— А может, и нет.
Орда заухмылялась.
— Риск нас не пугает, — заявил Маздам.
— Нам нравится рисковать по-крупному, — добавил Калеб.
— Видишь ли, Проф, один шанс из миллиона не многим отличается от одного шанса из десяти, — объяснил Коэн. — Давай прикинем… — Ом принялся загибать пальцы. — Во-первых, средний солдат, который сражается за деньги, а не за свою жизнь, не станет рисковать столь дорогой сердцу шкурой и лезть вперёд. Он что, дурак? Пусть другие умирают первыми. А во-вторых, какой бы большой армия ни была, вся разом она на нас не навалится. Одновременно к нам может приблизиться не так уж много людей, и все они будут пихаться, толкаться и так далее…
Коэн уставился на свои пальцы с выражением человека, намеревающегося добавить к сумме окончательное, решающее слагаемое.
— …И в-третьих — подсказал Профессор Спасли, зачарованный его логикой.
— Да, верно, в третьих… Размахивая мечами, они в половине случаев будут попадать друг по другу, избавляя тем самым от лишних хлопот. Понял?
— Даже если это правда, долго вам всё равно не продержаться — запротестовал Профессор Спасли. — Ну, убьёте вы одну сотню, другую, а потом устанете. Тогда как у противника не будет недостатка в свежих силах.
— Не волнуйся, они тоже ой как устанут, — бодро ответил Коэн.
— Почему?
— Потому что, чтобы добраться до нас, им придется карабкаться вверх, на о-очень высокую гору сам догадываешься из чего!
— Вот это логика, это я понимаю, — в голосе Маздама звучало одобрение.
Коэн хлопнул потрясённого профессора по спине.
— Главное, ни о чём не тревожься, — сказал он. — С помощью твоего Плана мы получили империю, а с помощью нашего — сохраним её. Ты показал нам цивилизацию, а мы покажем тебе варварство.
Он сделал несколько шагов и обернулся со зловещим блеском в глазах.
— Варварство? Ха! Когда мы убиваем, то делаем это открыто, глядя врагу в глаза, и в потустороннем мире мы с радостью, позабыв всё зло, угостим своего неприятеля кружкой пива. Я ни разу не встречал варвара, который резал бы людей медленно, в закрытых от света комнатушках или пытал бы женщин, чтобы их ножки выглядели хорошенькими, или подсыпал бы в тарелку яд. Цивилизация? Если это и есть цивилизация, то можешь засунуть её туда, где не светит солнце!
— Чиво?
— Он сказал, ЗАСУНЬ ЕЕ ТУДА, ГДЕ НЕ СВЕТИТ СОЛНЦЕ, Хэмиш.
— А? Как же, бывал там, бывал.
— Но цивилизация это… не только то, о чём ты говоришь! — отчаянно воскликнул Профессор Спасли. — Есть ещё музыка, литература, концепция справедливости, идеалы…
Бамбуковые двери скользнули в стороны. Воины Орды как один повернулись и, скрипнув суставами, обнажили мечи.
Люди, показавшиеся в дверном проёме, были довольно высокими и гораздо лучше одетыми, чем крестьяне. По их манерам чувствовалось, они привыкли, чтобы им уступали дорогу. Однако впереди всех стоял дрожащий крестьянин с красным флагом на палке. Его подталкивали в спину остриём меча.
— Красный флаг? — шепнул Коэн.
— Это значит, они хотят переговоров, — подсказал Шесть Благожелательных Ветров.
— Это как наш белый флаг, когда враг готов сдаться, — объяснил Профессор Спасли.
— Никогда не слышал о таком, — нахмурился Коэн.
— Это значит, вы не должны никого убивать, пока они не будут готовы.
Профессор Спасли попытался заставить умолкнуть шептунов у себя за спиной.
— А почему бы нам не пригласить их на пир и не перерезать, как кур, когда они напьются?
— Ты слышишь, что говорит этот человек — их семьсот тысяч.
— Да? Придется приготовить что-нибудь попроще, вроде макарон.
Двое лордов выступили на середину комнаты. Коэн и Профессор Спасли вышли им навстречу.
— И ты тоже, — Коэн схватил Ринсвинда за рукав, когда тот попытался улизнуть. — Ты находчивый и за словом в карман не лезешь, так что пошли.
Лорд Хон взирал на них с выражением человека, чья привычка смотреть на всё и вся сверху вниз была унаследована от долгой череды предков.
— Меня зовут лорд Хон. Я великий визирь императора и приказываю вам немедленно покинуть помещение и сдаться в руки правосудия.
Профессор Спасли повернулся к Коэну.
— Да пошёл он, — ответил Коэн.
Профессор Спасли некоторое время думал над ответом.
— Гм, как бы это сформулировать? Чингиз Коэн, вождь Серебряной Орды, выражает лорду Хону своё почтение, но…
— Расскажи ему про то место, где солнце не светит, — уточнил свою мысль Коэн.
— Впрочем, наверное, вы и так уловили витающие в воздухе настроения, — перевёл Профессор Спасли.
— А где остальные варвары из твоей шайки, крестьянин? — последовал требовательный вопрос.
Ринсвинд внимательно наблюдал за Профессором Спасли. На сей раз бывший учитель не нашёлся что ответить.
