– Ну да, точно, – странно усмехнулся Лу Чуньду, намереваясь встать с кровати, но Вэнь Шаньяо не позволил ему. – Что ты делаешь?
– Выполняю наказ старшего мастера Лу.
– Я твой шифу, – нахмурился тот.
– Знаю, но что вы собираетесь делать сейчас? Вернетесь в деревню? Или снова накинетесь на мастера Лу Сицина, подобно бешеному псу? Может, стоит лучше подумать над тем, что мы увидели?
Его слова отрезвили Лу Чуньду. Сбросив с себя ладонь Вэнь Шаньяо, тот кивнул, оправив одежды и веля рассказать все, что видел ученик. Тот послушно поведал обо всем, начиная с мертвых животных без голов и заканчивая тем, как они добрались до постоялого двора.
– Тот человек в маске пытается возродить Хаоса, – подытожил Вэнь Шаньяо.
– Цзинь Хуэй ослабил его душу, а самые мощные осколки заковал, – возразил Лу Чуньду. – Большинство из них уже развеялось, да и остальные спрятаны в четырех Царствах. Одной жизни заклинателя будет мало, чтобы собрать одну десятую осколков.
– Тут вы не правы. Хаос – не просто демон, это воплощение тьмы без собственного тела, родившийся задолго до появления всех Царств. Его невозможно убить – только ослабить, заточить, рассеять, но не уничтожить полностью. Возродить Хаоса возможно, вдобавок ему понадобится не пыль от души, а полноценные осколки, которые уже придадут силу.
– Осколки… – задумчиво повторил Демон. – Первый император и главы кланов спрятали эти осколки, и никто уже не помнит, где они.
– А кого еще главы кланов спрятали?
– Детей Хаоса, – тут же произнес тот, и понимание спустя секунду озарило его глаза. – Дети Хаоса и есть осколки его души.
Вэнь Шаньяо кивнул.
– Семь детей Хаоса – семь сильных осколков. Освободить их нельзя, но можно взять по кусочку от их душ, уничтожив одну из семи сковывающих печатей. Этого вполне может хватить, чтобы придать Хаосу сил и дать ему освободиться, пускай он и будет слабее, чем раньше. Но проблема в том, что, кроме глав кланов, никто не знает, где заперты демоны. Вдобавок все осложняется Вэньи, – неохотно признался Вэнь Шаньяо. – Он общался с сектой через своего двойника, но ни как он выглядит, ни где сейчас – мы не знаем.
– Хочешь сказать, Вэньи не заперт и спокойно разгуливает по Чуньцзе?
– Да…
Взгляд Лу Чуньду готов был прожечь в нем дыру, и Вэнь Шаньяо поспешил объясниться:
– Секта освободила Вэньи еще несколько тысяч лет назад – причин я не знаю, но, возможно, из-за этого мы и утратили статус клана.
– Освободить сильнейшего демона и думать, что все будет в порядке… – прошептал Лу Чуньду, массируя переносицу.
– Ну, по крайней мере все и вправду в порядке: устрой Вэньи козни, все давно бы об этом узнали. Сдается мне, он осел где-то в тихом месте и решил жить подобно человеку.
Шифу издал смешок, не веря ему.
– Меня больше беспокоит хозяин Паразитов. Тот человек в маске, – произнес Вэнь Шаньяо.
– Им не может быть сам Вэньи? – предположил Лу Чуньду. – Знать письменность Хаоса и создать Паразитов… Разве ему это не под силу?
– Я не знаю, – признался Вэнь Шаньяо. – Вэньи никогда не упоминал, что хотел бы возродить Хаоса, скорее он сам желал всеми править. Но если это так…
Он не стал договаривать то, что они оба прекрасно понимали.
– Нужно избавиться от всех Паразитов и предупредить четыре Царства об опасности.
– Вот только Паразиты, как оказалось, могут менять свои тела, а отследить их, подобно демонам, не получится, – заметил Вэнь Шаньяо.
– Мы не знаем, сколько тел они могут сменить, – согласился Лу Чуньду. – Может, два уже их предел, да и долго ли второе будет жить? Нам только предстоит это выяснить.
– Но у меня остался вопрос.
Лу Чуньду посмотрел на него, взглядом веля говорить.
– Зачем Паразиты отправились в Царство демонов? Разве нельзя совершить ритуал в Царстве людей?
– Нельзя. Письмена Хаоса работают только при воздействии мощной темной ци. А теперь скажи, что проще: найти в Царстве людей источники темной ци, которые охраняют могущественные демоны и заклинатели, или отправиться в Царство демонов, где этой темной ци в избытке?
– И то и то кажется сложным, – признался Вэнь Шаньяо. – Но, видимо, второй вариант легче осуществить.
– Да. Источники темной ци спрятаны глубоко под землей, в пещерах, где обитают сильнейшие в нашем Царстве демоны. Сколькими бы Паразитами тот человек ни владел, а противостоять демону десятого ранга не сможет.
– Меня больше пугает, что тот человек знаком с письменами Хаоса и способом проникнуть в Царство демонов.
Взгляд Лу Чуньду помрачнел. Он задумался, и Вэнь Шаньяо не стал ему мешать, заваривая чай и все размышляя над причастностью Вэньи к освобождению Хаоса. Неужели старый демон в этой жизни пошел по совсем другому пути? Вэнь Шаньяо несколько жизней искал его, но тот спрятался так хорошо, что не оставил и следов. А ведь именно он был виноват в вечных перерождениях своего последователя.
Ближе к утру их навестил Лу Сицин, который с заметным облегчением взглянул на пришедшего в себя Демона в Белых Одеждах.
– Чуньду, как ты?
