– Нет, только сделать новую.
– И как же?
– Содрать ее с человека, – мрачно произнес Шэнь Лэйбао.
– Ох… как думаете, он уже снял с кого-то кожу?
– Не думаю, – пробормотал Вэнь Шаньяо. – Про пропавших не говорили…
– А если тот цзин запугивает всех? Вот они и не смеют что-то сказать.
– И такое возможно, – не стал спорить Вэнь Шаньяо. – Выследить цзина можно только на закате и рассвете, когда тень принимает истинный облик…
– Или при помощи огня.
– Если это старый цзин, то он может и не бояться его, – покачал головой полукровка. – А он старый и опытный, раз смог сбежать из-под носа заклинателей ценой своей шкуры.
Вай Сянцзы тяжело вздохнул. Может, на севере монстры и опаснее, но на юге – хитрее.
Туннель закончился, и Шэнь Лэйбао произнес:
– Тут лестница ведет наверх.
Поставив Вэнь Шаньяо на землю, он быстро взобрался по ней и постучал по крышке, которая со скрипом открылась. Тусклый свет полился сверху, и, щурясь, вслед за полукровкой залезли и остальные.
– Где это мы?
Вэнь Шаньяо, отряхнув запачкавшийся подол, оглянулся. Место напоминало сарай, которым давно не пользовались: между инструментами и в углах растянулась паутина, в крыше не хватало несколько черепиц, и пол покрывала грязь, старая листва и пожухлая солома.
– Закрыто, – мрачно произнес Вай Сянцзы, дернув дверь на себя. – Придется выбивать.
– Сможешь?
Младший Лэн со всей силы дернул дверь, но та не поддалась. С удивлением моргнув, он снова и снова пытался открыть ее, да так, что дрожали стены, а некоторые инструменты с грохотом повалились друг на друга.
– Друг, может, поможешь мне? – обратился Вай Сянцзы к полукровке. – Тут одному не справиться.
Шэнь Лэйбао не ответил, склонившись над ящиком и что-то изучая. Вэнь Шаньяо неторопливо подошел к нему, притворно охнув и прикрыв нос рукавом. Из ящика сочилась густая красная жидкость, пропитывая солому и просачиваясь сквозь доски пола.
– Вскроем? – осторожно спросил Вай Сянцзы.
Полукровка кивнул, взял крышку ящика и с треском оторвал ее. Вэнь Шаньяо снова притворно охнул и отвернулся, краем глаза изучая содержимое.
– Цзин уже нашел себе шкуру, – мрачно произнес Шэнь Лэйбао.
Внутри ящика в собственной крови лежал труп без кожи, с переломанными конечностями и позвоночником. Как ни странно, но от него не воняло ни разложением, ни даже кровью. Невозможно было определить, мужчина это или женщина, старик или молодой человек.
Полукровка повернул крышку, на обратной стороне которой был вырезан знак. Видимо, знаки покрывали и остальные створки, не давая запаху пробиться.
– Тело еще не начало гнить, – заметил Вай Сянцзы. – Видимо, цзин не так давно убил этого бедолагу и занял его место.
– Если так, то кожа на цзине еще не прижилась, – задумался Шэнь Лэйбао. – На закате можно содрать ее.
– Мы не можем подходить к каждому жителю и трогать его, – покачал головой Вэнь Шаньяо. – Надо придумать что-то другое…
– Созовем всех жителей на закате и посмотрим на их тени, – предложил младший Лэн. – А того, кто не придет, проверим.
Вэнь Шаньяо кивнул: по-другому выявить старого цзина было невозможно. Прожив достаточно с людьми, он утерял свой животный запах и повадки, возможно, даже не так сильно боится огня. Остается только поймать его на закате.
Шэнь Лэйбао резко вскинул голову, уставившись на дверь:
– Чувствуете?..
Покосившись на дверь, Вэнь Шаньяо шагнул к ней, уловив запах дыма и оторопело застыв. Сарай… подожгли?
– Твою ж!.. – выругался Вай Сянцзы.
Подбежав вместе с полукровкой к двери, они попытались выломать ее, с трудом отодрав одну доску и отшатнувшись от скользнувшего внутрь язычка пламени. Солома на полу вмиг вспыхнула, наполнив сарай дымом. Глаза заслезились, и, плюнув на двух идиотов, Вэнь Шаньяо обмакнул пальцы в густую кровь у ящика с трупом и, подбежав к стене, нарисовал знак. Послышался треск, и доски сломались, освобождая их из плена.
Стоило им выйти, как охваченная огнем крыша с грохотом обвалилась.
Позади раздался кашель, и, обернувшись, троица встретилась с рассерженным взглядом Лу Цзинъяня. Старик с прищуром взглянул на горящий сарай, а потом на адептов, сухо произнеся:
– Раз вам нечем заняться, то до рассвета будете охранять трупы.
– Мастер Лу, а как же цзин…
– Он сегодня не нападет, – перебил Лу Цзинъянь. – На рассвете мы соберем всех жителей деревни.
– Но если цзин уйдет? – не унимался Вай Сянцзы.
– Не уйдет.
Младший Лэн хотел еще что-то сказать, но старик взглядом приказал ему молчать, указав на хижину с гробами. Ничего не оставалось, как повиноваться.
– Почему он не хочет слушать? – непонимающе спросил Вай Сянцзы.
– Может, он уже и так все знает? – тихо предположил Вэнь Шаньяо, прикрывая рукавом рот. – Лу Цзинъянь обучал самого главу Байсу Лу и некогда состоял на службе у императора. Ему хватит одного взгляда, чтобы все понять.
– Так он все знает?
– Скорее да, чем нет.
