– Эта отрава не убивала бы столько людей, если бы вы пили настойку, как, например, голубые! – заметил Василий. – Луна, сколько людей вы потеряли за последнюю неделю?
– Та девочка, Нерпа, погибла сегодня в полден, – ответил старик.
– Они живут ближе всех к зеленым, и теряют в семьдесят раз меньше людей, чем твои! – сказал старик, глядя на Солнце. – Может, ты и воскрес в столпе небесного пламени, но не все оранжевые могут повторить это! Скажи им, чтобы пили хоть немного, и мы сможем ждать.
– Образцы уже у желтых, разве вы не сможете сделать что-то похожее? – спросил Луна.
– Если бы мы могли сделать что-то похожее, нам бы не дали образцов, – сказал Василий. – Скорее всего, составляющие растут или добываются только на Остове. Машины там новее и мощнее, а старые библиотеки позволяют работать быстрее…
– Как бы там ни было, они, похоже, специально сделали этот состав, чтобы обменять его на лекарства и еду, – сказал Буревестник. – Им сильно прижгло, если Командующая отправила к нам своего сына. Я согласен с Василием, мы не должны идти на уступки. Разве что на незначительные, которые не повлияют на перевес сил. Конечная цель – свобода от них, а то, что сейчас происходит, – наш шанс добиться ее быстрее.
– Уступки, не уступки… – проворчал Карпуша. – Кто-то из наших в эту самую секунду обедает, не подозревая, что с водорослями жрет миналию. Через несколько дней он умрет или станет одним из зеленых! Вот, о чем нужно думать. Его нам не спасти, но мы можем спасти того, кто будет обедать завтра. И мы должны это сделать. Еда, травы… что там еще, морские камни? Отлично, мы можем дать им все это. А настойкой пускай подавятся, заварим им такую ядреную жижу, что вся их армия сляжет от похмелья!
– Морские камни им давать нельзя, – сказал Луна. – Если они просят их, значит, еще не догадались, что их люди заболели от доспехов, иначе взяли бы вещество из них. Если они изучат морской камень, могут догадаться, а то и придумать что-нибудь для вас.
– Я считаю, мы не должны ничего им давать, – уперся Василий. – Нам ничего не нужно, мы сами себя обеспечиваем, а они нет. Рано или поздно это заставит их признать наше право жить самостоятельно!
– Так может, настало время заговорить с ними об этом? – предположил Луна. – Пусть отвяжутся от нас, а мы будем обмениваться продуктами и приютим их несчастных преступников.
– Они не примут нашей независимости, – покачал головой Погодник. – Я прочел это в голове Исполняющего. У него ясные указания.
– Нужно решать, что мы будем делать, – сказал Солнце. – Я согласен на обмен, я готов отдать им то, что осталось от наших запасов.
– Сейчас вопрос стоит так, что нам нужно решать, нам важнее жизни людей, которые из упрямства не хотят принять доступное лекарство, или свободное будущее, – произнес Буревестник. – Мои люди пьют настойку, за все время погибло пятьдесят три человека, по большей части в самом начале эпидемии. Это доказывает, что у нас уже есть средство, которым они хотят нас купить. Мы должны продержаться без их подачек, иначе все, что мы строили эти полгода, ничего не стоит!
– Я согласен с Буревестником и Василием, – сказал Луна. – Если мы дадим им то, что они хотят, наши люди будут умирать не от миналии, а от их оружия. Меняться надо на что-то совсем не значительное.
– Они не дадут вам свое чудо-зелье без морских камней и настойки, – сказал Карпуша, глядя на Солнце.
– Это будут решать они, – возразил жрец. – Я не изменю своего решения, что бы вы все не говорили. Нужно избавиться от этой водоросли.
– Что ж, тогда, как бы мне не было противно иметь с ними дело, я тоже голосую за обмен, – вдруг сказал Карпуша. – Да, это уравняет наши силы, лишит нас преимущества, но зато люди перестанут гибнуть. В конце концов, настойка не всех спасает.
Все обернулись к Погоднику. Его голос мог стать решающим.
– Я за обмен, – сказал он. – Да, это рискованно, но мы все заслужили небольшую передышку. Этот обмен позволит людям по обе стороны жить спокойно какое-то время.
Это было трое на трое.
В таких случаях требовался и мой голос.
– Говори, – сказал Солнце, сверля меня взглядом.
Несколько секунд я потратил на то, чтобы собраться с мыслями. Похоже, на этот раз от моих слов зависело слишком многое… война или мир. Хрупкая свобода или продолжение борьбы.
– Нужно дождаться химиков, – медленно проговорил я, тщательно раздумывая над тем, что скажу дальше. – Если мы будем знать, из чего точно состоит их вещество, мы сможем хотя бы попробовать воссоздать его. Может, грибы удастся чем-то заменить… Пока этого неизвестно, принять такое решение – все равно, что тянуть тростинку из пучка. Нельзя действовать наугад.
– Разумные слова, мальчик, – вздохнул Василий, хмурясь. – Дадим им ответ вечером, когда мои ребята «подтвердят» свойства. Может, к тому времени кто-то из нас передумает, – он покосился на Солнце.
Предводители вернулись к своим стаям: нельзя было задерживать работу ни на час дольше. Я вместе с Луной и Погодником отправился к голубым, чтобы поговорить с Горой.
