— А может, это другая сторона? — подал голос Малыш Вилли.
— Другая сторона чего?
— Ну, как у медали, у облака ведь тоже должна быть другая сторона.
— Больше смахивает на ребро.
— Ну, всё равно, медаль со всех сторон хороша.
— У меня что-то со зрением, — произнёс Профессор Спасли, — или оно действительно расширяется?
Калеб тем временем изучал войска противника.
— Что-то они там разъездились на своих лошадках… — прищурился он. — Может, наконец-то сдвинутся с места. Неохота торчать здесь весь день.
— Голосую за то, чтобы напасть на них неожиданно, — отозвался Хэмиш Стукнутый.
— Тихо… тихо… — Маздам поднял палец. Раздался гул множества гонгов, затрещали фейерверки. — Похоже, эти убл… дети любви зашевелились.
— Слава богам, — кивнул Коэн. Он встал и затушил самокрутку.
Профессор Спасли весь дрожал от возбуждения.
— Слушайте, прежде чем мы вступим в битву, а не спеть ли нам какую-нибудь хвалебную песнь? — предложил он.
— Пой, если хочешь, — отозвался Коэн.
— Ну, или, может, совершим какой-нибудь языческий ритуал? Помолимся, в конце концов?
— Ерунда всё это.
Коэн опять перевёл взгляд на ленту, протянувшуюся вдоль горизонта. Она беспокоила его гораздо больше, чем приближение неприятеля. Лента немного расширилась, но вместе с тем слегка поблекла. Он вдруг понял, что пытается припомнить хотя бы одного бога или богиню, чьего храма он не разрушил, не ограбил или не сжёг.
— А разве нам не полагается стучать мечами о щиты и выкрикивать оскорбления противнику? — не оставлял надежды бывший учитель.
— Слишком поздно, — ответил Коэн.
Это равнодушие к языческому блеску настолько сокрушило Профессора Спасли, что древний варвар даже ощутил некое сочувствие.
— Но, если так хочется, ты не стесняйся, — к собственному удивлению, добавил он.
Воины Орды взялись за свои разномастные мечи. Хэмиш извлёк из-под одеяла очередной топор.
— Встретимся на небесах! — взволнованно воскликнул Профессор Спасли.
— Угу, там и встретимся, — Калеб смерил взглядом линию наступающих.
— Там, где вечная пирушка, девушки и остальное!
— Договорились, — отозвался Малыш Вилли, проводя по лезвию меча и оценивая его остроту.
— Там и погуляем!
— Очень даже может быть, — Винсент помассировал ноющий сустав.
— Там-то мы вволю развлечёмся! Будем, ну… Как это называется, когда метаешь топор и отрезаешь девушке косу?
— Это уж завсегда.
— Но…
— Чиво?
— На тамошних пирушках… Там что-нибудь вегетарианское подают?
И тут наступающая армия с воинственными воплями бросилась в атаку.
Войско надвигалось на Орду почти так же стремительно, как бурлящие в небе облака.
Во мраке и тишине холма мозг Ринсвинда медленно возвращался к жизни.
Это просто статуя, убеждал он себя. Ничего больше. Какие проблемы? Да и статуя-то так себе. Здоровенный мужик в доспехах. А там, дальше, ещё парочка таких же…
— Ай!
Он уронил спичку и принялся сосать обожжённый палец.
Надо срочно найти стену. В стенах иногда встречаются двери, через которые можно выйти. Само собой, через них можно и войти, но не похоже, чтобы в эту минуту сюда рвались стражники. Воздух был напоён древними ароматами. Пахло лисьей шкурой и приближающейся грозой. И ещё чем-то непонятным — такой запах приобретает воздух, когда им не пользуются веками.
Ринсвинд осторожно двинулся вперёд, перед каждым шагом сначала ощупывая почву ногой.
А затем он увидел свет. С его пальца вдруг сорвалась синяя искорка.
Коэн схватил себя за бороду, которая вдруг, ни с того ни с сего, решила встать дыбом.
Жидкая шевелюра Профессора Спасли хищно затрещала.
— Это всего-навсего статические разряды! — прокричал он, перекрывая треск.
Кончики вражеских пик тоже загорелись. Атака мигом захлебнулась. Крупные искры скакали от человека к человеку, порождая пронзительные вопли боли.
Коэн поднял голову.
— О боги, — едва выговорил он. — Вы только посмотрите!
Ринсвинд устроился поудобнее на невидимом полу. Вокруг мерцали синеватые искорки.
В сознании Ринсвинда всплыло слово «гробница» и представило себя на его рассмотрение. Одна особенность гробниц, хорошо известная Ринсвинду, заключалась в том, что их строителей зачастую отличала чертовская изобретательность во всём, что касалось ловушек, капканов, скрытых в стенах шипов и прочих подобных штуковин. Кроме того, в гробницы клали всякие красивые вещи — вроде картин и статуй, — наверное, чтобы покойникам было на что полюбоваться, когда наскучит попусту лежать.
Рука Ринсвинда коснулась камня, и он осторожно двинулся вбок. Периодически его нога касалась чего-то мягкого и податливого. Он всем сердцем надеялся, что это грязь.
И вдруг он нащупал рычаг. Большой такой рычаг, двух футов длиной.