Может, старик и не был настолько внимательным к мелким деталям, как Лу Чуньду, но он был опытнее. Не зря же именно его и послали в эту деревню? Провести ритуал очищения души мог и заклинатель из штаба, зачем вызывать старого мастера?
Войдя в хижину, они сели за небольшой столик с увядающими цветами. Шэнь Лэйбао достал несколько лепешек, раздав их и оставив часть на вечер.
– Мы правда останемся тут до рассвета?
– Выбора нет. Ослушаемся приказа мастера Лу – и сами пойдем искать цзина. Ночью он сильнее, и у нас нет шанса.
– Слышал, что всем ночным демонам и духам покровительствует дух зимы и луны – принцесса Юэ, – припомнил Вэнь Шаньяо.
– Да, – охотно кивнул Вай Сянцзы. – Одна из четырех духов времен года, принцесса Царства призраков и глава Небесного порядка. Говорят, она самая могущественная из принцесс и настолько красива, что даже сам Цзинь Хуэй не смог устоять. Если верить легендам, от их союза родились драконы Гуан и Ухэй. Теперь Юэ живет на драконе Ухэйе, который держит луну, и повелевает ее сиянием.
– Об их отношениях до сих пор спорят, – заметил Вэнь Шаньяо. – Принцесса Юэ хоть и бывает порой на земле, но встретиться с нею лично невозможно, а Цзинь Хуэй давно перестал отвечать на молитвы.
– Но раз Цзинь Хуэй отдал ей луну, оставив себе солнце, они были явно близки. Северяне разве не поклоняются принцессе Юэ?
– Не все в клане признают ее, но в деревнях можно заметить алтари. Говорят, если на праздник луны возжечь благовония и преподнести дары, то зима выйдет не настолько суровой. Не знаю, есть ли вообще духам дело до нашего края, – неловко признался Вай Сянцзы.
Действительно, духи были равнодушны к людям. Они заправляли тем, чем им велел Цзинь Хуэй. Только и всего. Им чужды забота, отчаяние, тревога, сочувствие. Они ни люди, ни демоны – духи, которые смогли обрести тела благодаря вере народа. Они стоят выше заклинателей, императоров, владыки демонов, но выше Цзинь Хуэя быть не могут.
– Я… не верю, что Цзинь Хуэй покинул нас, – тихо произнес Вай Сянцзы, словно боялся, что их кто-то услышит.
– Покинь он нас, духи давно бы сказали об этом, – согласился полукровка. – Они не умеют держать язык за зубами. Вдобавок разве в легендах не говорится, что Хаос настолько сильно ранил его, что душа Цзинь Хуэя вдребезги раскололась? И чтобы восстановиться, он на несколько тысячелетий погрузился в сон, и когда Гуан и Ухэй откроют глаза, то проснется и Цзинь Хуэй.
– Точно, точно! А-Сяо, а ты как думаешь?
– Не знаю, – тихо признался тот.
Вэнь Шаньяо после двадцати прожитых жизней, после всех ужасных поступков, которые он совершил, буквально истребив бо́льшую часть населения Царства людей, так и не повстречал Цзинь Хуэя. Верховному духу словно было наплевать на все те бесчинства, что устраивал Король Бездны. Он не появился ни когда Вэнь Шаньяо зарезал императора, ни когда избавился от большей части кланов и школ. Возможно, Цзинь Хуэй так и не смог восстановиться после битвы с Хаосом и его душа угасла, а может, он до сих пор спит, и сон его настолько глубок, что никто и ничто не способно его пробудить.
С тоской глядя на уходящее солнце, юноши взяли со стола мешочек с рисом, который рассыпали вокруг постройки на случай нежданных ночных гостей. Сев обратно, они принялись ждать, вслушиваясь в треск сверчков и кваканье лягушек. Первым, не выдержав, уснул Вай Сянцзы, облокотившись о стену и свесив на грудь голову.
– Можешь отдохнуть. Я посторожу, – предложил Шэнь Лэйбао.
– Я еще не устал.
Полукровка кивнул, рассматривая свои мозолистые пальцы. Он несколько раз поднимал взгляд на Вэнь Шаньяо, словно намеревался его о чем-то спросить, но так и не решался, и тот все же не выдержал:
– Что такое?
– Каково это… иметь личного мастера?
Вэнь Шаньяо не сдержал нервного смешка, поспешив скрыть его за кашлем:
– Трудно сказать… Младший мастер Лу не особо разговорчив, да и редко когда что-то поручает мне. В основном мы… просто сидим и занимаемся своими делами, – неловко признался он.
– Ты разочарован в нем? – осторожно спросил полукровка.
– Ну… не знаю, чего я ожидал. До этого ведь у младшего мастера Лу не было учеников.
«И лучше бы их не было никогда», – добавил про себя Вэнь Шаньяо.
– Я слышал, что мастера заменяют отцов.
Вэнь Шаньяо едва не подавился, нацепив неуверенную улыбку. Такого отца, как Лу Чуньду, и врагу не пожелаешь. Он скорее выступал как его персональный мучитель.
– Я пока не готов к новому отцу. Мне хватает и сестры.
– Она далеко?
– Очень.
Поднявшись, Вэнь Шаньяо неторопливо прошел к гробам, чувствуя на себе вопросительный взгляд Шэнь Лэйбао. Тот не просил рассказать больше: как зовут сестру, почему они разделились, ищет ли та его? На некоторые вопросы Вэнь Шаньяо и сам не знал ответа. Ему оставалось только надеяться, что Вэнь Сяньмин жива и ждет его. Когда потопы на востоке прекратятся, он отправит сестре весточку, а потом и сам пойдет к горам Дуфанг, если она не найдет его раньше. Все равно лучше, чем следующие годы посвятить Байсу Лу и Демону.