Пожалуйста. Справочники: технические, строительные, план города…
Гранаткин. Да, да, да, вижу, вижу! Занимательное чтение… (Вынул из портфеля сверток.) Я и сам — видите вот? — только что приобрел два фолианта… Цены нет. Может, читали: немецкий философ Гоголь.
Архитектор. Гоголь?
Гранаткин. Простите: Гегель… то есть Бебель скорее… в общем, Бабель.
Архитектор. Бабель, говорите?
Гранаткин. То есть Бебель… Небель даже… Виноват: Мебель…
Архитектор. Мебель?.. (Пожал плечами.) А что вам, собственно, угодно?
Гранаткин. Беспокою вас по делу о застройке. Мой друг — почтенный человек, пенсионер, уважаемый старец — затеял построить тут сарайчик на Кургускинской улице, домовладение, если изволите знать, за номером семнадцать — я извиняюсь — бис…
Архитектор. Почему же он сам не приходит?
Гранаткин. Исключительно по причине слабого здоровья. Я же говорю: инвалид. Как сказал поэт: «Увы, уже не те и силы, и весь мой организм не тот…» Забыл сейчас, чьи стихи, но очень трогательно. Вообще — поэзия моя слабость. (Похлопал по своему свертку.) Вот купил сейчас пару томиков лирических стихов. Поэт Исаак Михайловский.
Архитектор. Михайловский?
Гранаткин. Скорее даже наоборот: Михаил Исаковский. Что-то в этом роде. Чудные стихи и песни… «Как бы мне, дубине, к дубу перебраться»… Прямо слеза бьет, когда читаешь… Да, так вот: в отношении застройки я бы попросил вас как интеллигент интеллигента…
Архитектор. Фамилия вашего товарища?
Гранаткин. А?.. Супрунов, Аким Иванович Супрунов, домовладение семнадцать-бис… И все дело-то — на три минуты…
Архитектор(глядит в список). Супрунов…
Гранаткин. Именно! Супрун Иванович Акимов… То есть, простите, наоборот…
Архитектор. Нет у меня такого заявления.
Гранаткин. Не может быть! Что же мне теперь делать?!
Архитектор. Пройдите в райнежилотдел: может, у них…
Гранаткин. Придется. Ну, благодарю вас… Поскорее отделаюсь там и — домой: читать! Это — моя слабость… Может, одолжите вот эту книжицу, я бы ее в два дня…
Архитектор. Это — справочник по оплате строительных работ…
Гранаткин. А что? Тоже есть своя прелесть. Помню, еще в двадцать седьмом году напоролся я в одном доме на тогдашнюю телефонную книгу… Неделю не могли меня оторвать от нее!.. Поверите ли: как роман приключенческий!.. И еще бы: на каждой странице — биографии. И притом не выдуманные… Там — Иванов, Иванов, Иванов, Иванова, Иванова, Иваненко, Ивановский, Ивахин… Вы подумайте — хе-хе! — Ивахин! Ведь это все надо придумать!.. Вы поверите: взахлеб читал… Ну, честь имею: надеюсь еще навестить и поговорить на досуге исключительно об словесной изящности… виноват: об изящной словарности… нет, словесности! Адьё! Пока!
Гранаткин ушел.
Архитектор. До свидания… Странный субъект…
Картина третья
Кабинет Заведующего райнежилотделом. Заведующий стоит у шкафа и вынимает бумаги. Стук.
Заведующий. Войдите.
Входит Гранаткин. Из кармана торчит бутылка, завернутая в бумагу. Портфель его сильно разбух.
Гранаткин(в сторону). Заведующий нежилотделом. Он должен быть рубаха-парень. Попробуем подобрать к нему ключик. Привет, братуха!
Заведующий. Здравствуйте… Что скажете?
Гранаткин. Ну, здоров! Давай пять… (Сует руку.) «В чем дело, в чем дело»… Будто уж нельзя зайти хорошему человеку к хорошему человеку… Куришь? (Протягивает коробку папирос.)
Заведующий. Спасибо, только что курил…
Гранаткин(сел на место Заведующего перед столом). Ладно. После затянемся… (Прячет коробку.) Вот какая картина, друг ситцевый: я ведь к тебе — по делу. (Вынул из портфеля консервы, банку огурцов, водку.)
Заведующий. А по какому?
Гранаткин. Сейчас скажем. Да… Ничего у тебя кабинетишко… Тут в случае чего и тяпнуть можно, — а? А? А?..
Заведующий. Ну, это ты брось!
Гранаткин. Да что ты? Уж и пошутить нельзя, понимаешь… Сам знаю: это уже после работы, в неслужебное время — тово… (Щелкнул себя по горлу; убирает свое добро обратно в портфель.) Да, так вот: насчет застроечного дела я. Ну-ка, глянь: не у тебя ли заявка одного старичка?.. (Освободил место Заведующего.)
Заведующий(сел перед столом). Фамилия?
Гранаткин. Скажу фамилию… Куда торопишься?.. (Смотрит на бумаги на столе.) Это — чья карточка? Чья девчоночка? А ничего канашка! Факт!.. Я и сам не прочь… у меня тоже есть знакомые, так сказать, киски… Как-нибудь устроим с тобой детский крик на лужайке, хе-хе… Ага?.. Да, так вот: некто Супрунов Аким Иванович. Застройка на Кургускинской улице…
Заведующий. Сейчас посмотрим… (Роется в бумагах.)
