коилось, и расколотое ядро перестало царапать его нежные стенки.
Энергия лилась свободно, опьяняя, подобно вину, и заставляя задыхаться. В какой-то момент ее стало слишком много. Открыв глаза, Вэнь Шаньяо резко отстранил от себя Лэн Шуана, обрывая поток ци между ними. Волк закашлял, непонимающе моргнув и уставившись на Вэнь Шаньяо, чье сердце едва не выпрыгнуло из груди.
– Достаточно, – хрипло произнес он, не смотря на него.
– Разве? – нахмурился Лэн Шуан. – У меня еще много ци.
– Для первого раза хватит. Я устал.
Накрывшись с головой одеялом, Вэнь Шаньяо отвернулся, все еще чувствуя холод на губах. Оставленная Ни Цзаном на внутренней стороне бедра печать неприятно заныла, напоминая о долгих пытках в клане.
Бесшумно поднявшись и вновь заняв место за столом, Лэн Шуан взял в левую руку кисть и продолжил писать.
Чаинки плавали на поверхности чая. Обхватив ладонями хрупкую пиалу, Вэнь Шаньяо следил за ними. Он поднял глаза, стоило раздаться тихому кашлю. Напротив, не сводя с него внимательного взгляда, сидел Лу Чуньду. Он выглядел не лучше ученика, пускай его ядро и не было разбито.
– Глава позволил тебе уединиться в пещере для медитаций.
– Правда? – Лэн Шуан не смог скрыть удивления в голосе. – Так быстро?
– Он и Фэнми – единственные адепты Байсу Лу, не считая Лу Лимин. Глава клана сделает все, чтобы сохранить ваши жизни, – кивнул Демон. – В пещерах много светлой ци, так что и восстановление займет не так много…
– Сколько? – перебил его Вэнь Шаньяо. – Мое ядро раздроблено, так что вряд ли хватит пары лет.
Лу Чуньду поджал губы и неохотно кивнул.
– Да. По подсчетам Лу Цао, восстановление ядра займет минимум тридцать лет.
– Тридцать? – ошарашенно переспросил Лэн Шуан.
– Его ядро раздроблено на части. Повезет, если за это время оно успеет срастись, – произнес Лу Чуньду, сжав пиалу и сделав неторопливый глоток. – Как правило, такие случаи не лечатся – ядро стараются вынуть из тела, но тогда заклинатель обречен.
– Как же тогда вы уговорили главу допустить меня до медитации? – нахмурился Вэнь Шаньяо.
– Это было не так трудно. Дальше все зависит от везения.
– Тридцать лет, – задумчиво произнес Вэнь Шаньяо. – За это время столько всего поменяется… Может вырваться Хаос и проснуться Цзинь Хуэй, а я этого и не замечу. Даже шифу уже может не быть.
– Я буду. Мне также одобрили медитацию.
Юноши с удивлением взглянули на младшего мастера Лу:
– И надолго?..
– Пока мой ученик не очнется, я тоже буду находиться в медитации. Клан ничего не потеряет, если один из его мастеров уйдет на время.
– Шифу, вы уверены?
– Да. Мне давно нужна была длительная медитация в несколько лет. Что насчет тебя, волк?
Лэн Шуан задумался, смотря, как по его руке карабкаются Доу, цепляясь за шерстяную накидку и зарываясь в мех на ней.
– Буду оттачивать свое мастерство. У меня осталась одна рука, которой я с трудом могу писать. Если не займусь тренировками, то мне нечего делать на Севере, не говоря уже о том, чтобы ловить Короля Бездны.
– Умно, – согласился Лу Чуньду и обратился к ученику: – Собирайся. Нас уже ждут.
– Шифу, я бы хотел еще кое-что вам рассказать… Мне кажется, вы имеете право знать.
Демон склонил голову, внимательно смотря на ученика.
