– Моя сестра для меня все, – произнес Вэнь Шаньяо, замерев напротив одного из гробов и слегка сдвинув крышку, чтобы было видно лицо мертвой девушки. – Я бы отдал за нее жизнь, вырезал бы собственное ядро, лишь бы она жила… Для меня нет более дорогого человека, чем сестра. Ее смерть я не вынесу.
– Она в надежном месте?
– Да, и способна за себя постоять. Только это меня и успокаивает.
Хоть Вэнь Шаньяо и сказал это, вместо мертвой девушки, лежащей в гробу, он видел сестру. Она постоянно погибала в попытках защитить своего младшего брата. А тот, даже несмотря на титул Короля Бездны, так и не смог сохранить ее душу, не смог даже вызволить ее из Царства призраков, лично придя к тетушке Фагуань и сначала на коленях умоляя отдать душу сестры, а потом угрожая мечом.
Опустившись за гроб, так, что Шэнь Лэйбао его практически не видел, Вэнь Шаньяо, достав из рукава тыкву горлянку, откупорил ее и сделал глоток вязкой жидкости. Та успокаивала нервы, не давая забыться. Лучше бы найти трубку и сжигать в ней лекарственные травы – это будет намного эффективнее, да и не придется эту тяжесть с собой таскать. Вдобавок от настоя клонило в сон, и, подумав, Вэнь Шаньяо положил голову на руки, позволив себе немного отдохнуть. Как сказал старый мастер, этой ночью им ничего не угрожает.
Вэнь Шаньяо лишь ненадолго закрыл глаза, как почувствовал, что полукровка легонько коснулся его головы. С трудом ворочая языком и так и не раскрывая веки, он спросил:
– Уже утро?
– Еще шичэнь до рассвета, – послышался с другого конца комнаты голос Шэнь Лэйбао.
– Тогда зачем разбудил?
– Я не будил.
Вэнь Шаньяо, все же раскрыв глаза, поднял голову и успел пригнуться. Острые черные когти впились в воздух там, где он только что сидел, и крышка гроба упала. От грохота проснулся Вай Сянцзы, непонимающе заморгав и удивленно раскрыв рот при виде поднимающихся из гробов мертвых девушек. На их бледных лицах застыли улыбки, а на щеках красовались кровавые слезы.
– Ч-что это с ними?! – воскликнул младший Лэн, обнажив меч.
– Их ци осквернили, а мы еще не провели ритуал успокоения, – мрачно произнес полукровка, вооружившись стулом. – Они стали сыжэнями[44], и даже если им голову отрубишь – это их не остановит. Либо очищать место, либо сжигать.
– Но мы не умеем очищать место темной ци!
– Значит, сжигаем.
– А нам позволено? Может, мастера Лу позовем? – испуганно предложил Вай Сянцзы.
– Ну так зови, – с трудом сдержав в голосе гнев, произнес Вэнь Шаньяо, ударив шваброй по одной из девушек. Та даже не вздрогнула, казалось, лишь улыбнулась шире, когда древко разломилось пополам. – И лучше тебе поторопиться!
Вай Сянцзы громко свистнул, и снаружи раздался клекот. Отдав соколу приказ, он дернул на себя Вэнь Шаньяо и не дал сыжэню схватить его, наставив на мертвеца полыхнувший белыми узорами меч.
– Ян Сяо, выходи за круг! Ты тут не помощник.
– Но…
– Уходи, – перебил его Шэнь Лэйбао, с легкостью отбросив от себя одну из девушек, да так, что та налетела на гроб и сломала его на две части. – Мы справимся.
Вэнь Шаньяо кивнул, отступив за безопасную линию. Северный волк и полукровка действительно неплохо справлялись даже голыми руками, стараясь лишний раз не поранить мертвецов и не целиться им в голову. Одну из девушек Вай Сянцзы умудрился привязать цепью к столбу, но та дергалась настолько сильно, что дерево затрещало и готово было вот-вот сломаться. Все же силу сыжэней нельзя недооценивать.
Над головой раздался крик сокола, и Вэнь Шаньяо обернулся, смотря на быстро приближающегося мастера Лу.
– Все же встали, – цыкнул он, остановившись возле линии из риса.
– Вы знали? – уточнил Вэнь Шаньяо.
– Этот старый цзин сделал бы все, чтобы отомстить нам за свою шкуру. Даже если ради этого придется перебить всю деревню.
Раздался грохот, и из домов вывалились люди: нерасчесанные, в ночной одежде и босиком, их свернутые шеи не держали головы, а из глаз лились кровавые слезы.
– Как цыплят, – пробормотал Вэнь Шаньяо, достав бумажную печать и порезав о нее палец. Яркий свет озарил пространство вокруг них, заставив сыжэней неуверенно замереть. – Они не нападают.
– Ждут приказа.
Лу Цзинъянь бросил три бумажных амулета, и те, приземлившись на лица мертвых девушек, вспыхнули. Сыжэни остолбенели, протягивая вперед когтистые руки и пытаясь хоть так дотянуться до жертвы.
– Мастер Лу, вы вовремя, – заметил запыхавшийся Вай Сянцзы.
– Эти люди… все мертвы? – неуверенно спросил Шэнь Лэйбао, смотря на толпу мертвецов за кругом света.
– Нет, только взрослые мужчины, – быстро окинув их взглядом, ответил Лу Цзинъянь. – На остальных морок.
И вправду – глаза стариков, женщин и детей были покрыты бельмами. Насколько бы ни был зол цзин, он все еще слаб, и обратить смог только мужчин.
– А где остальные адепты? – оглянувшись и заметив, что никого больше нет, озадаченно спросил Вай Сянцзы.
– Охраняют выходы из деревни на случай, если цзин сбежит.
