Сверху послышался отчаянный соколиный крик, и вниз спикировала птица, целясь в щупальце.
– Цзянь, назад! – крикнул Вай Сянцзы, выхватив меч. – Улетай!
Недовольно крикнув, сокол все же послушался, кружа над их головами и не зная, как можно им помочь.
Стоило Вай Сянцзы задеть щупальце, как то скрылось под землей, но спустя секунду с разных сторон раздался треск и шелест. Из-за деревьев показались марионетки, которые с жуткими криками набросились на юношей, брызжа слюной и черной кровью. Подкравшийся к Вэнь Шаньяо труп уже занес скрюченные пальцы, как меч Вай Сянцзы разрубил его пополам. Заклубившаяся под ногами тень тут же стихла.
– Бежим!
Не церемонясь, Вай Сянцзы схватил Вэнь Шаньяо, с легкостью перекинув его через плечо и необычайно резво сорвавшись с места. От такой наглости Король Бездны потерял дар речи; подобно мешку болтаясь на плече, он мысленно перебирал все знакомые ему ругательства. Неслыханно! У всех Лэнов проблемы с манерами?!
Вэнь Шаньяо уже собирался забарабанить по спине Вай Сянцзы, как с упавшим сердцем заметил бегущих за ними мертвецов, так и намеревающихся их схватить. Благодаря тянущимся из голов щупальцам они буквально парили над землей, быстро нагоняя их.
Увидев висевший на поясе Вай Сянцзы мешочек, Вэнь Шаньяо сорвал его, высыпав в руку порошок и бросив в ближайших мертвецов. Оказавшись на них, порошок вспыхнул, и языки пламени окутали тела, перекинувшись на щупальца. Те взбеленились, спеша избавиться от марионеток и спрятаться обратно в земле.
– Неплохо! – заметив это, воскликнул Вай Сянцзы.
Вэнь Шаньяо хотел было ответить, как прикусил язык, мысленно взвыв. Да что ж такое?!
Впереди послышался звон металла, а в нос ударил запах пепла и огня. Вай Сянцзы запоздало затормозил, растерянно смотря на заклинателей, с которыми они расстались пару минут назад.
– Сянцзы, я же велел уходить! – заметив его, рассерженно выкрикнул Лэн Цзяньфэн, срубив одно из щупалец.
С шипением упав на землю, оно сморщилось и рассыпалось пеплом.
– Но мы ушли, – неуверенно произнес тот.
Старший мастер Лу и старый волк переглянулись, и первый произнес:
– Дух заманил их обратно.
– Хочет расправиться со всеми. Умно.
Вэнь Шаньяо похлопал по плечу младшего Лэна, и тот поспешил поставить его на землю, загородив собой от щупалец. С трудом устояв на ногах, Вэнь Шаньяо на всякий случай оглянулся в поисках ближайшего валуна или бревна. Ему срочно стоило присесть.
Щупалец становилось все больше. Стоило одним сгореть на свету или в огне, как тут же возникали другие, тесня заклинателей и не давая им толком развернуться. Вэнь Шаньяо чудом избегал мечей и чужих локтей, прячась за спинами то Вай Сянцзы, то Лу Сицина. Как долго это может продолжаться? Не пора ли уходить? Тут и так понятно, что перевес сил не в их пользу.
– Нам стоит отступить, – словно прочитав чужие мысли, с неохотой признался Лу Сицин. Он отвесил щелчок по лезвию, заставив меч запеть, а щупальца – испуганно отпрянуть. – Он силен даже днем.
Лэн Цзяньфэн стиснул челюсти, и меч в его руке завибрировал, разделившись на несколько копий, которые атаковали ближайшие щупальца и освободили заклинателям путь.
– На мечи! – скомандовал Лу Сицин, швырнув Вэнь Шаньяо в сторону. – Живей, живей!
Не дав понять, что происходит, его тут же схватил Вай Сянцзы, встав на меч и прижав к себе.
– Нет, постой!.. – воскликнул Вэнь Шаньяо, отчаянно пытаясь вырваться из хватки.
– Не дергайся, иначе мы упадем!
Но Вэнь Шаньяо это совершенно не остановило. Он столь отчаянно сопротивлялся, что Вай Сянцзы все же не удержал его, и тот с облегчением спрыгнул на землю, неудачно упав и зашипев от резкой боли в щиколотке. Младший Лэн поспешил к нему, взяв уже было за руку, как одно из щупалец отбросило его, да так, что он сломал дерево, на которое упал.
Вэнь Шаньяо замер, поняв, что будет следующим, и готовясь призвать свою тень. Ну нет, так просто он не умрет!
Сквозь шум битвы донесся мелодичный звук флейты. Заслышав его, заклинатели с удивлением замерли, и пространство прорезали сверкающие серебром нити, связавшие отчаянно извивающиеся щупальца. Мелодия же стала громче, прозвучав буквально над головой.
В небе над ними парили двое заклинателей, освещенные вечерними лучами солнца, отчего их одежды пылали настоящим огнем. В руках одного из них находился гуцинь из белоснежного дерева с тонкими золотыми прожилками и черными струнами, у другого же – флейта из нефрита с серебряным орнаментом и с оранжевой кисточкой. Оба заклинателя напоминали сошедших из Царства духов божеств, готовых изгнать всех демонов из Царства людей.
Мягко спустившись на землю, заклинатель с флейтой лишь взмахнул рукой, и нити перерезали все щупальца, заставив монстра взвыть и с неохотой отступить.
– Глава, – поспешил к нему Лу Сицин, поклонившись и произнеся: – Мы не рассчитывали, что вы прибудете в клан так скоро.