Волшебнику очень захотелось взять ноги в руки и удрать. Но Коэн был прав. Как ни дико это звучит, рядом с Ордой действительно безопаснее, чем где-либо. Чем дальше от Коэна, тем ближе к лорду Хону… Который искренне верил, что где-то прячутся остальные варвары…
— Я скажу вам только одно и больше тратить слов не буду, — промолвил лорд Хон. — Если вы покинете Запретный Город прямо сейчас, то, по крайней мере, умрёте быстрой смертью. После чего ваши головы и некоторые другие части тела пронесут по всем городам империи, чтобы люди знали, какое ужасное наказание вас постигло.
— Наказание? — удивился Профессор Спасли.
— За убийство императора.
— Мы не убивали императора, — вмешался Коэн. — Против убийств императоров я ничего не имею, но этого мы не убивали.
— Он был зарезан в своей постели час назад, — сказал лорд Хон.
— Мы тут ни при чём, — возразил Профессор Спасли.
— Зато при чём некий лорд Хон, — уточнил Ринсвинд. — Только это против правил — убивать императора. Поэтому он решил представить всё так, словно это сделала Красная Армия.
Лорд Хон посмотрел на Ринсвинда так, как будто только что его заметил и крайне сожалел об этом.
— Учитывая обстоятельства, — после некоторого молчания произнёс лорд Хон, — вряд ли кто-нибудь поверит в эту сказку.
— А что будет, если мы не сдадимся? — спросил Профессор Спасли. — Так, на всякий случай, чтобы знать.
— Тогда вы умрёте очень медленно и… крайне интересно.
— О, это сага моей жизни, — усмехнулся Коэн. — Я всегда умираю невероятно медленно и необычайно интересно. Ну и как вы предпочитаете драться? Сойдемся в рукопашной? Стенка на стенку? С участием всех желающих — или как?
— В реальном мире, — подал голос один из вельмож, — мы сражаемся. Мы не варвары, чтобы унижаться до дешевой уличной драки. Наши армии встречаются на поле перед городом.
— Ага, а потом уже громят сам город? Засады на улицах, каждый дом с боем — так?
— Нет, Коэн, всё решается именно на поле. А потом город переходит победителю.
— А-а. Опять эта ваша цивилизация. Когда?
— Завтра на рассвете!
— Договорились, — кивнул Коэн. — Очень кстати, нагуляем аппетит перед завтраком. Ещё вопросы есть?
— Как велика твоя армия, варвар?
— Вы не поверите, как она велика, — ответил Коэн и, вероятно, был не слишком далек от истины. — Мы захватывали страны. Стирали с лица Диска целые города. Где проходит моя армия, ничто больше не растёт.
— Это, по крайней мере, правда, — пробормотал Профессор Спасли.
— Но мы ничего не слышали о вас! — удивился вельможа.
— Ага, — подтвердил Коэн. — Вот до чего мы хороши.
— Надо заметить, у его армии есть ещё одна любопытная особенность, — произнёс чей-то голос.
Все посмотрели на Ринсвинда, который, услышав собственный голос, был удивлен не меньше других. Но поезд его мысли уже покинул вокзал…
— Какая же?
— Вас, наверное, удивляет, что вы видите… только главнокомандующих, — продолжал Ринсвинд медленно, словно читая с подсунутого кем-то листа. — Но всё объясняется тем, что простые воины… невидимы. Э-э. Да. Потому что они призраки. Это ведь само собой разумеется.
Коэн смотрел на него, разинув от изумления рот.
— Призраки-кровопийцы, — продолжал Ринсвинд. — В конце концов, всем известно, никто, кроме призраков, не способен жить за Великой Стеной.
На лице лорда Хона заиграла усмешка. Но вельможи смотрели на Ринсвинда с выражением людей, которые хоть и подозревают, что за Великой Стеной живут обыкновенные люди из плоти и крови, но в то же время не сбрасывают со счетов мнение миллионов, убежденных, что это всё призраки.
— Чушь! Вы не больно-то похожи на призраков-кровопийц, — сказал один из них.
Коэн открыл рот — сверкнули алмазные зубы.
— Эт' точно, — кивнул он. — Дело в том… что МЫ из разряда видимых призраков.
— Ха! Жалкие уловки! — фыркнул лорд Хон. — Призраки вы или нет, мы всё равно вас побьём!
— Должен заметить, переговоры прошли лучше, чем я ожидал, — произнёс Профессор Спасли, когда вельможи покинули тронный зал. — Особенно удачным ходом была психологическая атака, предпринятая господином Ринсвиндом.
— Психо… как? Кажется, я понимаю, что ты имеешь в виду, — встрял Коэн. — Это когда накануне сражения ночь напролёт лупишь в щит, не давая врагу спать, и орёшь во всю глотку что-нибудь типа: «Да мы вас, козлы позорные, на ремни порежем». Ну и всё в таком духе.
— Нечто вроде, — дипломатично согласился Профессор Спасли. — Задумка была очень интересной, но, боюсь, не сработала. Лорд Хон и его главнокомандующие слишком образованные люди. Жаль, нельзя рассказать об армии призраков обыкновенным солдатам.
Откуда-то сзади донёсся тихий писк резинового кролика. Они дружно обернулись на звук, и их взорам предстала ячейка Красной Армии большей частью допризывного возраста. Ячейку вела Бабочка. Она даже наградила Ринсвинда слабой улыбкой.
Ринсвинд всегда считал, что лучший выход из сложного положения — это бегство. Но иногда, наверное, надо остаться на месте и принять бой просто потому, что бежать некуда.
Однако с оружием он обращался из рук вон плохо.
По крайней мере, с обыкновенным колюще-режущим оружием.