– Нашли? – собравшись у дверей в сад, спросил Лэн Шуан.
– Ничего, – покачал головой Шэнь Лэйбао. – Боюсь, мы его спугнули.
Волк разочарованно цыкнул, и Вай Сянцзы шмыгнул носом.
– Прости… бофу поручил нам последнее задание, а из-за меня мы его не сможем выполнить.
Бросив на него сердитый взгляд, Лэн Шуан вздохнул.
– Выполним. До утра еще много времени, так что собери сопли. Рано или поздно демон…
Волка прервал всхлип, что перетек в надрывный плач. Юноши медленно обернулись, уставившись на девушку в белых одеждах. Сидя на коленях, она то и дело отбивала поклоны перед статуей принцессы Син. Длинные черные волосы разметались по полу, а запястья были обвязаны алыми нитями, тянущимися к утопающему во мраке потолку.
– Это… демон? – сглотнув, прошептал Вай Сянцзы.
– Похоже…
– Эй, ты притворяешься Бай Ифу?! – шагнув к демону, громко спросил он.
Девушка замерла, лишь плечи медленно подрагивали от рыданий. Послышался шелест одежды, и она медленно повернула лицо с зашитыми алыми нитями ртом и глазами. Губы изогнулись в безумной улыбке, а глаза напоминали серпы. Рыдание переросло в захлебывающийся смех, от которого в ночи мурашки пробежали по коже.
Полукровка резко шагнул вперед, круглыми от изумления глазами смотря на демона.
– Мама?..
Подняв руки со скрюченными пальцами, демон потянулся к ним, отпрянув от ярко вспыхнувшей печати в руке Шэнь Лэйбао. Смех сменился завыванием; опрокинувшись на спину, демон поспешил уползти в темноту, громко шлепая ногами и руками и качая из стороны в сторону головой.
– Не может быть… – прошептал полукровка, ошарашенно взглянув на юношей. – У этого демона лицо моей матери! Но она ведь… она…
– Ее могила тут? – спросил Лэн Шуан.
– Да, ее похоронили за храмом… Нет, он не мог осквернить ее могилу!
Сорвавшись с места, Шэнь Лэйбао выскочил из храма. Вэнь Шаньяо поспешил следом, подобрав полы красного платья, которое так и не успел снять.
За храмом располагался просторный сад, заросший травой и кустами. Луна в лапах Ухэя была особенно яркой, давая заметить каменные столбики, то тут, то там мелькающие среди высокой травы. Полукровка не обращал на них внимания, резко остановившись у яблоневого дерева и тяжело дыша. Земля в этом месте была разрыта, а в углублении, уже поросшем травой, виднелись старые доски.
В бессильной злобе сжав кулаки, Шэнь Лэйбао упал на колени. Он не плакал, опустошенно глядя на разрытую могилу и с трудом вдыхая сладкий ночной воздух.
Вэнь Шаньяо жестом остановил подошедших Лэнов, которые без слов поняли, в чем дело.
– Ты знаешь, что это за демон? – присев рядом с полукровкой, тихо спросил Вэнь Шаньяо.
Тот кивнул, не сводя взгляда с пустой могилы.
– Мой отец. Я думал, заклинатели убили его… а он выжил.
– Какой у него истинный облик? – спросил Лэн Шуан.
– Он… может перенимать облик тех, кого съедает, – с трудом признался полукровка. – Я слышал от заклинателей, что им удалось сжечь его.
– Значит, он как-то избежал огня.
– Неплохо устроился – прикинулся Бай Ифу и заманивает сюда парочки, а после сжирает их, – фыркнул Вай Сянцзы. – И что делать будем?
Юноши взглянули на Шэнь Лэйбао, который поднялся с земли и посмотрел на них.
– Убьем его.
– Сянцзы, где Шуайцзяо?
Вай Сянцзы поспешил снять со спины меч и, отдав брату, с облегчением вздохнул. Видимо, побаивался семейной реликвии.
Стоило им вернуться в храм, как двери и ставни с грохотом захлопнулись.
Сверху раздался тихий смех, и под потолком засветились алые нити. Шэнь Лэйбао подкинул в воздух амулеты, и те осветили подвязанные к потолку засушенные тела людей, рот и глаза которых были зашиты. А между ними, перебирая тонкими, длинными лапами, покрытыми жесткими волосками, сидела паучиха с верхней женской половиной тела. На руках, шее и туловище отчетливо виднелись тигриные полосы.
– Дагэ… – ошарашенно прошептал Вай Сянцзы.
Демон медленно раскинул руки. На каждом его пальце было завязано по красной ниточке. Они ожили, плавно заскользили по воздуху и яростно атаковали, вонзившись в ледяной купол, возведенный волками.
Вокруг звучал смех, то и дело сменявшийся плачем и завываниями. Он усиливался, царапая слух и отвлекая. Алые нити не отступали, продолжая барабанить по куполу, уже покрытому мелкими трещинками.
– Дагэ, мы долго не протянем! – встревоженно воскликнул Вай Сянцзы.
– Разрушим купол и перережем нити. Лэйбао, ослепи его!
Полукровка кивнул и бросил вверх десяток амулетов, стоило куполу разрушиться. Яркий свет затопил зал, и демон завизжал. Алые нити беспорядочно заметались, руша все на своем пути, протыкая стены, пол и колонны. Одна из них обвила руку Вэнь Шаньяо и резко дернула в сторону, с треском вырывая ее из тела.
– Сяо! – воскликнул Вай Сянцзы и побелел, когда рядом от боли упал Лэн Шуан. Его рукав пропитался кровью, а рука обмякла.
Демон довольно запищал, закрывая лицо рукавами от света, который начал постепенно угасать.
