.
– Успокойся. Ты – не одна, я твоя подруга… Я люблю тебя.
– Ты? – не поверила Марушкина. – Да ты – змея. Ты думаешь, я про тебя и Леню ничего не знаю?
– У нас с ним ничего не было, – попыталась уверить вдову Марфина.
Подошла Бережная и протянула Жанне стакан с водой.
– Выпейте водички, – предложила она.
– Не хочу я вашей водички! Уйдите все!
– Это «Перье» без газа из вашего холодильника.
Марушкина взяла из ее руки стакан и стала жадно пить минералку.
– Что странно, – продолжила Бережная, – в холодильнике входное отверстие от пули, а он работает.
– Там две дырки, – уточнила вдова, – холодильник работает, мне просто кто-то из гостей установил пониженную температуру, – она снова отпила из стакана, – спасибо. Вы уж извините, что вот так тут при вас… Так о чем мы говорили?
Бережная взглянула на свои часики и ответила:
– О том, что один неизвестный вам человек был чем-то похож на вашего мужа. Но это не так важно. Мало ли кто похож на другого. Например, английский король Георг Пятый был так похож на нашего Николая Второго, что их все время путали.
Марушкина протянула пустой стакан.
– А при чем здесь это? – удивилась она.
Вера поставила стакан на стол и ответила:
– Ни при чем, конечно. Вот вы, к примеру, если вам сделать такую же прическу и макияж, как у вашей подруги, очень на нее похожи. А если одеть такой же розовый костюмчик…
– Нас раньше даже путали, – согласилась Марфина. – Учителя в школе всегда требовали, чтобы мы рядом сидели, тогда разница была заметнее, но все равно…
– Чушь какая! – хмыкнула Марушкина. – Не было такого.
– Сейчас-то, конечно, мы разные, – согласилась ее подруга, – сходства почти не осталось, но раньше было…
– А вы один такой розовый костюмчик из Парижа привезли? – поинтересовалась Вера.
– Вы это о чем? – изобразила недоумение хозяйка.
– Просто поступила информация, что вами было приобретено и перевезено через таможню два костюма цвета cuisse de nymphe effrayée, то есть цвета бедра испуганной нимфы…
Марушкина задумалась и осторожно поинтересовалась:
– И что?
– Да ничего, просто спросила, ведь подобный факт имеет большое значение для следствия, и полиция это уже проверила.
– Что с этого? – повторила Жанна. – Ну привезла два костюмчика. Один мне мал, и я его Нине… А что, в самом деле такую информацию можно получить на таможне?
– Нет, конечно: такую информацию на таможне получить нельзя. Я просто так сказала, предположила: только сейчас мне это в голову пришло. Точно знаю только, что следствие пытается установить, кто в таком же костюмчике подъезжал к ресторану «Тихое место» в то же самое время, когда Нина Алексеевна Марфина находилась в своем офисе, что установлено показаниями свидетелей и записями с видеокамер наружного и внутреннего наблюдения.
– Понятия не имею, – пожала плечами Жанна.
– Причем та женщина в парижском костюмчике, – продолжила Бережная, – подъехала к «Тихому месту» в «Мерседесе», принадлежащем деловому партнеру Марушкина, а именно Виктору Войтюку, которому за последние дни было сделано несколько звонков с вашего мобильного аппарата.
– Так, наверное, сам Ленечка и звонил ему, – нашлась Марушкина, – его аппарат, видимо, разрядился, и он воспользовался моим.
– Находясь при этом на значительном расстоянии от вас. Ваш аппарат, когда ваш муж им пользовался, был в косметологическом салоне, в офисе вашей турфирмы и даже в магазине женского белья. А с его собственного аппарата в то же самое время совершались звонки, которые исходили из офиса Марушкина, из квартиры его подруги Кристины Черноудовой…
– Какой еще подруги? – притворилась непонимающей Жанна.
– Да это неважно, – отмахнулась Вера Николаевна, – меня это мало интересует. Но следствие…
– Какое еще следствие?! – возмутилась хозяйка. – Что это вы тут меня запугиваете каким-то следствием. Вчера вечером моя квартира была переполнена всякими следствиями… то есть следователями, и никто меня никакими подозрениями не унижал.
– Жанна, – с некоторой усталостью в голосе произнесла Бережная, – я занимаюсь сыском почти пятнадцать лет. И за это время изменилось все. Если кто-то попадает под подозрение, то выяснить его контакты, связи, все действия за последнее время не составляет труда. Вот вы уверяете, что не знали Войтюка. Согласна – такое возможно, если он, например, представился чужим именем, но Виктор являлся партнером вашего мужа, а значит, вы должны были его знать. Не буду утверждать, что вы были близко знакомы, то есть более чем близко…
– Какое вы имеете право так меня оскорблять! – возмутилась Марушкина.
