епутевого и съесть? Избушки-то нет. Новую что ли строить?
Настроившись на нужный лад, Ника подмигнула себе и принялась ваять дом.
Из земли вылезали два столба, скручиваясь и изгибаясь, словно лианы, ищущие опору. Выйдя в рост человека, столбы приостановились и начали расширяться, каждый образуя площадку наверху, а потом ими слились. Стало понятно, что это куриные ноги будущей избушки. На площадке стали круглиться бревна и расползаться по сторонам, укладываясь в венцы. Прорезалось окно с наличником и низкая дверь. Стены дошли до обреза крыши и остановились.
Ноги избушки нетерпеливо пристукивали когтями, рыхля почву. Наконец, они как следует укоренились и успокоились. Начала расти высокая крыша, покрытая дерном и заросшая травой и мхом. Сомкнувшись, она образовала конек, завершающийся мордой Змея Горыныча. От двери до земли спустилось крыльцо, чуть накренив избушку, и стены разом окрасились яркими зелено-желтыми разводами.
Баба-яга могла въезжать.
Ника придирчиво осмотрела домик, обошла его вокруг и забралась внутрь. Вроде, всё на месте. Вот только трубы нет. И печки — тоже. Хотя, зачем дому старая печка? Дров не напасешься. Нынче атомная плита популярна: ею и греться можно, и готовить на ней. Бабе-яге будет удобно.
Тут Ника сообразила, что злобную старушонку она сама придумала, что дом она строила вовсе не для нее, а по заданию. Хотя… Какая разница — для кого строить? Главное — результат. Результатом Ника осталась довольна.
Вадим уныло смотрел на осыпающийся склон. Сорок градусов, не меньше! По всем законам на таком строить невозможно. Неудобье! Бросовая территория. И не территория даже, а так, узкое пространство. И по условиям выходить за него нельзя. А строить что? Что строить? Можно сколько угодно в листок с заданием пялиться — буквы всё равно местами не поменяются. Это ж надо — «Центр досуга на триста мест»! Да откуда ж тут столько людей возьмется, чтобы их развлекать? Да и чем развлекать? Дома, например, столько всего разного, что глаза разбегаются — не знаешь, что и выбрать. Зачастую, даже названий таких не слышал. А здесь примитивный боулинг за восьмое чудо света сойдет. Кстати, да. Чего думать. Пусть боулинг и будет. И еще какие-нибудь залы для мелких игр — бильярд, пинг-понг, фитнесс для девушек, тренажерный зал для парней, сауна для всех вместе… И строить удобнее вдоль склона, наполовину в него вгрызаясь.
Тут же в голове возникли довольные лица ребят, которые стучат Вадима по плечу и по спине, радостно орут: «ты — супер!!», «клёво!!», благодарные поцелуи девушек, а потом они все вместе заваливаются в боулинг и часа два катают шары. Вадим выбивает все страйки и получает приз лучшего катальщика и еще множество поцелуев.
Вадим довольно зажмурился и расслабился. Когда прозвучал сигнал к началу, он уже ни о чем не беспокоился. Спокойно достал зурм, пристроил так, чтобы тот не скатился, и погнал наружные стены. Ничего лишнего, никаких украшений: гладкая металлизированная поверхность с редкими окнами зеркального стекла, нарочито вынесенная на фасад металлическая ферма покрытия. Горизонтальная разрезка стен на панели различных оттенков. К основному объему зала лепятся двухуровневые помещения обслуживания. Все функционально и скупо, в духе хай-текного конструктивизма.
Осыпь полностью поглотилась зданием, которое почти слилось с камнем. И если бы не солнечные отблески, золотыми пятнами отражающиеся от стен, взгляд случайного прохожего ни за что бы не остановился на новом боулинг-центре.
Вадим чуть помедлил, оценивая построенное здание и не отпуская его внутренне, кивнул сам себе и вывел на фасаде огромные разноцветные буквы названия: «Друзья». «Ну вот. Теперь есть где отдохнуть с ребятами. Сдадим испытания и завалимся сюда отмечать. Супер. А пока надо внимательно посмотреть — не напортачил ли он где-нибудь внутри».
Полина стащила надоевший комбинезон, уселась в позу лотоса на хлипких мостах над водой и закрыла глаза. Медитация — первое дело перед ответственной работой. Да еще прямо в море. Надо же такое придумать. И главное — зачем? Чтобы дельфины приплывали к порогу? А что, здорово! Приплывут и пригласят покататься на спинах. В таком доме можно нырять прямо с порога. Или, если захочется — из окна. Когда она его построит. Так, спокойно. Почему же не построит? Построит, еще как! Ведь так здорово — купаться каждый день в теплых волнах, нырять, кувыркаться. И не одной, а с тем, кто дорог.
В мыслях Полине он казался красавцем из красавцев: высоким, стройным, мускулистым — Аполлоном во плоти, блондином с голубыми глазами и длинными волнистыми волосами. Или нет. Пускай будет загорелым брюнетом с ярко-синими глазами и тонкими усиками. Полина перебрала всех своих знакомых мужского пола. Ни один не походил на идеал. Да и ладно. Полина прекрасно понимала, что идеал недостижим, а за приятной внешностью наверняка скрывается инфантильный и избалованный «маменькин сынок», с которым невозможно сосуществовать в одном помещении. Сходить с ним куда-нибудь — еще ладно: девицы вокруг шепчутся, завистливые взгляды бросают. Так и он на их прелести пялится. Такие на посторонних баб всегда падки. Не успеешь оглянуться — как он тебе с подругой изменил. Другого мужика еще не раз подцепишь, а настоящую подругу — попробуй, заведи, чтобы меж вами ничего не стояло. Лучше не красавца, а умного. Если что, внешность ему и подкорректировать можно будет, и в свет вывести.
