Я даже не сообщила ей, что встречусь сегодня с Джекобом, потому что не сомневалась, что если она узнает, то начнет с ним флиртовать, – потому что где-то на уровне подсознания ей хотелось быть мной. Надии хотелось обладать всем, что принадлежало мне, и если я снова открою ей душу, она украдет все это из моей жизни.
Безумием было так думать, я это знала. Это напоминало сюжет из старинного готического романа.
Меня не радовало, что я не испытывала любви к Надии, моей сестре-близняшке, тем более в ее теперешнем состоянии, и я не могла пересилить себя и признаться в этом Джекобу. Мне не хотелось, чтобы он считал меня бездушной, черствой эгоисткой.
И я не хотела быть такой. Надеялась, что постепенно смогу преодолеть отчуждение.
– Ну, а ты? – спросила я, отчаянно желая сменить тему разговора. – У тебя есть братья или сестры?
Он наклонился вперед и налил себе вина.
– У меня есть младшая сестра, она живет в Миннесоте. Она журналистка, замужем за инженером-строителем.
– А ты не женат…
Он покачал головой:
– Уже нет. Но когда-то был.
– Что случилось?
Он посмотрел на наши соединенные руки и переплел свои пальцы с моими.
– Она погибла в башнях-близнецах.
Я тихонько вскрикнула:
– Господи… Мне очень жаль…
Джекоб кивнул мне в ответ.
– Так что я знаю все о чувстве вины, Дайана, – сказал он, подняв на меня глаза, – потому что именно я привез ее в Нью-Йорк. Ей нравился городок, где мы жили, и она не хотела переезжать в большой город, но она всегда старалась меня поддержать и пошла на такую жертву ради моей карьеры. – Джекоб перевел взгляд на огонь. – Моя жена была финансовым аналитиком. Работала на верхних этажах и не могла спастись.
Несмотря на любопытство, я не стала расспрашивать его о подробностях ее гибели и вынуждать его перенестись в то время. Если бы он хотел рассказать мне больше, то сделал бы это.
– Я долго не мог смириться с этим, – проговорил он. – Злился.
– Сейчас ты, кажется, уже не злишься.
Он наклонил голову набок.
– Теперь нет.
– Что-то изменилось?
Он немного помолчал, глядя на огонь, и я любовалась отблесками пламени в его глазах.
– Прошло уже больше десяти лет, – сказал он, – так что у меня было достаточно времени, чтобы погрузиться в горе. Честно говоря, я был прикован к нему. Моим единственным спасением была больница, заставлявшая меня сосредоточиться на чем-то внешнем. Я должен был фокусировать внимание на пациентах, иначе они умрут. – Он замолчал и посмотрел на меня. – Иногда люди действительно умирают, и не потому что я делаю что-то неправильно, а потому что такова жизнь. И я был не единственным, кто потерял в тот день своих близких.
– Да… Ужасный был день.
Он снова посмотрел на наши руки.
– Я знаю, что скажу банальность, – проговорил он, – но жизнь коротка, и смерть ждет всех нас. Так какой смысл жить, если мы не получаем настоящую радость? По крайней мере, хоть иногда, – добавил он. – Я не говорю, что мы не должны горевать или чувствовать себя несчастными – это тоже составляющая жизни. Но не нужно забывать и про другую сторону этого, когда время кажется нам унылым.
– Какую другую сторону? – спросила я.
– Красивую.
Полено соскользнуло на решетку; в дымоход полетели искры. Я почувствовала на своем плече руку Джекоба, игравшую прядью моих волос. На меня нахлынуло желание. Мне захотелось быть еще ближе к нему.
– Я уверена, что ты прав, – тихо проговорила я. – Я знаю, что это так, но порой мы так запутываемся во всем, что неправильно в нашей жизни, и уже не умеем отличить хорошее от плохого. Пожалуй, даже отгораживаемся от него. И все дело в чувствах, не так ли? Надо позволять себе эйфорию. Просто трудно радоваться, когда вокруг тебя рушится весь твой мир.
Мы тихо сидели перед огнем, и тут я подумала: что сейчас делает Надия? Ведь было уже довольно поздно.
– Поезжай со мной на рыбалку, – сказал Джекоб. Он все еще гладил мои волосы, и его прикосновения щекотали мне шею. Я повела плечом, ласково прижала его ладонь к моей щеке и закрыла глаза. Он погладил мое лицо. Я поцеловала его ладонь.
– Поедешь? – спросил он хриплым басом.
Я открыла глаза, чувствуя внутри себя глубокое эмоциональное желание – впрочем, и чувственное тоже, потому что я ощущала его и своими нервными окончаниями, словно электрический ток, и трепетом под ложечкой, словно восхитительную волну предвкушения. Я пыталась это осмыслить, потому что это было одновременно чувственным и духовным. Я хотела познать Джекоба, узнать о нем все.
– И мне придется насаживать червяка на крючок? – спросила я.
– Если не хочешь, то и не будешь, – усмехнулся он.
Я остро ощущала бешеный ритм моего пульса. Кровь прильнула к моим щекам.
– Тогда я с удовольствием поеду с тобой на рыбалку.
Он снова улыбнулся.
– Как насчет субботы? Если ты согласна проснуться до рассвета.
