Может, они делили одну душу на двоих? Вдруг Вэнь Шаньяо был не полноценным человеком, а лишь частичкой чего-то большего? Чего именно, он еще сам не понимал.
– Янь! – позвал он.
От неожиданности поскользнувшись, Тоу Янь выронил меч и упал на ближайший каменный столб. Обреченно выдохнув, он спустился на землю.
– Ты искал меня? – спросил Вэнь Шаньяо, заметив, как сяннюй растворилась в ближайшей незамерзшей лужице.
– Значит, эти пухляши и правда могут передавать сообщения! – ахнул Тоу Янь, достав из кармана Доу.
Дух приветливо помахал Вэнь Шаньяо.
– Ты просто проверял, работает ли связь? – приподнял бровь он.
– Да… то есть не совсем, – смутился Тоу Янь, отряхивая одежду заклинателя Байсу Лу от травинок. С виду брат отличался от других адептов клана лишь отсутствием оранжевых рогов на шее. – Я хотел научиться управлять тенью так же свободно, как и ты. Она способна защищать меня в моменты опасности.
Вэнь Шаньяо поманил тень под ногами пальцами, и она, превратившись в черного волка, уткнулась носом в его ладонь. Белые глаза волка заворожили Тоу Яня. Не выдержав, он протянул руку: та прошла сквозь тень, и на коже остался неприятный холодок.
– Она принимает облик того, кого съела. Для этого нужен труп.
Тоу Янь отдернул руку, с ужасом взглянув на Вэнь Шаньяо.
– А по-другому нельзя?
Вэнь Шаньяо пожал плечами. Лишь однажды тень обернулась громадным существом – при Короле Бездны, но больше подобного не повторялось. Вэнь Шаньяо так и не выяснил причину, однако умирать ради этого знания был не готов.
– Чем больше думаю о том, кто мы, тем страннее себя ощущаю, – признался Тоу Янь, опустив плечи. – Мы ведь не люди, да?
– Не знаю, – тихо признался Вэнь Шаньяо. – Даже если нет, что поменяется? Ты перестанешь быть Тоу Янем, а я Вэнь Шаньяо?
– Разве это не сделает из нас… монстров, которых люди избегают?
– Сколько себя помню, меня постоянно избегали, – признался Вэнь Шаньяо, нахмурившись. – Но не думаю, что часть близких людей отвернется от меня, когда узнает мою истинную суть.
– А если так и произойдет? – с плохо скрываемым отчаянием спросил Тоу Янь. – Вдруг все, кого ты любишь, больше не взглянут на тебя?
Плотно сжатые кулаки Тоу Яня подрагивали от напряжения. Он и правда боялся, что произошедшее в детстве повторится. Что новые знакомые и внезапно обретенный брат покинут его, оставив одного.
– Этого не будет, – спокойно произнес Вэнь Шаньяо. – Если эти люди остались со мной после того, как узнали не самые приятные вещи, то не уйдут, даже окажись я Хаосом.
– Ты настолько им доверяешь?
– Да.
Тоу Янь поджал губы, угрюмо уставившись на землю под ногами. Вэнь Шаньяо мог лишь представить, что творилось в его голове и сердце. Он видел растерянного человека, который не знал, на кого положиться. Даже Вэнь Шаньяо вряд ли стоил его доверия: они слишком разные, да и знакомы меньше недели.
– А-Яо! – прервала тишину А-Цин.
Увидев сяннюй в полупрозрачном платье, Тоу Янь покраснел до корней волос и поспешил отвернуться, бормоча что-то о непристойности.
– Что случилось?
– В клане появился человек, от которого несет темной ци! – ужаснулась сяннюй.
Сердце Вэнь Шаньяо на несколько секунд упало.
– Как…
– Его пустил старший мастер Лу! Я не знаю почему! Скорее, он уже…
Слова А-Цин заглушил грохот взрыва, от которого задрожали горы, а птицы с криком сорвались с деревьев и взмыли в облака. Со стороны главного пика в небо устремился густой черный дым. Он закручивался в спирали, что принимали форму лиц кричащих в агонии людей. Темная ци ощущалась на языке, острыми иголками впивалась в кожу.
– Брат… – в ужасе прошептал Тоу Янь. – Что это?
– Будь здесь, – приказал Вэнь Шаньяо.
– Но!..
– Будь здесь! – резче, чем следовало, повторил он, пропав в черной дымке.
На главной горе, куда переместился Вэнь Шаньяо, зеленое пламя объяло пагоды и другие постройки. Воздух пропитал зловонный запах трупов, трава чернела и скручивалась на глазах.
Еще один мощный взрыв прогремел на соседнем пике, отчего осколки скал сорвались в пропасть. Зеленый огонь вмиг охватил деревья, и новый столб дыма поднялся к небу.
Оглядевшись, Вэнь Шаньяо заметил неподалеку Лу Сицина, тот беспомощно наблюдал за творящимся хаосом. На его глазах адепты, истошно крича, сгорали заживо, не в силах потушить пожар.
Вмиг оказавшись рядом с Лу Сицином, Вэнь Шаньяо схватил его за руку.
– Вы пустили в клан Короля Бездны? – процедил он.
Вместо былой пустоты в лиловых глазах старшего мастера Лу вспыхнуло понимание, сменившееся ужасом.
– Нет, я не мог… я не… – Он взглянул на объятый пламенем зал Чистой совести, и его колени подогнулись.
Упав на землю, Лу Сицин повторил:
– Я не мог… нет… это не я…
– Вы следовали уговору, – прошептал Вэнь Шаньяо.
– Нет! Я не мог!..
Он смолк, когда понял, что Вэнь Шаньяо смотрит на красный крестик, сияющий у него на груди. Клятва, которую даже Цзинь Хуэй не смог бы нарушить.
