– Здравствуй, Силантий Матвеевич.
– Здравствуй, Владимир.
– Мария, примите мои поздравления. Вы очаровательны. Сколько лет мы не виделись? Шесть? – Орлов-старший приложился легким поцелуем к руке Марьи.
– Благодарю вас, Владимир Андреевич.
– Евгений, поздоровайся с Марией.
Марья едва не прыснула от смеха. Вспомнился ее десятый день рождения – тогда Евгений держался за юбку матери. Теперь он повис у нее на руке.
Орлов-младший хоть и повзрослел, но остался все тем же маменькиным сынком. С годами не прибавилось ни красоты, ни мужественности. Все те же большие серые глаза и вздернутый нос. Только теперь еще прибавились юношеские прыщи.
– Рад встрече, Мария. – Он, как и отец, поцеловал ручку имениннице. – Прекрасно выглядите.
– Силантий Матвеевич, по мне так время самое удачное, дабы обсудить объединение наших родов. Жене через месяц исполнится девятнадцать лет, пора о женитьбе задуматься.
У Марьи сжалось сердце, воздуха стало катастрофически мало, словно кто-то затянул корсет еще туже. Она быстро замахала веером, чтобы стало хоть немного легче.
– Невеста застеснялась, – Владимир Орлов расценил состояние Марьи по-своему, – краской залилась. Не волнуйтесь так, любезная Мария Силантьевна. Свадьбу сыграем, когда вы сами с Евгением решите.
– Мне кажется, гости уже заскучали. – Русалов пришел на помощь дочери. – Владимир Андреевич, давайте мы с вами это обсудим в приватной обстановке чуть позже. А Марья еще не со всеми поздоровалась.
Марья передвигалась по залу, как сомнамбула. Гости поздравляли ее, восхищались красотой и статью, но она почти не разбирала слов. Улыбалась и делала реверансы, благодарила, говорила ответные комплименты, даже не понимая, кому их раздает.
– Разрешите вас пригласить?
Марья обернулась и увидела довольного Евгения. На его лице играла змеиная улыбка. Губы вытянулись в тонкую нить.
– Первый танец у меня занят папенькой, – мягко отказала девушка.
– Силантий Матвеевич с моим отцом вышли в сад. Поэтому я готов повторить свой вопрос.
Марья обвела глазами зал. Этот прохвост Орлов мог и обмануть. Но отца нигде не было. А вот бабушка наблюдала за Марьей. Сюрприз удался. Она уж точно будет помнить его очень долго.
– На нас смотрят, – поторопил Орлов, – это неприлично, отказываться от танца.
– Хорошо, – выдохнула Мария, и Орлов закружил ее по залу.
– Почему вы меня избегаете? – Он жестом собственника прижал ее к себе. – Я вам совсем не нравлюсь, Мари?
– Евгений, я не готова отвечать на подобные вопросы. Давайте просто танцевать.
– Я не привык принимать отказы от барышень. – Его губы сжались в тонкую полоску, ноздри встрепенулись, а рука на талии девушки мгновенно вспотела. – Или генерал подыскал вам более походящую, по его мнению, кандидатуру? Какого-нибудь солдата?
Марья попыталась вырваться, но, хилый внешне, Орлов держал ее железной хваткой. Девушка снова поискала глазами отца, но, увы, тот еще не вернулся, зато бабушка, похоже, осталась довольна. Она смотрела на танцующую пару с умилением и, обмахиваясь веером, улыбалась.
– Вы делаете мне больно, Евгений.
– Сожалею, не хотел. – Орлов чуть ослабил объятия.
– Простите, но я не могу оставить без внимания других кавалеров. У меня еще несколько танцев на вечер.
Марья снова попыталась высвободиться, но потерпела неудачу.
– Вечер только начался, успеете, – улыбнулся Орлов. – Хочу, чтобы вы знали, Мари, если я чего-то решил, то добьюсь. Это касается всего. Вы понимаете меня?
– Не понимаю. Отпустите меня, прошу вас.
Орлов больше не скрывал раздражения. Он снова притянул девушку к себе и попытался коснуться губами обнаженной шеи. Марья не смогла стерпеть подобной вольности и влепила наглецу пощечину.
– Не смейте так поступать! Никогда!
– Простите, не удержался, – все так же холодно улыбаясь, процедил Евгений, приложив ладонь к полыхающей щеке.
– Прощайте. – Девушка вздернула подбородок. Ей необходимо побыть одной! Глотнуть свежего воздуха! – Я уверена, многие из присутствующих будут рады принять ваше приглашение на танец, но не я!
– Женька, ты чего? – К ним подбежали два молодых человека и подхватили Орлова под руки. – Простите его, барышня, наш друг не рассчитал с алкоголем, вот и вышел конфуз. Мы сейчас выведем его, воздухом подышит, и все будет хорошо. Ведь так, Жень?
Орлов ничего не ответил, только дернулся, требуя освободить его и, не извиняясь, пошел прочь, протискиваясь среди гостей. Его друзья что-то объясняли возмущенным людям, улыбались и кланялись, как заведенные. Марье не хотелось смотреть на этот цирк. Орлов – подонок, но, возможно, теперь наконец-то отстанет от нее навсегда. К тому же она даже слышала, что кто-то обещал вызвать его на дуэль.