– Мы уплывем на закате в любом случае, – заявил он, выслушав меня.
Гора и остальные пока находились в столовой голубых. Они сидели за одним из столов, тесно прижавшись друг к другу, их тревожное дыхание шумело в противогазах. Этот звук напоминал те времена, когда при виде черной формы каждый из нас инстинктивно начинал бояться: люди в ней казались несгибаемыми машинами, лишенными всего человеческого. На деле некоторые из них были безобиднее мальчишек с палками, но попадались и такие, которые могли побить за один косой взгляд. За маской никогда не было видно, кто из них перед тобой.
Но что бы ни было раньше, теперь это они нас боялись.
– Вы должны быть на территории голубых, за нее не выходите и не приближаетесь к каменотесам, они в южной части, – объяснял я, обводя взглядом собравшихся за столом черных. – Если что-то нужно – просите. Я всегда буду поблизости.
Объяснив им правила, я вышел из столовой. Луна попросил меня поработать сегодня вместо Кита. По законам оранжевых вдовец должен был провести неделю в посте и молитвах, и Кит следовал этому закону.
Шел восьмой час вечера, и на мне уже не оставалось белого места: сердцевины сегодня попадались особенно рассыпчатые.
Предвкушая скорый конец рабочего дня, я усердно стачивал скорлупу с последнего камня и не обращал внимания ни на что вокруг. Поэтому я не заметил, как откуда-то вылетел взъерошенный вор, и не успел увернуться: он все-таки врезался в меня, не сумев остановиться.
Мы повалились на землю, остатки моей работы раскатились вокруг.
– Что стряслось?.. – спросил я, быстро поднявшись.
В том, что что-то случилось, я уже не сомневался: стал бы он так носиться!
– Там… Уф!.. – он так задыхался после долгого бега, что не мог выдавить из себя ничего внятного. Только спустя несколько секунд, сделав над собой усилие, он произнес: – Черные Яшму нашли! Гора… он у зеленых! Они хотят…
Он еще не закончил говорить, а я еще не осознал толком его слов, но в следующую секунду я уже сам несся к зеленым со всех ног.
Когда я добрался до стаи, сразу понял, где все происходит: в одном месте сгрудилась плотная толпа.
– …Она – собственность нашей стаи! – голос Карпуши звучал из самой гущи. – Вы не имеете никаких прав на нее!
– Что здесь происходит!?
Я, наконец, пробрался сквозь народ.
Гора и его люди стояли, окружив неподвижную Яшму: ее тело было наглухо затянуто промоченными ремнями, она могла только семенить ногами. Карпуша был один против черных. Остальные зеленые и голубые просто наблюдали.
– Тебя это не касается, – произнес Гора, даже не взглянув в мою сторону. – Пока мы не трогаем жителей Огузка, ты к нам не лезешь.
– Она – житель Огузка. Ее место здесь, – сказал я, ища взглядом бойцов, которые должны были следить за тем, чтобы черные не уходили с земли голубых. Их нигде не было.
– Она не просто убийца, она предательница и клятвопреступница! – прогудел Гора. В его глазах, в позе было столько решительности и злобы…
Я догадался, что, он знал ее во время службы и воспринимал ее предательство, как личное. Это делает ситуацию сложнее: похоже, наказать Яшму для него не просто очередной приказ.
– Ее будут судить на Остове! – уверенно сказал он.
– Немедленно отпустите Яшму и возвращайтесь на территорию голубых, иначе ваш действия будут расценены, как нарушение мирной договоренности! – громко произнес я.
– Уже вечер, мы ничего не нарушаем! Мы возвращаемся на Остов, – Гора посмотрел в сторону берега. Я проследил за его взглядом. Приглядевшись, я заметил, что их лодки перегнали к причалу зеленых. – Идем!
Я недоуменно взглянул на Яшму. Как она могла позволить поймать себя!?.. Это немыслимо! В этом аресте было куда больше странного, чем могло показаться на первый взгляд.
Ситуация выходила из-под моего контроля… хотя она не находилась под ним с самого начала. Бойцов рядом не было, никто из зеленых и голубых не собирался вступаться за убийцу. Вполне может быть и такое, что Горе доложил о Яшме кто-то из стоящих здесь… Многие голубые и даже зеленые были бы рады избавиться от нее: далеко не все были согласны с решением суда.
Я здесь был единственным, кто готов был отстаивать ее жизнь и свободу.
– Вы сядете в лодки только после того, как отпустите Яшму, – сказал я, вставая на пути у Горы. – Иначе ни один из вас не увидит Остова.
– Ты один, – произнес он раздраженно. – Я уважаю твою храбрость, но она тебе не поможет. Уйди с дороги!
– Я предупреждаю последний раз! – сказал я, повысив голос. – Ради своих людей, отпусти Яшму, и все доберутся до Остова живыми и невредимыми!
Кто-то из черных позволил себе смешок. За ним раздался еще один, и еще… Вскоре почти все они смеялись надо мной.
Голубые и зеленые не разделили их веселья.
– Вели ему отойти, иначе я сломаю ему что-нибудь! – Гора обернулся к Яшме.
Ее губы были плотно сомкнуты, но гла