– До рассвета? – ответила я с шутливым притворством в голосе. – Похоже, что ты очень серьезно относишься к рыбалке.
Он кивнул:
– Я ко всему отношусь серьезно.
Его взгляд задержался на моих губах, и я подумала, что сейчас он меня поцелует. У меня снова бешено забилось сердце, но Джекоб выпрямился и убрал руку с моих плеч.
– Мне пора идти, – сказала я. – Не люблю оставлять Надию одну надолго.
Я не лгала. Я чувствовала потребность постоянно звонить ей и убеждаться, что у нее все в порядке.
Мы встали и пошли в прихожую. Джекоб достал из шкафа мою кожаную куртку и помог мне одеться. Я сунула руки в рукава. Потом он протянул руку за своей курткой.
– Ты куда-нибудь собираешься? – спросила я.
– Я провожу тебя до дома, – ответил он так, словно это было обычным делом.
Я не хотела признаваться, что моя машина стояла за углом от его дома, да к тому же я выпила слишком много, чтобы садиться за руль. Поэтому приняла его предложение, и мы, держась за руки, неторопливо дошли до моего дома. Не прошло и пяти минут, как мы уже стояли у моей двери.
Мы пожелали друг другу спокойной ночи, он поцеловал меня в щеку – и я снова почувствовала, что мне хочется чего-то большего.
Глава 62
Вероятно, Джекоб тоже этого хотел, потому что на следующее утро он прислал мне вопрос, когда я приду в «Старбакс».
Я отправила ответ:
Через двадцать минут.
Мы условились встречаться каждое утро в одно и то же время в течение ближайших двух недель. Вместо того чтобы забирать свой кофе и ехать на работу, мы приходили пораньше, чтобы было время посидеть за столиком и поболтать.
На второй день он спросил меня, о каких близких отношениях я упомянула в тот первый раз, когда мы встретились с ним в кофейне.
– Долго вы были вместе? – спросил он.
– Несколько лет, – ответила я, – пока я жила в Лос-Анджелесе. Его звали Рик, и он был спортивным агентом.
Джекоб поднял брови.
– Интересно. Ты сказала, что у вас ничего не получилось. Могу я спросить, что случилось?
Я теребила картонку с моим кофе.
– Я застала его с другой женщиной. Мы были в казино Лас-Вегаса, и он куда-то исчез, а потом я увидела, как он целовался в лифте с другой женщиной.
Не знаю, почему я утаила от Джекоба конец той истории – о той роли, которую Надия сыграла в разрыве моих отношений с Риком. Отчасти мне хотелось думать, что я защищала ее, потому что мне не хотелось, чтобы Джекоб думал о ней плохо. Я хотела, чтобы он спас ей жизнь. Но, возможно, чувствовала, что все поступки Надии выставляли в невыгодном свете и меня тоже, ведь мы с ней близнецы. А я уж никак не хотела, чтобы Джекоб считал меня легкомысленной и неверной.
– Должно быть, тебе было тяжко, – заметил он.
– Да, но все к лучшему, – ответила я. – У нас и до этого были ссоры.
– Из-за чего?
Я замялась, и он выставил перед собой ладонь.
– Извини. Я задаю слишком много вопросов.
– Нет, все нормально, – ответила я. Но потом не сразу сообразила, как ему объяснить. – Мы хотели разных вещей в жизни, – сказала я наконец. – Я хотела когда-нибудь выйти замуж и родить детей. А Рик не стремился к долгим отношениям. Пойми меня правильно. В первые годы он был замечательный и очень преданный. Но как только я заговорила о свадьбе… для него это было слишком. Вероятно, он всегда будет серийным моногамом. Он обожает влюбляться. Но не умеет любить долго. А дети? – Я покачала головой. – Это вообще не для него.
Джекоб взял мою руку, поднес к губам и поцеловал.
– Мне жаль, что так случилось.
– А мне нет.
– Тебе нет?
– Нет. Ведь если бы этого не случилось, я бы не сидела тут с тобой.
Он снова поцеловал мне руку.
В другое утро Джекоб спросил про моих родителей.
– Они прожили в браке почти сорок лет, – сказала я. Потом, прищурясь, посмотрела в залитое солнцем окно. – Иногда мне кажется, что они какая-то аномальная пара, потому что до сих пор счастливы и любят друг друга. Они гуляют, взявшись за руки, и папа целует маму каждое утро, отправляясь на работу, и каждый вечер, когда возвращается домой.
Мы с Джекобом снова держались за руки, протянув их через стол.
– Слава богу, что они такие, – сказала я, – потому что при моей работе важно знать, что хоть некоторые браки могут быть прочными, на всю жизнь.
Его глаза были полны тепла.
– По-моему, ты училась у лучших в мире учителей.
Я опустила глаза.
– Не знаю, насколько успешно я училась. Я не смогла сохранить отношения, которые казались мне стабильными. До того случая с Риком я не могла даже усомниться в его верности.
– Он просто не подходил тебе, – убежденно заявил Джекоб. – И вы еще не состояли в браке.
Я кивнула, и мы сменили тему и заговорили о нашей предстоящей субботней поездке на рыбалку. Джекоб рассказал о том, что у него есть домик на озере. Описал, как на рассвете над гладкой водной поверхностью повисает туман, как лес полон тишиной. Мне не терпелось поехать с ним туда.