– Что это с ним? – удивилась одна из них.
– Не знаю, – пожала плечами другая. – Странный какой-то… Сидел спокойно, пил кофе, ел печенье. Потом достал из печенья бумажку, подорвался и убежал.
– Псих, – согласилась ее подруга.
Мы вернулись к своим делам, но тут снова распахнулась дверь, и в кафе появился давешний беглец. В руках он держал крошечного продрогшего щенка.
– У вас есть молоко? – спросил парень Тамару. – Его надо покормить.
Тома побежала в кухню. Девушки оставили чай и поспешили к юноше. Одна тут же принялась вытирать малышу лапки влажной салфеткой, вторая помогла закутать его в теплый шарф, который парень достал из рукава своей куртки.
– Представляете, я этого бродягу встречал сегодня весь день, – взволнованно принялся объяснять беглец, – то возле дома, то рядом с магазином. Он так жалобно на меня смотрел!.. А у меня пес недавно умер – Степка мой. Мы с ним всю жизнь вместе были… Я тогда решил: больше никаких собак… Понимаете? Очень больно, когда они уходят… А тут этот. Сидит в луже, и глаза такие большие, трогательные… Но я же все решил! Никаких собак… Пришел в кафе, разломил печенье, а в нем бумажка с предсказанием. Знаете, что там было написано? «Друг ждет тебя за дверью». Меня будто молнией ударило. Я вскочил, бросился к нему. Боялся, вдруг не найду? Вдруг его сбила машина или утащили какие-нибудь хулиганы? Выбежал на улицу, а он сидит у крыльца и на дверь смотрит. Представляете?
Девушки громко ахали и наперебой уверяли, что дрожащий хвостик – ни кто иной, как привет от почившего Степы.
Тамара принесла блюдце с молоком, и щенок сразу же накинулся на угощение. Малыш явно был очень голоден, однако то и дело отрывался от еды и оглядывался на своего спасителя – здесь ли он? Не ушел ли? Не оставил ли его одного?
Парень с нежностью гладил щенка по спине и шептал ему какие-то нежности. Потом малыша снова укутали в шарф, парень спрятал его под курткой и торжественно унес из кафе.
День шел своим чередом. Клиенты сменяли друг друга нескончаемой вереницей. Мы с сестрой по очереди носили из кухни готовые блюда, сидели за кассой и с интересом наблюдали, как посетители, решившие попробовать песочное печенье, реагируют на выпавшие им предсказания.
Реагировали они по-разному. Кто-то замыкался в себе и, погрузившись в мысли, задумчиво рассматривал скатерть, кто-то поспешно доедал свой обед и торопливо уходил.
Я видела, как девушка в строгом офисном костюме, забежавшая перекусить между важными деловыми встречами, позвонила матери и, сжав в руке бумажку с пророчеством, долго рассказывала, как сильно по ней скучает, а потом, не сходя с места, купила железнодорожный билет, чтобы в ближайшие выходные поехать к ней в гости.
Мужчина в красивом сером пиджаке, выпив чаю с нашим печеньем, достал телефон и громко, на все кафе, заявил собеседнику, что больше не намерен терпеть творящийся произвол, а потому прямо сейчас увольняется к чертовой матери.
Вечером, когда песочного десерта почти не осталось, ко мне подошла одна из посетительниц – высокая худощавая женщина с длинными волосами и горящим решительным взглядом.
– Скажите, пожалуйста, где вы взяли это печенье? – спросила она.
– Мы готовим его сами, как и всю остальную еду, – ответила я. – Сестра занимается выпечкой, а я – бумажками с текстом. А что?
– Мне попалось удивительное пророчество. Видите ли, я давно хотела принять участие в серьезном музыкальном конкурсе. Чтобы пройти хотя бы отборочный тур нужно обладать не только талантом, но и недюжинным мастерством. Несколько лет я упорно готовилась к этому конкурсу, однако теперь, когда пришла пора подавать заявку, снова засомневалась. Смогу ли я осилить программу? Не опозорюсь ли перед именитыми музыкантами? Мне было так страшно, что я решила отложить выступление еще на один или даже на два года. А потом пришла в ваше кафе, разломила печенье и увидела это.
Она положила передо мной кусочек бумаги, на котором было написано всего одно слово – «Действуй».
– Надо полагать, к конкурсу вы готовы, – с улыбкой заметила я. – Сама вселенная предлагает вам идти вперед. Осталась сущая ерунда – переступить через страх и сомнения.
– Да, – женщина вздохнула и тоже улыбнулась. – Наверное, вы правы. Мне надо взять себя в руки и сделать то, о чем я так долго мечтала.
– Сделайте, – кивнула я. – А вселенная вам поможет.
Когда клиентка ушла, из кухни снова вышла Тамара.
– Теперь ты видишь, что идея с предсказаниями была хорошей? – спросила я у нее.
– Я видела это с самого начала, – ответила она. – Как это у тебя получается – подталкивать людей к тому, что им нужно и важно?
– О чем ты говоришь, Тома? – удивилась я. – Я никого ни к чему не подталкиваю. Я просто пишу слова на маленьких бумажных листках. Люди сами выбирают печенье и соотносят пророчества со своей жизнью. Если совпадение произошло, значит, это был тот самый знак, которого они ждали от судьбы.
– Судьбе надо помогать, – усмехнулась сестра. – Знаки, которые она посылает, многие люди пропускают мимо глаз и ушей. Когда же знак лежит перед тобой на столе, его сложно игнорировать.
