Хона внутренне содрогнулась, услышав такую характеристику человека, которому она подарила свою безответную любовь. Вслух же сказала:
— Не слишком ли ты строго судишь Исан за маленькую ложь и нежелание в ней сознаться?
— Да, возможно, так и обстоит дело, — согласилась Дорис. — Французы, например, вкладывают в выражение «падший ангел» такой смысл: развенчанный идол терпит самое крупное фиаско. Ты права. Я ищу порок там, где нет его. Забудем это, — сказала она, однако в ее голосе не было уверенности.
Через несколько дней история с Исан получила продолжение, причем в нее были вовлечены Дорис и Хона.
Внезапно накануне сезона дождей погода испортилась. С моря надвинулись облака и повисли неподвижно над лагунами, бухтами и всем островом. Верхняя часть горного хребта скрылась за облаками. Когда они уставали удерживать влагу, то проливались на землю прямыми, как стрелы, струями дождя. Они беспрерывно падали вниз при полном безветрии в тягостной тишине.
В утренние часы дожди ослабевали. Люди спешили по своим делам, чтобы позднее укрыться под крышами домов. Вот почему Хона и Дорис были крайне удивлены визитом Исан после полудня, тем более, что уже начал моросить дождь.
Когда Исан выбежала из машины, Дорис спросила ее в упор:
— Что случилось? Это сумасшествие — приехать сюда в такую погоду!
Исан отжала мокрые влажные волосы и откинула их назад:
— Когда я выехала, дождь уже начался.
— Но ты должна была знать об этом. Дождь всегда бывает в это время.
— Да, но я хотела попросить тебя об одной услуге.
— Услуге? Ну, ну, говори, — заинтересовалась Дорис. — Хотя ты могла бы воспользоваться и телефоном.
— Нет, я должна была выехать, потому что спешу на свидание. Однако тетя Рейчэл считает, что я провожу время с вами.
— А кто-то полагает, что ты не останешься с нами этим вечером? — жестко спросила ее Дорис.
— Ладно, поскольку я заехала сюда, значит, не совсем лгу. Впрочем, нет, я поеду дальше. Я хотела только попросить вас, — продолжала Исан, заметив Хону, — чтобы вы сказали, что я провела все это время с вами, если, конечно, вас спросят об этом.
— Понимаю. А это свидание с тем же, с кем ты провела субботу, когда не поехала к Розельсам? — набросилась на нее Дорис.
В черных глазах Исан промелькнула тревога.
— Откуда ты узнала об этом?
Дорис рассказала. Исан прикусила губу:
— Ты говорила тете Рейчэл или кому-нибудь еще о том, что я не была у Розельсов?
Лицо Дорис приняло беззаботное выражение.
— Это не мое дело. Но если ты просишь нас прикрыть тебя, то скажи, к кому ты ходишь на свидания?
Исан отвела взгляд.
— Ты не знаешь его, — пробормотала она.
— Может, знаю. Скажи!
— Его имя — Герман Трев.
— Трев? — переспросила Дорис, пристально глядя на собеседницу. — Но это один из помощников Арно в торговле копрой. Как ты можешь, Исан!
— Почему нет? Он красив и многие годы был от меня без ума, не смея признаться в этом. Он особенный.
— Особенный? Пусть так. Но он не нашего круга, у него не совсем безупречная репутация. Исан, я просто не могу поверить… после Пирса… — Дорис замолчала.
Хона догадывалась, что она хотела добавить: «А сейчас Арно». Сердце Хоны сжалось от боли.
Но как только Дорис замолчала, Исан перешла в наступление:
— А что Пирс? Разве он был подарком, сокровищем? Он бросил меня ради какой-то потаскушки в Австралии и сделал посмешищем! А знаешь ли ты, каково мне жить в «Ла-Вуале»? Ты приехала и уехала, оставляя меня с тетей Рейчэл и Арно, который всегда либо в офисе, либо на плантациях. А Пирс? Только потому, что он является в твоих глазах совершенством, ты не допускаешь, чтобы я как-нибудь развлекалась.
Хона видела, что Дорис так и подмывает сказать колкость. Но сестра Пирса ответила сдержанным тоном:
— Насколько я знаю, ты не испытываешь недостатка в развлечениях. У тебя собственный автомобиль. Арно всюду тебя берет с собой, а кто лучше тети Рейчэл к тебе относится? Ведь она ничем тебе не обязана. В конце концов, она обеспечивает тебя работой.
— Спасибо. Услышать это — предел моих мечтаний. Ты напомнила, что я что-то вроде оплачиваемого компаньона, подходящего для твоего бесценного брата до тех пор, пока…
Здесь Дорис ее прервала.
— Давай не будем упоминать Пирса, — сказала она примирительно. — Все, что я хочу сказать, это то, что ты слишком хороша для людей типа Германа Трева. Удивляюсь, как ты не понимаешь, что у тебя не может быть будущего с таким человеком.
Исан надула губы:
— Кого волнует будущее? Я хочу удовольствий сейчас. Ладно, ты не хочешь меня понять. Жаль! Я думала, ты поможешь мне, хотя бы в качестве компенсации за то, как Пирс обращался со мной. Но я ошиблась.
Дорис явно колебалась.
— Послушай, — сказала она, — где вы встречаетесь с Тревом? Куда он тебя пригласил?
— Это так важно?
— Мне хотелось бы знать.
— Мы поедем на площадь у причала. Там есть дискотека и бар.
— Это «Подвальчик», — уточнила Дорис. — Вы просто проведете там вечер?
