Но сейчас они торчали на какой-то узкой дороге северного Мэна, одно из сотен подразделений Уэнтворта в этой области, и сторожили какую-то развалину в нескольких милях отсюда. Быстро? Решительно? Все время он только сидел на заднице и ничего не делал.
Где-то происходили волнения. Где-то подразделения государственных добровольцев открыто восстали против федералов. Где-то сражались, стреляли и убивали. Где-то.
Не здесь.
Утренние лучи солнца, пробивавшиеся через первые весенние листья, настроения не подняли. Он сидел на броне тяжелого танка Абрамс M1-A1, стоявшего посреди узкой сельской дороги, и уныло глядел, как кое-кто из его людей спал на баррикаде из мешков с песков, а остальные резались в карты. Он знал, что должен привести их в нужный вид и призвать к порядку. Но иногда он делал не то, что должен, а то, что хотел.
Как и его приятель, сержант Фурлох. Фурлох вообще был странный парень, и вначале Экхарт думал, что он постоянно шутит. Но потом понял, что этот Фурлох все время играет с ним в какую-то странную игру, пытаясь его запутать.
Вспомнив о Фурлохе, Экхарт соскользнул с танка и пошел вверх по дороге, туда, где Фурлох, припав к земле, глядел вниз по дороге и принюхивался.
— Эй, Фурлох, что случилось? И что ты собираешься делать с баксами, когда они, наконец, появятся? Лично я отправлюсь в ближайший город, найду себе красотку и как следует оторвусь.
Фурлох задумчиво склонил голову набок.
— Ар! Почему бы и нет? Но прежде, чем ты пересчитаешь твое золото, надо понять, откуда этот странный ветер, ар! Хо, хей, боско! Я чую что-то очень плохое и могущественное!
В это мгновение заговорил радист, крикнув из кузова транспортного фургона:
— Сообщение командиру взвода! Сэр, Шестой пост прислал очень странное сообщение.
Экхарт подошел поближе к радисту, через плечо бросив взгляд на своего друга Фурлоха.
— Что случилось?
Радиста звали Петрофф. Он был длинный, тонкий и прилизанный, всегда держал спину прямо и делал все по книге. Петрофф думал, что Экхарт распустил взвод, поэтому и не подумал скрыть насмешку в голосе, когда сказал:
— Сэр, Шестой передал, что какая-то штука проломила их периметр. Они говорят, что это было похоже на старого козла, запряженного в инвалидную коляску.
— Хм. Очень смешно.
— Сэр? Не объявить ли тревогу?
— Э…, да. Я думаю, да.
Экхарт быстро проорал приказы, все его люди без слов подчинились и пошли на свои позиции; танк поднял дуло пушки и направил его на дорогу.
— Чушь собачья, — прошептал Экхарт самому себе. — Никто не сможет пробиться через Седьмой и Восьмой посты. У них там бронетранспортеры и противотанковые ракеты…
Радист чуть не выпрыгнул из фургона.
— Сэр, Седьмой пост атакован. И Двадцать Второй.
— Но Двадцать Второй на север отсюда, — сказал Экхарт. — Они идут с двух направлений! — И он бросился на свое место, внезапно почувствовав себя счастливым. Дело, наконец-то дело!
— Ребята, приготовиться! — проорал он. — Мятежники!
Один из его людей засмеялся.
— Твою мать! Им не прорваться через взвод Мерфи. Там бронетранспортеры и они снимут с них всю долбанную стружку. — Кое-кто хихикнул, но все не сводили глаз с юга.
— Петрофф, что с-сообщает Двадцать Второй?
— Они успели передать, что увидели черный бронированный лимузин и замолчали.
По спине Экхарта пробежал неприятный холодок.
— По-почему, черт побери, они замолчали?
— Двадцать Третий просит подкреплений — нет — замолчал… Сэр, я думаю, что у нас помехи.
— Черт побери! Поймай хоть кого-нибудь! Любого!
— Подождите — это взвод Толланда, они на море вместе катерами из Береговой Охраны. Появился какой-то парапланерист и потопил два наших катера.
— Парапланеристы? — в голосе Экхарта проскользнула визгливая нота.
— Успокойтесь, сэр, — сказал Петрофф, уже в открытую издеваясь над командиром. — Нет, только один парапланерист. У него в руках оружие, которое стреляет огненными молниями, может быть какой-нибудь новый лазер. Они передают, что он… подождите… они замолчали, сэр…
Где-то далеко, вниз по дороге, внезапно взорвалось огромное дерево и упало на дорогу, загородив проезд. Очень странно, ведь не было ни вспышки пламени, ни дыма, как если бы они не использовали порох.
— Они идут! — крикнул кто-то.
Экхарт увидел, как Фурлох повернулся и исчез в лесу.
Воздух наполнился свистом. Баррикада из мешков с песком взлетела в воздух.
Все, с него хватит.
— Петрофф, принимай командование! — крикнул Экхарт, повернулся и бросился в лес. Бросив взгляд через плечо, он увидел, как Петрофф растерянно поднял свою винтовку, очевидно решая, стрелять в спину командиру или нет.
В то же мгновение вспыхнул танк, его передняя часть вдавилась в себя и, с грохотом конца света, взорвалась. Полосы тяжелой брони взлетели в воздух и, как железные молотки, ударили по всему, что бы поблизости. Петроффа ударило осколком, и он упал.
Его люди открыли огонь. Воздух наполнился автоматными очередями.
