от одной стены зала до другой, гласил: «Привецтвуем Нашиво Голову».
Брови Астфгла сдвинулись в мгновенном приступе паранойи. Вассенего неторопливо приблизился к нему, сопровождаемый прочими знатными демонами. Лицо старого герцога расплылось в совершенно бесхитростной ухмылке, и правитель демонов, запаниковав, чуть было не врезал ему трезубцем, но тут Вассенего протянул руку и, хлопнув его по плечу, воскликнул:
— Великолепно!
— Что?
— Просто великолепно!
Астфгл посмотрел на Ринсвинда.
— О-о. Да. Что ж… — Он кашлянул. — Это были сущие пустяки. — И, выпрямившись, добавил: — Я знал, что вы, ребята, ничего не добьетесь, так что…
— Я говорю не об этих людишках, — презрительно фыркнул Вассенего. — Такая мелочь. Нет, о повелитель. Я имел в виду твое возвышение.
— Возвышение? — переспросил Астфгл.
— Твоё продвижение по службе, о повелитель!
В зале раздались бурные восторженные крики. Их издавали молодые демоны, всегда готовые восторгаться чем угодно.
— Продвижение по службе? Но… но я же и так ваш правитель… — слабо запротестовал Астфгл, чувствуя, что теряет контроль над ситуацией.
— Фи! — не сдержался Вассенего.
— Фи?
— Вот именно. Правитель? Правитель? Я говорю от имени всех нас, заявляя, что это не титул для такого демона, как ты, о повелитель, демона, чье понимание организационных вопросов и приоритетов, чье умение постичь истинные функции нашего демонического существа и чьи — да будет мне позволено так выразиться — мощнейшие интеллектуальные способности помогли нам опуститься на новые, ещё большие глубины!
Астфгл, несмотря на все свои усилия, не мог не напыжиться.
— Ну, ты знаешь… — начал он.
— Однако мы видим, что, несмотря на своё высокое положение, ты продолжаешь вникать в мельчайшие детали нашей работы, — продолжал Вассенего, свысока глядя на Ринсвинда. — Какая преданность делу! Какое рвение!
Астфгл раздулся от гордости.
— Разумеется, я всегда считал…
Ринсвинд с интересом приподнялся на локтях. «Осторожно, сзади!» — подумал он.
— Так что, — сказал Вассенего, сияя точно берег, усыпанный маяками, — демонический совет собрался и постановил, смею ли я добавить, о повелитель, что он постановил это единогласно, учредить совершенно новую награду в честь твоих выдающихся достижений!
— Важность ведения конторской работы надлежащим образом… Какую ещё награду? — осведомился Астфгл, подозрение шустрой стайкой пескарей пронеслось по океанам его самомнения.
— Пост, о повелитель, верховного пожизненного президента Ада!
Оркестр грянул снова.
— С собственным кабинетом — гораздо более просторным, чем та тесная клетушка, в которой ты вынужден был ютиться все эти годы, о повелитель. Или, вернее, господин президент!
Оркестр попытал счастья с ещё одним аккордом.
Демоны ждали.
— А там будут… горшки с цветами? — медленно спросил Астфгл.
— Рощи! Плантации! Джунгли!
Астфгл словно осветился мягким, внутренним сиянием.
— А ковры? Я имею в виду, от стены до стены?..
— Стены пришлось специально раздвинуть, чтобы вместить все ковры, о повелитель. А густота ворса! Целые племена пигмеев гадают, почему солнце не заходит по ночам, о повелитель!
Обалдевший правитель демонов, оставив всякую мысль о мести, позволил Вассенего обнять себя за плечи, и тот мягко повлек его через восторженно вопящую толпу к выходу из зала.
— А ещё мне всегда хотелось иметь одну из этих специальных штуковин для варки кофе… — пробормотал Астфгл, теряя последние остатки самоконтроля.
— Там установили настоящую фабрику по производству кофе, о повелитель! И новейшую модель переговорной трубки, чтобы ты мог отдавать распоряжения своим подчиненным. И самую последнюю версию ежедневника, две вечности на страницу, и такую штуку для…
— Разноцветные маркеры. Я всегда утверждал, что…
— Всех цветов радуги, о повелитель, — пророкотал Вассенего. — Но давай же не будем здесь задерживаться, ибо я подозреваю, что ты ждешь не дождешься той минуты, когда сможешь взяться за ожидающие твоего решения масштабные задачи.
— Конечно, конечно! Действительно, пора бы их разрешить… — На раскрасневшемся лице Астфгла промелькнула смутная озадаченность, — Эти масштабные задачи…
— Не что иное, как всеобъемлющий, полный, авторитетный, тщательный и глубокий анализ наших функций, приоритетов и целей, о повелитель!
Вассенего отступил назад.
Верховные демоны затаили дыхание.
Астфгл нахмурился. Вселенная словно бы замедлила свой бег. Звезды на мгновение застыли на орбитах.
— С предварительным планированием? — спросил он наконец.
— Первоочередная задача, о повелитель. Должен отметить, ты опять проявил обычную прозорливость, — быстро ответил Вассенего.
Верховные демоны снова задышали.
Грудь Астфгла раздалась ещё на несколько дюймов.
