–Прекрати, Амаль!– закричала Иштар,– все это пшик! Мираж и то реалистичнее! Научная деятельность! Да они все придают моей работе значение не больше, чем походу в шоппинг-молл! Думают, что это просто блажь, развлечение! А ты еще их пытаешься оправдывать? Ты будешь рада тому, что Элиcу тоже может постигнуть роль агнца на заклании? Что она тоже рождена для того, чтобы ничего не решать…
Амаль неодобрительно покачала головой.
–Элиcа прочно стоит двумя ногами в нашем, восточном мире, Таша… Она все же другая… Не такая, как ты… Даже не такая, как я… В ее возрасте во мне то и дело мог вызреть протест… Я ведь жила в Париже, влияние другой культуры, свободных европейских ценностей невольно накладывало на меня отпечаток… Фахд хорошо это помнит, поэтому категорически отказался отправлять дочь на учебу за границу. А вот по поводу тебя у меня всегда были переживания, моя девочка…-провела утешительно рукой по голове Иштар женщина. – В тебе всегда жило это противоречие… Может и неявно, может и спрятанным глубоко в душе, но ты вечно металась… Эти твое сумасшедшие законспирированные вылазки… Это желание сделать хотя бы глоток свободы перед тем, чтобы снова вернуться в привычную жизнь…
Глаза Таши округлились.
–Не надо удивляться… Всё это останется твоим секретом. Никто больше не знает… Но я знаю… Кейт достаточно умная девушка, чтобы понимать, что в ситуации с авантюрами при непосредственном участии арабской принцессы полностью уходить в сумасшествие не получится… Она сообщала мне о всех твоих приключениях… В пределах разумного, конечно… Я не желала лишать тебя этого самого глотка свободы, раз он тебе был нужен… Знала, что глобально ничего ужасного ты не совершишь, но…
–Завтра суд, Таша… Ты уже подумала, что будешь говорить?– Амаль прошлась по комнате, поправляя задумчиво волосы руками,– Конечно, плохо, что все это получило публичную огласку… Нехорошо для репутации династии… Неправильно… Но… Другого выбора не было… Только общественное порицание, демонстрации истинной сути Луэйя, вердикт того, что он недостойный преступник способны хоть как-то оправдать в глазах общественности и улемов (араб.– мусульманские эксперты права) ваш развод…
Иштар снова хмыкнула…
–Репутация… Все мысли только о репутации…
–Таша, прекращай…– недовольно ответила тетя… -Совсем немного- и ты станешь свободной… Завтра на основании всего того, что сделал Луэй и что будет предано общественности. Ты сможешь официально попросить развода, а кади не откажет, потому что по исламу женщина имеет право инициировать развод по веским причинам даже вне прописанных в сунне случаев… Не говоря уже о том, что за такие преступления, как у Луэйя, его может ждать…-Амаль осеклась, не стала говорить. Лишь нервно сглотнула,– я просто хочу, чтобы это побыстрее закончилось для тебя… Для всех нас…
Иштар внимательно на нее посмотрела, улавливая все эмоции до единой.
–По исламу, если уж быть честной с самой собой, меня должно постигнуть наказание за измену… Я ему правда изменила…
–Тихо, Таша,– прошептала тетя даже в стенах собственного дворца опасаясь говорить о таком,– не развивай эту тему…
Иштар снова печально хмыкнула, но больше ничего не сказала.
____________________________
* История Амаль и Фахда раскрывается во втором томе «Одержимых наследников»– «Аравийская жемчужина»
** Истории Нура и Валерии посвящена дилогия «Сто дней с пиратом»
***
Бряцание ключей, щелчки замка, скрежет открывающейся решетки. Луэй поднимает голову на входящего и узнает в нем брата.
–Уже пожаловал? Быстро ты… Даже знаю, зачем ты пришел…– довольно скалится мужчина, даже не пошевелившийся, так и оставшийся сидеть на полу бетонной камеры.
–Как все- таки переменчив мир, не находишь? Вчера ты презирал отца, а сегодня строишь у меня за спиной с ним союзы… Вчера ты сидел в клетке, сегодня я… Вчера я могу трахать ее, сегодня- нет… Хотя… с последним как раз всё неоднозначно, – в голос засмеялся Луэй,– Все-таки не можешь… Досада, Кассум, да? Ты снова не можешь ее получить… Лучше бы и дальше плели у меня за спиной свою нечестную игру. Прелюбодействовали. А так… Кадаф и Нуреддин теперь на пушечный выстрел не подпустят тебя к ней, пока она за мной замужем…
–Я думал, ты умнее, Луэй… И в тебе есть хоть капля благородства… Все кончено… Зачем ты это делаешь? Иштар больше никогда не будет с тобой…– сухо ответил Туарег. На вид он был предельно спокойным, только в реальности за этим спокойствием стояла буря…
–Даже если и не будет… Она моя жена… с этим ничего не сделать, братец… По исламу, женщина может инициировать развод, когда муж пропал без вести, материально не обеспечивает свою жену, не выполняет своих супружеских обязанностей, скрыл до женитьбы какие- то болезни. Ничего из перечисленного не произошло, так что… Можешь передать моей красавице- жене, что, как говорил пророк Мухаммад, женщина, которая желает развестись со своим мужем, но серьезных причин на это нет, не почувствует даже запаха Рая…– злорадствовал Луэй.