Развернувшись, она бросилась к противоположному выходу. Глаза застили слезы, и с ними не было никакого сладу. Если бы только могла, то немедленно уехала бы домой. Но бабушка ей этого не простит, да и папенька расстроится. Мария не заметила, как оказалась в саду.
– Вы окажете мне честь, приняв приглашение на танец? – послышалось совсем близко.
Марья хотела сразу же отказаться, сославшись на плохое самочувствие, но что-то заставило ее поднять взгляд. Под черной маской блеснули глаза. Те самые, что она много раз видела во сне. Гречишный мед, растворенный в янтаре.
Этого просто не может быть!
Не веря в происходящее, Марья несколько долгих мгновений растерянно смотрела на незнакомца.
Может, она спит, и все это ей снится?
Но нет! Герой снов стоял перед ней. Живой и настоящий. Русые волосы с рыжинкой, прямой нос, красиво очерченные губы.
– Я не хочу возвращаться в зал, – словно оправдываясь, ответила она.
– Музыка здесь хорошо слышна, – улыбнулся герой из снов, – и воздух куда свежее.
Как заколдованная, Марья подала ему руку, и в тот же самый миг зазвучал вальс. Венский! Ее любимый! В музыку вплелись голоса птиц и стрекотание цикад, образовав самый прекрасный на свете оркестр.
Мир вокруг перестал существовать, как только его ладонь легла на ее талию. Пространство вокруг взорвалось мириадами звезд и осыпалось к ее ногам серебристой пылью. Остались только они, и больше никого.
– Я счастлив знакомству с вами, – прозвучал бархатный голос незнакомца. – Меня зовут Алексей. Алексей Романов.
– А я…
– Мария Русалова. – Он опередил ее с ответом. Улыбнулся. – Хозяйка сегодняшнего вечера и самая красивая девушка из всех, что я когда-либо встречал. Если честно, не надеялся на танец с вами, но мечтал о нем с той самой минуты, как увидел вас.
– Вы мне льстите. Здесь множество барышень гораздо красивее меня, – смущенно произнесла Марья.
– Для меня не существует никого, кроме вас.
Он не проявлял грубости, не был настойчивым, как Орлов, но Марье так хотелось быть к нему ближе. В ней боролись робость и страсть, страх и желание. Вдруг Марью кто-то толкнул. Сзади раздался виноватый голос:
– Барышня, простите великодушно!
Она и не знала, что здесь еще кто-то есть. Марья успела заметить, что теперь они наконец-то остались в саду одни, и вдруг почувствовала, что теряет опору.
Ничто не могло избавить ее от позорного падения. Она почувствовала, как подвернулся каблук, нога запуталась в длинном кружеве юбки, Мария беспомощно взмахнула руками, но тут сильные руки поддержали ее за талию.
Склонившись над ней, Алексей тревожно смотрел в ее глаза. Марья чувствовала на губах его свежее дыхание и, не в силах противиться какому-то безрассудству, сняла с него маску и жадно вгляделась в милые черты. Он почти не отличался от незнакомца, снившегося ей. Может быть, волосы чуть светлее и больше зелени в ласковых глазах. Сердце заколотилось с бешеной скоростью. Все мысли разом вылетели из головы, звуки вокруг затихли. Она снова оказалась в мире, где есть только он и она.
В его объятиях было уютно, и когда его губы приблизились на опасное расстояние, она подалась навстречу. Поцелуй был долгим и нежным. Голова кружилась, тело казалось невесомым в желанных и нежных объятиях. Марья потеряла счет времени, и ей хотелось только одного, чтобы это никогда не заканчивалось.
И тут она увидела Орлова. Он стоял и смотрел на нее, и непонятно было, чего в его взгляде больше – обиды или злости. Отстранившись от Алексея, Мария бросилась прочь. Подальше от музыки и суеты! Подальше от призрачного счастья!
Углубившись в сад, где уже царили сумерки, она не смогла сдержаться, и слезы хлынули ручьем. Марья плакала, понимая, что теперь не сможет жить прежней жизнью. Если до сегодняшнего дня у нее были только сны, то теперь они стали реальностью. Жаль, что так поздно! Бабушкин «сюрприз» и папенькин разговор со старшим Орловым теперь означают лишь одно – за нее уже все решили. Выдадут замуж за постылого Евгения, не спрашивая согласия. Если отец настоит на своем, а бабушка его поддержит.
Но как же теперь быть с Алексеем? Она любила его еще в своих снах, и вот теперь сон стал явью. И этот поцелуй. Властный, но не грубый, нежный, но настойчивый. Губы и теперь горели огнем, внизу живота разливалась сладкая истома.
Марье стало страшно. Она ведь его совсем не знает, а после постыдного бегства, скорее всего, и не увидит никогда. Наверняка он принял ее за истеричную особу, что при первой возможности позволяет незнакомцу поцелуй, а после сбегает без объяснений.
Или она ошиблась? И приняла первого встречного за героя снов? Ведь такое вполне возможно.
Могла ли она спутать ЕГО с кем-то?