Неважно. Отмахнувшись от посторонних мыслей, выровняла сбившееся дыхание и потянулась за силой. Мысленно создала нужное количество огненных, обжигающих шаров, возведя руки в стороны и задрала голову к небу.
Прямо надо мной вспыхнула возможная победа, и я улыбнулась. Получилось. Пересчитывать не стала и, опустив голову, встретилась взглядом с шокированным Дорианом. Сделала пас руками, направив одну часть шаров в цели на равнине, а другую послала уничтожать врагов на пляж.
Горсть огней разлетелась в указанные стороны, и я рухнула на колени, ощутив дикую усталость и опустошенность. Щит на мне еле держался, и я с трудом подняла голову, чтобы увидеть результат, но прямо в живот прилетел кинжал. Сила его удара откинула мое тело назад и я снова полетела в пропасть. Кинжал отлетел, но убил меня.
Сил на страх не было. Глаза закрывались, и я просто стремительно летела вниз под раздавшийся крик Дориана и Джека. Слеза скатилась по виску, и я полностью закрыла глаза, прощаясь с миром. Ну хоть спасла ребят и детей. Успела увидеть, как мои огненные друзья обрушились на холодных и начали пожирать их тела.
Глаза закрыты? Нет. Они открыты. Я просто ничего не вижу. Хотела испугаться, но так даже лучше. Не видеть свой полет, лучший подарок судьбы.
Я ощутила касание. Лёгкое, почти невесомое, освежающее. Казалась, что меня кто-то обхватил за талию и держал. Но это неправда. Не может быть. Игра воображения. Желание перед смертью быть кому-то нужной. Желание того, чтобы меня спасли. Вырвали из тьмы или хотя бы просто шли рядом, держа за руку. В кромешной темноте, к которой я так привыкла, мелькнул силуэт, еще более темный, чем тьма вокруг. А затем исчез. Растворился.
Видимо, я уже умерла. Просто не ощутила удара. Вот она смерть. Темнота и пустота. Одиночество. Прямо как моя жизнь. Только в той красок было побольше.
Устав видеть тьму, что так приятно обволакивала меня, закрыла глаза, которые все равно ничего не видели. Тишина…Интересно, так будет всегда? Или после смерти я что-то увижу? Может, родителей?
– Адена! – голос Дориана так напугал меня, что я распахнула глаза.
Меня ослепили, вернувшиеся краски мира, и я зажмурилась. Черт. Я жива и на пляже. Какого черта? Застонав, потерла глаза, помогая им вернуться в строй.
Меня резко вздернули вверх, под писк, вырвавшийся из меня. Крепкие ручища Дориана обхватили меня и держали так крепко, что я забила на боль и улыбнулась. Приятно.
– Огонечек, твою мать! Ты потрясающая женщина, но я тебя и на шаг больше не подпущу к месту битвы. Теперь я знаю, что меня убьет не белая тварь, а твои выходки, – выговаривал мне, а моя улыбка только росла.
– Друзья сражаются вместе, – отозвалась и опустилась на песок.
Синие глаза напротив светились радостью и облегчением. Было чертовски приятно видеть мир и его. Он был весь в грязи и крови, но стоял на своих двоих. Я навряд ли выглядела лучше.
– Получилось? Мы отбились? – спросила затаив дыхание.
– Да. Ты убила оставшихся. Парочка сбежала.
– Хорошо, – я улыбнулась. – Мы живы.
Не очень верилось, но я была рада. Мрак приземлился на плечо Дориана и каркнул. Он тоже рад, я уверена. – Почему я не разбилась? – опомнилась.
– Тебя поймал завистник, – сразу пояснил Дор. – Он позаимствовал немного силы одного из голубоглазых и впервые ее использовал. Получилось коряво, но главное ты жива, – Дориан улыбнулся мне уголком губ и потер переносицу, развернувшись к подошедшему парню.
Неважно как, главное жива. Тут он прав. Спасибо этому похитителю душ. Но почему я зрения лишилась? Хм…Страх всему виной. Точно.
Решив осмотреть оставшихся в живых, вышла из-за Дориана и была почти сбита с ног. Светлые волосы, кровь на лице. Джек. Он так крепко обнял меня, что дышать было сложно. Боль в спине дала о себе знать, и я чуть поерзала.
– Я чуть не умер, когда увидел, как ты падаешь с утеса, – отстранившись и схватив мое лицо в ладони, блуждал взглядом по моему лицу. – Украду последний поцелуй, – не спросил, поставил в известность.
Его губы обрушились на мои, и я ответила. Осторожно положила руки на его талию и заглянула в себя. Было очень приятно. Может, я много хочу? Чтобы сразу и наповал. Может, стоит попробовать сблизиться с ним? Сегодня мы многих потеряли, и я поняла, что, возможно, во тьме и хорошо, но выйти на свет и оглядеться в поисках чего-то нового, приятного – стоит хотя бы попытаться.
– Если ты не передумал, то это может быть не последний, а первый поцелуй в качестве пары, – тихо поделилась решением.
– Ты серьезно? Не скажешь утром, что мне приснилось и этого разговора не было? – его любимая ухмылка вернулась на израненное лицо.
– Можно посмотреть, к чему это приведет, – кивнула.
Джек прижал меня к себе вплотную и утянул в поцелуй. Более страстный, собственнический и глубокий. Мне нравилось. Я еще никогда не целовалась из светлых чувств к кому-то. И не знаю, каково это – заниматься любовью. Мое тело только использовали. Сначала Гарет, затем я сама. Как это происходит с тем, кто тебе нравится? А с тем, кого любишь?
