– Когда ей было тридцать, Командующий тяжело заболел и умер, – тихо продолжила Мидия. – Тогда совет выбрал Хризолит. Впервые в истории решение все членов было единогласно. Впервые в истории Командующим выбрали женщину.
– И теперь все женщины решили, что могут быть стражницами! – фыркнул Пена. – Они не понимают, что Хризолит – уникальный человек! Поэтому она достигла такой высоты, а не потому, что она женщина.
– Эй, женщины не хуже мужчин справляются с этой работой! – воскликнула Яшма. – Я отличная стражница, и тебя уложу на лопатки, ты и моргнуть не успеешь.
– Вы, женщины, слишком вспыльчивы и обидчивы для такой работы, – усмехнулся Пена.
На секунду Яшма замерла, сжимая кулаки, а потом вдруг улыбнулась.
– Знаешь, а ты мне все-таки нравишься! – сказала она. – Ты, кстати, очень похож на Дельфина. Я помню его еще до того, как он оброс мутациями. Вы почти как братья! Извини за вопрос, но твой отец часом не изменял твоей матери? Дельфин внебрачный ребенок какого-то богача…
– А ведь правда! – подтвердила Мидия. – Вы правда очень похожи.
Пена покосился в мою сторону.
– Я раньше был красавцем, это комплимент! – улыбнулся я.
Он вскинул брови и понимающе кивнул.
– Да ты и сейчас ничего! – Мидия рассмеялась, кидая в меня тряпкой. – Ешь только, как дикарь!
Я, поняв намек, вытер подбородок от капель похлебки.
После обеда мы обсудили, что из снаряжения возьмем с собой и какое нам понадобится оружие. Разговоры перешли в дело, мы отправились на склад и собрали все необходимое. К вечеру у нас было все, что нужно для того, чтобы утром отправиться вниз.
Прежде, чем вернуться в хижину, Яшма сказала, что ей хотелось бы поговорить с Барракудой. Пожав плечами, я повернул в сторону синих, но мутантка дала мне понять, что мне идти не нужно.
Меня кольнула ревность: у меня были планы на эти последние свободные часы перед заданием. Однако, сделать я ничего не мог, пришлось возвращаться в хижину одному.
Оказавшись на территории голубых, я увидел посиделки в столовой и пошел туда. Луна травил истории, большая часть голубых собрались послушать доброго старика. Я осторожно устроился среди них.
И, хотя я теперь носил черное, большая часть голубых относилась ко мне по-прежнему. За это я должен был быть благодарен Киту: узнав обо всех моих приключениях, он решил, что жизнь достаточно наказала меня за любовь к предательнице. Да, к тому же, друзья и враги слишком перемешались, чтобы теперь судить о человеке по прошлым поступкам. Мы с Китом снова стали друзьями, и по старой дружбе он обеспечил мне репутацию местной легенды.
Я уселся возле него, он молча протянул мне свою на половину полную миску: дурная привычка всех воров брать больше, чем нужно.
– Гребень сказал, что драконы такая же выдумка, как лошади и кошки, и Луна пытается его переубедить, – шепотом объяснил Кит. – Слово за слово, теперь он рассказывает о том, как в молодости встретил старика, который говорил, что видел дракона…
– Кошки – выдумка!? – удивился я. – Понимаю, лошади – они слишком беззащитные, наверняка их придумали, потому что боялись единорогов. Но кошки точно были, им даже поклонялись! Как у него язык повернулся?..
– Слушай! – шикнул Кит, пихнув меня локтем.
– …Драконы, говорил он, бывают везде. В ветерке, который над морем, – дракон хвостом махнул. В небе облако на глазах рассыпалось – дракон чихнул. Водоросль со дна на поверхность вылезла – дракон купается. Маленькие они повсюду. А вот большие… он однажды встретил большого дракона. Он был больше, чем Огузок! Огромный зверь. Он умел говорить, так мне сказал этот старик, – говорил Луна. – Нашей речи дракон не знал, но как-то они говорили. Дракон рассказал ему, как спастись от солнца, а потом исчез. Когда старик, тогда еще молодой, сделал, как научил дракон, кожа темнела под солнцем, пока не стала, как уголь. Тогда дракон снова появился и научил его, как растить зелень на суше. И снова у него все вышло. Он пытался говорить людям об этом, но ему никто не верил. Отправили к оранжевым на Огузок, и они ему не верили, пока он не стал говорить про бога. Тогда они назвали его жрецом и стали слушать. Вот так все было.
– Это похоже на легенду оранжевых о первом жреце, – заметил я. Все посмотрели на меня. – Только они считают, что все дело в молитвах, которые напевала желтая чайка, а вовсе не в драконе.
– Поющая желтая чайка? Ну-ну…
– Дельфин, если не собираешься рассказывать про драконов, молчи лучше!.. Лишь бы поумничать!
– Лена, а ты сам видел дракона? – спросил один из голубых.
– Я!? – Луна разразился скрипучим смехом. Его голубые глаза с невидимыми зрачками заслезились от смеха. – С чего бы драконам говорить со мной?
– Если ты не видел, то я все равно не верю! – заявил голубой. Я так понял, тот самый, который начал спор.
– Ты и в кошек не веришь, – фыркнул я.
– Разве может животное жить у человека и выполнять для него что-то полезное? У них одна задача в жизни: пожрать!..
