невестку тигрицу…
–Мама, о чем говорит Иштар? Ты натравила на нее Афину?-послышался сдавленный голос Луэйя.
Ваад лишь скривила губы.
–А тогда, когда Вы пришли в поселение к Лунье, на Вас тоже был грим? Именно поэтому она Вас не узнала? Так Вы и смогли сделать то, что сделали?
В зале висела гробовая тишина. Все теперь попросту смотрели попеременно то на Иштар, то на Ваад. Таша буквально задыхалась от эмоций, но все-таки продолжала, со всей силы вцепившись в деревянные края трибуны, чтобы не упасть… Впереди было самое важное…
Зал снова зашептал, на этот раз испуганно. Когда Таша подняла глаза на вход, увидела в дверях Кадафа и вздрогнула… Ваад тоже заметила мужа. Казалось, в тот момент, когда их взгляды пересеклись, она вернула себе привычную грацию и величественную осанку.
–Прошу внимания!-раздался в дверях авторитарный мужской голос,– Я обращаюсь к залу и присутствующим… Как вы понимаете, ситуация с расследованием несколько вышла из-под контроля. Слова моей невестки стали для нас совершенной неожиданностью, и кардинальным образом меняют многие вещи… Поэтому я требую у суда экстренно прервать заседание, предоставив нам возможность продолжить общение в более тесном кругу до прояснения ряда моментов, а собравшуюся публику прошу о понимании…
–Это еще не всё… -осмелилась перебить его Иштар…– раз уж сегодня день откровений, разоблачений и признаний, то, пока все не разошлись, я тоже скажу правду…
Вдох полной грудью. Руки в кулак до побеления костяшек пальцев… Она скажет… Она сделает это… Это только ее вина… Она готова нести за нее наказание…
–Ваша честь, дело в том, что я…
–Я даю тебе развод!– его громкий голос рассек воздушное пространство, остановив Ташу на полуслове.-Талак, талак, талак…-сказал быстро Луэй, заставив зал взорваться очередными возгласами.
Иштар открыла рот в немом удивлении… Не этого она ожидала… Не сейчас, когда…
– Теперь вы слышали и видели все, чтобы обсуждать это до конца дней и пересказывать своим родственникам….-недовольно проговорил Кадаф,– больше здесь не будет открытий и признаний… Дальше за дело возьмутся профессионалы… А теперь просьба покинуть помещение…
Не прошло и минуты, как трибуны опустели. Смылись все- и простые зрители, и присяжные, и судьи. Кто-то спешил побыстрее разнести сплетни, кто-то старался оказаться как можно побыстрее подальше от этого места, мало ли чем все могло закончиться… На своих местах остались только Иштар, Ваад, Луэй и Белькасем. Рассекая гулким эхом высокие своды старинного зала, правитель Марокко решительной походкой прошел вглубь зала и занял место среди собравшихся…
– Браво, Иштар. Какая дедуктивная работа. И тем не менее, когда я делал этот суд публичным, я не имел ввиду, что ты расскажешь им… такие вещи…-с упреком посмотрел на девушку мужчина?-ты могла бы не вываливать все это на суд общественности, раз узнала такие вещи… Оставить это внутри семьи.
Девушка ответила на его строгий взгляд не менее сильным, решительным своим.
– Как оказалось на практике, голос женщин в них редко бывает услышан… Я сделала эти тайны публичными, потому что должна Луэйю… При всем том непростом, что у нас было, он не заслуживает тянуть на себе пожизненно бремя убийцы и преступника… Даже несмотря на то, что с самого начала мы все понимали, что Вы никогда не убьете сына, что все это бутафория для толпы…
Взгляды Иштар и Луэйя снова пересеклись. Девушка опять обратилась к мужу…
– Я знаю, зачем ты убил Мутриба, Луэй… Ты защищал меня… Когда он пытался оправдаться перед тобой, сказав, что все это было приказом твоей матери, ты выстрелил… Да, сейчас я понимаю, что именно эти слова он ведь и не успел договорить, ты оборвал его на полуслове… Конечно, как ни крути, это убийство человека, но… Я изучила личность Мутриба… На его совести десятки жизней… И тем не менее, наши семьи принимали его у себя дома… Лишнее доказательство того, как жесток и неоднозначен наш мир…
–Не только наш мир, Иштар. Мир политики грязный и жестокий, какой бы внешне миролюбивой и демократичной ни казалась страна на международной арене или даже для простых людей- ее граждан в повседневной жизни…-заметил Кадаф,– Луэй, это правда? Прошу тебя честно ответить на этот вопрос…
–На тот момент я не знал, чего ожидать от матери… Она ненавидела Иштар… И действительно винила ее во всех грехах и злоключениях…– хрипло ответил Луэй.-Мне было важно спрятать её… Даже несмотря на то, что я был ужасно зол из-за всего того, что она натворила как моя жена… С этим я должен был разобраться сам…
–Ненавижу тебя, маленькая сучка! -закричала в сердцах Ваад,– белая шармута! Это ты отравила мозги моего сына! У него было бы всё! А ты лишила его всего!