– Вы знаете, что я из секты и как меня зовут… но не знаете, что мой фамильный знак Вэнь.
Если Лу Чуньду и был удивлен, то не показал этого, лишь настороженно взглянул на Лэн Шуана.
– Я тоже знаю, кто он, – кивнул волк. – В прошлых жизнях мы с ним… были врагами.
– Я почему-то не удивлен. Еще что-то?
– Да. Я был Королем Бездны.
На этот раз Лу Чуньду, растерявшись, удивленно взглянул на ученика и некоторое время просидел в молчании.
– Это долго объяснять, но Хаос не властен надо мной. Демоны меня боятся и даже слушаются, но власти над ними у меня меньше.
– Не поэтому ли Байчжу устроил на тебя охоту? – сощурил глаза шифу.
– Да…
Вздохнув, Лу Чуньду покачал головой, зажав пальцами переносицу.
– Что ж, услышать это из твоих уст приятней, чем из других. На этом мы закончили с откровениями?
– Да.
– Тогда допивай чай и идем.
– Вы… не боитесь меня?
– А должен? – приподнял Лу Чуньду брови, тихо фыркнув. – Вот уж мне заняться нечем.
– И правда…
Вэнь Шаньяо неторопливо допил свой последний чай и, поднявшись из-за стола, вместе с волком и шифу направился к пещерам для медитации. Бросив взгляд в сторону главной горы, он поджал губы. После возвращения в клан ему так и не удалось поговорить с Ши Фэнми и стереть ему память. Словно предчувствуя, что Вэнь Шаньяо собирается делать, тот прятался, отказываясь видеться с ним. Плохо было уходить, не попрощавшись с пиявкой.
Взгляд Вэнь Шаньяо привлек силуэт на мосту у главной горы. Он различил светлые волосы, собранные в неаккуратный пучок. Лу Лимин молча смотрела ему вслед, прежде чем поднять руку и неуверенно помахать на прощание. Он лишь кивнул ей.
Знаменитые пещеры для медитаций Байсу Лу располагались на самых дальних горах, куда путь занял шичэнь. Вход туда был доступен только главе клана и старшим мастерам, которые уже решали, кто достоин посетить источник. Порой здесь останавливались именитые мастера и главы как кланов, так и школ – нигде больше в Царстве людей не было столь большого источника светлой ци.
Вход в пещеры представлял собой белоснежную арку, на которой были вырезаны тонкие веточки с лепестками и голова оленя с раскидистыми рогами. Этот олень величественно смотрел на внезапных гостей. Вход сторожили два черных каменных льва с головами собак – шиши. Они охраняли особо значимые для клана места, куда посторонним вход воспрещен, – порой их можно было спутать с безжизненными статуями. Стоило же заклинателям подойти, как шиши, ожив, тряхнули гривами и приветственно залаяли при виде Лу Чуньду.
– Вы не спешили, – вышел вперед Лу Сицин, жестом уняв шиши. – Идемте.
– Я тоже могу войти? – осторожно спросил Лэн Шуан.
– Да.
Заклинатели вошли в просторный туннель, который через пару чжанов разветвлялся. Стены были из светлого камня с узорами, источающими мягкий белый свет. Искусные мастера вырезали на них подвиги заклинателей из Байсу Лу, сцены оживали, стоило отвести от них взгляд.
Чем ниже спускались заклинатели, тем сильнее чувствовалась в воздухе светлая ци. Щекоча кожу, она проникала в тело и опутывала ядра, при этом не спеша пропадать. Разглядывая туннели, Вэнь Шаньяо вдруг подумал, что они очень похожи на тот, который привел его к Бай Ифу. Старые настолько, словно существовали здесь до прихода первого главы клана, до выхода людей из Колыбели.
Вэнь Шаньяо и раньше был в подобных местах – в горах Дуфан в самых глубоких пещерах тоже был небольшой источник, благодаря которому редкие травы постоянно цвели, однако он и в сравнение не шел со здешним источником.