– Что вы пообещали?
Лу Сицин не ответил, сжав ткань в этом месте.
Не выдержав, Вэнь Шаньяо схватил старшего мастера Лу за грудки:
– Что вы пообещали?
Вздрогнув от крика, Лу Сицин наконец произнес:
– Я обещал выполнить одну его просьбу…
– Он пришел за осколком души Баофэна, не так ли?
Лу Сицин опустил голову, и Вэнь Шаньяо принял это за согласие.
– Не думайте, что я забуду о случившемся. Я могу быть хуже Короля Бездны.
Не дождавшись ответа, Вэнь Шаньяо переместился к входу в пещеры Байсу Лу со светлой ци. Если раньше здесь находились шиши, то теперь от них остались лишь осколки камней. С выжженной земли испарился весь снег, небо же заволокло черным дымом. На миг Вэнь Шаньяо показалось, что он увидел в нем лица адептов, которых сожрало пламя.
Резкая мелодия заставила Вэнь Шаньяо вздрогнуть. У пещеры стоял Лу Чуньду, перед которым парил белоснежный гуцинь. Шифу выглядел неважно: его правый рукав был порван, с пальцев стекала кровь. Однако лицо оставалось спокойным, а движения уверенными и быстрыми. Напротив же, объятый настолько густой темной ци, что та служила ему одеждой, замер Король Бездны. Его лицо все так же закрывала белая маска, а в волосах поблескивали кольца и лазурные камни.
На земле валялись разорванные тела, в которых Вэнь Шаньяо не сразу узнал Доу в их истинной форме. Они быстро покрывались мхом, что чернел и гнил под действием темной ци.
– Шэ Яо! – набрав в грудь как можно больше воздуха, крикнул Вэнь Шаньяо.
Король Бездны вздрогнул и медленно повернул голову в его сторону. Лу Чуньду тут же провел пальцами по струнам, и в воздухе закружились сотни мечей: они одновременно устремились к Королю, но разбились о его темную ци. Все вокруг на мгновение осветили яркие вспышки.
– Я знаю, кто ты и что происходит в твоей голове, – продолжил Вэнь Шаньяо.
– Неужели? – раздался в ответ смешок. – Правда думаешь, что тебе все известно?
Шэ Яо сорвал с себя маску, и Вэнь Шаньяо увидел его обсидиановые глаза, в которых не было жизни.
– Я знаю, кто ты. Многоликий.
Ухмылка застыла на губах Шэ Яо, и его лицо само стало походить на искусно сделанную маску.
– Не думал, что когда-то услышу свое имя из уст человека. Приятно, что меня хоть кто-то помнит. – Многоликий склонил голову в знак благодарности. – И что же ты собираешься сделать? Остановить меня?
– Да.
Он рассмеялся, и темная ци задрожала вокруг него, напоминая ореол, в котором терялся свет. Черные вены и капилляры так явно проступали на его шее и лице, что кожа казалась не толще рисовой бумаги. Выдержит ли тело Шэ Яо, если он продолжит практиковать темный путь?
– Ты ведь знаешь, что это тело продержится недолго? Оно уже умирает, а ты только делаешь ему хуже.
Надменная улыбка пропала с губ Шэ Яо, но из-за вечно насмешливых глаз казалось, будто он все еще улыбается.
– Ты не понимаешь. Никто из вас не понимает. Хаос должен быть освобожден.
– Чтобы залить все Царства кровью? – сухо выплюнул Лу Чуньду. – Люди не настолько глупы, чтобы вновь становиться рабами!
– Не настолько глупы? – переспросил Многоликий. – Боюсь, младший мастер Лу не прав. Люди глупы и скрывают правду от самих себя, загоняя сознание в рамки! Вы уничтожили изначальный мир и, словно вам было мало, теперь уничтожаете и этот! А духи Небесного порядка… люди изменили и их первоначальную суть. Эта ошибка длится тысячелетиями, но я ее исправлю.
Он поднял руку в сторону Лу Чуньду, и амулет в виде оленьей головы, ярко вспыхнув на груди шифу, с дребезгом разбился. Гуцинь тут же пропал, и покрытое трещинами ядро раскололось. Кровь вместе с красными лепестками сорвалась с губ Лу Чуньду, и он упал на колени, в ужасе смотря на свои дрожащие ладони. Вэнь Шаньяо не помнил, как оказался рядом. Поймав взгляд шифу, он похолодел. Впервые в лиловых глазах Демона в Белых Одеждах был страх, при виде которого у Вэнь Шаньяо замерло сердце.
С ресниц шифу скатилась слеза, и, задыхаясь, он открыл рот, вместе с лепестками выдохнув всего одно слово:
– Шаньяо…
Лу Чуньду резко оттолкнул ученика, и меч пробил спину и сердце шифу, выйдя из его груди. На белых одеждах появилось кровавое пятно, похожее на алый цветок. Свет в глазах Лу Чуньду погас, и он медленно упал в руки Вэнь Шаньяо.
Стряхнув с клинка кровь, Шэ Яо взглянул на Вэнь Шаньяо, крепко прижимающего к себе шифу.
– Хаоса не остановить, как и меня, – произнес Многоликий, войдя в туннель. – Мир не может противиться своей судьбе, а она имеет свойство повторяться.
Его шаги и голос потерялись в туннеле, но в ушах Вэнь Шаньяо они все еще звучали до того громко, что он не слышал собственных мыслей. Он чувствовал тепло тела Лу Чуньду, однако не было стука его сердца. Вместо возмущений была жуткая тишина. И кровь, что текла из груди шифу и впитывалась в одежду Вэнь Шаньяо.
Глаза обожгло, и слезы, одна за другой, потекли по щекам.