– Значит, Даньсяо была виновна в смерти Юэлян и шифу, – тихо произнес Лу Чуньду, стоя на мосту у пруда, что раскинулся перед павильоном Наказаний.
– С ее слов, – кивнул Вэнь Шаньяо. – Секта и правда переживает не лучшие времена – подозреваю, что раскол начался еще давно, просто не был так заметен.
– Не думал, что ты действительно пойдешь на убийство. Эта пиявка была тебе так дорога?
– Нет, просто… Не нравится, что она так быстро умерла, – проворчал Вэнь Шаньяо, скрестив на груди руки. – У нее была возможность стать заклинателем – возможно, не самым лучшим, но все же… Не люблю, когда то, что я присвоил себе, ломают и остаются безнаказанными.
– Ты убил человека из своей же секты, не жалеешь?
– А она убила несколько десятков заклинателей, но что-то я не слышал в ее словах раскаянья, – пожал плечами Вэнь Шаньяо, смотря, как сяннюй на камнях плетут венки. – Примкни она к Гадюке, и ее талант воздействовать на ядра помог бы многим заклинателям, но Вэньи решил погубить еще одну жизнь. Как же на него похоже.
– Ты убьешь и его?
– Для этого ублюдка смерть будет пощадой. Где бы он ни прятался, я отыщу его и заставлю заплатить за все, что он сделал: за падение Шанбиня, за раскол секты, за собственное проклятие.
– Прекрасно, – улыбнулся Лу Чуньду, мягко коснувшись головы Вэнь Шаньяо. – Ученик действительно достоин своего мастера.
– А разве я когда-то был вас не достоин? – усмехнулся тот. – А вот вы… Стоит ли напомнить охоту с Господином?
– Разве я недостаточно извинился?
– Я принимаю извинения только в одном виде, и желательно с добавкой.
Лу Чуньду закатил глаза и, развернувшись, направился в хижину. Не услышав за спиной шагов, он обернулся.
– Так и будешь там стоять? Или предлагаешь этому мастеру в одиночестве наслаждаться едой?
Не сдержав улыбки, Вэнь Шаньяо поспешил за шифу. Одна душа была отомщена, и тяжесть неохотно отступила, хотя порой и вставала поперек горла, словно вновь стремясь о себе напомнить. За одной пиявкой Вэнь Шаньяо так и не уследил.
Король Бездны
60-й год правления императора Тоу Баоху под девизом «Фаньжун».
4870 год с падения Хаоса.
Пять раз персиковые деревья зацветали и отцветали.
Пять раз снег покрывал утопающие в облаках вершины Байсу Лу.
Пять лет прошло с момента смерти Мэн Юэлян и Лу Даньсяо.
Кисть с красной киноварью прошлась по белым цветам, и младший мастер Лу отошел от картины с изображением белоснежной оленьей головы с ветвистыми рогами.
– Кто-то еще из мастеров погиб?
– Лу Дэнмин, близнец Лу Хэпина. Погиб на охоте, – не оборачиваясь, произнес Лу Чуньду. – Однако в Байсу Лу все еще остается больше сотни заклинателей.
– Довольно неплохо, – заметил Вэнь Шаньяо. – У Ганшаня с трудом пятьдесят наберется, не говоря уже о Чжэньцзине.
– Старое поколение должно сменяться молодым, но из пятидесяти человек до конца доходят только десять, и лишь один доживает до пяти сотен лет. – Лу Чуньду отложил кисть, повернувшись к ученику. – Из императорского дворца пришло письмо.
Вэнь Шаньяо отвлекся от книги, подняв взгляд на мастера.
– Через неделю начнутся соревнования.
– Так скоро?
– Время пришло. Почти все мастера и ученики отправятся в долину Кайхуа.
– Долина Кайхуа… – задумчиво произнес Вэнь Шаньяо, склонив голову. – Практически рядом с Сюэши… Это ведь то место, где Цзинь Хуэй сражался с демонами, и там, где пролилась его кровь, теперь вечно цветут персики?
– Да. А также это место охоты, куда в течение последних десяти лет сгоняют демонов. Все кланы и школы соберутся там.
– Вас это настораживает?
– Да. От Короля Бездны уже шесть лет нет вестей, и, насколько я знаю, секта тоже молчит.
Вэнь Шаньяо не ответил. Сестра молчала, и неприятное чувство копошилось в груди. Она жива – в этом Вэнь Шаньяо мог быть уверен, но действия дяди заставили ее спрятаться. Вэнь Сяньмин не из тех, кто будет рисковать чужими жизнями, она лучше переждет бурю, чем попытается ее остановить.
– Я хочу кое о чем тебя предупредить.
Отвлекшись от мрачных мыслей, ученик вопросительно взглянул на шифу. Тот хмуро смотрел, как Доу наводят порядок на его столе, расставляют свитки и пергамент, убирают тушечницу и кисти.
– В Бэйай появился новый заместитель.
– И что?
– Император назначил им Ни Цзана.
Сердце пропустило удар. Печать на внутренней стороне бедра обожгла кожу, и Вэнь Шаньяо через силу сглотнул.
– Что? Император и правда это сделал?
– Да, – негромко ответил Лу Чуньду, все еще не глядя на ученика. – Бэйай потеряли все свое учение – заклинатели из Сюэши пытались восстановить по записям, но успехом это не увенчалось. Ни Цзан пообещал, что расскажет все об учении Наохэнь, но только если его вернут в клан.
– И император согласился?
– Не только он. Сюэши также одобрили это решение. Он все еще виновен и навечно будет скован вервием бессмертия.