Младший мастер Лу не ответил, сделав вид, что не слышал вопроса. Вэнь Шаньяо не стал лезть в их отношения, заметив хмурый взгляд шифу. Казалось, он готов послать своего собрата куда подальше, но сдерживает себя при ученике.
– Есть выжившие в деревне?
– Нет, никого. Их всех принесли в жертву для открытия врат, – с явным огорчением произнес Лу Сицин.
– Ясно. Если больше новостей нет, то я хочу побыть наедине со своим учеником.
Старший мастер Лу растерянно моргнул, но все же ушел. Стоило двери за ним закрыться, как Вэнь Шаньяо не удержался от вопроса:
– Шифу, разве старший мастер Лу не единственный человек, который с вами уживается? Почему же вы не хотите с ним общаться?
Лу Чуньду цыкнул и раздраженно произнес:
– Он по старой памяти пытается уберечь меня, хотя я сильнее. Это раздражает с каждым разом все больше. Я не тот человек, которого стоит защищать и оберегать.
Вэнь Шаньяо, не ожидавший услышать ответа, удивленно взглянул на него, вдруг вспомнив, с каким рвением Лу Чуньду пошел по его душу, стоило Королю Бездны убить Лу Сицина.
– Шифу, если не против, могу я кое-что сказать?
– Решил даже разрешения спросить? – удивился тот. – И что же скажешь?
– Я обычно не раздаю советы, да и мои слова вы можете принять за брюзжание старика, но, будь вы хоть подобны Цзинь Хуэю, без опоры падете. От вас останется могила и тело в земле, но не будет никого, кто вас бы оплакивал. Мне ведь изначально тоже казалось, что я всесильный, что люди меня боятся, а демоны передо мной преклоняются, но, когда я оказался заперт в этой петле… разум чуть не покинул меня. Я понял, насколько же ничтожным являюсь и что единственный человек, которого я считал слабым, не дал мне отчаяться, – признался Вэнь Шаньяо.
– К чему ты это?
– Вам не стоит отворачиваться от старшего мастера Лу.
– Ты думаешь, он мне настолько дорог? – даже усмехнулся Лу Чуньду.
– Я думаю, что да, иначе вы бы не стали мстить за него в прошлых жизнях.
Его слова удивили Демона. Он, растерявшись, нахмурился и прямо спросил:
– Мстить? Хочешь сказать, что Сицина убили в твоих жизнях?
– Да, и вы не остались в стороне. Будь он вам безразличен, разве вы бы покинули клан и бросились на поимку убийцы? Мне так не кажется.
Улыбнувшись как ни в чем не бывало, Вэнь Шаньяо налил себе остатки чая. Ему не стоило уточнять, что это он стоял за убийством Лу Сицина, иначе шифу от него точно мокрого места не оставит. Вдобавок он и так слишком много сказал, даже больше, чем нужно.
По возвращении в клан были устроены еще одни похороны: тело Лу Хэпина осталось в другом Царстве, потому урна для праха была пуста. Ее вместе с остальными поставили в одной из пагод.
– Если так и продолжится, к концу никого не останется, – заметил Шэнь Лэйбао, возвращаясь вместе с Вэнь Шаньяо в комнаты.
– Обычно из пятидесяти человек под конец остается пятнадцать.
– Хочешь сказать, будут еще жертвы?
– Наверняка.
Ответ не понравился полукровке, но другого у Вэнь Шаньяо не было.
Они уже подходили к домам, как Шэнь Лэйбао остановился, нахмурившись при виде красной двери, перепачканной черной гнилью. В воздухе стоял запах земли и разложения, отчего юноши поспешили прикрыть рукавами лица.
– Что тут произошло? – не сдержал удивления Вэнь Шаньяо.
Они только прибыли в Байсу Лу с разных заданий, а их дом уже успели разворотить.
– Где Луань? Разве он не должен следить за домом?
В ответ на его слова дверь приоткрылась, и на порог, обмазанный черной слизью, вылез дух. Заметив застывших юношей, он вскочил на ноги и с криком бросился на Вэнь Шаньяо, пытаясь ударить его кулаками и надрывно крича:
– Ты! Ты! Ты в этом виноват!
Шэнь Лэйбао успел поймать Луаня, что завертелся, подобно ужу, в его руках, размазывая слезы вместе с грязью по лицу. Полукровке пришлось встряхнуть его, чтобы тот наконец замолк.
– А теперь говори, что случилось.
Луань шумно шмыгнул, злобно уставившись на Вэнь Шаньяо, и произнес одно слово:
– Порча.
За дверью послышался грохот, и Шэнь Лэйбао выронил духа, сжав в руке рукоять меча. Прозвучал тихий стук копыт, и красная дверь медленно открылась. Запах разложения и земли окутал их, заставив задержать дыхание. На пороге стояло существо, которое в прошлом было благородным оленем, чья белая шерсть сверкала на солнце, а рога сияли от чистой ци. Сейчас же это был наполовину разложившийся труп, покрытый вязкой черной слизью, с отслаивающимися кусками кожи и виднеющимися костями. Благородство уступило уродству. Нижней челюсти у оленя не было, отчего язык вываливался. Неестественно длинный, напоминающий черную змею, он сжимал светящиеся обломки рогов. Вэнь Шаньяо невольно схватился за запястье с браслетом, ощутив тяжесть внизу живота. Эта Порча пришла за ним.
Белые от слепоты глаза замерли на Вэнь Шаньяо, и олень взревел: его разорванное горло разошлось в разные стороны, являя острые ветки, похожие на длинные клыки. Не став ждать, когда он бросится на него, Вэнь Шаньяо сорвался с места, и Порча ринулась следом, сбив с ног полукровку.