Бет же больше всего нравилось в нем то, что ему всегда удавалось ее рассмешить. Она могла спокойно сидеть и читать, а потом поднять глаза и увидеть его лицо, прижатое к оконному стеклу. Однажды Бет услышала рычание и царапанье у дверей и испугалась, решив, что это медведь, но оказалось, что это дурачился Джек. Они беззлобно подшучивали друг над другом, над общими воспоминаниями или над окружающими. Бет вспомнила, что они с Тео никогда так не делали, как, впрочем, и не разговаривали подолгу. Она подозревала, что без Сэма и Джека им с Тео было бы очень скучно.
Дни становились длиннее. Иногда после ужина они спускались к хижине Оза, и Бет играла на скрипке. Иногда ее игру слышали старатели с соседних участков и тоже приходили сюда. Это ей нравилось больше всего, потому что некоторые из них пели вместе с ней, рассказывали интересные истории и ценили женскую компанию.
На Бонанзе женщин было немного. В основном они отличались крепким телосложением и копали ямы в земле, ничем не уступая своим мужчинам, а зачастую выполняли и другие работы, например стирали для старателей или пекли хлеб и пироги, чтобы заработать деньги. Осторожные попытки Бет завязать с ними дружбу потерпели неудачу, и хотя, по словам Джека, они просто не хотели, чтобы рядом с их мужчинами вертелась красивая женщина, Бет полагала, что до них, скорее всего, дошли сплетни о ней.
Хотя здесь это не имело большого значения, она с тревогой поняла, что, вернувшись на Большую землю, столкнется с неодобрением.
Танцовщица или даже шлюха могла выйти замуж или стать медсестрой или секретаршей, не опасаясь, что кто-то узнает о том, чем она здесь занималась. Но Бет была популярна не меньше, чем Кейт из Клондайка, Герти Брильянтовый Зуб и другие женщины, наделавшие много шума в Доусоне. Их истории разошлись по всему миру благодаря газетным статьям о Клондайке.
Так что, если она не захочет, чтобы самые скандальные моменты ее пребывания в Доусоне выплыли наружу, ей придется отказаться от игры на скрипке и не рассказывать ни одной живой душе ртом, что она была в Доусоне во времена Золотой лихорадки.
Утром Бет размышляла об этом, пока умывалась и одевалась. Ей не удалось найти выход из сложившейся ситуации, поскольку игра на скрипке была единственным занятием, с помощью которого она зарабатывала себе на жизнь. Но поскольку день был ясный, она решила пока не беспокоиться о будущем, а попробовать оторвать Джека от его работы и предложить прогуляться.
Бет поняла, что стало теплее, в ту же секунду, как вышла из хижины, поскольку ее лицо не щипал мороз, как обычно. А потом девушка услышала капель. Капало и журчало всюду: с присыпанного снегом оборудования, с крыши хижины, с тропинки к Озу.
Снег таял!
Взволнованная, она побежала за хижину и вверх на холм и стана звать Джека. Когда Бет приблизилась к нему, Джек перестал копать и оперся на черенок лопаты, широко улыбаясь.
Бет остановилась как вкопанная. Все слова, которые она собиралась сказать, вылетели у нее из головы при виде безбородого Джека.
— Когда ты это сделал? — спросила она.
— Сделал что?
— Ты знаешь что! Твоя борода исчезла.
— А, ты об этом. — Он потер подбородок, будто удивляясь. — Сегодня утром я увидел, что началась оттепель, и подумал, что с бородой пора расстаться.
— Тебе так намного лучше, — сказала Бет.
Джек на самом деле выглядел привлекательно, поскольку его волевой подбородок и чувственный рот ни в коем случае не нужно было скрывать.
— И ты словно стал моложе.
— Я рад, что тебе нравится, — сказал он. — Но что ты так торопилась сказать мне? Умерла королева Виктория?
— Насколько мне известно — нет, — расхохоталась Бет. — Просто я обрадовалась, что снег тает.
— Помнишь, как все было в прошлом году? — задумчиво проговорил Джек. — Мы возились по колено в грязи на озере Беннет, а ты собирала весенние цветы.
— Давай пойдем и поищем их, — предложила она.
— Пока что рановато для цветов, — напомнил он ей.
— Но может быть, где-то в укромном месте они есть. Давай пойдем поищем?
Джек воткнул лопату глубоко в землю.
— Ладно, если тебе это доставит удовольствие.
Когда они подошли к лесу на вершине холма, признаки оттепели стали еще более явными. Снег сползал с веток деревьев, и это было похоже на своеобразную симфонию. Бет слепила снежок и бросила его в Джека, а он ответил ей тем же. Она побежала со всех ног, но всякий раз, спрятавшись за деревом, лепила еще один снежок, чтобы запустить им в Джека.
Игра продолжалась, они оба хохотали каждый раз, когда снежок достигал цели, и подтрунивали друг над другом, если он летел мимо.
Они заходили все дальше и дальше в лес. Бет нашла огромное дерево и спряталась за ним. Внезапно Джек замолчал, и она высунулась из-за дерева, чтобы посмотреть, где он.
Затем его рука вдруг схватила ее за плечо.
— Бу! — закричал он, и она чуть не выпрыгнула из кожи вон, потому что не слышала, как он к ней подкрался.
В руке у Бет был готовый снежок, и от неожиданности она залепила им прямо Джеку в лицо.