–Замолчи, мама!-громко закричал Луэй,– расскажи лучше, при чем здесь Лунья? Что имела в виду Иштар? Я хочу услышать эту историю от тебя, не от нее… Что еще ужасного ты совершила или собиралась совершить, что я не знал…
Ваад усмехнулась… На этот раз печально, обреченно. Как серьезный противник, признавший свой проигрыш, но при этом ни на секунду не усомнившийся в собственной правоте… Подошла к сыну, протянула руку через решетку. Никто не пытался ее остановить в этот момент…
–Я плохая, Луэй… Только ты всегда и думал, что я хорошая… Только ты меня и любил… А я… не смогла довести дело до конца и подарить тебе трон… И сейчас… Ты меня так защищал, так прикрывал все мои выходки, а во мне смелости не хватило во всем признаться, пока эта твоя «жена» не облила меня грязью при всех… Одно хорошо, мальчик мой, тебе не удастся больше носить на себе не свою вину… Люблю тебя… Только тебя и люблю…
Она повернулась в сторону Кадафа, подняла подбородок и произнесла.
– Ты желаешь слышать правду, Кадаф? Что ж, я готова тебе ее рассказать… Только знай, прежде, чем обвинять меня во всех грехах на свете, загляни в свою душу и ответь на вопрос- действительно ли ты сам безвинен? Или же ты столь же виноват, как и я…
Женщина выдохнула, собираясь с мыслями, и начала свою историю…
–Все началось много-много лет назад… Мой отец, правитель государства, был женат на бедуинке, моей матери… Это был хороший политический ход, хороший брак, правильный в ситуации, когда нужно удерживать десятки разных народов, ведущий и кочевой, и оседлый образы жизни, под одной властью… Бедуины были в наибольшей степени близки людям побережья, они тяготели к городу, он не пугал их, но в то же время, они понимали пустыню и знали ее законы… И все же, это были не туареги, чей нрав и традиции никак не вписывался в наше понимание… Мало кто знал во дворце, что моей бабкой была шаввафа… Гадалка и знахарка, к которой нередко захаживали даже самые известные и богатые посетители с надеждой заглянуть в будущее… Отец тоже не пренебрегал ее советами, частенько ища ответа на тот или иной вопрос… Не знаю, реально ли она что-то видела, или просто обладала талантами раскусывать людей перед собой и говорить им то, что тем хотелось или, наоборот, не хотелось услышать… Так или иначе, в один из таких дней, когда мне был семнадцатый год, к ней пришел ты, Кадаф…– Ваад слегка улыбнулась… Ее глаза заблестели. Казалось, она всеми мыслями и чувствами была там, далеко…– Я любила подсматривать за тем, как работала бабушка… Она сама разрешала мне это делать, говорила, что так я могу перенять ее навыки… Помню тот день… Ты ведь тоже не стал исключением- жаждущий власти решил попытать будущее… Ты был красив, молод, самоуверен… Мечта любой… Она читала твою судьбу, а я впитывала каждое ее слово, как губка… И отчаянно надеялась услышать в этом предсказании хоть слово о себе… Мне сразу представилось, как счастлива я могу быть в твоих объятиях… Скольких детей тебе рожу… Как буду тебя любить…
Ты ушел… А я стала изнывать в муках тоски… Первая любовь… Бабушка это, конечно же, заметила… Улыбнулась как-то многозначительно… И сказала, что поможет… Только нужно немного подождать, когда придет мое время… А до этого момента я не должна с ней о тебе говорить… Я ждала… Верила… Отчаянно собирала о тебе по крупицам информацию… Узнала, что ты женился на девке из туарегов, что стал еще богаче, что у тебя родился сын… Когда моя тоска стала отчаянной и безнадежной, бабушка снова о тебе заговорила. Сама… Тогда-то и созрел план… Я только горько плакала в ответ, говоря ей, что ты любишь другую и никогда не сможешь быть со мной, на что она лишь смеялась, умиляясь тому, какой маленькой и наивной я все еще была- «Он слишком тщеславен, чтобы отказаться от такого предложения», говорила она,– «его женщина туарега уже достаточно долго греет его постель, чтобы он успел от нее устать… Никто и никогда не откажется от молодой и невинной невесты, если она к тому же еще и дочь правителя… Это не ты его недостойна, девочка моя. Это он только сейчас стал тебя достоен… Я все ждала и смотрела, станет ли он тем, кто будет способен занять место твоего отца… Сейчас я вижу, что достоен…» Стоит ли мне напоминать тебе, Кадаф, что ты принял предложение отца без особых колебаний… Мы поженились…-Ваад засмеялась,– обычно сказки на этом заканчиваются… Это вроде как такой «хэппи энд»… Счастливый конец… Никто никогда не говорит о том, что дальше начинается суровая реальность… Твоего равнодушия, измен, пренебрежения… Ты с самого первого дня не дал мне ни единого шанса, муж… Меня для тебя просто не было… Мебель в твоем кабинете тебе и то была важнее и ценнее, потому что тебе было важно проводить там сутками в комфорте… Зато Лунья… Это туарегская сука продолжала крутить тобой, даже когда ушла, даже на расстоянии… Из пустыни… Тебя все равно туда тянуло, как магнитом…
–Там был мой сын…-пустым голосом ответил Кадаф еле слышно.
–Меня всегда смешит, когда мужчина прикрывается детьми… Враньё… -выплюнула презрительно она в ответ,– Никакие дети не удержат и не привяжут мужчину… Он любит своих детей до тех пор, пока любит женщину, от которой они родились… Луэйя ты никогда не любил… Мальчик это прекрасно чувствовал, с самого рождения…
–Не смей, Ваад,– снова перебил злобно ее Кадаф,– не вплетай сюда Луэйя еще больше… Лучше вернись к основной теме и продолжай…