– Я не мог оставить клан без защиты.
Заклинатель с флейтой был практически одного возраста с Лэн Цзяньфэном, однако виски с двух сторон прорезали седые пряди. Не обратись к нему Лу Сицин с таким обращением, никому бы и в голову не пришло, что этот мужчина в простой одежде пилигрима без каких-либо отличительных знаков и есть глава клана – Лу Аньцзин, известный также как Доблестный Сокол.
Рядом с Вэнь Шаньяо раздались шаги. Он уже подумал, что это Вай Сянцзы, но, подняв голову, с удивлением замер. Над ним стоял Лу Чуньду, сощурив глаза и сверху вниз смотря на ученика. От неожиданности тот даже не знал, что делать. Демон в Белых Одеждах действительно покинул клан и отправился на охоту? Вот уж неслыханно!
– Шифу… – пробормотал Вэнь Шаньяо.
Лу Чуньду не ответил, отвернувшись и подойдя к Лу Сицину и Лу Аньцзину.
– Раз с нами глава и младший мастер Лу, не лучше ли закончить охоту?
– За этим мы и пришли сюда, – произнес Лу Аньцзин. – Уйдем сейчас, и вскоре дух окажется уже в клане. Он и так смог обойти защиту и выкрасть одного из адептов. Как глава, я не смею закрывать на это глаза.
Лу Чуньду кивнул.
– Значит, охота продолжается, глава? – подошел к ним Лэн Цзяньфэн, поклонившись.
– Если только Ганшань окажет свою поддержку, – приветствовал его Лу Аньцзин, не сдержав улыбки при виде старого знакомого.
– Волки севера не знают ни страха, ни поражения. Наши клыки всегда бьют в цель.
– Тогда нам не стоит задерживаться, – заметил Лу Чуньду, на несколько секунд закрыв глаза. – Вскоре настанет ночь, и дух придет за нами. Земля уже начинает дрожать, не стоит медлить.
– Чуньду прав. Мы с ним свяжем духа, вы же нападайте. Надо расправиться с ним до заката солнца, – согласно кивнул глава Байсу Лу.
Заклинатели послушно кивнули и разошлись. Лу Аньцзин достал из рукава сверток, развернув его и бросив содержимое на землю. В воздухе тут же повис сладковатый запах гнили грибов чжи, привлекая затаившегося духа. Если он подумает, что кто-то ранен, то попытается забрать его к себе.
К Вэнь Шаньяо неторопливо подошел Лу Чуньду, взглядом веля идти за собой. Отойдя на чжан, он негромко произнес:
– Стой за моей спиной и не двигайся, если хочешь вернуться живым.
Вэнь Шаньяо послушно кивнул: он бы все равно никуда не убежал, прихрамывая на левую ногу.
Лу Чуньду отпустил гуцинь, что повис в воздухе перед ним, и провел по черным струнам. В это же мгновение разлилась приятная мелодия, успокаивая взволнованные сердца и в то же время служа зовом для темных духов и демонов. Услышав ее, те стремились найти источник музыки, и этот дух не был исключением. Земля взорвалась, и комки грязи полетели в разные стороны. Из образовавшейся ямы вырвались щупальца, а вслед за ними и сам дух: черный комок сгнившего мяса и торчащих костей, с громадной пастью, наполненной рядами клыков. Ревя и размахивая щупальцами, он пытался дотянуться до каждого и сожрать, хватая воздух и деревья.
Только могущественные духи способны создавать и поддерживать тела, а также менять их, подобно одежде. Даже если заклинатели разорвут на части его тело, то темная душа будет жить и не отправится на суд в Царство призраков. Она сбежит и найдет новую оболочку, и так раз за разом. Такие души никогда не перерождаются.
Лу Чуньду резко провел по струнам, и воздух прорезали острые нити, вонзившись в щупальца и не дав им сдвинуться с места. Стоявший за спиной заклинателя Вэнь Шаньяо невольно ахнул: мало того что Демон играл весьма приятную мелодию, так еще и мог сотворить печати. Раз он настолько опасен с обычным гуцинем, то насколько же смертоносен с мечом в руках?
К песне гуциня присоединилась и флейта, со свистом обрезав оставшиеся щупальца и оставив от духа лишь комок черной слизи с костями. Вечернее солнце уже не причиняло ему столь жуткую боль, и, даже несмотря на ранение, дух все еще был опасен.
Раскиданные по телу кости с противным чавканьем всосались и с таким же чавканьем выстрелили в разные стороны. Лу Чуньду быстро провел по струнам, и кости рассыпались, так и не долетев до своих целей. Однако дух останавливаться не собирался: раскрыв пасть настолько, что та готова была порваться, он исторг из нее еще несколько щупалец. На этот раз на концах каждой было по острому шипу, и стоило одному из них попасть в заклинателя, как тот с криком упал на землю. Его кожа вмиг слезла, заставив остальных отпрянуть.
– Не приближаться, использовать технику журавля! – приказал Лу Аньцзин.
Мечи тут же сорвались с рук заклинателей и, ведомые их мысленными приказами, пустились в бешеный пляс, но стоило срезать одно щупальце, как на его месте тут же образовывалось новое, и так до бесконечности!
Лу Сицин сорвал с ближайшего куста несколько листочков, запустив их при помощи ци в духа. Вмиг став острее кинжалов, листья прорезали тело твари, и оттуда брызнула слизь. Воздух наполнился нестерпимым зловонием, и рука Лу Чуньду впервые за битву дрогнула, нарушив мелодию. Одно из щупалец устремилось в его сторону, и заклинатель поспешил коснуться струн и исправить ошибку, но не успел.