Лу Сицин не стал вести их в самую глубь, ограничившись небольшой рукотворной пещерой всего в чжан в ширину и в длину. На потолке были вырезаны светящиеся круги, мерцающие, подобно звездам в ночи. В центре стояло каменное ложе, а на полу лежали еще незажженные благовония. Жестом велев Вэнь Шаньяо сесть на ложе, старший мастер Лу достал небольшой ножичек.
– Мне нужно будет отключить пять твоих чувств: зрение, слух, обоняние, голос и осязание, чтобы медитация прошла успешно и ядро смогло восстановиться. Для этого придется обрить твою голову.
– Хорошо.
Получив молчаливое согласие от Лу Чуньду, старший мастер Лу аккуратно сбрил волосы Вэнь Шаньяо. Коснувшись пальцами его висков, он медленно вывел на них замысловатые узоры, которые плавно переходили на лоб и затылок.
– Первыми я заблокирую обоняние и вкус.
Неприятный холодок прошелся по коже, и Вэнь Шаньяо перестал чувствовать сладковатый аромат во рту и запах благовоний, которые зажег Лу Чуньду.
– Дальше – голос.
И вновь неприятное ощущение, от которого язык онемел и прилип к нёбу.
– Теперь – зрение.
Белая пелена накрыла глаза, и Вэнь Шаньяо невольно сглотнул. Вновь он лишился зрения, но на этот раз осознанно. Иначе ему не удастся достигнуть той стадии медитации, когда ци излечит ядро. Это болезненный процесс, и, чтобы от боли не вырвать себе глаза и не откусить язык, блокируются все чувства.
– Дальше – слух.
Пальцы Лу Сицина скользнули на затылок Вэнь Шаньяо и надавили на кожу. Непривычная тишина тут же оглушила. Он не слышал стука собственного сердца, лишь ощущал пальцы на своей голове и холодный камень ложа. Осталось последнее чувство и…
Пальцы вдруг пропали с кожи головы, сменившись едва ощутимым прикосновением к его ладони. Кто-то вывел на ней несколько иероглифов.
«Береги себя».
Поймав чужую руку, Вэнь Шаньяо быстро написал свое послание на мозолистой поверхности.
«Не дай секте пасть».
Пальцы вновь вернулись на голову Вэнь Шаньяо, и в следующее мгновение он перестал чувствовать и их. Тело стало таким легким, практически невесомым, словно осталась одна душа, плавающая в потоках светлой ци. Нужно было лишь поддаться ей, погрузившись в собственные мысли и страхи.
Лисья маскаБонусная глава
Дождь настойчиво барабанил по крыше, водой стекая с узорчатой черепицы, и с громким перестукиванием падал на каменные плиты.
В комнате было холодно. Огонь жадно пожирал угли в жаровне, но Ши Фэнми не чувствовал тепла, кутаясь в одеяло. Сидя за столом, он дрожащей рукой выводил иероглифы, переписывая один из свитков. Перед глазами плыло. Сморгнув неприятную влагу, Ши Фэнми шумно выдохнул и поджал губы. Он продолжил писать, пока несколько капель не упало на пергамент, размазывая чернила. Запоздало ахнув, Ши Фэнми поспешил отклониться назад, стирая ладонью слезы.
Отложив кисть и с негодованием посмотрев на испорченный пергамент, юноша с тоской взглянул на окно. Главный пик Байсу Лу погрузился во мрачное, неприятное молчание, от которого замирало сердце. Казалось, все застыло: не шелестели больше трава и листья, не срывались с грохотом водопады, не пели птицы, и туман окутал горы. Дождь шел беспрерывно с тех пор, как Ян Сяо и младший мастер Лу закрылись в пещере для медитации. Казалось, Гуан навсегда спрятал солнце за серыми клубящимися тучами и не спешил показывать его людям.