Он лукавил. Он по ее глазам видел все. Но хотел услышать ответ.
— Да. Я люблю тебя… Очень…
— Тогда ты должна в ближайшие дни познакомить меня с твоей мамой…
Она предполагала нечто в этом роде и выдала заранее заготовленную враку:
— Мама же сейчас в Чили.
Он чуть не расхохотался, но решил что еще рано ее разоблачать и момент неподходящий.
— В Чили? А что она там делает, твоя мама? Ткани расписывает?
— Да нет, у нее роман…
— С чилийцем?
— Да.
— Ну, в принципе можно слетать и в Чили за благословением матушки…
Кажется, он нарочно меня мучает. Он знает?
— Ну, ладно, в Чили мне неохота лететь… Подождем, пока твоя мама вернется. Тем более, что ты не хочешь официального брака, а на связь с мужчиной тебе мамино благословение не нужно?
— Ринат…
— Знаешь, сегодня мы поедем ко мне, у тебя ведь ремонт. Ты согласна?
— Да. Я теперь уже на все согласна, — она решила, что пора. А утром, если все будет хорошо, она ему скажет… Надо ж быть такой дурой…
Он обнял ее посреди дороги и стал целовать. Она закрыла глаза, прижалась к нему. Ничего… теперь он простит и поймет, он ведь уже любит меня… В какой-то момент она открыла глаза. И увидела его глаза. Из светло-зеленых они стали почти черными.
— Лилька, что ты со мной сделала? Ты вьешь из меня веревки…
— Я ничего… я просто люблю тебя… С первого взгляда.
— И я. Вот увидал и подумал: это моя женщина. И счастлив этим.
— Ринат, но у тебя же наверное есть кто-то?
— Это не так называется. Не есть, а бывает. Но больше не будет. Знаешь, я вообще верный человек…
— А как же полигамия?
— А черт ее знает… Я верный, если люблю… а просто так, за ради удовольствия… Зачем?
— А куда ты меня повезешь для начала?
— В Италию, домой. А потом, куда ты захочешь. Весь мир к твоим услугам!
— Я не была в Италии.
— Тогда мы сначала объездим Италию. Ты в Бога веришь?
— Нет. А ты?
— Я верю в судьбу. Может, это и есть вера в Бога, а?
— Я не знаю… Я просто уже плохо соображаю… Неужели ты и вправду меня любишь?
— Дурочка! Любимая дурочка! Имей в виду, мне нужно трое детей. Два парня и девочку.
— Ну, этого я не могу тебе обещать, — засмеялась Лиля. — А вдруг будут все парни?
— Ничего сойдет.
— А если все девочки?
— Тогда будем рожать до победы.
— Нет уж. Больше трех я не выдержу. Я еще и пожить хочу!
— Ладно, пусть будут все девчонки! С ними проблем меньше.
В кармане у Рината зазвонил телефон.
— Да. Борис! Сейчас уже идем. Будем минут через двадцать, — он спрятал телефон. — Как время-то пролетело. Уже восемь почти.
— Сколько же мы целовались? Два часа?
— Счастливые часов не наблюдают. Вот уж точно замечено. Ай да Пушкин!
— При чем тут Пушкин? Это же Грибоедов! — воскликнула Лиля с некоторым ужасом.
— Ах да верно. Это в твоих глазах ужасное преступление?
— Да, лет на пять потянет.
— Вот в путешествиях ты займешься моим культурным багажом. Обещаю, тебе работы хватит.
Как странно, мелькнуло в голове у Лили, я вот боялась, что Артем не знает Гиппиус и для меня это было важно. А этот и вовсе спутал Пушкина с Грибоедовым, но от этого он мне еще милее и дороже… Чудеса в решете! Любовь!
Все опять сидели за столом, пили, ели, а Лиля мечтала поскорее слинять. Однако Ринат ввязался в какой-то спор с двумя мужчинами и, казалось, забыл о ней. Лиле стало грустно, и она решила навестить Ушата. Но едва она успела погладить чудное животное, как прибежали дети. Оказывается, по вечерам детям Бориса вменялось в обязанность чистить ослика. С ними прибежали и гости. Лиля предпочла уйти. Она боялась расплескать что-то очень важное — ощущение счастья. Вдруг она почувствовала на себе тяжелый взгляд. Оглянулась. Какая-то девочка смотрела на нее с такой ненавистью, что Лиля обомлела. И вдруг узнала ее. Это была Вероника, дочь Артема. Откуда она взялась здесь? И почти тут же увидела Артема. Он подходил к столу с бутылкой шампанского в руках и пока ее не видел. Господи, зачем? Артем явно был навеселе. Что делать? Спрятаться? Глупо. Просто подойти к Ринату, сесть рядом. Он непременно положит ей руку на плечо или на колено, тем самым обозначив: это моя женщина. А что сделает Артем? Вдруг в памяти всплыла фраза, как-то сказанная им: мой сосед кинорежиссер… Значит, он сосед Бориса… Хотя чего мне бояться… Я же все ему сказала! Я ничего ему не должна, но кто знает, как поведет себя обиженный и к тому же пьяный мужик?
И пока Ринат еще в пылу спора, я лучше не пойду к нему.
— Лиля, ты чего по кустам прячешься? — спросила Вика.
— Я тут увидела одного старого знакомого, мне не хочется, чтобы он меня заметил.
— Ты о ком? Об Артеме? Он чудный мужик. Только в последнее время что-то много пьет. Кажется, его женщина бросила. Слушай, а это не ты?
— Я. То есть не так… там Вероника вмешалась… И вообще…
— Ох, это его крест! Очень тяжелая девочка. А ты его любила?