Карканье Мрака и покашливание Дориана, вырвали меня из рук Джека.
– Голубки, это все чертовски мило, и я готов пустить слезу. Но пока рано уединяться. Нужно заняться погибшими, а их очень много, – тихо сообщил Дор, и я возненавидела себя. Сейчас не время для личного.
Он прав. Мы стоим на пляже, где разлились реки крови и лежат горы трупов. Во взгляде Джека заметила искру сожаления. Он кивнул Дориану и спросил, что необходимо делать. А я уже знала ответ, лично для себя.
Молча отойдя от парней, отправилась к месту, где видела Найджела в последний раз. Тьма снова окутала меня, погрузив в привычное состояние боли. Медленно ступая по песку, искала глазами маленького художника, который был так талантлив и переполнен любовью ко всему миру.
Его смерть ранила меня куда глубже, чем я ожидала. Мы не знали друг друга. Близко. Но его золотистые глаза и улыбка стояли перед глазами и заставляли сердце сжиматься от боли. Он был так мал. Вся жизнь впереди. Тяжелая, опасная, но жизнь. Наш мир слишком жесток. Здесь отнимают не только жизнь, но и душу. Эти белые и холодные ублюдки должны сдохнуть и очистить землю от своего присутствия. Мой огонь поможет растопить лед и забрать как можно больше жизней этих тварей. Пока мой гнев будет гореть адским пламенем, я уничтожу столько, сколько смогу.
Присев возле тела юного художника, аккуратно положила на его плечо руку и зажмурилась. Не хочу видеть его лицо. Глупо? Слабость? Плевать. Хочу запомнить его с горящими глазами и улыбкой. Рисунок, который он подарил мне, постараюсь сохранить на всю жизнь. Подхватив тело Найджела, закрыла глаза и поцеловала его в макушку. Как же больно держать пустую оболочку, ранее наполненную светом, жизнью, любовью и надеждой.
Поднявшись на ноги, я прижала к себе маленькое тело посильнее и направилась к Дориану. Вокруг выжившие в сегодняшней битве, делали то же, что и я. Собирали остатки от некогда живых и сильных душой братьев и друзей.
Шлепая ногами по лужам крови на песке, медленно двигалась вперед. Дориан уже во всю переносил тела погибших, чуть прихрамывая, но не обращая на это внимание. Силен. В который раз убедилась в этом. Хорошо, что он на стороне душевников. Не хотелось бы такого врага.
– Что вы будете делать с телами? – спросила Дориана.
Он развернулся ко мне и, опустив взгляд на тело Найджела, замер. Пару секунд он не моргал. Мне было видно многое в его глазах. Хоть он и говорил, что привык видеть смерть, но почти уверена, что с каждым разом легче не становится.
– Общий костер, – прочистив горло, дал ответ и поднял на меня взгляд.
Я кивнула. Сотни ям, не лучший вариант.
– Можно я устрою для него отдельный?
– Конечно, – чуть помолчав, ответил. – Он любил рисовать на том большом камне, – Дориан указал направление.
– Спасибо.
Развернувшись, я отправилась к кромке воды. Наполовину ушедший в нее валун, сверху был ровным и достаточно большим. Я бы могла лечь на нём в полный рост, а значит, такому малышу его точно хватит.
Уложив тело Найджела на холодный камень, обошла его и встала в изголовье. Я не нашла в себе силы для того, чтобы взглянуть на его лицо.
В книгах обычно принято что-то говорить на похоронах, но я не знала, что именно. На плечо уселся Мрак и ткнулся в мою макушку головой. Его поддержка вызвала мой всхлип, и я дала волю эмоциям. Слезы полились по щекам, и сил стереть их не было. Мою слабость видит только океан и Мрак. Им можно.
– Прости, что не спасла, – слова сами полились из меня, и я не стала сопротивляться. – Мы почти не знакомы, но я сразу поняла, что ты талантливый художник, очень добрый и светлый человек, а твоя душа полна любви. Ты прожил бы удивительную жизнь. Я уверена, – задрав лицо к небу, сглотнула ком боли и перевела дыхание. Оказывается, говорить и плакать, весьма сложно. – Если бы я только знала, что ты был на пляже…Если бы заметила тебя чуть раньше…Возможно, ты был бы жив. Но я не знала и опоздала. Прости, – все же стерев дорожки слез, присела возле головы Найджела и осторожно коснулась его волос, нежно погладив. – Ты должен знать, что мы справились. Спасли много жизней. Правда, и потеряли очень многих…Спасибо за рисунок, Найджел. Я сохраню его и буду помнить тебя до конца своих дней. Тебе хватило одного взгляда и улыбки, чтобы растопить мое сердце и проникнуть туда. У тебя уникальная душа и уверена, она переродиться и вернется в мир, где будет много любви и света. Спи спокойно, юный художник. Надеюсь, ты не против выбранного места. Отсюда открывается прекрасный вид и ты сможешь запечатлеть много прекрасных восходов солнца.
Убрав руку, от все еще мягких волос, поднялась на ноги и чуть отступив, выпустила остатки сил. Впервые мне не хотелось видеть то, как тело превращается в пепел, поэтому я закрыла глаза и толкнула еще больше гнева.
Спустя пару минут, зная, что хватило бы и меньшего времени, распахнула мокрые от слез ресницы и глубоко втянула в себя воздух. На холодном камне остался только пепел. Ветер помог ему подняться и начать кружить в воздухе, унося далеко отсюда.