– Дело там в итоге оборачивалось по-разному, – поморщился Рудов. – Кто-то из этих девиц потом бежал от него подальше. Кто-то не считал случившееся таким уж плохим и даже начинал помогать ему. Такие девки в дальнейшем вели себя даже более жестоко, чем сам Дуглас. Не мне тебе объяснять, почему, ты же у нас мозгоправ.
Дуглас занимался съемками не для собственного удовольствия – хотя и без этого не обходилось. Он делал постановочные ролики, а потом продавал их через Даркнет – темную сторону интернета. Иногда он заливал свои поделки для общего просмотра за символическую плату. Но куда большие деньги ему приносили ролики, снятые на заказ.
Он обосновался на портале, посвященном педофилии в худшем ее проявлении. Там Дуглас находил заказчиков, там же передавал им готовые ролики и получал оплату. Дела у него шли очень и очень неплохо много лет, он наглел все больше и дошел до того, что начал выкупать совсем уж малолетних детей в тех районах, где лишние рты были попросту не нужны. Таких детей он не возвращал – но и с собой не увозил. Зачем? Все равно в подобные места полиция заглядывала редко, а дети рождались и умирали, так и не получив никаких документов. Как искать человека, которого официально не существует?
В итоге произошло именно то, что и должно было произойти: одна из проституток, не раз участвовавших в съемках, не выдержала и рассказала все. Сначала ей не поверили, но когда она смогла показать место массового захоронения несовершеннолетних, даже не особо старательные местные власти схватились за голову. Они в кои-то веки сумели договориться с американцами, Дуглас был схвачен и отправлен под арест.
Ему светил не просто серьезный или пожизненный срок. В США активно применялась смертная казнь, и в штате, гражданином которого оказался любитель видеосъемки, на нее не было моратория. А Дуглас, как и большинство жестоких убийц, собственную жизнь очень уж ценил. Поэтому он пообещал властям сдать всех, кого только знал, лишь бы его не отправили на смертельную инъекцию.
С ним пошли на сделку. Потому что поймать одного выродка – уже неплохо, но накрыть целую сеть таких – задача куда более важная. Дуглас без сомнений назвал имена тех заказчиков, с которыми был знаком лично. И все же большую часть подработок он получал через портал в Даркнете – крупный и солидный даже по меркам темного брюха Интернета. Там собирались редкостные моральные уроды, прятавшиеся под никами и пошлыми картинками. Они были уверены, что их истинные данные надежно защищены, и не сдерживались.
В чем-то их уверенность оказалась оправданной: Дуглас и правда оставался на портале простым пользователем. Но он не раз общался с администратором сайта, знал, что там всем заправляет один человек.
– И этот человек оказался из России? – догадался Форсов.
– Именно. Дугласу он был известен как Оверрайд – пишется там совершенно дико, через цифры, все как эти компьютерщики любят, но читается так. Этот парень подстраховался, он и Дугласу не собирался доверять. Но у американцев тоже есть неплохие эксперты, они использовали компьютер этого порнорежиссера. Им удалось отследить Оверрайда не то что до России, до этого конкретного дома. И все же он не дурак, шифруется умело. Определить, в какой именно квартире он живет, мы пока не можем.
– Ну и чего вы надеетесь добиться слежкой?
– Да хоть чего-то! Мы не имеем права конфисковать все компьютеры всех жителей дома. Нам нужен хоть какой-то намек!
Форсов подозревал, что никакого намека они не получат. Оверрайд был полностью виртуальным персонажем, преступная сущность обитала лишь в Даркнете. В реальном мире он мог выглядеть совершенно безобидным созданием: от старичка-божий-одуванчик до молодой матери с тремя детьми. Как только руководство сочтет, что деньги на слежку тратятся напрасно, людей отзовут – и все закончится.
Если только…
– Твои ребятишки ведь ничего не знают об этом? – Рудов бросил на Николая настороженный взгляд.
– Пока не знали, но скоро узнают.
– Зачем они туда приходили?
– Проверяли одно дело, но там зацепок пока слишком мало, чтобы говорить о чем-то конкретном.
– То есть, если говорить – то мне, а если загадочно молчать – то тебе?
– Юра, ты меня знаешь много лет, должен уже понимать. Я говорю только тогда, когда от моих слов есть толк, и молчу, когда они могут пустить по ложному следу. У меня есть версия, и я ее проверю. Когда от нее будет польза, ты станешь первым, кто все узнает.
Николай действительно понятия не имел, связан ли Оверрайд с травлей Сергея Зараева. С одной стороны – не должен, это администратор, а не исполнитель. С другой, он явно получил огромную власть, он управлял пространством, пусть и виртуальным, где чудовищная жестокость стала нормой. А именно такая жестокость потребовалась, чтобы довести восемнадцатилетнего парня до самоубийства.
Небольшое частное расследование, которое решила начать Таиса, давно уже вышло на новый уровень.
Таиса пока слабо представляла, какую роль в этой истории сыграл ныне покойный Павел Усов.