Гранаткин. Слушай, а что ты здесь, понимаешь, штаны протираешь? Давай по-быстрому отдадим концы и — в ресторанчик. Я знаю один шалман, так там закуски дают… (Делает воздушный поцелуй.) Пальчики оближешь! И оркестр играет… (Напевает.) «Мишка, Мишка, где ж твоя улыбка…»
С середины последней реплики вошел Архитектор.
Заведующий. Прошу, Василий Васильевич…
Гранаткин. А? Как?.. Неужели… Кхм… (Принимает поспешно постный вид и прячет поглубже в карман бутылку.) Люблю я, понимаете ли, на закуску прочитать хорошую книгу… Того же Гегеля… то есть Мебеля… В общем, что-нибудь такое — философское покруче…
Заведующий(с удивлением смотрит на Гранаткина). Как?
Гранаткин. Я говорю: люблю этак хлопнуть грамм триста или шестьсот… но для чего? Исключительно — за здоровье всех этих философов или там вообще писателей… (Обернулся к Архитектору.) В каком то есть смысле хлопнуть? — исключительно что поаплодировать… (Показывает, как он хлопает руками.) Другой раз такое у них вычитаешь, что просто один в комнате начинаешь аплодировать… (Повернулся к Заведующему.) А почему? Исключительно потому, что если на столе водчонка там, понимаешь, килечки, колбаска… барышни тут же помоложе хихикают, ну как не взыграть?.. (Повернулся к Архитектору.) Духом! — я имею в виду взыграть духом. Так приятно расширить кругозор и вообще предаться мыслительному процессу… (Повернулся к Заведующему.) Особенно в хорошей компании да чтобы — застолье подходящее…
Архитектор. Странный какой гражданин.
Заведующий(Архитектору, незаметно для Гранаткина, тихим голосом). Пройдите-ка на мое место…
Архитектор и Заведующий меняются местами. Гранаткин упустил это обстоятельство.
Гранаткин(говорит в сторону кресла Заведующего, в котором теперь сидит Архитектор). А мы с тобой все-таки тяпнем сегодня водчонки! (Повернулся к двери, где прежде был Архитектор, а теперь стоит Заведующий.) И еще вам хочу показать одну книженцию восемнадцатого, можете себе представить, века… Такая мудрость, знаете ли… (Заметил, что обращается к Заведующему.) А?.. Как? В этой книжонке такие есть картиночки похабные — ну, блеск!.. Слушай, давай мы с тобой махнем сейчас в забегаловку… (Смотрит в сторону Архитектора.) То есть, я извиняюсь, с вами мы сейчас махнем в библиотеку и там откупорим… исключительно большой такой ящик с книгами… (Заведующему.) И под эти книги дербалызнем как надо! Девчонок вызовем в эту библио… шалма… в шалманотеку… То есть… Как хотите, я не могу сразу на вас на двух работать!
Архитектор. А зачем вам работать?
Заведующий. Разрешение на застройку уже дано.
Гранаткин. А?
Заведующий. Вот тут записано: разрешение Супрунову Акиму Ивановичу послано на дом.
Гранаткин. Как то есть послано?! Как послано?! Значит, я остался ни при чем?!
Архитектор. Значит, вы сами — не застройщик?
Гранаткин. Я? Как вам сказать? Скорее нет, чем да. Но я так заинтересован, чтобы почтенный старик получил разрешение…
Заведующий. Это мы понимаем, что вы заинтересованы. Сколько вы с него получили?
Гранаткин. Что значит «получил»? Я вообще ничего еще не получал и — теперь уже ясно — не получу… В общем, я пошел. Меня тут ждут в одной библи… галовке… Честь имею! Ффу!.. Сколько хлопот, и все — зря… Тьфу!.. (Убегает.)
Отвадила
Действуют: Лектор — 40 лет и Люся — 19 лет.
Сцена представляет собою маленькую комнату за кулисами в клубе. Никого нет. На столе лежат видавшие виды пальто, старый портфель и мятая шляпа Лектора. Под столом стоят его галоши. А голос Лектора доносится со сцены.
Голос Лектора(продолжая лекцию). …На этом, товарищи, позвольте мне закончить мою лекцию, посвященную важнейшим проблемам: любви и дружбе в среде нашей замечательной молодежи. Мне хочется только еще раз сказать вам, мои молодые друзья: советская молодежь всегда и везде стремится к подлинно большим чувствам. Нигде в мире нет такой любви, как у нас. И нигде в мире нет такой дружбы, как у нас. Остается только пожелать всем вам удачи в этих нужнейших чувствах, без которых человек мельчает и морально хиреет. Спасибо за внимание, мои юные друзья. Я кончил.
Доносятся очень жидкие аплодисменты. Лектор появляется на сцене, неся в руках брошюры и книжки с закладками на страницах, откуда он черпает цитаты, выписки на листах бумаги и т. п. Лектор проходит к столу, надевает галоши, шляпу и начинает упрятывать в портфель все, что принес с трибуны. Вбегает Люся. Это быстрая в движениях, веселая и смешливая девушка. Одета к лицу, но без эксцессов моды.