Боль пришла не сразу. Вэнь Шаньяо готов был поспорить, что все еще чувствовал руку, мог даже согнуть пальцы, но на ее месте зияла пустота с неровно оборванным краем рукава. Боль нахлынула на сознание, подобно приливу, снося все мысли и оставляя лишь жгучий жар.
Упав на колени, Вэнь Шаньяо беззвучно закричал, да столь сильно, что горло сдавило спазмом. Сердце слишком часто билось, и кровь не переставая хлестала из раны.
Слезы затопили глаза, и рот наполнился кровью. Она стекала с губ и подбородка, большими каплями падая на пол.
Тьма зала заклубилась, ожила и выдохнула, заставив демона испуганно вскрикнуть, а юношей застыть. Раздался треск, заскрипели половицы, звякнула черепица – и храм с грохотом смела тень. Она выла и металась, круша все вокруг. То водой разливалась по земле, то огнем взметалась в небо, облизывая луну в лапах Ухэя и вновь падая вниз. Тень была то озлобленным волком с горящими белыми глазами, то птицей, чьи крылья мяли кроны деревьев, то змеей, ломающей все на своем пути.
Тень была им. Была его душой, что кричала от боли, злости и страха. Подобно маленькому ребенку, она не собиралась успокаиваться, разрастаясь все больше и больше и принося отчаяние и безнадежность. Даже свет не мог изгнать тень.
Боль сменилась прохладой, которая внезапно потекла по меридианам, успокаивая бушующий в них огонь. С трудом открыв глаза, Вэнь Шаньяо разглядел тусклый свет татуировки на лице Лэн Шуана. Тот сидел перед ним, держал за руку и вливал свою ци, холодным ручейком смывающую боль.
Тень замерла, а потом всколыхнулась и упала, юркнув к ногам хозяина и услужливо вернув ему руку, что с неприятным хрустом встала на место. Однако волк продолжал вливать свою ци, прогоняя остатки боли до тех пор, пока дыхание не восстановилось, а слезы не высохли.
Вокруг царила разруха. От храма остались только покосившиеся стены, сломанные колонны да разбитый алтарь. Все деревья во внутреннем дворике и снаружи были переломаны, и ветки, подобно искореженным рукам, торчали в разные стороны. Запах спелых слив кружил голову, сладостью оседая на языке.
От демона остались белые одежды и подергивающиеся паучьи лапы. Нить же между пальцами Лэн Шуана и Вэнь Шаньяо наконец растаяла, оставив после себя едва заметную красную полосу на указательном пальце правой руки.
– Я… в порядке, – с трудом произнес Вэнь Шаньяо, смахнув чужие пальцы с руки.
– Хорошо, – не стал настаивать волк. – Сянцзы? Лэйбао?
Рядом раздался треск, и из-под обломков показались пыльные юноши с щепками в волосах.
– Что это было? – пораженно прошептал Вай Сянцзы, оглядывая разруху. – Это демон так?
– Не думаю, раньше он такого… не вытворял, – покачал головой полукровка.
– Кто знает, как далеко он продвинулся за столько лет, пожирая души людей? – заметил Лэн Шуан, помогая Вэнь Шаньяо подняться.
– Сяо, а твоя рука?..
Младший Лэн замер, удивленно глядя на руку Вэнь Шаньяо. Он с непониманием взглянул на брата, но тот лишь приподнял бровь.
– Неужели мне показалось?.. – растерянно произнес Вай Сянцзы, запустив пальцы в волосы.
– Тебя хорошенько приложило, – сказал Шэнь Лэйбао, кивая на шишку у него на лбу. – Вот и померещилось.
Коснувшись шишки и охнув от боли, юноша тяжело вздохнул и закивал.
– Раз с демоном покончено, то возвращаемся. Утром уже будем в Байсу Лу.
– Мы можем подождать до утра? – попросил полукровка, с тоской взглянув на сад. – Я бы хотел вновь захоронить матушку.
Они не стали возражать и остались в повозке дожидаться Гуана с солнцем на горизонте. Вэнь Шаньяо, сняв красное платье, выкинул его без тени сожаления и до прихода Шэнь Лэйбао рассматривал красное «кольцо» на пальце. Может, нить и растаяла, но Бай Ифу подписала договор между их душами, и осознание этого горечью оседало на языке. Неужели, если волк вдруг помрет, Вэнь Шаньяо испытает его боль на себе, и наоборот?
Мысли прервал полукровка. Он старался не смотреть на юношей, вытирая оставшиеся на лице влажные следы. Подошедший к нему Лэн Шуан что-то тихо сказал на ухо, и тот кивнул, в последний раз взглянул на разрушенный храм и сел в повозку.
Несмотря на теплое утро, Вэнь Шаньяо пробирал холод. Завернувшись в плащ, он привалился к одному из ящиков и погрузился в далеко не радостные мысли.
Тень вышла из-под контроля. Тогда, при появлении Байчжу, он списал все на его силу – ведь такой могущественный демон вполне мог погрузить горы во тьму. Но теперь… Он точно знал, что там была его тень. Нечто способное дотянуться до луны и уничтожить все на своем пути, то, что он, Вэнь Шаньяо, не в силах был контролировать. Это пугало. Так не должно быть.
Послышался шорох, и рядом сел Лэн Шуан. Он не глядя протянул ему флягу с водой. Вэнь Шаньяо взял ее, смочил губы и пересохшее горло. Достав трубку Ю Хо, он сделал долгую затяжку, выдохнул дым и прошептал:
– Прости…
– Забудь, – перебил волк, покачав головой. – Тебе слишком хорошо удалось обвести меня вокруг пальца. Стоило догадаться и раньше.