— Мне просто показалось. Но тут Ринат…
— А Рината любишь?
— Больше всего на свете.
И тут же до них донесся громкий голос Рината.
— А где моя Лиля? Кто похитил мою любимую женщину? Ау, Лиля! Лиля!
— Иди! А то он весь поселок на ноги поднимет!
— А, вот ты где? Прости, прости меня, я как идиот ввязался в спор… Тебе было скучно? Да? Давай-ка поедем!
— Давай! — несказанно обрадовалась Лиля.
Вдруг сзади раздался голос:
— Папа! Папа! Иди сюда скорее, посмотри, я опять была права! Ты совершенно не умеешь выбирать женщин!
Лиля похолодела от тона девочки. Он был просто нестерпимым.
Ринат ничего не понял. Но Артем услышал, увидел.
Он подошел к дочери и отвесил ей пощечину.
— Ты с ума сошел! — крикнула Лиля. Как можно бить ребенка, да еще на людях? Она ж ему этого не простит.
— Ты еще об этом пожалеешь! — прошипела Вероника.
— Что это все значит? — растерянно спросил Ринат. Он чувствовал, что эта сцена имеет какое-то отношение к Лиле. Но ничего не понимал.
— Я потом объясню. Давай скорее уедем! Прошу тебя, Ринат!
— Здравствуй! Так вот на кого ты меня променяла! Роскошный кобель, ничего не скажешь!
Сейчас будет драка, обреченно подумала Лиля.
— Ринат, не реагируй, он же пьяный! — шепнула она ему, — умоляю!
— Подожди! — стряхнул ее с себя Ринат.
— Ты что себе позволяешь, а?
— Ничего, кроме констатации факта. Ты роскошный кобель, а она…
— Сию минута извинись перед женщиной!
— Еще чего! Ты, брат, не обижайся, просто учти, что она легкая добыча… Я думал, необыкновенная девушка, а оказалось такая же как все.
— Уйди, — прошипел Ринат, — я могу и убить.
— Да брось, они все одинаковые. Просто дырки, так к ним и надо относиться. Я раньше дрался из-за них, вступался за честь, какая там честь… Ты вон ей уже машину подарил, а я просто не успел, вот и получил отставку!
И тут тигр прыгнул. Одно движение и Артем рухнул наземь.
— Папочка! Папочка! Он тебя убил! — завопила Вероника.
— Ринат, ради Бога! Уедем!
Он глянул на нее так, что ей показалось — сейчас он откусит мне голову.
— Встань, падаль! — сказал он Артему и пнул его носком ботинка. Тот стал медленно подниматься. — И запомни! Еще одно слово об этой женщине и тебе не жить!
Он молча схватил Лилю за руку и поволок к машине.
— Сядь. Пристегнись!
Он сел за руль, пристегнулся сам и рванул с места. Он выжимал из маленькой машинки все, на что она была способна.
— Ринат! Не надо так гнать! Я боюсь!
Он как будто ее не слышал.
Вот сейчас мы разобьемся и все кончится. Раз и навсегда. Или уже кончилось? Чертова девчонка!
— Ринат, послушай меня!
У нее было ощущение, что с нею рядом вулкан, который вот-вот начнет извергать огонь и лаву. Но в этой ночной гонке в маленькой тесной машине, в этой едва сдерживаемой ярости Рината было что-то невероятно сексуальное и никогда доселе не испытанное. Она уже не боялась, а хотела его. И желание с каждой минутой нарастало. Он вдруг резко свернул с шоссе на проселок, промчался метров двести, съехал на обочину, затормозил. Выскочил из машины, обежал ее, рванул Лилину дверцу, за руку выволок ее и ни слова не говоря швырнул в траву.
Они очухались уже под утро.
— Прости меня, — сказал он.
— Простила, — усмехнулась она. — Это было так романтично. Первая ночь на траве…
— Я обезумел.
— А с тобой такое часто случается?
— Раза два в жизни…
— Жаль…
— Лилька!
— Правда, жаль… Это было поистине прекрасно!
— И ты не обиделась?
— Я люблю тебя! Давно люблю, а сейчас еще больше, хотя в какой-то момент мне показалось, что ты можешь меня убить.
— Ну все, хватит валяться на траве. Поехали.
— Куда?
— Ко мне. Не к твоей же подруге ехать.
— Я даже не знаю, где ты живешь?
— У меня квартира на Малой Никитской. — Если б ты знала, какой я голодный…
— А давай заедем куда-нибудь позавтракаем. Есть же круглосуточные заведения.
— Нет, нельзя, Лилька. У тебя такой вид…
— Неприличный, да?
— Помнишь, была реклама какого-то средства от импотенции. Мужик там идет такой счастливый и весь в соломе.
— Я вся в соломе?
— Я даже не знаю, как ты дойдешь от машины до моей квартиры. Ты же вся драная.
— Ох, правда.
Блузка была порвана в клочья, молния на джинсах вырвана с мясом.
— Ринат!
— Ничего, что-нибудь придумаем и после завтрака поедем тебя одевать. Я люблю тебя, Лилька! И как честный человек я просто обязан на тебе жениться, официально.
— Ринат, мы же договорились…
— А если ты забеременела?
Она хотела сказать, что у нее спираль, но сочла за благо промолчать.
На Малой Никитской, он достал из кармана ключи от квартиры и сказал:
— Посиди три минутки, я сейчас что-нибудь принесу. Накинуть.
— Хорошо, — сонным голосом сказала она.
Едва он отошел, она заснула. Он вернулся с пледом, накинул на нее. Она спала. Я люблю ее. Он взял ее на руки, она открыла глаза.