ще молодая… Даже надо удивляться, что новобрачная супруга — эта замечательная, выдающаяся женщина — до сих пор почему-то не имела достойных себя женихов… То есть как раз сейчас она их заимела в лице нашего директора… То есть не их, а его одного… пока… И директор тоже заимел в ее лице подругу, с которой он будет вить себе гнездышко, которого ему так не хватало, хотя он как раз умеет хватать, и с такой ловкостью… Нет, я только хочу сказать, что теперь наш дорогой директор обрел наконец свое гнездышко, куда он будет носить и таскать… нет, не из нашего только магазина таскать, а из других — тоже… То есть я не то хотел сказать, что он таскает в смысле расхищает, но и в смысле покупает… Деньги-то у него, как мы знаем, есть, и немалые… Но он и сам не малый… Ну, не ребенок, чтобы зря разбрасывать деньги, когда можно бесплатно или там в порядке обмена… И менять он, слава богу, умеет… Нет, нет, я не о том, что он, допустим, менял жен чересчур часто… Да он и не так уже часто их менял: каких-нибудь четыре жены за три года — это же чистые пустяки по сравнению с тем, как он меняет товары и даже документы… Нет, не только документы по отчетности, аив своем личном деле тоже… Товарищи, я, кажется, говорю личное… то есть лишнее, а еще не сказал самого необходимого. Я хочу сказать: вот он сидит теперь перед нами, наш замечательный, расхитительный… то есть наш восхитительный директор… вот он сидит… Нет, не в том смысле, что он сидит, потому что его посадили… Сегодня даже нет посаженого отца, и жених пока что тоже еще не посаженный… А его и не посадят, пока не пойма… то есть не поймут, какой он орел!.. Нет, не в смысле стервятник он есть орел, а в смысле широты размаха крыльев и там когтей, клюва… Он как начнет долбить, так будьте уверены: додолбит кого хочешь… пока его самого не долбанут как следует!.. То есть, простите: это не его долбанули, а я долбанул лишнее и потому наговорил здесь тоже лиш… нет, пожалуй, самое нужное я сказал… в общем, я почти все сказал: что хотел сказать, я сказал, и что не хотел говорить— тоже сказал… Я извиняюсь.
Если вам надо непременно произнести речь, а чего говорить — вы решительно не знаете, то в этом случае следует поступить так:
Вы должны выступить не первым, чтобы перед вами был предыдущий оратор. Тогда вы можете свою речь построить на том, в чем вы согласны и в чем не согласны с предыдущим оратором.
Например:
— Товарищи, я должен сказать, что я в корне не согласен с предыдущим оратором, кажется товарищем Мущинером?.. Да. Товарищ Мущинер совершенно не прав, когда он говорит, что у нас в похоронном бюро «Свой труд покойника» все обстоит благополучно, Но товарищ Мущинер совершенно прав, когда он предлагает увеличить число похорон за счет ускорения езды катафалков. Но товарищ Мущинер совершенно неправ, когда он предлагает поэтому проворачивать все похороны рысью или даже галопом. Однако товарищ Мущинер совершенно прав, когда говорит, что надо бороться с тем, что кучера наших катафалков работают налево и подвозят на наших катафалках посторонних граждан, дрова, картошку и даже уголь. Но все-таки предыдущий оратор неправ, потому что он больше ничего не сказал, а значит, и мне нечего больше говорить…
Если же у вас в голове нет ни одной мысли и таковых не предвидится, а выступать надо на открытом воздухе или в очень большом помещении, мы предлагаем другой выход.
Произносите всю речь с большими перерывами между каждыми двумя словами — будто бы для того, чтобы до слушателей лучше долетели сказанные слова. И повторяйте каждое слово пять, шесть раз — будто бы для того, чтобы слушатели лучше усвоили. Используя такой метод, вы можете произнести чудную речь, не имея в голове ни одной мысли.
Например:
— Товарищи!.. Мне думается, товарищи… Думается мне… Мне… Мне думается… что все мы… Все… Мы все!.. Мы все рады… Рады, товарищи!.. Искренне, товарищи! Все мы искренне рады открытию… Открытию… этой починочной мастерской… открытию, товарищи, мастерской… той мастерской, которая будет чинить… чинить обувь… обувь будет чинить, товарищи! Кончаю, товарищи!.. Я кончаю!.. Все мы!.. Все!.. Кончил, товарищи!..
Как втирают очки
В учреждении, где я работал, служил завхоз. Человек он был нерадивый. И прямо на моих глазах дом, в котором помещалось наше учреждение, пришел в полный упадок. Даже потолок рухнул. А завхоз и после этого никаких мер не принимал.