Из медитации, в которую она всё равно нормально не погрузилась, Полину вырвал сигнал к началу контрольного испытания. Девушка подскочила, оттолкнулась от края деревянного настила и по красивой дуге нырнула в море. Вынырнула и зашипела: что за удовольствие купаться в термо-краске? Ничего не чувствуешь: ни солнца ласкового, ни воды теплой, ни соленых кристалликов на коже.
Полина забралась обратно, вытащила из сумочки универсальный пульт управления и выбрала режим «удаление красочного покрова». Оголилась загорелым ухоженным телом, нырнула еще раз, выскочила из воды, взметая брызги и радостно крича, ухватилась руками за край мостков, подтянулась и приникла грудью к теплым доскам настила, как к телу любимого мужчины. Перевернулась на спину и раскинулась, млея на солнце. Блаженно потянулась и наткнулась руками на контейнер с зурмом. Вспомнила про контрольное испытание, достала камень и запустила его в море. Чего еще с ним делать? Сказано же в задании: «дом на море». Вот и будем вам морской дом.
Полина повернулась набок, подтянула ноги, подставила ладошку под голову и оперлась на локоть. Надо же наблюдать — что строиться будет.
Из моря лезло нечто странное: с одной стороны — выпуклая поверхность, а с другой — ряд тонких колонн. Поверхность мерцала мокрым перламутром, закручивалась и поднималась всё выше, наваливаясь на колонны и, наконец, соединяясь с ними. Перед колоннами образовалась полукруглая площадка, напоминая раскрытую пасть морского чудовища, готового сожрать зазевавшегося путешественника вместе с его лодкой. Полина махнула ручкой, и над колоннами нарисовались большие глаза, добавляя сходства с «чудом-юдом». Полюбовалась и убрала: нечего людей пугать.
Дом перестал расти, хотя не обзавелся ни окнами, ни дверью. Входить предстояло через арочный проем. Внутри было достаточно светло, чтобы разглядеть разноцветные перегородки с почти такими же проемами в них.
Полина села и задумалась: «Что же такого я сделала? Почему внутри светло? Может, стены односторонне прозрачны? Или сверху фонари какие-нибудь? Или окна сзади и отсюда не видны? Надо проверить…» Девушка спустила ноги в воду, окунулась без брызг и шума и поплыла осматривать дом со всех сторон.
Со стороны сооружение выглядело, как огромная витая раковина, наполовину погруженная в воду так, что вход в нее остался над поверхностью. Полина закончила заплыв вокруг нового дома, подобралась к площадке входа и выбралась на нее. Две нижних ступени были залиты водой, и девушка едва не споткнулась о вторую, глазея на созданное ею чудо.
Не дойдя до входа, Полина повернулась в сторону передающей камеры, будто знала, где та находится, и картинно провела себя по груди, животу и бедрам, стряхивая капельки воды. Загадочно улыбнулась и скрылась внутри.
Арсений долго вчитывался в текст задания, пытаясь найти скрытый смысл или второй план в простых словах «строительство на освоенной территории». Что здесь сложного? Какой смысл строить из зурма там, где уже есть все сети, налажена инфраструктура, где сложился единый ансамбль обычных зданий? Новый дом будет явно чужеродным элементом в этом скоплении современных зданий. Может, как раз в этом и есть смысл? Построить новое, не разрушая старое? К тому же, само место не свободно. Нужно как-то встраиваться между двух домов — стареньких, трехэтажных, с красной черепичной крышей и маленькими балкончиками, нависающими над постриженными кустами можжевельника и скрытыми за ветвями вишневых и персиковых деревьев. Наверняка весной здесь красота: всё цветет и благоухает. Выходишь на балкон и окунаешься в бело-розовую бешеную круговерть цветов.
Вот тут и нужно работать. Что называется, ювелирно. Чуть уведешь линию в сторону — заденешь старый дом. В другую — налезешь на деревья. Взметывать башню в сорок этажей тоже нельзя: домики потеряются у подножия такой громадины. Можно вырастить пятиэтажный домик с такой же крышей и даже состарить стены, чтобы они вместе читались, как единый ансамбль. А можно вывести объем дома выше существующих домов. Намного выше. Внизу поставить его на ножки, провести прозрачную лифтовую шахту, и первый этаж заложить в метрах так двадцати пяти от земли. Неплохая идея. Разнести уровни зрения. Внизу — историческая застройка, наверху — современная архитектура. И они не пересекаются. Не мешают друг другу, воспринимаясь раздельно.
Арсений едва дождался разрешающего сигнала. Схватил зурм и заспешил осуществлять возникшую идею. Пять полых прозрачных труб, слегка подкрашенных в голубой цвет, поднимались ровно и быстро. Достигнув нужной высоты, они раскрылись, как бутоны тюльпанов, слились и побежали вверх темнеющими стенами. С каждым новым этажом стены расходились всё больше, напоминая цветок тигровой лилии, и завершились полукруглой крышей, накрывшей чашечку цветка. В простенках выступили крупные дубовые и виноградные листья из камня, побежала каменная лоза, оплетая свободное пр