Некоторые скульптуры на фасадах зданий молча возвышались над Виктором, другие ухмылялись, хотя в их взглядах стояла тоска – кто бы не хотел свободы?
Идя за этим шлейфом магии, Виктор, в конце концов, оказался в переулке на окраине города. В этот час тут было пустынно, мигал лишь единственный фонарь, в свете которого блестела от влаги брусчатка. В глубине переулка, среди темноты, алело пятно. Еще несколько шагов вперед, и Виктор остановился у подобия жертвенного алтаря, на котором лежала раненая птица – серебристый журавлик. Виктор не сразу понял, что кругом не кровь, а красные лепестки. Как символично. Кому же понадобилось устраивать это представление? В груди заворочалось неприятное чувство. Это ловушка. Он тут не просто так. А значит, в доме…
Не успел он закончить мысль, как зарычали гончие, темнота зашевелилась, и вперед выступила невысокая фигурка в темном плаще. Когда с головы незнакомца слетел капюшон, обнажая светлые, почти белые, волосы, Виктор выругался и сжал руки в кулаки.
– Будь я проклят…
Перед ним стоял совсем мальчишка. Лунный свет серебрил светлые кудряшки, мертвецки бледное лицо было слишком знакомым Виктору, чтобы не поверить своим глазам. Глаза блестели темно-зелеными драгоценными камнями, не столь яркими, как у Юви, но все же…
А на губах сияла полумесяцем гнусная ухмылка. И только одно это не давало Виктору покоя.
– Ты Роши? – спросил он, и без того зная ответ.
Мальчишка покачнулся, будто подхваченный ветром листок. Обернулся вокруг своей оси. В его хрупкой руке сверкнул эфес длинного выгнутого клинка. Виктор удивленно взглянул на стигу, традиционный меч Ремесиса, давным-давно ставший не более чем украшением. Лезвие просвистело слишком близко от его груди.
А следом от клинка потянулся иссиня– черный дым, норовя ухватить Виктора за руку. От этого потока тлетворной магии его замутило. Все тот же ремесис, но не чистый и звонкий, не будоражащий чувства, а такой, от которого хочется бежать со всех ног.
– Что ты за дьявол! – выдохнул Виктор, а следом создал перед собой каменную преграду, которую мальчишка спустя пару секунд рассек стигой. Будто само оружие излучало ремесис. И не только. Виктор заметил, как светится синеватым огнем рубаха паренька.
Гончие бросились на обидчика, разлетаясь при столкновении всплесками воды, но собираясь вновь. С карниза соседнего здания спрыгнула терракотовая дождь– птица, растопырив хвост. Сколько водяных стражей Ремесиса откликнутся на зов малого ключа, Виктор не знал. Но сила будет неполной, в этом он не сомневался.
Паренек отражал удар за ударом, не произнося ни слова, лишь посмеиваясь. Виктор сдерживал силу – не будь мальчишка как две капли воды похож на Юви, все уже было бы решено. Но разве он мог так поступить? Как Виктор мог теперь?
А магия, что исходила от мальчишки, нервировала Виктора – знакомая и в то же время абсолютно чуждая. Если ключ Красной Тейры у Роши, Виктор забрал бы его здесь и сейчас. Неужели Роши и есть тот самый Белый Журавль?
Виктор замер, наращивая вокруг себя золотые сферы, обращаясь внутрь, к ремесису Архитектора. Стражи были опорой, но истинная сила всегда таилась внутри – этот урок Виктор уяснил давным– давно. Перед взором, среди черной вселенной небытия, распахнулись два антрацитовых крыла с золотой бахромой. Символ Дома Меримьян – Черный Журавль, образ, которого он страшился, который мучил его по ночам. Позолоченный острый клюв раскрылся опасным оружием и прочертил окружность. Циркуль Архитектора пришел в действие, создавая в пространстве за пределами этой бездонной вселенной клетку, в которую бы он мог заточить нарушителя спокойствия.
Виктор скорее почувствовал, чем услышал, как мальчишка огрызнулся под действием его силы. Когда Архитектор открыл глаза, пришел его черед усмехаться.
– Попался, дружок.
Паренек молча смотрел на него исподлобья. Вновь покачивался из стороны в сторону. Уголки его губ поползли вниз, но Виктора не отпускало чувство тревоги. Дом… скорее нужно домой. Там вся его семья, там Юви.
И вновь пронеслась мысль – правда ли перед ним похититель ключа? Неужели все так просто?
«Ты ведь понимаешь, Виктор, что так не бывает», – ворчало подсознание. Допрос мог занять время, но у него не было такой роскоши. Не успел он закончить мысль, как паренек, заточенный в клетку, рассыпался в прах, моментально подхваченный ветром вместе с лепестками.
Злорадно сверкнула луна, обжигая Виктора своим величием и красотой.
Она стояла на балконе, закутавшись в шаль. Ночь сегодня выдалась особенно темной, возможно из-за туч, сгустившихся над городом. Юви обхватила серьгу– капельку, подаренную женщиной– хризантемой в качестве талисмана. А что, если эти серьги очаровали принца Виктора и сама она тут ни при чем?
– Юстиана, – позвал снизу мужской голос. – Впусти.
– Тебе лучше уйти, – шепнула девушка в темноту, узнав этот голос.
Она никак не могла избавиться от терпкого вкуса, оставшегося на губах. Где же принц Виктор?