— И тебе тоже «бу»! — хихикнула она.
Он засмеялся и смахнул снег с лица. Они стояли совсем рядом, Бет сняла варежку и протянула руку, чтобы вытереть с его лица остатки снега. Но когда ее рука коснулась его щеки, Бет внезапно увидела кое-что в его глазах. Точно так же Джек смотрел на нее в их последнюю ночь на корабле, плывшем в Нью-Йорк. Тогда Бет была настолько невинна, что не поняла значения этого взгляда, лишь посчитала его особенным. Но теперь она знала, что за ним стоит.
Неприкрытое желание.
Она не могла убрать руку от щеки Джека. Внутри ее росло такое сильное и сладкое чувство, что ей хотелось плакать. Джек взял ее руку поднес к губам и поцеловал. От тепла и нежности его губу Бет по спине побежали мурашки.
Она провела рукой по его щеке и придвинулась к нему для поцелуя. На пару мгновений он замер. Их губы встретились, но тела не касались друг друга. Затем Джек обхватил ее лицо ладонями и ответил на поцелуй с такой нежностью, что Бет снова почувствовала себя семнадцатилетней.
Она не знала, сколько они так простояли, но не хотела, чтобы поцелуй заканчивался. Все ее тело словно звенело от страсти, желая большего, чем поцелуй, но Бет боялась пошевелиться, чтобы не разрушить очарования момента.
Вокруг них продолжал падать с деревьев снег, и девушка чувствовала, как косые лучи солнца согревают ее щеку. Издалека доносился резкий металлический звук вращающегося ворота, которым какой-то старатель вытаскивал ведро с грязью из ямы, а рядом на дереве щебетала птица.
Первым отстранился Джек. Он снова обхватил ее лицо ладоши и посмотрел прямо в глаза.
— Моя прекрасная Бет, — выдохнул он. — Я только надеюсь, что это не сон и я не проснусь и не увижу, что на самом деле ничего не было.
Глава 35
Когда они остановились возле хижины, чтобы разуться, Бет почувствовала себя неловко. Поцелуй на холме произошел словно сам собой и оставил ощущение чистоты. Но теперь, когда они собирались зайти в хижину, она остро осознала, что ей придется решить, перейдут ли их отношения на следующий уровень. Ей бы этого хотелось, но Бет не была уверена в том, что это будет разумно.
Джек был ее лучшим и самым близким другом, единственным в мире человеком, который знал ее как свои пять пальцев. Она боялась рисковать их дружбой.
— Страшно? — спросил Джек, когда они заходили в хижину.
— Нет, — солгала она.
— А мне страшно, — признался он и поцеловал Бет в нос, затем снял с нее шапку и пробежался пальцами по ее волосам. — Но в конце концов, я мечтал заняться с тобой любовью с нашей первой встречи.
— Правда?
— Да, правда. Если бы ты могла прочитать некоторые мои мысли, они бы вогнали тебя в краску.
— Ты дразнишь меня?
— Нет, — сказал он, расстегивая ее шубу. — Мысли о тебе согревали меня долгими холодными ночами.
Джек уронил шубу Бет на пол, обнял ее и снова поцеловал. Когда их языки соприкоснулись, Бет почувствовала, как в ней нарастает желание, и поняла, что пути назад уже нет.
Не переставая целовать ее, Джек раздел ее до сорочки, а затем положил Бет на кровать, чтобы снять с нее чулки.
— Мне всегда было интересно, какие у тебя ноги, — сказал он, поглаживая их и глядя Бет прямо в глаза. — Однажды я увидел их открытыми до колен, когда мы были на плоту, и чуть не умер от возбуждения.
— О, Джек! — сказала она с упреком.
— Тебе не нравится мысль о том, что я хотел тебя все это время? — спросил он с озорным блеском в глазах. Его ладони двинулись вверх по бедрам и остановились в паре сантиметров от цели.
Сладкие волны желания лишили Бет дара речи, и все, что она могла сделать, — это притянуть Джека к себе.
Он сбросил одежду за несколько секунд, которых девушке хватило лишь на то, чтобы забраться под одеяла: в хижине становилось холодно. Но как только он оказался рядом с ней, Бет позабыла о холоде, а также о скромности и своих тревогах, наслаждаясь прикосновением к его теплой шелковистой коже.
Раньше она думала, что Тео, Джефферсон и Джон Фаллон были хорошими любовниками, но в сравнении с Джеком все они проигрывали. Его пальцы были такими нежными, он неторопливо гладил, ласкал и целовал ее, и, казалось, пела каждая клеточка ее тела. Снова и снова Бет тянулась к его члену, чтобы погладить его, но Джек ее останавливал. Лишь когда Бет почувствовала, что в ней что-то взрывается, и забыла о том, где находится и даже кто она такая, он наконец с силой вошел в нее, пока Бет содрогалась от невероятного наслаждения.
Она слышала свой крик, чувствовала, как по щекам у нее текут слезы, и знала, что он привел ее туда, куда она не добиралась ни с одним из прежних любовников.
Джек оперся на локоть, глядя на спящую рядом с ним Бет. Его сердце переполняла любовь к ней. Было около полуночи, но печь и лампа над ней давали достаточно света, чтобы можно было рассмотреть ее лицо. Когда они зашли в хижину, был полдень, и с тех пор они трижды занялись любовью, а также приготовили п