– Как будто его это остановит, – проворчал Вэнь Шаньяо. – И на соревнованиях он тоже будет?
– Да. Мы сделаем так, чтобы вы с ним не встретились.
– Если он захочет…
– Я не позволю, – прервал его Лу Чуньду, взглянув на ученика. – Я буду следить за ним, так что успокойся.
– Легко сказать, – нервно усмехнулся Вэнь Шаньяо. – Он будет участвовать?
– Нет, только наблюдать.
– Ну хоть так… Волки участвуют?
– Само собой. Надеюсь, на этот раз вы встретитесь мирно, – многозначительно произнес Лу Чуньду.
– Никого убивать я не собираюсь. Пока что.
– Сделаю вид, что поверил, – фыркнул шифу. – Готовься. Охота может занять как несколько дней, так и несколько недель – пока в долине Кайхуа не будут переловлены все демоны. Участвуют адепты, мастера же наблюдают. Мы не сможем вмешаться, даже если кто-то серьезно пострадает. Долина будет защищена барьером, пройти через который без печати невозможно. Учти это.
– Шифу, если бы я хотел сбежать от вас, то давно бы это сделал, – улыбнулся Вэнь Шаньяо.
– Я лишь предостерегаю. Если на охоте что-то пойдет не так, то помощь придет нескоро. Долина Кайхуа больше двадцати ли в длину и пятнадцать в ширину – нам не удастся следить за всем.
– Кого мне тогда стоит опасаться?
– Людей.
Долина Кайхуа представляла собой место, где когда-то Цзинь Хуэй сразился с Хаосом и был ранен им. Окруженная горами, она напоминала лабиринт со скалами, на которых вечно цвели персиковые деревья. В низину спускались шумные водопады, обращаясь быстрыми реками, над которыми клубился туман. Вдоль долины стояли каменные столбы, не дающие ни покинуть Кайхуа, ни войти в нее без печати.
Вход в долину преграждал громадный потухший вулкан, напоминающий зеленую гору со срезанной верхушкой. Прямо в камне были вырублены ворота высотой в пять чжанов и шириной в три. Сейчас они были распахнуты, и заклинатели из школ и кланов неторопливо проходили в недра вулкана.
– Это место даже больше, чем я думал! – восторженно прошептал Ши Фэнми. Его пухлые щеки покраснели от возбуждения, а глаза сияли. – Поверить не могу, что этому залу почти пять тысяч лет!
– А я вот могу. Одни трещины да развалины, – проворчала в ответ Лу Лимин.
Идущие рядом с ней адепты покосились на девушку с копной светлых волос и поспешили отвернуться, сделав вид, что ничего не слышали.
– Это место видело сражение самого Хаоса и Цзинь Хуэя! – не отставал Ши Фэнми, делая пометки в блокноте. – Только представь, сколько всего оно пережило!
– А нам-то какая от этого выгода? Ну видело и видело. Эй, Сяо, ты тоже считаешь это место великим? – стрельнув в его сторону взглядом, спросила Лу Лимин.
Вэнь Шаньяо взглянул на дочь главы Байсу Лу, увязавшуюся вместе с ними на охоту, отказавшись коротать время в клане с Лу Цао. Щуплая девчонка четырнадцати лет, которую с трудом можно было отличить от мальчишки: в ней не было ни красоты и величия госпожи Бао, ни обаяния Лу Аньцзина. Мелкая заноза, что сует свой нос во все щели и не боится ходить туда, куда путь ей заказан.
– Здесь… интересно, – ответил Вэнь Шаньяо.
– Павильон Наказаний поинтересней будет, а тут одни камни, деревья да трава.
Ши Фэнми с негодованием взглянул на Лу Лимин, совершенно не осознающую важность этого места. Впрочем, отчасти Вэнь Шаньяо понимал ее: о долине Кайхуа вспоминали раз в десять лет. Не пролей тут кровь Цзинь Хуэй, и охота проводилась бы в другом месте.
Пройдя через ворота, заклинатели оказались в просторном жерле вулкана. На одной стороне склона прямо в скалах были вырезаны яодуны[48], которые, подобно пчелиным сотам, уходили далеко вверх. Множество как каменных, так и деревянных мостов соединяли их, минуя срывающиеся с высоты водопады и петляя между буйно цветущими деревьями, покрывающими практически все стены кратера.
Напротив яодунов неизвестный мастер создал каменный дворец, над которым сплелись Гуан и Ухэй со сферами в пасти. Этому месту было несколько тысячелетий – еще первые главы кланов сгоняли сюда демонов и убивали их, а персиковые деревья подавляли темную ци. Ритуал сохранился, преобразившись в соревнования, проводимые раз в десять лет, между кланами и школами.
В центре просторной площадки, окруженной персиковыми деревьями, стояли знамена со знаками кланов и школ. Над ними висели громадные – высотой в три чжана – осколки, с чьей помощью оставшиеся здесь мастера и члены императорской семьи могли следить за охотой.
– Ого, – невольно выдохнул Ши Фэнми, восторженно разглядывая представшую картину, и уже тише добавил: – Невероятно… жаль, что она этого не видит…
Вэнь Шаньяо почувствовал неприятный укол в груди и поймал печальный взгляд тут же отвернувшегося Шэнь Лэйбао. Они старались не вспоминать вслух о том дне и о том человеке. Словно табу, о котором можно только думать, но не произносить.
Напротив одних дверей в горе находились другие, выходящие в долину. Однако сейчас они были запечатаны: их откроют, только когда начнется охота.