Итак… это вполне может быть ловушка. Но ловушка, она на то и ловушка. Ты понимаешь, что угодил в неё, только когда видишь собственную голову, катящуюся по коридору в нескольких ярдах от тебя самого. И создатели ловушек — люди обычно простые и незатейливые, они не требуют, чтобы жертва принимала активное участие в собственной гибели.
Ринсвинд потянул за рычаг.
Жёлтое облако из миллионов частиц плыло над головами. Благодаря ветру, созданному трепыханием крылышек, оно двигалось гораздо быстрее, чем можно было предположить, глядя на медлительные, почти сонные взмахи. Следом за облаком шла буря.
Профессор Спасли сморгнул.
— Бабочки?
Обе стороны замерли. Мимо скользили бабочки. Воздух наполняло еле слышное шуршание крылышек.
— Ну что, Проф, — подал голос Коэн, — а как ты это объяснишь?
— Э-э, не исключено, что мы столкнулись с естественным явлением, — в некоторой растерянности заговорил Профессор Спасли. — Например бабочки «монарх», как известно… э-э… сказать по правде, я не знаю…
Рой бабочек направлялся к холму.
— А может, это знамение? — спросил Коэн. — Должен же существовать хоть один храм, который я не ограбил.
— Ох уж мне эти знамения и знаки! — сказал Малыш Вилли. — Никогда не знаешь, что они предвещают. Может, они говорят, что победит Хон и его шарага?
— Надо срочно забить это знамение за собой, — ответил Коэн.
— Это же божественная весть! — воскликнул Профессор Спасли. — Как она может кому-то принадлежать? Кроме богов, разумеется.
— А она что, как-то помечена? Никаких надписей, никаких табличек я лично не вижу. А ты? То-то. Значит, это знамение мое.
Коэн решительно взмахнул мечом, указывая на последних бабочек, что поспешали за улетающим роем.
— Боги улыбаются нам! — проревел он. — Ха-ха-ха!
— Ха-ха-ха? — уточнил Профессор Спасли.
— Это чтобы вселить в них неуверенность, — объяснил Коэн.
Он глянул на остальную Орду. Герои-варвары поддержали его еле заметными кивками.
— Ну что ж, ребята, — сказал он. — За дело.
— Э-э… а с чего начинать? — спросил Профессор Спасли.
— Для начала попробуй разозлиться как следует. Так, чтобы кровь вскипела. Представь, что враг — это люди, которых ты ненавидишь больше всего на свете. Вот кого лично ты ненавидишь?
— Директоров школ, — не задумываясь, ответил Профессор Спасли.
— Отлично.
— Учителей физкультуры! — прокричал Профессор Спасли.
— Пойдёт.
— Двоечников, жующих жвачку! — завопил Профессор Спасли.
— Вы только посмотрите на него, уже пар из ушей валит, — заметил Коэн. — Кто первым попадёт на небеса, тот и молодец. А теперь — в атаку!
Жёлтое облако объяло холм. Затем, влекомое усиливающимся ветром, поднялось к вершине.
В небесах тем временем собиралась буря. Она тяжелела и копила силу, облака приняли форму, напоминающую гигантский молот…
А потом молот опустился.
Молния с такой силой ударила в железную пагоду, что та разлетелась во все стороны миллионами раскаленных добела осколков.
На месте огромной армии чувствуешь себя как-то неловко, когда на вас нападают семеро стариков. Ни в одном учебнике по тактике вы не найдете ответа, как следует вести себя в подобных случаях. В общем и целом вас — огромную армию — охватывает растерянность.
Передние ряды попятились, но задние ряды продолжали напирать, в результате вокруг нападавших образовался огромный круг.
Орду окружило непробиваемое кольцо из щитов. Давление человеческой массы, а также вихрь ударов, с которым обрушился на врага Профессор Спасли, заставляли кольцо покачиваться и прогибаться.
— Ну, давайте же, выходите на битву! — кричал он. — Покажите, на что вы способны, слизняки! Эй ты, я к тебе обращаюсь, пацан! Ну отвечай мне! Боишься? Так получи!
Коэн переглянулся с Калебом, который лишь пожал плечами. За свою долгую боевую жизнь он был свидетелем многих вспышек неистовства, но подобное бешенство видел впервые.
Круг сломался: пара солдат, уклоняясь от ударов, попытались нырнуть в глубь своих рядов. Однако их решительно отбросили прямо на мечи Орды. Колесом кресла Хэмиш подсек одного из солдат под колени, а когда тот начал валиться назад, «подправил» его мощным ударом топора.
Скорость тут была ни при чём. Воины Орды не могли двигаться быстро. Дело было в экономичности. Профессор Спасли уже обращал на это внимание. Просто герои-варвары оказывались именно там, где хотели, и никогда там, где находился чей-то меч. Бегать и суетиться они предоставляли другим. Солдат замахивался мечом, допустим, на Маздама, но вдруг перед ним будто из-под земли вырастал Коэн, улыбающийся и уже заносящий клинок, — или Малыш Вилли одобрительно кивал ему и пырял беднягу ножом в бок. Время от времени кто-то из ордынцев отвлекался от битвы, чтобы парировать удар, направленный на Профессора Спасли, — тот был слишком возбуждён, чтобы защищаться самостоятельно.
— Назад, проклятые глупцы!