— Естественно. Я не собираюсь сбежать с Германом и не могу позволить себе вернуться домой позже, чем это было бы, если бы я осталась у вас.
— Хорошо, но тогда мы заключим сделку. Я готова прикрыть тебя, если это так необходимо. Но при условии. Ты больше не будешь тайно встречаться с Тревом, прикрываясь мной или Хоной. Согласна?
— Это нечестно. Вас могут и не спрашивать обо мне! — запротестовала Исан.
— Будем надеяться. Но после сегодняшнего вечера ты больше не будешь с ним встречаться, не оповестив тетю Рейчэл. О'кей?
— Ладно, — уступила Исан с просветлевшим лицом. Она подошла к окну и выглянула наружу. — Все еще идет сильный дождь. Но я поеду. Не волнуйтесь, я вернусь не очень поздно. Когда я войду в дом, тетя Рейчэл наверняка спросит: «Как там Дорис и Хона?» Я отвечу: «Прекрасно!» — и все будет кончено, — бойко заключила она и, предупредив, что не заедет к ним на обратном пути, ушла.
Дорис не без смущения взглянула на Хону.
— Ты думаешь, я говорила с ней не очень уверенно? — спросила она.
— Интересно, сдержит ли она свое обещание? — ответила вопросом Хона.
— М-да, посмотрим. Но у меня есть рычаги воздействия на нее. Понимаешь?
— Положим. Хотя лучше было бы тебе не ввязываться в это.
— Но ведь она уже вовлекла меня в свою историю. Косвенно и тебя тоже. Я не могу очиститься от греха, пока не сообщу тете Рейчэл по телефону, что Исан лжет ей. В то же время я чувствую себя виноватой перед ней из-за Пирса. Тебе это трудно понять, поскольку на тебе нет такой вины, — оправдывалась Дорис.
«И ты туда же, — подумала Хона. — Миссис Лорд, Арно, я со своим молчанием… ты. Мы все лелеем Исан Фодрон, жалеем ее из-за Пирса, лжем, не обращая внимания на ее собственную ложь. Мы что, сошли все с ума?» Хона опять ощутила острое желание поделиться с Дорис своей тайной. Но вслух она сказала другое:
— Вряд ли ты поступила достаточно мудро, дав понять Исан, что чувствуешь себя ответственной за поведение Пирса. Она может воспользоваться этим в своих целях.
— И выбрать для этого подходящее время? — усмехнулась Дорис. — Она уже добилась кое-чего… — Дорис обхватила руками свои плечи, как бы отметая проблему. — Впрочем, ладно. В этот раз серьезных осложнений, надеюсь, не будет. Хочется верить, что не будет и в следующий раз, все образуется, в конце концов. — Она замолчала, прислушиваясь. — О небо! Ты только погляди на этот дождь. Он льет как из ведра!
С неумолимой неизбежностью дождь должен был продолжаться всю неделю и литься с небес с той же интенсивностью, как сейчас. Струи будут отскакивать от каменных плит, которыми вымощен внутренний дворик в «Ла-Вуале», низвергаться потоками с крыши дома, превращать дорожки в саду в водные протоки. Где-то далеко за морским горизонтом прогрохотал гром. Остров погрузился в кромешную тьму ночи.
Задергивая занавески на окнах и включая свет, Дорис говорила:
— Дождь не везде одинаков. Будем надеяться, что ливень не успеет обрушиться на Исан, прежде чем она доберется до Порт-Маре. — Она сделала паузу, перед тем как продолжить. — Забавно, что мы беспокоимся об Исан в то время, как она сегодня вечером продемонстрировала свою неприязнь ко всем нам по разным причинам. К Арно — за то, что он не приглашает ее танцевать так часто, как она хочет; к тете Рейчэл — за то, что она требовательна к ней, как работодатель; ко мне — за Пирса. Следующей должна быть ты, милая Хона, — за отсутствием всяких причин.
«Увы, причин испытывать неприязнь ко мне у Исан более чем достаточно», — подумала Хона, вновь почувствовав угрызения совести из-за сокрытия правды. Она ответила банальным:
— Будем надеяться, что с Исан ничего не случится.
В это мгновение в доме погас свет.
В кромешной тьме Дорис воскликнула:
— Теперь, кажется, сделано все для веселой вечеринки! Неужели вышла из строя подстанция?
Именно это и произошло, в чем Дорис убедилась, провозившись с выключателем.
— Вот что печально, — сказала она. — У нас нет свечки. В бунгало, крытом тростником, не положено держать керосиновую лампу, поэтому и ее у нас нет. Что же делать?
Хона рассмеялась:
— Будем в темноте бить баклуши и играть в шпионские игры.
— Все шутишь. Нам придется заниматься этим всю ночь, — проворчала Дорис. Когда она начала раздвигать занавески на окнах, отчаянно зазвонил телефон, и Дорис бросилась к трубке.
Хона слышала обрывки разговора.
— Я у телефона. Неужели? Где? Так плохи дела? У нас еще льет дождь, хотя на слух он вроде ослабевает. Зато нет электричества… Не с тобой? Некоторым везет. Мы… — Она замолчала, слушая голос в трубке, затем ответила нетвердо: — М-да. Я, я скажу ей… Ей нужно тебя ждать… — На этом телефонный разговор прекратился.
Едва различимая фигура Дорис повернулась к Хоне.
— Это был Арно, — отрывисто сказала она. — У них свет есть, но ливень продолжается. Мост через речку в километре от «Ла-Вуаля» размыт. Дорога непригодна для езды. Он едет за Исан окольными путями. Она должна дождаться его здесь. Так-то.