– Разве сыщик? – Теперь уже дядя Валя удивился. – Я думал, мент из Москвы. Кто еще дружбу с полицией водит?
Вот оно что! Алексей не выдержал и рассмеялся. Его, оказывается, приняли за сотрудника московской криминальной полиции. Вот почему дядя Валя подался в бега! Раз уж Москва это дело на контроль взяла, то все, крышка.
– Советую вам написать чистосердечное признание, – надавил Сергей.
– Еще чего! Доказательств у вас нет. Ни единого! Где он, ваш москвич, который пропал? Не докажете, что я его убил.
– Все-таки вы? Не Ганя?
– Не докажете, – повторил Калязин.
Прошел час, но дядя Валя так и не сломался. Потом его увели в камеру.
– Я могу задержать его на сорок восемь часов, Алексей Алексеевич, – сказал Боярский, когда они остались вдвоем. – И то он адвоката потребует. Или сам найдет. А потом что? Суд? Надо будет предъявить доказательства. Он ведь прав: их нет. Ни трупа, ни вещей Скворцова. Деньги – это не улика. Мало ли где Калязин их взял. Скажет: занял. И что будем делать?
– Ты прав.
– Мне придется его отпустить. Убийство – это уже тяжкое преступление, дознание ими не занимается. А следователь мне вклеит: где доказательства? Еще и за незаконное задержание влетит. Я вам верю, Скворцова убили. Но ни трупа, ни улик, ни свидетелей.
– Есть вариант. Но надо, чтобы один человек согласился.
– Какой человек? – встрепенулся Сергей.
– Девушка. У меня есть план, но все будет зависеть от нее.
– Колитесь давайте. Что за план?
– У Гани здесь, в Иркутске, была девушка. То есть она ему нравилась, а он ей нет. Но я почему-то уверен, что когда у Гани появились деньги, он связался со своей любовью. Попытался перетащить ее в Казахстан. Сказал, что теперь у него есть деньги и будут еще.
– Продолжайте.
– Ганю надо выманить сюда. И как можно скорее. Но сначала поговорить с Димой, чтобы не контактировал со своим приятелем. Не говорил ему о… ну, скажем, провале операции. Припугнуть.
– А если уже позвонил?
– Не думаю. Дима пока думает, что ему все сошло с рук. Подумаешь, драка. Прокололся, бывает.
– А как быть с Калязиным?
– Отпусти его. Извинись.
– Извиниться?!
– Подписку только возьми. Докопайся до чего-нибудь. Нам нужно время, Сережа, чтобы усыпить их бдительность. Я не ожидал, что Калязин упрется, но он, похоже, Уголовный кодекс хорошо изучил. Времени много прошло, опять же. Год! Концы в воду в прямом смысле слова. Надежда только на то, что Ганя вернется в Иркутск хоть на пару дней. Надо бы проверить по базе: не пора ли ему паспорт менять?
– Но вы ведь понимаете, что это наш единственный шанс, Алексей Алексеевич?
– Понимаю. Если Ганя все-таки прилетит в Иркутск, то при парне будут и документы Скворцова, и его гаджет. Это главные ценности Гаврюхина, и он их на съемной квартире в другой стране не оставит.
– Ее сюда вызвать? Девушку эту? – нетерпеливо спросил Боярский.
– Зачем? Нам теперь, Сережа, нужна конспирация. Пригласи ее на свидание. Скажем, в кафе. Там и поговорим.
– Хорошо. Устраивайте нам это свидание. Попробуем договориться.
Но Маша сегодня работала допоздна. Ресторан закрывался в полночь, и разговор пришлось отложить на завтра.
Алексей с досадой подумал, что время стремительно тает. У него остался только один день. Полный. А дальше все будет зависеть от Сергея.
– А девушка красивая? – спросил тот, когда Маша согласилась на встречу.
– Очень.
– Эх, пошикарнее надо было выбрать кафе!
– Постой… А у тебя-то есть девушка?
– Сейчас нет. Вы же сами сказали про мою работу: собачья. Полная загрузка, а когда с кадрами напряг, дежурства через день. Времени на личную жизнь совсем не остается. Была у меня девушка, да не выдержала, как и жена Савы. Разбежались.
– Поэтому ты и терпишь его, ну скажем так, выходки?
– Мы друг друга понимаем. И вы поймите, Алексей Алексеевич. Я на работе практически живу. А ваше дело не из легких. Дополнительная нагрузка. Но вы хороший человек. Бабушка меня, опять же, за вас просила, а я ее очень уважаю. К тому же труп и в самом деле на нашей совести. Проморгали. И я сделаю все, что смогу.
– Спасибо.
– Тогда до завтра. – И они пожали друг другу руки.
Алексей Леонидов. День девятый
Они расположились на открытой веранде, свободный столик еле нашелся. Кафе было хоть и не из самых дорогих, но в сто тридцатом квартале, на местном Арбате, где и днем оказалось многолюдно. Иркутск с его обилием достопримечательностей привлекал не только российских туристов. Алексей обратил внимание, что было много китайцев.
– Надеюсь, нас здесь не срисуют, – озабоченно огляделся он вокруг.
Маша еще не пришла, и они с Сергеем заказали только напитки. Леонидов – пиво, старлей – травяной чай.
– На работе завал, – коротко сказал Боярский. – Допоздна сидеть придется.
– Пообедай хотя бы.
– Это можно. Сейчас девушка придет, и…
– Добрый день, – раздался за их спинами звонкий Машин голосок.
Леонидов поспешно встал.
– А вот и наша красавица! Сергей, знакомься. Это Мария. Мария, это Сергей. Дознаватель.