– Это у тебя одна задача! – заметил кто-то из толпы.
Начался долгий спор, в котором я с удовольствием принял участие, напомнив всем про Лашуню. Неизвестно, когда бы это закончилось, часть голубых встала на мою сторону, часть на сторону великого скептика… мы ругались, пока не вернулась Яшма и не позвала меня в хижину. Нам еще нужно было устроить ей кровать.
Я отдал мутантке свое одеяло, оставив себе полосу ткани. Набив мешок моей старой одеждой, мы сделали матрас. Кровать вышла очень даже неплохая. Яшма оттащила ее к противоположной стене от той, возле которой спал я.
Устроившись, мы оба долго не могли уснуть, думая каждый о своем.
– Скажи, а эта Мидия… – вдруг начала Яшма. – Кажется, вы с ней хорошо знакомы?
– Мы вместе учились в детстве, – объяснил я. – Случайно встретились здесь. Она помогла мне, когда меня только поймали и держали в клетке.
– Ясно. Старая подружка, значит.
Я улыбнулся ее недовольному тону.
– А откуда ты знаешь Краба?
– Он был моим куратором. Вводил меня в курс дела, когда я стала стражницей. Бедняге всегда достается самая отвратительная работа, – она улыбнулась.
– Мидии и ему было поручено следить за мной, когда я хотел вернуться в тоннели. Я впал в транс под водой, он еле меня вытащил, а потом у меня случился припадок. Как же он ругался тогда!.. Переживал так, будто я его родственник!
– Он добряк, – кивнула Яшма.
Спустя какое-то время она снова заговорила.
– Серый получил свою форму за то, что научился работать с маринием. Он управляется с ним не хуже Барракуды, увешал им весь совет Остова, – она повернулась ко мне и уперла кулак в щеку. – Я все думаю, никак не могу понять… Как думаешь, что такого сделала Хризолит?
– Она была надзирательницей у фиолетовых. Может, раскрыла бунт, втершись кому-нибудь в доверие? – предположил я.
– Думаешь, она родила Серого от одного из них?
– Он похож на сумасшедшего, – я усмехнулся.
– А Гора точно сын Командующего, – Яшма повалилась на подушку. – Он весь в этом! Закон и порядок для него все.
– Вы с ним виделись?
– Я спала в его кровати, когда он вернулся. Он бы прибил меня на месте, если бы не Серый…
Челюсти сами собой сжались, но я глубоко вдохнул, заставляя себя расслабиться.
Я не должен был злиться на нее за то, что она когда-то нравилась более сильному, богатому и влиятельному мужчине, чем я. И за то, что она охраняла его брата и поэтому спала на его кровати, тоже.
Однако, больше мне с ней говорить не хотелось, и я отвернулся к стене, сделав вид, что сплю.
Следующим утром мы встретились с остальными возле входа в подземелье. Пена великодушно избавил нас от официальной части, в одиночку доложив Командующей обо всем, что мы собирались сделать. Нам оставалось только начать наш путь.
Мы с Крабом спустили вниз телегу, потом Мидия помогла нам проверить, что все части как следует закреплены. Все было готово, чтобы отправиться под своды тоннеля, но тут сверху раздался голос Погодника.
– Эй, там! Стойте!
Он начал неуклюже спускаться вниз, ударяясь костлявыми конечностями о каждый выступ.
Наконец, он спрыгнул на площадку.
– Как же я мог вас не проводить? – улыбнулся он, прочитав, наверное, мысли всех сразу. – Как долго вы будете под землей?
– Мы взяли еды с большим запасом, ее хватит на две недели. Но, если повезет, вернемся через несколько дней, – сказал я.
– Природа готовится к чему-то, – доверительно сообщил нам колдун, изображая крайнюю серьезность. – Я еще не уверен наверняка, возможно, это лишь мягкий дождь.
– Но мы будем под землей, – заметил Пена. – Дождь нам не навредит.
– Дождь или шторм от землетрясения – я не знаю, – объяснил Погодник. – Из-за мариния под землей я почти не чувствую, что происходит глубже. Я понимаю только воду и воздух, а они встревожены. Если будет землетрясение, из-за которого начнется шторм, я не смогу предсказать это и вовремя предупредить вас. Я хочу сказать, если у вас будет выбор, лучше держитесь поближе к выходу.
– Мы бы сделали это и без твоих советов, – Пена не унимался. – Ты нас только задерживаешь!
Колдун сжал тонкие губы, недовольно уставившись на него.
– Спасибо, что предупредил! Мы постараемся вернуться как можно скорее, – я попробовал сгладить ситуацию. Погодник, как тщеславный ребенок, не выносил критики и жить не мог без похвалы и благодарностей. Расстраивать его лишний раз было опасно.
– На то я и погодник, так ведь? – лицо колдуна разгладилось.
Он вдруг резко повернулся к Яшме, взмахнув своим посохом. Та, испугавшись, слегка отвела ногу назад. Я знал, что за этим движением должно было последовать другое, которого Погодник не пережил бы. Колдун тоже это понял и миролюбиво поднял руку, опустив свою палку.
– Тише! – он улыбнулся и широко раскрыл все три глаза, ловя взгляд мутантки. – Я только хочу предать кое-что от нашего общего знакомого. Можно?
Яшма застыла, как завороженная, тогда колдун шагнул к ней, взял за подбородок и поцеловал в губы.