В следующий раз Экхарт посмотрел назад, когда все стихло. Он спросил себя, все кончено или…
Листва деревьев и придорожные кусты были почти полностью срезаны автоматным огнем, и он, быть может, единственный оставшийся в живых, увидел, как два огромных огнедышащих козла, несущиеся с невероятной скоростью и запряженные в инвалидную коляску, поддели витыми рогами танк, разломали его напополам и отбросили с дороги.
И даже не замедлились.
Свою винтовку Экхарт отбросил далеко влево от себя и поэтому оказался не слишком близко, когда со свистом прилетело какое-то оружие, по дороге разнеся на щепки парочку деревьев, и разбило на куски его М-16. Обломки попадали в дымящийся кратер. Экхарт мигнул, не веря собственным глазам, и увидел раскаленный добела дымящийся предмет, больше всего похожий кузнечный молот с короткой ручкой.
Дерево, срезанное улетающим молотом, упало в нескольких футах от него. Экхарт больше не стал оглядываться, опустил голову и помчался со всех ног.
II
Питер крикнул, стараясь перекричать грохот копыт козлов по дороге.
— Пап! Почему не сработало заклинание Морфея?
Лемюэль, едва державшийся за спинку летящей по дороге инвалидной коляски, с трудом выдохнул:
— Н-не… знаю… — Козлы уже тормозили перед главными воротами Эвернесса. Пораженные солдаты подняли оружие, тяжелые военные машины за ними выдвинули тяжелые стволы и повернули турели пулеметов к инвалидному креслу, запряженному парой козлов.
— Мьёлльнир! Сбей пули и снаряды прежде, чем они достигнут нас! — крикнул Питер, бросая молот.
— Сомнус! Гипнос! Морфей! Погрузите их в сон! — прошептал Лемюэль, держа магнит в руке.
Мгновением позже Лемюэль спустился на землю и с восхищением посмотрел на куски тяжелой танковой брони, вырывших кратеры по обе стороны от коляски. Потом начал перетаскивать спящих, чтобы освободить дорогу коляске. Тангниостр опустил голову, подцепил рогами тяжелый бронетранспортер и отбросил его в сторону; Тангриснир, все возбужденный звуками от выстрелов, пробил дыру в броне танка Брэдли.
Лемюэль выпрямился. — Я многого не понимаю. Возможно, все эти отряды усилены сэлки, которых защищает Азраил; а возможно он сотворил Желтый Знак и надел Бледную Маску. А может быть все дело в звездах. Сейчас Марс в оппозиции к Венере, Меркурий отступил в дом Водолея, символ воды. А это может ослабить мою магию; но и для Азраила настало тяжелое время!
— Не понял ни одного слова…
— Если бы ты более внимательно слушал мои лекции… — начал Лемюэль.
— Я думаю, что и ты сам не очень-то это понимаешь, — оборвал его Питер. — Ты всю жизнь учился и читал книги. И никогда не пользовался магией в мире бодрствующих. — Потом улыбнулся. — Мне кажется, что мы должны сделать скидку друг для друга, а, пап?
Выражение лица Лемюэля смягчилось. И он тоже улыбнулся.
— Прости меня. Да, мне кажется, должны. После всех этих лет я наконец-то понял, почему ты выбрал армию. Мы — раса воинов; нас гонит вперед любовь к сражениям, честь и верность.
Питер скептически посмотрел на него.
— Не имеет значения. Давай-ка двигаться вперед, но медленно. Согласно их радио, — он показал уоки-токи, который взял у одного из спящих, — они послали большие силы на север, чтобы остановить большую черную машину. Кто их знает, что еще они оставили здесь для охраны Эвернесса…
И тут между деревьями, стоявшими по обеим сторонам главной дороги, появилось оно, огромное и черное; оно мягко кралось на подушечках чудовищных лап, его ужасные кошачьи глаза превратились в щель под ярким солнечным светом. За ним оставался запах напалма и крови.
Питер поднял молот, но Лемюэль остановил его.
— Погоди… Не уверен, что Мьёлльнир сможет остановить его.
Зверь встал на задние лапы, став похож на разъяренного гризли, и уставился на них сверху вниз. Оба козла нервно забили копытами и выдохнули пламя. Лемюэль, опустив глаза, начал бормотать молитвы, Питер, не мигая, глядел зверю в лицо.
Зверь поднял могучую лапу, приветствуя их.
— Добро пожаловать, сподвижники Ареса. Идите, увеличьте мое королевство. И очень скоро на свет явится Рог. Когда же последняя нота тревожно прозвучит, то моя власть охватит все миры, небесный светлый свод и мрачный ад. Я вам не встану на пути…
Опустившись на четыре лапы, монстр повернулся и загромыхал прочь, остановившись только на мгновение, чтобы через плечо бросить смеющийся взгляд на Питера. Потом стал стремительно увеличиваться в размерах, одновременно становясь все более и более разреженным, распух до всего ландшафта, превратился в дым и исчез.
— Мне все это очень не нравится… — пробормотал Питер.
— Скорее, мы должны достать Меч! — прошептал Лемюэль.
— Тогда вперед! — рявкнул Питер.
Когда они добрались до главного дома, все вокруг спали, кроме группы на главной лестнице, до которой было еще довольно далеко.
— Что ты думаешь об этом? — спросил Питер, указывая на боковой двор. Круговой барьер из потрескивающих электрических разрядов окружал большую группу спящих людей. Рядом стояли два большегрузных грузовика с генераторами и динамо-машинами, стоявшими на их платформах. Толстые кабели бежали от них к краю барьера; техники в противорадиационных костюмах лежали на своих инструментах. Рядом дымился электрощит с перегоревшими пробками.