Весь дом сейчас заботила лишь участь Ксиу. Да еще и Дженни отправилась вместе с сестрой для моральной поддержки. Виктор вылетел из дома вскоре после отбытия автомобиля, растворившись в ночи. Юви лишь видела, как удалялся его сияющий ремесис: с недавних пор она стала замечать его магию как нечто осязаемое. Возможно, все дело в их связи, том ритуале, приковавшем ее к Архитектору. Она могла бы сейчас потянуть за эту незримую цепь, но тогда он узнает, что она ищет его. А Юви этого не хотела. Он ушел. Ушел и оставил ее.
Какие глупые чувства. Ведь понятно, что он переживал за семью. И все же ей не хотелось отдавать Виктора никому, даже сестрам.
– Сегодня я никуда не уйду, – прервал ее мысли голос Кортиса. – Твой отец не простил бы мне этого, Юстиана. Впусти и нормально поговорим. Ты ведешь себя как ребенок.
– Брось, Кортис, – зашипела она. – Хорошо! Я сейчас спущусь к черному входу.
Кортис проник в дом безо всяких проблем, что бы он там ни говорил. Юви ожидала, что дом как минимум ощерится на незнакомца, но все было тихо и спокойно. Может, Виктор снял защиту? Или дом каким-то образом слушался и ее? Эта мысль согрела Юви. Хозяйка дома Меримьян… О, Великий Ремесис, она уже примеряла его фамилию!
– Говори здесь, твое нахождение в доме небезопасно, – предупредила Юви Кортиса, желая, чтобы он побыстрее ушел.
Однако он приблизился и положил ладони ей на плечи.
– Да ты вся дрожишь! Что с тобой? Он… он обидел тебя? Я вырву тебя из лап Архитектора, – пообещал ее телохранитель.
Если бы она этого хотела, вырвалась бы сама. Но Юви уже не вполне понимала, чего желает на самом деле. Раньше все было предельно ясно. Приехать. Убить. Возродить свой город.
Но она совсем не хотела убивать Виктора, даже подумать о таком не могла.
А вот Император – с ним предстоит разобраться в ближайшее время.
– Со мной все хорошо. Я держу ситуацию под контролем, – сказала Юви, отстранившись.
Она не могла вытерпеть этого прикосновения, когда жаждала совсем другого.
– Наша организация растет, скоро мы будем готовы к новому шагу. Но мартимьяне ждут тебя, своего вестника светлого будущего. Ты их единственная надежда, Юстиана, не забывай этого. Мне приходится нелегко без тебя.
Ей хотелось кричать при каждом слове, которое произносил Кортис. Почему, почему, почему. Почему она?
Она всегда знала, что ей уготовлено нечто особенное. Но в эту секунду была готова отказаться от всего этого. И просто жить.
Как бы она ни хотела, они с Виктором не могли быть вместе. Слишком много «но».
– То, что вы сделали на балу… – сбивчиво проговорила Юви.
– Это вынужденная мера. К тому же тебя надо было спасать.
Юви лишь фыркнула.
– Пойдем со мной, и я покажу тебе, ради чего мы сражаемся, если ты все еще сомневаешься, – тихо проговорил Кортис и протянул ей ладонь.
Юви не хотелось никуда уходить – откуда взялось это необъяснимое чувство, она не знала, но следовало самой выяснить все и разобраться с организацией, которая прикрывалась ею, как символом возрождения Ремесиса.
Они покинули особняк, оставляя позади уютную громадину, к которой Юви успела привыкнуть, и попали в серые переулки Шаттрли. В одном из таких теневых мест Кортис приоткрыл люк и помог Юви спуститься.
– Неужели тоннели еще существуют? – спросила она, когда по позвоночнику пробежал холодок от промозглости подземелья.
– Еще как, – весело отозвался Кортис, крепко держа Юви за руку, будто она могла сбежать.
В какой-то момент она и впрямь задумалась об этом. Неприятное предчувствие гнало ее из этих мест, но жажда все выяснить раз и навсегда вела вперед. Убийцы, которых бездумно подсылали «журавли» к принцу и к Императору, шли на верную смерть. Ей даже было жаль этих девушек, которые фанатично отдавали жизни за Белого Журавля. Они не могли бы справиться ни с Октавианом, ни с Виктором. Загубленные жизни, загубленные птицы и угроза, которой они подвергали всех мирных жителей, сумевших спастись после Захвата. Вот и все, что могли предложить «журавли».
Были ли выжившие мартимьяне в действительности предателями? Юви все больше терзали эти вопросы. В Огненных Холмах все казалось ясным и однозначным. Есть черное и белое, есть злодеи Солида и предатели Ремесиса. И ее предназначение, продиктованное жаждой мести.
Кортис повел ее вперед, двигаясь во тьме так, будто родился в ней. Совсем как тогда, при Захвате.
Спустя бесконечное количество поворотов они добрались до места. По стенам заскользили отблески пламени – от факелов, освещавших круглое пространство. Оно было заполнено людьми с серыми лицами и в потрепанных одеждах – казалось, что некоторые из них провели под землей слишком много времени. Все они собрались вокруг человека в форме. Черной императорской форме с золотыми пуговицами. Со спины Юви узнала его не сразу, а когда узнала, то не сдержала вскрика.
Когда он повернулся, половина его красивого лица вспыхнула огнем, в следующую секунду покрываясь тлеющими углями. От этого зрелища Юви отпрянула на шаг, но Кортис упрямо повел ее вперед.