Затем появился Фаер. Мое второе сердце. И Кит, наш весельчак. Обожаю их всех и очень люблю. Надеюсь, они простят меня и улыбнутся при нашей следующей встрече. Если она, конечно, будет.
Ветер приятно пробирался сквозь деревья и охлаждал кожу. Свежий воздух немного помогал держать себя в руках и не разреветься снова. Ладно. Продолжим.
Мир. Этот чертов мир… Люди, холодные и душевники. Все разбились на группы и ненавидят друг друга. Пытаются уничтожить. Люди считают нас чудиками и угрозой или подопытным материалом. Мучают мой вид, убивают и сажают на цепь. Холодные – монстры, которые пожирают всех, в ком есть жизнь. И мы. Душевники. Просто пытаемся выжить, окруженные врагами со всех сторон. Уму непостижимо. Как мама и папа, простые люди, смогли выжить в этом жестоком мире? У них даже не было способностей. Странно осознавать, что меня окружали люди, которых сейчас я считаю врагами. Видимо, не все ужасны. Может есть и хорошие? Которые проявляют сострадание к моему виду, сидящему на цепи, просто ничего не могут сделать?
Родители. Черт! Слезы все же побежали по щекам. Я почти не помню их образы. Короткие вспышки, обрывки. Но я точно помню, что они любили меня и оберегали. Они не специально держали меня в изоляции. Почти уверена. В городе людей не приняли бы меня. А душевники, скорее всего, не взяли бы под крыло двух людей, пусть даже родителей одарённой. Поэтому они скитались со мной по заброшенным домам, вдали от какой-никакой, но цивилизации. Скучаю по ним? Сложно сказать. Скорее по тому теплу и чувству защищенности из детства. Ведь их, я уже почти не помню. Я ужасная дочь? Безусловно. Из-за меня они погибли…Я решила защитить их, а в итоге стала причиной смерти.
Остановившись у огромной сосны, прижалась к ней спиной и сползла на землю, обхватив колени. Все ужасно. Я ужасная. Как и мир вокруг. Опустив подбородок на здоровую коленку, вытерла слезы. Так тяжело. Больно и одиноко. Я еще не ушла достаточно далеко, но уже казалось, что осталась одна в этом мире. Привыкла полагаться на друзей, а теперь придется только на себя. Нужно подумать о чем-то противном. Слезы меня бесят, о чем говорят вспышки пламени на кончиках пальцев. Гнев бушует. Чувствует сторонние эмоции, обрушившиеся на меня. Его можно понять. Ему не хочется терять власть.
Пиявка. Более противного человека, сложно представить. Блондинистая сука. Высокомерная дрянь с тошнотворными глазами. Как у демона вообще встает на нее? Сука! В ладонях вспыхнуло пламя, но я не хотела его запирать. Пусть дышит и побудет свободным.
Эта мразь пыталась убить меня. Три раунда. Я выстояла. Но с большим трудом. А этот ублюдок, чертов кусок дерьма даже не наказал ее! Не убил! Нужно было!
– Она не отвечает за действия бойцов, – гневно выпалила вслух, повторив его фразу.
Как же бесит!
– Она хотела не за волосы меня оттаскать, не глаза выцарапать, а убить, блядь! А ему насрать! Ну конечно, кто я и кто она. Я просто девчонка, которую он ненавидит, а она турбо сосалка 2000. Два в одном. И член и лишнюю ненависть сосет. Что б она ей подавилась! – я швырнула огненный шар в поваленное дерево.
Черт! Все горит. Я горю. Ненависть, гнев. Боже… Они пожирали меня. Я схватилась за голову горящими руками и опустив взгляд, поняла, что снова полностью воспламенилась. Что со мной? Я всегда держала себя в руках. Никогда не вспыхивала так часто. В последнее время я слишком часто теряю контроль. Это явно не к добру.
Начав раскачиваться взад вперёд, задумалась о том, что возможно нужно вернуться. Дор. Мне нужен Дор. Он точно знает, что со мной творится. Где я сломалась. Да. Нужно…Хотела подняться, но замерла.
Нет! Нельзя. Я магнит для смерти. Чертова мишень для какого-то психа. Вернусь, Дор и все остальные начнут возиться со мной и помогать. Окажутся рядом и им перережут глотки или взорвут. Или еще что…Нет. Контроль. Мне нужен чертов контроль.
Самуэль. Как этот козел контролирует себя?! В нём чертова дюжина пожирающей ненависти, но он не дымится. Урод! Вот ответ. Как я смогла влюбиться в этот кусок дерьма, так, видимо, и он запал на пиявку. Ненавижу его. Её. Себя. Это я во всем виновата. Я!
Закричав что есть силы, подожгла к чертовой матери ближайшие деревья. Пусть все горит! И я! Чертова слабачка. Мишень. Все, кто мне дорог в опасности. Трое мертвы, двое пострадали и в коме. Осталось трое в целости и сохранности. Ну и демон. Если убрать всю ненависть к нему и снова признать факт того, что я испытываю к нему…он тоже мне дорог. Черт!
– Ааааааа, – снова закричав от бушующих эмоций, которые просто поглощали меня и пожирали заживо, выпустила новый поток пламени.
Слишком много всего. Слишком много эмоций и чувств. Я не справляюсь. Раскачиваясь как сумасшедшая, пыталась пробраться себе в грудную клетку и вытащить все лишнее. Даже сквозь пламя на руках, заметила кровь и замерла. Черт! Моя кровь. Опустив взгляд на грудь, ужаснулась. Я и правда разодрала себе кожу. Руки затряслись, и слезы хлынули с новой силой. Что со мной?!