И вот ему пришлось отчитываться на собрании, нашему завхозу. Обстоятельства дела всем на собрании известны, соврать — невозможно. Завхозу пришлось говорить истинную правду. Он говорил так:
— Товарищи! Я целиком и полностью виноват в том, что вверенное мне здание пришло — целиком и полностью — в плохое состояние. Каюсь: я проморгал, когда оно начало разрушаться… А когда потолок уже рухнул — частично, я, конечно, приказал разобрать кое-что вокруг и обещался приступить к ремонту. Но и этого я не сделал целиком и полностью. А когда я надумал обратиться в стройорганизацию, так, знаете, было уже поздно: там уже рабочую силу распределили, материалы распределили… В общем, ничего мне не дали. И по правде сказать, дело обстоит безнадежно, товарищи: надвигается зима, и наше здание скорее всего разрушится целиком и полностью…
Тут бы и призвать его к порядку — этого завхоза. Но скажу прямо: у нас слиберальничали, не сумели заставить голубчика отвечать за свои грехи и работать на совесть. И вот я смотрю: через месяц на другом собрании завхоз о том же деле рассказывает, словно его вины тут нет. То есть, товарищи, начинается очковтирательство. Правда, пока еще не очень крутое. Словом, завхоз выступает уже так:
— Товарищи! Мне, конечно, не повезло, в том смысле, что зданьице мне попалось так себе… Я, сколько мог, охранял его. Ну, а потом оно должно же было рухнуть?! Оно и рухнуло. А как же? Все имеет свой предел, товарищи, другой раз даже сталь отказывает. А тут — какие-то дранки, штукатурка, балчонки какие-то… Ну, правда, я сразу пошел навстречу этому зданию. Я подал команду доломать вокруг все, что можно! Правда, теперь мы частично остались под открытым небом. Ну что же? Если искусственное перекрытие ненадежно, пусть нас перекрывает, так сказать, атмосфера, которая защищает человечество от всех космических неполадок уже не первое тысячелетие, товарищи! Теперь насчет ремонта. Что можно сделать, когда в наших стройорганизациях сидят бюрократы?.. Ты к ним приходишь, а они тебе отказывают. Дескать, все у них распределено… «Где вы были раньше?» — говорят. Хорошо. А потолок, когда он рухает, разве он согласовывает сроки с ними или даже лично со мной, а? Но мы еще с ними поборемся — с этими строителями. Мы еще с ними будем драться, и крепко драться, товарищи! Пусть в будущем году, но все, что рухнуло, мы переложим на них, товарищи! Вот!
Ну а еще через месяц завхоз представлял дело так, что эта авария есть его собственная заслуга. Он говорил:
— Товарищи! Основным нашим достижением за отчетный период, конечно, надо считать то, что нам удалось целиком и полностью выявить все неблагополучия в перекрытиях и стенах нашего здания. Нас не обманула, понимаете ли, внешняя лакировка в этом отношении. Мы не стали замазывать отдельные дыры и трещины. Наоборот: я ему сразу подал команду рухнуть — тому же потолку! А когда этим перекрытиям пришлось пойти нам навстречу и рухнуть, то мы еще разрушили вокруг все, что можно. Зато мы сейчас имеем ясную картину состояния всего дома на сегодняшний день. Я скажу больше: мы пошли на то, чтобы в этом году не делать ремонта! Проверить, понимаете ли, на практике: чего оно соит — наше здание?.. Сколько оно еще может выстоять? И вот, если оно за зиму не даст полного разрушения, то мы подумаем о том, чтобы пойти навстречу этому зданию и найти с ним, так сказать, общий язык. Правда, скажу откровенно: в этом году наши стройорганизации пытались всучить нам кое-какие материалишки, лимиты и так далее… Но мы на это не пошли и не пойдем. Наша точка зрения — глубоко принципиальная: рухать так рухать! Ясно? Все!
Слова-паразиты и лектор-паразит
Общеизвестно, что в устной речи бытуют так называемые «слова-паразиты» — это те не требующиеся по смыслу речи отдельные словечки и даже словосочетания, которыми уснащают свои высказывания робкие и неряшливые в разговоре люди. (Ниже читатель найдет перечень таких выражений.) Но вот что интересно: оказывается, кое для кого подобные словечки просто полезны!.. Для кого же?
А для тех лекторов, которые могут спрятать за словесным мусором и собственное невежество, и свою трусость, и нежелание говорить по существу. Если к обилию паразитических словечек добавить значительное количество, цитат — а в цитатах очень часто паразитом становится сам лектор, ибо тут он прячется за чужие слова, чтобы не отвечать самому, — то и получится, что на базе одной-единственной нехитрой мыслишки можно прочитать целую лекцию или доклад…
Берется простая мысль, допустим такая:
«Если молодой человек обоего пола полюбил лицо обратного пола, то нехорошо, когда он (м. ч-к об. пола) разлюбит его (л. обр. п.)».
Как мы видим, тезис нехитрый. В нем нет ничего дурного, но и нового, существенного тоже нет.
Добавим к изложенной выше мыслишке как можно больше слов-паразитов — каких? — а вот: конечно; безусловно; разумеется; значит; выходит; это-это; это; это самое; тово-этого; как бы; вроде; на манер; более или менее; то есть; и т. д.; и т. п.; одним словом; короче говоря; между прочим; например; отчасти; что ли; скорее; если хотите; как говорится; с одной стороны и с другой стороны; в общем; в общем и целом; вообще; по сути; по существу; как бы сказать; так сказать; как сказать; все ж таки; в какой-то мере; допустим; понимаете ли; понимаешь; понимаешь или нет; видите ли; представьте себе и др.
И еще начиним нашу основную мыслишку цитатами…
И получится у нас недурная лекция на тему о любви, которую охотно примут в любом клубе и которая может обеспечить не слишком богатое, однако же и не нищенское существование лектора.