Боярский тоже встал. Он заметно смутился, увидев, что девушка и в самом деле красивая. Для визита в кафе Маша принарядилась, подкрасилась и даже волосы распустила. На ней было короткое платье, и ножки очень даже хороши, как отметил Леонидов.
Она тоже смутилась, увидев, что сотрудник полиции, о котором говорил Алексей Алексеевич, молодой симпатичный парень.
«А они прекрасная пара, – соединил Леонидов взглядом молодых людей. – Чем черт не шутит…»
Сели. Маша взяла меню.
– Мария у нас стеснительная, – улыбнулся Леонидов. – Заказывает все по правилу правой руки, а не левой. То есть смотрит прежде всего на цену. Мария, мы с Сергеем платежеспособны. Оба. – Он подмигнул Боярскому: давай, покажи себя. – Поэтому выбирайте все, что повкуснее, а не пельмени с овощным салатиком.
– Да, конечно! Вот тут креветки есть, – оживился Сергей. – И мидии. Маша, вы любите морепродукты?
«Маша, не Мария». – Алексей одобрительно улыбнулся.
– Вам придется без меня контактировать. Будете часто встречаться, – лукаво сказал он. Мол, осваивайтесь. Приглядитесь друг к другу. – Если Маша, конечно, согласится нам помочь.
– А в чем дело? – спросила она.
– Видите ли, Ганя замешан в серьезном преступлении, но пока он в Казахстане, мы ничего не можем сделать. Даже в розыск его объявить. Скажите, он вам звонил оттуда?
– Да, – призналась девушка. – Но серьезное преступление? Ганя?!
– У него был сообщник. И мы пока не знаем, кто именно нанес решающий удар.
– Удар?!
– Руслана Семеновича все-таки убили, Маша.
– Ганя?! Нет! Не может этого быть!
– Он это сделал отчасти из ревности, но больше из-за денег.
– Он мне устроил сцену… – Маша даже о еде забыла. – После того как узнал, что я к Руслану Семеновичу в номер поднималась…
– Скворцов хотел ее с сыном познакомить, – поспешил с объяснениями Леонидов, увидев, как Сергей разом помрачнел. – Она видео смотрела. А Ганя приревновал.
– Я тогда сильно испугалась. Он мне руку вывернул. Думала, что ударит. Синяк еще долго не сходил.
– Вот скотина! – вырвалось у Сергея.
– Потом извинялся, но, думаю, просто испугался, что я в полицию заявлю.
– Когда он вам звонил в последний раз? – уточнил Алексей.
– Буквально неделю назад.
– То есть до нашего разговора в ресторане, где я вам признался, что веду расследование. Ищу пропавшего Скворцова.
– Да. Но я бы все равно об этом Гане не сказала. Зачем? Он мне никогда не нравился.
Лицо Боярского посветлело.
– Так что, поможете следствию? – спросил Леонидов.
– А что надо сделать?
– Вступить с Игнатом в переписку. Если хотите, нужные слова вам подскажут сотрудники полиции, – кивнул Алексей на Боярского. – Гаврюхина надо выманить в Иркутск. Пообещайте, что уедете с ним в Казахстан. Но надо, мол, вещи собрать. Дела уладить. Придумайте что-нибудь. Вы ведь женщина. Пококетничайте.
– А если не получится? – с сомнением спросила Маша.
– У вас получится, – уверенно сказал Боярский. – Я бы к такой девушке как на крыльях полетел.
«Засчитано», – взглядом сказал ему Алексей.
Маша, услышав комплимент, порозовела. Дело, кажется, шло на лад.
– Хорошо. Ради Руслана Семеновича. Он был хорошим человеком, помочь мне хотел, – сказала она и погрустнела. – Я с отчимом живу. А когда Руслан Семенович мне о детях рассказывал, конфетами шоколадными угощал, я папу вспомнила. Поверила, что он и в самом деле мне поможет. А потом разочаровалась. Подумала, что кинул. Сейчас мне стыдно за эти мысли. Поэтому я вам помогу.
– Я завтра улетаю. – Алексею тоже стало грустно. У него появились друзья, с которыми придется расстаться. Да и дело раскрыто. Удачная оказалась поездка, несмотря ни на что. – Мне нет смысла задерживаться в Иркутске. Калязин на твоей совести, Сергей.
– Сделаем, – коротко сказал старлей. – Хотя Гаврюхина должно было насторожить то, что дядя не прилетел в Алматы. Я конфисковал гаджет дяди Вали. Будем переписываться. Уже отбил, что проблемы со здоровьем.
– Постановление на обыск в квартире у Калязина добыть, конечно, невозможно, но, пока он задержан, можно провести досмотр помещения. Если не будет результата – поспрашивать приятелей дяди Вали. Может, он что-то им продал из вещей Скворцова. Понимаю, это долго, муторно, времени нет. Но единственная зацепка – вещи.
– Я попробую, – кивнул Сергей.
– Но в целом все зависит от Марии, – серьезно сказал Леонидов. – Нам нужен Ганя. Я уеду, но буду на связи. Остальное решим на расстоянии. Онлайн. Самолет у меня утром, так что…
– Я провожу, – хором сказали Сергей с Машей и переглянулись.
– Я знаю расписание авиарейсов, Алексей Алексеевич, но на всякий случай уточню. – Старлей полез в свой гаджет. – Вы ведь Аэрофлотом летите?
– Да.
– Утренний рейс… Так я до работы успею. Вы как паспортный контроль пройдете, я в отделение поеду, а Машу завезу куда скажет.