– Ты закончила калечить себя и выжигать лес? – от голоса Самуэля я дернулась и как, дикое животное встала на четвереньки.
– Не подходи! – прорычала сквозь слезы.
– Даже не собирался, – прислонившись к дереву, сложил руки на груди и усмехнулся.
Моя голова дернулась, как в припадке. Его пофигизм на мою боль и сломанную систему контроля, взбесил. Ужасно захотелось убить его. Наблюдать за тем, как он превращается в горстку пепла и исчезает из моей жизни. А потом добраться до блондинки. И сделать с ней то же самое. Да…
– Огонечек…Мать твою. Что с тобой? – голос Дориана, выбежавшего из-за спины Самуэля, заставил меня снова дернуться.
Дор. Мой друг. Пытаясь сконцентрироваться на его горящих синих глазах, хотела взять себя в руки, но не выходило.
– Какого черта ты стоишь?! Помоги ей! Она переполнена.
– А ты чего? Кто тут эмпат? – безразлично спросил, отчего я зарычала на него. Больно. Он делает мне больно. Убить!
– Она мне неподвластна в таком состоянии. Ну! – гаркнул Дор, но его лица я не видела, потому что сорвалась с места и побежала на Самуэля, желая убить его.
Совершенно спокойный и расслабленный, он выкинул руку в мою сторону, и в считанные секунды я взлетела в воздух. Руки, ноги и шея были туго скованы черными щупальцами. Зависая в воздухе и сгорая заживо в прямом и переносном смысле, пыталась выбраться из пут, но не выходило. Меня обуяла злость, и от бессилия получилось только рычать.
– Какая милая зверушка. Дикая.
Самуэль оттолкнулся от дерева и стал приближаться, снова подняв руку.
– Поспи пока, слабачка, – усмехнувшись, он выпустил в мою сторону поток чёрного дыма и тот, на бешеной скорости пронзил меня острой болью прямо в грудь.
В глазах все потемнело. Единственное, что я услышала, так это крик Дориана.
***
Меня упекли в психушку. Никогда бы не подумала, что смогу оказаться в ней и что они вообще существуют в этом мире. Я просто в шоке. И в бешенстве.
Что я говорила о своем везении? Правильно. Его попусту нет. Меня убил Самуэль. Ну как, убил. Вогнал в меня свои щупальца и дёрнул какой-то рубильник, выключил свет и мое сознание. Ненавижу? Ооо…до глубины души. Даже не знала, что могу так сильно сгорать не от гнева, а ненависти. Хочется взять его голову и…
– Ты снова думала о Самуэле? – печально усмехнувшись, поинтересовался Дор.
– Ага.
– Заметно. Ты снова душишь одеяло.
Опустив взгляд на руки, поняла, что да. Не его шея, но сойдет.
Когда я очнулась в незнакомом месте с чертовыми белыми стенами, в край охренела и подумала, что умерла. Затем взбесилась. Хотела сжечь все подчистую, но не смогла. Ни искорки. Узнала, что меня накачали белым дерьмом – кровью холодных. Взбесилась. Попыталась оторвать кровать или стол, но не смогла. Прикручены. Снова гнев. Спустя ещё пару часов метаний из угла в угол, в крохотной комнатке с белыми, мягкими стенами я немного успокоилась. Ровно до того момента, пока в открывшейся двери не появилась рожа Самуэля с его вечной ухмылкой.
– Ты убил меня и запер в психушке! – вскочив на ноги, по привычке выставила руку, желая сжечь его, но ничего не вышло. Гадство.
– Ты жива, вообще-то. И да. Запер. Ты опасна. Придешь в себя, выпущу. Если сам поверю в то, что ты ладишь с головой, – подперев стену, улыбнулся мне. – Мягенько тут у тебя.
– Сука! – прошипела, прожигая его взглядом. – Ты вогнал в меня в свои щупальца. Я помню боль, – ощетинилась.
– Я в тебя не только их вгонял, – усмехнувшись, резко увернулся от моего прыжка, дикой кошки.
Я врезалась в пустую стену с боевым кличем и сползла по ней на пол. И правда, мягко.
– Чокнутая! Подлечи нервы и выйдешь на свободу, – прокричал мне сквозь захлопнувшуюся дверь. Козел!
Так, я тут и оказалась. Без сил, в бешенстве и с кучей таблеток в желудке, которые, как меня заверили, являются просто витаминками. Сегодня второй день моего пребывания здесь. Ко мне пришел посетитель. Хотела убить и его за предательство, но была слишком рада видеть. Поэтому он сидит рядом уже около часа и пытается начать разговор. Но у нас слегка не ладится.
– Огонечек, посмотри на меня.
Я помотала головой. Не хочу. Или не могу. Неважно. Белая одежда и стены, сводили с ума. Этот чертов цвет чистоты нервирует. Лучше бы заперли в темном подвале. Честно.
– Огонечек… – его голос был пропитан болью. И я знала, что ему больно видеть меня такой, поэтому поддалась.
Подняв на него слезящиеся глаза, всхлипнула. Он сразу пересел со стула на мою койку и притянул к себе, крепко обняв.
– Мне больно видеть тебя здесь. Твои слезы и легкую ненависть в глазах. Поверь, это она. Проведя рядом с Самуэлем столько лет, я познал все оттенки ненависти, – друг усмехнулся, и даже я смогла фыркнуть. – Но ещё больнее было видеть тебя в горящем лесу. Твоем личном аду, где ты лишилась контроля и чуть не потеряла себя.
Я прижалась к нему сильнее и кивнула. Понимаю, как напугала его. Помню его испуганный взгляд.