–Не унижай себя, Лу. Прекрати. Мы все равно будем вместе…
Он снова поднял глаза на брата.
– Как бы не так! Про ваши отношения теперь знает и Нур, и Кадаф. Они будут смирно ходить по струночке, дабы ничего не просочилось в прессу, потому что если всплывет, что принцесса Химьярита изменяла законному мужу с его родным братом, никакого светлого будущего никому из вас не видать! Это позор на ее голову. Иштар слишком труслива и привыкла оглядываться на окружающих, чтобы пойти на такую вольность… одно дело- прикрываться помощью бойкой подруги- европейки или секретно трахаться с любовником, пока муж в отключке. Другое- реально совершить вот такой смелый, отчаянный шаг… Ты же понимаешь, что за этим последует… она слишком тщеславна, чтобы так рисковать… Да и ты, судя по тому, что потащился приклонять голову перед нашим папашкой, которого до этого так презирал, по первому требованию Нура, не желаешь вам опальной участи… Короче, не утруждайся, братик… Я все равно не отступлюсь… Иштар для всего мира останется моей… Была женой наследника. Станет женой тюремщика. Но моей.
– Она никогда не была твоей…
– Пойди, докажи это кади…
–Докажу… Даже доказывать нечего… Не знаю, понимаешь ли ты вообще степень серьезности происходящего… Когда завтра ты предстанешь перед судом и все твои деяния, включая покушение на убийство родного отца, смерти нескольких человек, тайный заговор с целью госпереворота станут известны, тебя ждет высшая мера, Лу… И я уверен, максимум, что смягчит отца и его судей- это твоя кооперабельность и адекватность… Знаешь, что я тебе скажу? Верь или нет… Я не хочу твоей смерти… Несмотря на то, что ты моей хотел… Несмотря на все то, что ты сделал… Прояви благоразумие… Не ради меня или Иштар… Ради себя… Здесь Лямис… Она умоляет тебя раскаяться… И тогда твой приговор заменят на пожизненное заключение… Тогда мы с отцом сможем инкогнито организовать тебе комфортную жизнь… Пусть в безвестности и изоляции, но ты не будешь сидеть в темнице… Она будет с тобой… Она готова… Хочешь, позову ее?
–Нет!– резко рявкнул тот в ответ.-А если я не хочу с ней? У меня есть жена… Хочу с ней, с Иштар…– ответил нарочно Луэй. Он прекрасно понимал резон слов брата. Но был, казалось, непреклонен,– что на это скажешь?
Туарег лишь вздохнул, снова на него посмотрел и с тем же скрипящим писком двери вышел наружу…
Глава 27
Шум зала давил. Или это было чрезмерное человеческое внимание, замешанное на любопытстве и злорадстве, неизменно присутствовавших всякий раз, когда дело касалось какой-то скандальной, компрометирующей ситуации с привлечением именитых правящих династий. Любовь народа была переменчива… Еще вчера они были готовы умирать за тебя на поле боя. Сегодня-ты человек, которого с радостью закидают тухлыми помидорами за одно неверное слово.
Таша не заходила в зал до последнего. Ожидала своей очереди в соседней комнате, специально заготовленной для свидетелей, не пожелавших присутствовать на заседании. Обвинитель решил, что так будет правильно, что внимание к белокурой принцессе- жене наследника престола, оказавшегося на скамейке подсудимых, будет слишком назойливым, окажись она перед публикой раньше обозначенного времени… Мир и так был шокирован услышанным- никто не ожидал, что дальновидный и прагматичный в стратегических вопросах Луэй Кадаф пойдет на такие преступления… По букве марокканского закона за покушение на убийство главы государства и попытку организации государственного переворота даже по отдельности наказуемого ждала смертная казнь через повешение. Многие до сих пор недоумевали, почему все-таки король разрешил вынести это дело на общественный суд, придать ему гласность, почему не пожалел сына… Впрочем, хорошо разбирающиеся в его политической стратегии и постигшие нрав и характер Кадафа знали, что принципиальность короля неизменна, а интересы страны стоят превыше всего. Кадаф I не был сентиментален или мелочен, зато повышенное чувство справедливости выделяло его из всего другого числа правителей. Сейчас он тоже действовал справедливо, пусть и жестоко по отношению к сыну, как подумали бы многие. Зато во имя страны и стабильности власти…
Иштар знала, что Туарег в зале. С тех пор, как они расстались во дворце Кадафа и она улетела с родными в Дубай, прошел почти месяц. Больше они не виделись. И вопрос был не только в том, что совет кади обеих стран постановил, что во избежание и без того циркулирующих в обществе инсинуаций девушке нужно избежать поводов для кривотолков… Вопрос был в самой Иштар. Она сильно замкнулась в себе.
Родители с нескрываемым беспокойством поглядывали на дочь, проводящую целые дни за чтением или написанием каких-то научных статей, запершись в кабинете. Всё списывали на стресс и шок от пережитого…
Больше всего волновалась Валерия, каждый вечер заламывающая руки, нарезая круги в их личных покоях с Нуреддином.
–Зачем я вас послушала… Бедная моя девочка…-причитала она потерянно- и тонкая складочка залегала между ее красивыми, изогнутыми дугой бровями.