Я усмехнулась и взяла с блюда последний песочный брусочек.
– Как думаешь, стоит нам приготовить новую порцию печенья?
– Стоит, – кивнула Тамара. – Однозначно.
Водяной
У озера было тихо. Ветер, три последних дня продувавший прохожих до костей, поутих и теперь лениво шевелил веточки стоявших на берегу ив. Кромка воды была покрыта тоненькой корочкой льда, отчего озеро казалось не то огромной полыньей, не то зеркалом в серой мраморной раме.
Я посмотрела на часы. Они показывали полдень.
Два месяца назад в это время здесь было полно народу. Дети катались по набережной на роликах и велосипедах, вдоль каменных перил прогуливались влюбленные парочки и мамы с колясками. Теперь же тут нет ни души. Зима прогнала всех прочь – в теплые квартиры, ресторанчики и кафе.
Я поднялась на широкий деревянный настил, возведенный этим летом для рыбаков и, убедившись, что под ним находится не лед, а темная студеная вода, высыпала в мутную глубину небольшой мешочек остывшего пепла.
По озерной глади побежали круги. Затем они пропали, и снова наступила тишина.
Я хмыкнула, вынула из кармана куртки еще один пакет с пеплом и тоже опорожнила его в воду.
– Ты что это делаешь, хулиганка?
Я вздрогнула и обернулась. Позади меня на мостках стоял высокий широкоплечий мужчина с длинными светлыми волосами и неопрятной русой бородой Он был одет в лохматый полушубок и старые резиновые сапоги.
– Здравствуйте, дядя Водимир, – сказала я ему.
– И тебе не хворать, Матрена, – недовольно ответил тот, нахмурив брови. – Зачем пожаловала?
– Мне нужно с вами побеседовать.
– Побеседовать… Ты зачем пепел в воду бросила? Экологов на тебя нет. И природоохраны.
– А что делать? – усмехнулась я. – Я вас вчера по-хорошему звала. Полчаса, как дура, орала. Не прикинься вы глухим, я бы с пеплом приходить не стала. Вы вообще представляете, сколько газет мне пришлось извести, чтобы его раздобыть? Я на это дело убила весь вечер и квартиру гарью провоняла.
– Ты бы еще в озеро пластиковых бутылок накидала, – поджав губы, заметил мужчина. – Или битого стекла.
– Будете меня игнорировать, в следующий раз непременно накидаю. В самом деле, дядя Водимир, разве стала бы я беспокоить вас по пустякам? Если пришла, значит, есть дело.
– Говори, – поморщился мой собеседник, – только скорее. Видишь, погода какая настала? Не сегодня-завтра ударят морозы. Мне рыбу пора на глубину уводить да самому на зимовку устраиваться.
– Вот-вот, – кивнула я. – Вам со дня на день уходить в анабиоз, а вы озорничаете. Слухи о ваших проказах до меня все лето доходили. Мол, с озером нашим творится что-то неладное: то леска у рыбаков рвется, то лягушки с пявками к пляжу приплывают, то колючие водоросли вдоль берега появляются. Но это была ерунда, на прошлой неделе вы совершили дело посерьезнее. Вы зачем человека утопили, дядя водяной?
– Какого еще человека? Ты, ведьма, в своем уме?
– Не отпирайтесь. Ко мне позавчера утром женщина приходила, сказала, муж у нее пропал. Пошел с друзьями к озеру и не вернулся. Друзья утверждают, что он утонул – решил искупаться, нырнул в воду, а обратно не вынырнул. Три дня его водолазы искали, и все без толку. Бедная супруга так испереживалась, что решила, будто ее обманули. Предположений придумала вагон и маленькую тележку, начиная с дружков, которые его убили и прикопали где-то в лесу, и заканчивая побегом с любовницей в Караганду.
– А к тебе она зачем пришла? Чтобы ты помогла беглеца отыскать?
– Да, – кивнула я. – Я ей сказала, что любовницы у ее мужа не было, и с друзьями он в тот день не ссорился. Мужчина утонул и уже неделю находится на озерном дне. Вот я и спрашиваю, дядя Водимир, зачем вы несчастного утопили, и почему держите у себя до сих пор?
Водяной закатил глаза.
– Я, Матренушка, за просто так никого не топлю. И этого дурака тоже не топил. Ты сама сказала: он купаться полез. Зимой-то. В холодную воду.
– Может, мужчина был моржом.
– Он был идиотом, – скривился водяной. – Их компания в тот день устроила на берегу пикник – с жареным мясом и ящиком водки. Бутылки, кстати, мужики побросали в воду. Соревновались, черти, кто дальше закинет… А уж как они поливали друг друга матом! Эх… В былые времена даже малые дети знали: у воды браниться нельзя. Ругань и злоба водную энергетику страсть как портят. Был родник с хрустальной водой, стало грязное болото. Мне, как хозяину рек и озер, такое волшебство даром не нужно. Знаешь, Мотя, я бы эти обиды стерпел. Некогда мне сейчас за них расплату требовать. Но тут дурак, о котором ты говорила, разгорячился и в озеро полез, да не куда-нибудь, а в мой личный омут. У меня там камни стоят – старые, крепкие, чисто скалы морские. Дуралей об один из них башкой и приложился. Я бы мог его на поверхность поднять, но не стал. Пусть, думаю, узнает, что бывает, если бросаться в омут с головой.