– Значит, все-таки были, – вздохнула Бережная и посмотрела на часы.
– Я требую, чтобы вы покинули мою квартиру, – твердо произнесла Жанна, – и немедленно!
– Ниночка, откройте, пожалуйста, дверь, – попросила Вера, – к нам пришли. – Бережная посмотрела на хозяйку: – То есть к вам.
Марфина хотела подняться, но подруга удержала ее за руку:
– Сиди! Это она пусть убирается. Приперлась, оскорбляет ни за что ни про что. Как будто…
И тут прозвучал дверной звонок.
– Кого это черти носят? – удивилась Марушкина.
Нина посмотрела на Бережную, удивляясь, как видно, тому, что Вера заранее знала, что кто-то должен прийти и стоит сейчас на площадке у двери квартиры. Марфина пошла открывать, щелкнул замок, она вскрикнула, попятилась и вернулась в комнату перепуганная и спиной вперед. А следом появился человек, который не стал заходить в гостиную, а просто заглянул туда. Это был Леонид Борисович Марушкин.
– Всем привет, – произнес он и улыбнулся так, как будто собирался объявить, что все, что было, на самом деле веселый розыгрыш.
Его жена поднялась с дивана, выпрямилась. Прикрыла рукой грудь, вскрикнула, собираясь упасть в обморок, но в последний момент передумала, бросилась к мужу, обхватила его за шею и прижалась к нему всем телом.
– Ты жив! А я так страдала без тебя. Мне было так плохо. Меня саму чуть не убили.
Не оборачиваясь к сидящим в комнате женщинам, она помахала кистью руки, показывая, что им надо поскорее уходить. Муж отстранил ее и произнес устало:
– Привет, любимая.
Жанна обернулась, посмотрела на Бережную и на подругу, которая вернулась на свое место.
– Ну, что вы расселись? Давайте, уходите скорее, видите, как оно теперь… Мне надо с мужем наедине остаться.
Из прихожей в комнату шагнул Елагин и показал на Леонида Борисовича.
– Объект доставлен, – доложил он Бережной, – но как сопротивлялся, как не хотел возвращаться сюда!
Жанна равнодушно скользнула по нему глазами, как будто видела впервые, и тут же обратилась ко всем:
– Господа, покиньте наконец наш дом! Вы здесь лишние. Мне с мужем надо наедине…
Леонид наконец выскользнул из ее объятий, подошел к столу, посмотрел на его поверхность и, ничего не увидев, обернулся к жене. – Ты еще не все мои запасы исчерпала? Если что-то все-таки осталось, принеси выпить; сейчас и тебе, и мне это не помешает, а то когда еще придется благородным напитком себя порадовать. И ты все расскажешь.
– Ленечка, давай поговорим, но потом, – согласилась Марушкина. – Хотя вообще не знаю, о чем говорить. Давай просто помолчим наедине.
– Так ты расскажи всем, как ты решила от меня избавиться.
– Ах! – вскрикнула Жанна и вскинула ладони к вискам.
– Давай начинай, что молчишь, – наседал на нее Леонид Борисович.
– Леня, не при всех! – закричала Жанна. – Я не знаю, что у тебя с головой, но если есть претензии… Не при всех!
– А почему бы и нет, – едва не рассмеялся Марушкин, – расскажи, как ты мужа заказала.
– Ты что, Ленечка, – едва не заплакала Жанна, – что ты такое говоришь!
Она посмотрела на Елагина, потом на Бережную и прошептала:
– Не слушайте его: он не в себе.
– Да он уже нам все рассказал, – спокойно объяснила Вера Николаевна. – Не сразу, конечно, и не всю правду; вот поэтому мы и пришли к вам раньше, чем следователи. Хотим вас выслушать и понять, как было на самом деле.
– Я вообще не понимаю, что происходит и что должна сказать, – удивилась Марушкина.
– Расскажи, как ты мужа заказала, – повторил Леонид Борисович.
Марушкин подтянул к себе стул и опустился на него, потом привстал и придвинул стул еще ближе к столу.
– Я не понимаю, – прошептала Марушкина.
– Ладно, – согласилась Бережная, – не хотите с нами беседовать, придется общаться с другими людьми. Совсем скоро сюда примчится Следственный комитет, и очень важно сейчас для вас: в какую категорию вас определят – в организаторы преступления, в сообщники или в свидетели.