Свое знакомство с Маратом Яковлевым он и не отрицал. Ну так что ему с того знакомства? Что, знакомые преступников по умолчанию становятся преступниками? Помимо пары совместных тусовок еще в студенческие времена у этих двоих не было ничего общего. У Павла была хорошая, сытая жизнь, зачем ему связываться с маргиналами вроде Яковлевых?
О том, что именно он был заказчиком преступления, Таиса особо не думала, тут сразу все понятно. Она просмотрела его страницы в социальных сетях, сопоставила с тем, что рассказывала о нем Майя. Павел Усов не был хорошим психологом. Его обаяния хватало на то, чтобы дурить головы богатым дамочкам, которым помощь была и не нужна – им скорее внимание требовалось. Но сам же он не сумел манипулировать даже травмированной девушкой вроде Майи.
Ну и конечно, в своих отношениях с Маратом он точно не был лидером… Возможно, не был даже равным. Таиса уже знала, что Павла задушили. Это жестокое, контактное и достаточно долгое убийство. Марат, похоже, решился на него быстро и провел уверенно. Павел значил для него не больше, чем Майя и любые другие жертвы – то есть, вообще ничего.
Нет, режиссером определенно был кто-то другой. На эту роль хотелось назначить того самого Оверрайда, о котором они только-только узнали благодаря Форсову. Однако Таиса помнила, насколько опасно спешить с выводами.
Форсов умудрился добыть им и копию показаний американского педофила Джерри Дугласа, который лично общался с администратором портала. Он утверждал, что Оверрайд – человек предельно спокойный, с отличной деловой хваткой. Даже просматривая самые жестокие ролики, отснятые Дугласом, он никогда не поддавался страстям, он сразу говорил только о цене. Если что-то казалось ему невыгодным, он в это дело не ввязывался. Издевательства над Сергеем, в свою очередь, никакой выгоды не несли.
Могло ли все это оказаться чудовищным совпадением? Как ни странно, да, в жизни и не такое бывает. Даже у спецслужб не было никаких указаний, что Оверрайд живет в квартире Курлагиных. Возможно, он с другого этажа, из другого подъезда, знать не знает про историю с Сергеем!
Но гадать они могли сколько угодно, это ни к чему бы не привело. Им требовалось больше данных. Гарик занялся сбором информации об обитателях квартиры сразу же после того, как стало известно об Оверрайде. Встречу для обмена данными он назначил в доме Матвея, которым распоряжался как своим офисом.
На эту встречу Таиса приехала чуть раньше выбранного времени. Она убеждала себя, что так просто получилось, ей вовсе не хотелось поскорее узнать, как там дела у Матвея и его гостьи! По телефону голос Матвея казался все таким же спокойным, Майю профайлер вообще не упоминал. И в любом случае, это не касалось Таисы! Однако разумные доводы тут не помогали, ей нужно было попасть туда как можно скорее и все увидеть своими глазами.
Таиса добралась до крыльца, готовилась постучать, когда откуда-то из скрытого динамика прозвучало позволение:
– Заходи, дверь открыта.
– А почему она у тебя открыта при сохраняющейся угрозе атаки маньяков, террористов и динозавров? – удивилась Таиса.
– Потому что открылась она секунду назад, когда я увидел тебя через камеру наблюдения.
Решение все равно было странное, но спорить Таиса не стала, зашла. А когда она добралась до гостиной, понять, почему Матвей ее не встретил, оказалось несложно.
На часах было уже одиннадцать, но это не мешало Майе крепко спать. Девушку, похоже, не беспокоил ни солнечный свет, заливающий комнату, ни приглушенный звук голосов. Она, свернувшаяся на диване, казалась слишком хрупкой для взрослого человека, она куда больше напоминала ребенка. Тело Майи было укрыто пледом, голова покоилась на бедре Матвея, сидящего рядом с ней.
Матвей же был полностью одет, он работал за ноутбуком, установленным на специальной подставке над диваном. На спящую девушку профайлер обращал не больше внимания, чем другой человек уделил бы свернувшейся рядом кошке.
– Очередная сложная ночь, – невозмутимо пояснил Матвей.
– От лекарств она по-прежнему отказывается? – тихо спросила Таиса, занимая кресло напротив дивана. Ощущения были странные, однако копаться в самой себе не хотелось, и она перевела взгляд на яркие васильки, все еще синевшие в вазе.
– Это хорошо, что она отказывается от лекарств. Если она выбрала такой способ восстановления, отскакивать обратно к химии было бы деградацией для нее. Ей тяжело, но она справляется. Думаю, через некоторое время она научится спать самостоятельно и ночью.
– Ясно…
Таиса давно заметила, что у Матвея легко получилось установить контакт с травмированной девушкой. Днем Майя еще смотрела на всех загнанным в угол зверем, утром приветливо улыбалась, чуть смущалась и помогала на кухне. При этом Матвей общался с ней так же, как и с окружающими, никогда не сюсюкал и не пытался подбирать слова. Но что-то он все-таки сделал, и Майя смотрела на него с преданной благодарностью, да еще с каким-то тайным знанием, которое легко объединяет людей против всего мира.