Навряд ли адепты, которые только-только встали на путь заклинателя, способны один на один сойтись в схватке со старым цзином. Однако Вэнь Шаньяо не дал этой мысли сорваться с языка, послушно отступив за спины. Он все равно не сможет ничего сделать, а призывать тень глупо и рискованно. Разве не проще побыть беззащитным мальчишкой, трясущимся от страха, чем лезть в самую гущу и рисковать своей шкурой?
– Не волнуйся, мы тебя прикроем, – заметив болезненно бледное лицо Вэнь Шаньяо, успокаивающе произнес полукровка.
– Точно-точно, тебе не стоит волноваться, – поддакнул младший Лэн.
Лу Цзинъянь бросил взгляд на Вэнь Шаньяо и нарочито небрежно фыркнул, заставив того внутренне усмехнуться. Верно, недооценивай это слабое тело, ведь потом поплатишься за это жизнью.
Стоя за чужими спинами, Вэнь Шаньяо, прикрыв рот якобы от ужаса, со скукой смотрел за развернувшейся битвой. Старому мастеру даже не потребовалось вынимать меч из ножен – при помощи амулетов он запечатал сыжэней, не давая им сдвинуться с места, а остальным бросил серебристый порошок. Стоило его вдохнуть, как люди закрывали глаза и падали, погружаясь в глубокий сон. К сожалению, этот порошок на демонов не действовал – заставлял их разве что чихать.
– Я знал, что рано или поздно вы придете. Ждал и готовился, – послышался хриплый старческий голос, после чего раздался безумный хохот.
Вглядевшись в темноту, Вэнь Шаньяо заметил сгорбленную фигуру старосты деревни, чьи глаза хищно поблескивали желтым светом.
– Тебе следовало убраться отсюда, пока была возможность. Сейчас же ты умрешь раз и навсегда.
– Или же умрете вы.
Старик сбросил с себя одежду, а потом, коснувшись кожи на груди, стянул ее подобно ткани. Вот только на его месте уже был не человек: там стоял медведь, с чьей пасти стекала кровь, а влажные мышцы поблескивали в тусклом свете луны.
– Такой большой, – пораженно прошептал Вай Сянцзы.
Цзин действительно был раза в два больше обычного медведя, так что перегрызть пополам человека для него труда не составит. Его острые когти и клыки отражали свет, а в глазах горело белое пламя. Зарычав, да так, что проснулись куры и завыли собаки, цзин прыгнул к заклинателям, взмахнув лапой и ударив по Лу Цзинъяню. Старик успел увернуться, лишь на миг оголив клинок и лишив медведя головы. Шэнь Лэйбао и Вай Сянцзы не успели и руки поднять, как туша упала у их ног, а голова со стуком откатилась.
Горячая кровь попала на лицо Вэнь Шаньяо, и он с омерзением стер ее, сверху вниз глядя на старого Дракона перед собой. Не зря его так назвали; самый быстрый клинок империи, что пять сотен лет служил императору и лично тренировал нынешних глав Байсу Лу и Ганшаня. Его меч не имел имени, так как не покидал ножны, оголяясь только на цунь. А с виду обычный дряхлый старик, вот только проблем доставляет не меньше, чем Демон.
– С ним покончено, – как ни в чем не бывало произнес Лу Цзинъянь. – Отнесите людей обратно в дом, а мертвецов положите в гробы.
Юноши заторможенно кивнули.
– А ты, – старик указал на Вэнь Шаньяо, – обрежь когти и клыки этого цзина.
– Зачем? У него все равно нет ни шкуры, ни хвоста.
– Клыки и когти цзинов острее иглы, – ответил Шэнь Лэйбао. – Их можно будет продать.
– Верно говорит, – довольно усмехнулся Лу Цзинъянь. – Так что поспеши, пока солнце не сожгло его.
Старик протянул кинжал, и Вэнь Шаньяо с неохотой взял его и подошел к телу медведя, склонившись над его лапой. Медведь, весь липкий от крови, излучал тепло и сладкий запах разложения. Где-то виднелись ожоги и запекшееся мясо: в прошлый раз цзин чуть не погиб от солнца, но смог спастись.
Вэнь Шаньяо успел срезать три когтя, когда тело вздрогнуло. Недоуменно моргнув, он оглянулся. Солнце еще не встало, хотя небо уже светлело.
– Мастер? – неуверенно позвал Вэнь Шаньяо.
– Чего тебе? – послышался недовольный голос старика, что очищал оскверненные тела.
– А цзины могут жить без головы?
– Если тебе голову отрезать, ты будешь жить?
– Нет.
– Вот и они не могут.
– Похоже, этот может…
Тело медведя сотрясла мелкая дрожь, и Вэнь Шаньяо поспешил подняться. Из шеи медведя вновь брызнула кровь и вылезло что-то черное, извивающееся. Оно зашипело, набухло, уставившись на Вэнь Шаньяо влажными желтыми глазами. А потом мертвое тело, неуклюже пошатываясь, поднялось на задние лапы. Вместо головы виднелась змеиная морда, мокрая от крови и слизи.
Вэнь Шаньяо запоздало ахнул, и мертвый цзин напал. Оставшихся когтей хватило, чтобы распороть юному адепту рукав и кожу, отбросив его назад. От прикосновения к ткани с защитными символами лапа медведя вспыхнула, и в воздухе повис запах горелой плоти.
– Ян Сяо, какого демона ты… – Лу Цзинъянь умолк при виде ожившего медведя.
Шипя, Вэнь Шаньяо схватился за руку, смотря на пропитавшийся кровью рукав. Из глаз брызнули слезы, на этот раз настоящие. Ахая от боли, он прикусил губу, сорвал пояс и наспех перебинтовал рану. Это тело… почему оно настолько чувствительно?!