— Мне, разумеется, понадобится специальный штат, чтобы сформулировать…
— Сформулировать! Именно то, что нужно! — воскликнул Вассенего.
Возможно, его самую малость занесло. Астфгл бросил на него слегка подозрительный взгляд, но в этот момент оркестр заиграл снова.
Последним, что услышал Ринсвинд, перед тем как правителя демонов вывели из зала, было:
— А для анализа информации мне потребуется…
Остальные демоны, чувствуя, что на сегодня развлечения закончены, начали потихоньку выходить через большие двери. До самых смышленых из них постепенно доходило, что костры вот-вот заполыхают снова.
Похоже, никто не обращал внимания на затесавшихся в их ряды двоих смертных. Ринсвинд подергал Эрика за мантию.
— И вот сейчас мы побежим, да? — спросил Эрик.
— Сейчас мы пойдем, — твердо сказал Ринсвинд. — Небрежной походкой, спокойно, но, э-э…
— В темпе?
— А ты быстро всё схватываешь.
Очень важно, чтобы правильное использование трёх желаний принесло счастье как можно большему количеству народа. Именно это на самом деле и случилось.
Тецуманцы были счастливы. Увидев, что никакие молитвы не способны заставить Сундук вернуться и растоптать коварных врагов, они отравили всех своих жрецов и попробовали исповедовать вместо религии просвещённый атеизм. Это означает, что тецуманцы по-прежнему могли убивать столько людей, сколько влезет, но для этого не приходилось подниматься так рано по утрам.
Обитатели Цорта и Эфеба тоже были счастливы — по крайней мере, те из них, кто писал исторические драмы и исполнял в них роли, а это было единственное, что имело значение. Долгая война закончилась, и жители двух государств наконец смогли заняться делом, подобающим всем цивилизованным нациям, а именно подготовкой к следующей войне.
И обитатели Ада были счастливы. Гм, по крайней мере, более счастливы, чем раньше. Повсюду снова замерцали огромные костры, все те же старые, знакомые пытки применялись к эфирным телам, совершенно неспособным что-либо чувствовать, а проклятым душам было даровано то озарение, которое помогает переносить любые трудности, — абсолютное и безусловное осознание того, что всё могло быть значительно хуже.
А уж как счастливы были верховные демоны…
Они стояли вокруг магического зеркала, смакуя напитки, выставленные по случаю праздника. Периодически кто-нибудь из них, набравшись смелости, похлопывал Вассенего по спине.
— Мы что, отпустим их, о повелитель? — спросил какой-то герцог, вглядываясь в тёмные глубины зеркала, где отражались две карабкающиеся вверх фигурки.
— О, думаю, да, — небрежно отозвался Вассенего. — Знаете ли, никогда не мешает распустить о себе пару-тройку слухов. Как говорится, бойся эфебцев… Или это не о том? В общем, чтобы заставить всех прочухаться и, черт возьми, обратить внимание. Кроме того, эти людишки помогли нам.
Он оглянулся по сторонам, испытывая тихое торжество.
И всё же ему показалось, что где-то в потаенных закоулках его изворотливого ума раздался едва слышный голосок, голос, который с годами будет становиться всё громче, голос, который преследует всех правителей демонов: «Осторожно, сзади!..»
Трудно сказать, был ли счастлив Сундук. Он успел злодейски напасть на четырнадцать демонов и троих из них загнал в яму, где они кипятили масло. Вскоре ему придется последовать за хозяином, но пока можно поразвлечься.
Один из демонов сделал лихорадочную попытку ухватиться за край ямы. Сундук всей своей тяжестью наступил ему на пальцы.
И создатель вселенных тоже был счастлив. Он только что в порядке эксперимента подсунул в метель одну снежинку с семью лучами, и никто этого не заметил. Он уже почти решил, что завтра попробует ввести в обращение маленькие, изящно кристаллизованные буквы алфавита. О да, алфавитный снег. Это может принести ему успех.
И Ринсвинд с Эриком были счастливы.
— Я вижу синее небо! — воскликнул Эрик. И добавил: — Как ты думаешь, где мы выйдем? И когда?
— Где угодно, — ответил Ринсвинд. — И в любое время.
Он посмотрел на широкие ступени, по которым они поднимались. Это было что-то новенькое: каждая ступенька была составлена из больших каменных букв. Та, на которую он как раз ставил ногу, гласила: «Мне Хотелось Как Лучше».
Дальше шло: «Это Же О Тебе Я Забочусь».
Эрик стоял на ступеньке с надписью: «Ради Наших Детей».
— Странно, неправда ли? — сказал он. — Зачем делать такие ступеньки?
— По-моему, предполагается, что это благие намерения, — отозвался Ринсвинд.
Это ведь была дорога в Ад, а демоны, в конце концов, — приверженцы традиций. Но, будучи закоренелыми злодеями, они не всегда такие уж плохие.
Ринсвинд спрыгнул со ступеньки «Нашим Работникам Предоставляются Равные Возможности», прошел сквозь стену, которая сомкнулась позади него, и оказался в мире людей.
Честно говоря, всё могло закончиться куда хуже.
Президент Астфгл, сидящий в кругу света в своем огромном, погруженном в полутьму кабинете, вновь подул в переговорную трубку и крикнул:
— Эй? Алло?