– Ты о том городе, в котором погибло сто пятьдесят три человека? – во мне сразу взметнулся гнев. Как он может так спокойно говорить о той трагедии?! – О том городе, который ты не защитил?!
Я ударила ладонями по столу и нагнулась вперед, чтобы увидеть хоть какую-то эмоцию в этих холодных безднах. Гнев вспыхнул молниеносно.
– По нашим данным, погиб сто пятьдесят один человек, – нахмурившись, отозвался голубоглазый.
– Вы не учли двух моих друзей, – огрызнулась.
– Их смерть не наше дело. Они не входили в число горожан, – скучающим тоном, сообщил ублюдок.
– Они сражались за незнакомых людей, защищая детей и тех, кто прятался! В то время как ты, ни черта не сделал! Какой идиот отдал тебе бразды правления?!
Я полыхала от гнева и раздражения.
– Я, – отозвался Дор и сделал от меня шаг в сторону.
Моя голова так резко повернулась, что раздался хруст позвонков.
– Адена! Я могу сгореть заживо, учти. Не смотри так на меня, – Дор выставил руки перед собой, а у меня содрогнулись мышцы лица.
– Как ты мог допустить такую ошибку? – непонимающе спросила.
– Были свои причины. Мы сплоховали. Думали все под контролем и место безопасностно. Но ошиблись, – голос Дора дрогнул, и я заметила тень боли, которая промелькнула в его синих глазах.
– Эта ошибка отняла слишком много жизней, – отозвалась, чуть спокойней.
– Верно. Мы больше такого не допустим. Мне правда жаль, что ты стала одной из нас в момент нашей слабости. Но поверь, мы делаем все, чтобы защитить душевников. И сделаем еще больше. Вместе, – Дор кивнул мне, ожидая моего согласия. И получил его.
Я помогу. По – другому и быть не может. Буду сражаться вместе с ними. Гнев немного стал опадать, ровно до того момента, как не заговорила статуя.
– Ты что о себе возомнила? Как ты говоришь с главой города? С его замом? И почему мы вообще должны оправдываться перед этой дворняжкой из подземелья Пэков?
Ну как бы и все. Сегодня на ужин жареная курица. Только глазки нужно выковырять. А то вылезут из орбит от нагревания её тушки, и станет совсем тошно.
– Не лезь! Я сражалась вместе с теми людьми. Чуть не сдохла столько раз, что и не вспомнить, – я уставилась на нее, испепеляя взглядом и еле сдерживая огонь, который требовал вырваться из-под контроля. – А где была ты? На коленях и с открытым ртом?
– Да как ты… – эта девка дернулась в мою сторону, но рука Самуэля остановила её. – Ты прав, милый, – уже спокойней, отозвалась. – Не стоит марать об неё свои руки, – улыбнувшись черту и погладив его татуированную руку, отчего меня передернуло, вернула взгляд на меня.
– Рот закрой! Воняет. Открывай его, когда он попросит, – кивнула на такого же урода, как и она.
Дориан разразился смехом, как и голубоглазый. Даже блондин усмехнулся. Самуэль дёрнул уголком губ, так мимолетно, что можно было подумать – показалось.
– Она мне нравится. Давно тут никто шороху не наводил, – все еще посмеиваясь, брюнет кивнул мне.
– Завидуешь? Правильно, – стараясь не подать виду, что её задели мои слова, блондинка откинула прядь волос себе за спину. – Такой мужчина не прикоснется к оборванке вроде тебя.
– Было бы чему, – фыркнула. – Смотри, чтобы кожа вокруг рта волдырями не пошла от гордости.
Она снова дернулась в мою сторону, но безуспешно.
– Только подойди, пиявка. И томно хлопать глазками без ресниц, у тебя не выйдет, – предостерегла её.
Она вырвала руку из хватки демона и издав какой-то нечеловеческий толи писк, толи визг, пронеслась мимо меня, ужалив взглядом, и покинула кабинет. Какие мы нежные.
– Почему пиявка? – вытирая слезы с глаз, поинтересовался Дор.
– А кто? Куда ни глянь, она сосет. Чужую силу или часть тела. Пиявка, – пожала плечами, наблюдая за зарождением новой истерики друга. Не удержалась и усмехнулась, покачав головой. Я, может, и слишком прямолинейная девчонка из подземелья, но когда на меня кудахчет какая-то курица, молчать не буду.
– Я беру её, – раздался голос красноглазого, и комната утонула в тишине.
– Уверен? – спустя пару секунд, тихо спросил Самуэль.
На меня уставились горящие адским пламенем глаза, и я немного испугалась. Куда? Зачем? В смысле?
– Не бойся. Он имеет в виду, что займется твоей подготовкой, – пояснил Дор, обняв меня за плечи. – Он лучший в этом, – заверил.
– В чем – этом?
– Гнев, боль, страх, страдания, увечья, пытки, слезы, возможно, сломанные кости. Все это, твоё будущее, – взял слово блондин, под довольную улыбку Самуэля. Я кашлянула от восторга обрисованных перспектив. Ни хрена ж себе список.
– К чему у вас готовят таким образом? – прочистив горло, уточнила.
– К войне, – хором ответили трое.
– Или смерти, – демон не мог не встрять. – Ты становишься личной игруш…учеником Фаера.
– Завтра в девять зайду за тобой, – бросил на ходу блондин и покинул помещение.
