– Шифу… я скоро встречусь с принцессой Юэ. Я боюсь того, что могу услышать. Прожил столько лет, столько жизней, а в итоге оказалось, что все это было ложью. Я не Вэнь Шаньяо, я даже не сын императора, я… не знаю, кто я и зачем создан.
Он тяжело вздохнул и потер точку между бровями. Будь напротив него шифу, то наверняка отвесил бы ему щелбан и заметил, что не пристало бояться тому, кто и сам наводит на всех страх.
Сжав амулет на груди, тускло засиявший от его прикосновения, Вэнь Шаньяо пробормотал:
– Я хочу, чтобы вы слышали меня и в то же время чтобы наслаждались своим покоем. Так эгоистично с моей стороны – тревожить вас даже после смерти.
Отпустив камешек, Вэнь Шаньяо поднялся на ноги. От долгого сидения на коленях ломило все тело, и, пошатнувшись, он с трудом дошел до дверей, чтобы вдохнуть холодный зимний воздух. Зачесав упавшие на лицо волосы, Вэнь Шаньяо неторопливо зашагал в сторону своего пика.
Минуло уже больше недели, и горе немного притупилось, но все еще неприятно терзало сердце, стоило взгляду упасть на вещи Лу Чуньду.
Вэнь Шаньяо сомневался, что когда-либо сможет оправиться от этой потери. До сих пор не верилось, что шифу больше нет, – если заклинатели умирали так легко, то что уж говорить об обычных неподготовленных людях?
Неторопливо ступая по свежевыпавшему снегу, Вэнь Шаньяо миновал один мост за другим. Он не чувствовал холода, который щипал пальцы и лицо, не чувствовал попавшие в сапоги камешки, колющие стопы. Он просто… был, и пока ему этого вполне хватало.
Дойдя до дома, Вэнь Шаньяо устало открыл дверь и замер на пороге, почувствовав едва ощутимый аромат чайных листьев. За столом, спиной к нему, сидел Тоу Янь, с интересом смотря на Доу, раскладывающих печенье.
– Зачем пришел?
Вздрогнув, брат обернулся и поспешил подняться.
– Хочу поговорить с тобой… насчет секты Вэньи.
– Сяньмин все рассказала? – догадался Вэнь Шаньяо, пройдя за стол.
– Да, – не стал врать Тоу Янь. – Я думал, что секта состоит из убийц, изучающих темную ци… Но твоя сестра чуть не зарезала меня, когда я сказал ей это в лицо.
– Она может, – фыркнул Вэнь Шаньяо. – И что ты думаешь обо мне? О Шанбине? Я ведь скрыл от тебя правду.
Тоу Янь слегка нахмурился, постукивая пальцами по столу, и Вэнь Шаньяо в который раз не смог отделаться от чувства, что смотрит в зеркало. Так похожи, что мурашки пробегали каждый раз при взгляде на Тоу Яня. Неужели Вэнь Шаньяо со стороны выглядит так же? Так же хмурит брови, улыбается и усмехается? И как только волк их не путает?..
– Я ведь никогда не встречался с вами лично, и все, что знаю, – лишь сплетни служанок. Даже немного обидно, что та самая наводящая ужас секта на деле клан лекарей, – с разочарованием хмыкнул Тоу Янь. – Я никогда не покидал дворца, а столько заклинателей впервые вижу за всю свою жизнь. Для меня секта – детская страшилка, которая перестала пугать с возрастом.
– Значит, ты не боишься, что я могу тебя убить? – с улыбкой спросил Вэнь Шаньяо.
Тоу Янь слегка настороженно уставился на брата, выдержал его взгляд и медленно качнул головой:
– Нет. Если бы ты хотел, то уже убил бы, не так ли? Да и, как ты говорил, тень не может позволить нам умереть. Наше время еще не пришло.
– Верно. Нас для чего-то создали, и раз умереть мы не можем, то остается искать ответы.
Вэнь Шаньяо сделал неторопливый глоток, и горячий чай обжег ему язык. Так и не почувствовав его вкуса, он тихо спросил:
– Для чего ты пришел сюда? Сяньмин уже рассказала тебе про секту, и спрашивать о ней меня бессмысленно. Так зачем ты тут?
– Я… – Тоу Янь поджал губы. – Я боюсь того, что мы можем узнать от принцессы Юэ.
– Я тоже, – не стал скрывать Вэнь Шаньяо, – но я не вижу иного выхода. Если оставим все так, как есть, то разве не будем сожалеть? Ты готов и дальше жить в неведении?
Тоу Янь покачал головой:
– Нет. Я волнуюсь, что ты можешь быть не готов.
Вэнь Шаньяо удивленно приподнял брови, и брат тихо продолжил:
– Не только я вижу, что с тобой происходит. Все волнуются. Ты так старался вернуть младшего мастера Лу, что совсем загнал себя. Уверен, что готов к встрече с принцессой Юэ?
– Даже если и нет, что с того? Нельзя быть готовым ни к тому, что ждет тебя завтра, ни к чьей-то смерти, ни к чьим-то словам. Единственное, к чему стоит подготовиться, – это то, что все услышанное нами окажется совсем не тем, чего мы ждали.
– Да…
Тоу Янь больше не произнес ни слова; допив чай, он ушел. Проводив брата долгим взглядом, Вэнь Шаньяо тяжело вздохнул и подпер пальцами висок. Глупо было думать, что Тоу Янь не понимает его чувств, – все же на глазах брата умерла мать. Тогда Вэнь Шаньяо было плевать на эту женщину, она для него ничего не значила. А сейчас… Тоу Янь не знал Лу Чуньду, для него это был холодный немногословный мастер, с которым страшно оставаться наедине.
Неторопливо допив остывший чай, Вэнь Шаньяо потушил печь и, сняв верхние одежды, упал на кушетку. Холод проник в комнату, щипая за голые ступни и пальцы. Устало вздохнув, Вэнь Шаньяо не заметил, как уснул, отяжелевшие от пролитых слез веки опустились сами собой.
В лицо уткнулся мех, и, поморщившись, Вэнь Шаньяо с неохотой открыл глаза. Тепло постепенно наполняло комнату – кто-то вновь растопил печку, бросив в нее несколько ароматных листьев.
За окном была ночь, в которой угадывались кружащиеся снежинки и виднелись очертания ветвей деревьев.
Приподнявшись на локте, Вэнь Шаньяо с удивлением взглянул на черную шубу, которой был укрыт. Она пропахла севером: зимними ягодами и хвоей.
– Уже проснулся? По Северу соскучился, раз уснул в таком холоде?
– Холод помогает быстрее уснуть, – проворчал Вэнь Шаньяо, с прищуром взглянув на волка. – Где ты был?
– На охоте. У каждого свои способы отвлечься.
В последний раз с волком они виделись четыре дня назад, и то Вэнь Шаньяо не особо помнил, что тот ему тогда сказал. Он собирался провести поминальную службу по Лу Чуньду и потому закрылся в пагоде, сжигая ритуальные деньги и меняя благовония. Может, шифу больше и не мог возродиться, но не почтить его Вэнь Шаньяо не мог.
– Я купил кое-что по пути сюда.
Лэн Шуан протянул черный кувшин с вином, и Вэнь Шаньяо, сдавшись, взял его и, откупорив, вдохнул мягкий аромат. Поджав ноги, он сквозь полуприкрытые веки смотрел, как волк садится рядом. В его руке был точно такой же кувшин, из которого он сделал неспешный глоток.
– Через пару дней наступит самая холодная ночь, я мог бы…
– Нет, – качнул головой Вэнь Шаньяо, отпив вина. – Пойдем только я и Янь. Это касается нас двоих, неизвестно, что принцесса Юэ может сделать.
– Разве не поэтому я должен быть там? – тихо спросил Лэн Шуан, взглянув на него. – Защитить, если что-то пойдет не так.
Тяжело вздохнув, Вэнь Шаньяо отложил кувшин, пересев поближе к волку.
– Лао Вэнь?
– За столько тысяч лет я уже не должен ничего бояться, – тихо прошептал Вэнь Шаньяо, – но каждый раз, когда происходит то, чего не было в прошлых жизнях, мне становится страшно.
– Не все можно предугадать, – заметил волк. – Нам не дано видеть будущее, вдобавок разве интересно жить, зная, что тебя ждет завтра?
– И правда, – невольно усмехнулся Вэнь Шаньяо. – Вот только из-за этого я даже не успею попрощаться с теми, кто мне дорог. Разве это справедливо?
Вопрос так и остался без ответа.
В самую холодную ночь в Царстве людей принцесса Юэ спускается со своей свитой и устраивает пир. На него стремятся попасть все: духи, люди и даже демоны. Неважно, что часть из них замерзнет до смерти, что вино и еда обратят кровь в лед. Одна только возможность посидеть за столом с самой принцессой Юэ стоит такого риска.
– Будь осторожней, – тихо произнес Лэн Шуан, накинув на плечи Вэнь Шаньяо свой плащ и завязав узелки на шее. – Не рискуй и не ешь ничего, как бы аппетитно это ни выглядело.
– Я не тащу все, что попадется под руку, в рот, – насупился тот.
– Да неужели? – усмехнулся волк и, прежде чем Вэнь Шаньяо ответил, продолжил: – Я буду ждать. Возвращайся с хорошими новостями.
Сглотнув вставший в горле ком, Вэнь Шаньяо кивнул. Он бы и сам хотел вернуться сюда с хорошими новостями.
Тоу Янь ждал у резной арки на главном пике, заметно нервничая и переминаясь с ноги на ногу. При виде Вэнь Шаньяо он громко выдохнул и, мотнув головой, смахнул несколько снежинок с волос.
– Тебе объяснили правила пребывания на пиру принцессы Юэ? – поинтересовался Вэнь Шаньяо.
– Да. Ничего не есть и не пить. Но как мы ее найдем?
– По звездам.
Тоу Янь с непониманием взглянул на него, и Вэнь Шаньяо пояснил:
– Дорогу к принцессе Юэ указывают звезды. Взгляни на небо и посмотри, куда они направлены.
Послушно запрокинув голову, брат удивленно округлил глаза. Казалось, бόльшая часть звезд собралась на небосводе в виде стрелы, указывающей на Восток. К ним прибавилось изумрудное сияние, яркими всполохами играя на черной чешуе Ухэя.
– Будем перемещаться до тех пор, пока не найдем принцессу Юэ, – произнес Вэнь Шаньяо и протянул брату руку. – Не отпускай меня и постарайся задерживать дыхание на переходах.
Послушно кивнув, Тоу Янь сжал его ладонь. Он молча смотрел, как Вэнь Шаньяо разрезает пространство Баоином и утаскивает их обоих в образовавшуюся щель. Перешагивая за раз по несколько десятков ли, они направлялись туда, куда указывали звезды. Мимо проносились реки, утопающие среди облаков горы, заснеженные леса и белые поля. Снежинки, подобно опавшим лепесткам, следовали за ними по пятам. И так до тех пор, пока они не услышали мелодичный звон колокольчиков.
Впереди, махая белоснежными фонарями с голубыми огнями, шли духи в белых одеждах с бледными лицами. В их руках позвякивали серебряные бубенчики и колокольчики. За ними следовали девушки с длинными черными волосами и играли на сяо. За столь дивной процессией шли люди и демоны, и братья присоединились к ним.