Шлейф холода, который потянулся за ним, запустил табун мурашек по коже
Я не труслива, но, черт. Этот мужик вызывает лёгкий страх и ужас. Почему-то поверила в то, что он протащит мое тело по каждому из пунктов, что назвал. Но мне не впервой. Проходила и не раз.
– Ладно. Добро пожаловать, Адена. Пойду. Дела не ждут, – брюнет улыбнулся мне и подмигнул. – Историю о придурках, которые повергли мир в хаос, уже слышал, поэтому удаляюсь. До встречи, – голубоглазый снова улыбнулся мне, проходя мимо и быстро бросил взгляд на Дориана, кивнув и ему.
Я, не дожидаясь разрешения, плюхнулась на стул.
– Он тоже уйдет? Ты и сам можешь рассказать мне все.
– Я останусь.
– У всех дела, а у главы города нет? Понятно, – многозначительно хмыкнула, заметив, как его веки дрогнули. Нервный тип. Подстать пиявке.
Ощущая на себе взгляд, старалась делать вид, что мой висок не дымится от прожигаемой в нём дыры.
– Итак. Я сообщу тебе все, что знаю сам. О мире и его населении, – Дор сел рядом и, откинувшись на спинку стула, сложил руки на животе. – История началась с хороших намерений, но кончилась, как мы знаем, катастрофой. Все началось с исследований ученых, которые работали над чудо-лекарством, которое должно было помочь избавиться от психических заболеваний. Они искали способ помочь людям справиться с депрессией, тревожностью, неконтролируемыми вспышками гнева и дальше по списку. Но в процессе экспериментов они допустили ошибку. Создали препарат, который должен был улучшить эмоциональное состояние, но вместо этого он вызвал непредсказуемые изменения. Люди начали терять контроль над своими эмоциями. Началась паника. Кто-то из ученых допустил ошибку или аппараты дали сбой, но созданная ими дрянь, сделала только хуже. Подопытные стали сходить с ума. Крики, боль, судороги или полное безразличие ко всему. Испугавшись ситуации, те умельцы побежали звонить в главный офис. Моей матери, – Дор тепло улыбнулся, видимо, вспомнив её. – Мне был год, и я часто проводил время вместе с ней в стенах лаборатории. В общем, именно моей матери и поступил видеозвонок с того отделения. Она успела выслушать проблему, но не принять меры. Прямо во время звонка, она стала свидетелем взрыва и гибели всех работников. Почему и как они взлетели на воздух неясно. Но вместе с адским огнём, в мир вырвалось и вещество, которое многие посчитали вирусом. Все началось с холодных. Вирус затронул не всех, как ты знаешь. Кто-то так и остался совершенно обычным, а кто кто-то стал увядать на глазах, лишаться эмоций и менять цвет кожного покрова. А после начали рождаться одаренные дети. Видимо, так подействовала та химия, которая создавалась в лаборатории до взрыва. Точно не известно. Но из мыслей матери я понял, что они решили именно так. И да, я вроде как единственный ребенок, который обрел силу до начала рождения одаренных, – друг улыбнулся мне, и я смогла ответить тем же.
– Знала, что ты особенный.
– Не то слово, – хмыкнул Самуэль, и я недовольно покосилась на него.
– Он особенный, а ты редкостный…
– Адена, – застонал Дор, и я мысленно плюнула в сторону главы города. Он понял кто. – Так вот. Это, что касается причины и следствий. Говорить о том, что все рухнуло, горело и перевернулось с ног на голову не стоит. И так ясно. Народ погибал, бежал, скрывался, кто где мог. Со временем, выжившие приспособились к новой реальности. Нашли убежища, укрепили городские стены, наладили производства. Но произошел раскол. Для простых людей мы уроды. Такие же, как и те, которое жрут души. Нас стали вылавливать с целью убить или изучить. Детей стали забирать насильно или принимать добровольно, от напуганных родителей. Некоторые подростки не справлялись с эмоциями и чувствами, уничтожая жизни и города. Было тёмное время. Очень. Но со временем Пэки нашли способ заблокировать наши силы и отпугнуть холодных от своих городов и лабораторий. В их руках полно одаренных детей. А что с ними делают, ты лучше нас знаешь, огонечек.
Я кивнула. Знаю не понаслышке.
– Также, есть те, кто ловит душевников ради того, чтобы потешить народ.
– В смысле? – не поняла.
– Сажают в клетки, вешают на виселице, отрезают головы, поджигают, топят, высекают плетьми. Много чего. Все зависит от предпочтений главы города. Мы для них мясо, которое можно казнить и показать свою силу народу. Грязь под ногами и монстры, – пояснил Дориан, и меня передернуло. Перед глазами пронеслись все перечисленные варианты истязаний над нашим видом. Что же они за люди такие? Куда я попала…
– В реальный мир, красотка, – ответил, на мой немой вопрос друг, потерев переносицу. – Холодных ты знаешь и уже видела. Два вида. Одни умны и обладают силой, вторые как животные. Почему они разительно отличаются, не известно. Ну и люди, среди которых охотники и Пэки. Одни ненавидят, вторые ловят, третьи изучают. Вот список наших врагов.
– Весь мир, – подвела итог.
– Верно.
Повисла тишина. Мне давали время все обдумать. Но все и так ясно. Дело дрянь. Мы в меньшинстве и союзников нет. Мне просто необходимо стать сильнее, как и всем остальным. Никому нельзя отсиживаться.