– Как вы здесь… – начала Леда, но из горла выпало нечто неразборчивое, и она просто махнула рукой сначала в сторону Дежа, потом – в сторону Колючки Соль.
Удивительно, но оба ее поняли.
– Я прогуливался по берегу… плохо спалось. Но как же удачно, что я…
– Утренний патруль, – оборвала его Соль и прищурилась. – Прогуливался рядом с пожаром, говоришь?
Жадары не были Когтями, но порой вцеплялись в людей и похлеще. Как репьи, которые не сразу заметишь.
– На что это ты намекаешь, фермерша?
Сольварай тряхнула волосами, в которых тут же бряцнули ракушки. Такой знакомый звук…
– Тебе явно есть что сказать, правда?
– Я… – Деж скользнул по Леде взглядом и нахмурился. – Может, стоит послать за доктором?
Леда, которая сейчас больше всего на свете хотела ринуться в пещеры вслед за Буяном, помотала головой.
– Свяжитесь со мной, когда будете чувствовать себя лучше. Я все еще хочу помочь с расследованием. И кажется… – он стрельнул глазами в сторону Сольварай, – у меня есть несколько зацепок.
– Которыми ты не поделишься сейчас, потому что?.. – фыркнула Колючка Соль, и Леда почувствовала, как напряглись ее плечи.
– Потому что, – медленно проговорил Деж, поймав ее взгляд. – Надеюсь, ты не забыла упомянуть, что Дэси выкупили вашу ферму.
Сольварай замерла, Леда тоже. Еще мгновение – и ей, кажется, придется расследовать убийство. А может, и нет, потому что одним дело может не ограничиться, а собственное убийство расследовали только в сказках.
– Надеюсь, ты про свое наследство тоже.
Леде еще никогда так сильно не хотелось оказаться как можно дальше от Инезаводи. Желательно, где-нибудь в Фарлоде. Или даже в середине Пустынного моря. Но на ней – ладно, над ней – висел бордовый досыхающий мундир с серебристыми застежками. И ей следовало что-то с этим сделать.
– Сольварай Жадар, – выдохнула Леда, поднявшись, и легкие ее почти не обожгло.
Соль еще больше насторожилась и опасливо пробормотала:
– Да?
– Сопроводите мистера Дежа в… – Леда осеклась. – Где у вас сейчас держат подозреваемых?
Лицо Расиона исказила гримаса удивления – хорошо сыгранного или искреннего? Леде не хотелось проверять это на собственной шкуре. Даже если Деж не хотел избавиться от нее, он почти наверняка пытался избавиться от письма Ваари. По своей инициативе или же по его просьбе.
– На каких основаниях? – вспыхнул он. – Я ведь вам помогаю!
– Можно запереть его в гостинице? – предложила Соль, поудобнее перехватывая трезубец. – Дерек не будет против.
– Замечательно.
Леда вытянулась в струнку и заложила руки за спину, понадеявшись, что так будет выглядеть более представительно.
– Я был в Двужилье, когда Агата пропала! Я остался в этой дыре, чтобы ее найти! Вы не можете…
Леда попыталась окинуть Дежа таким взглядом, чтобы он тут же заткнулся. Но его это совсем не впечатлило.
– Это не связано с Агатой. По крайней мере, пока. – Леда подняла руку и без особого труда дотянулась до кармана мундира. – Это связано с Ваари и его домом.
Соль сжала плечо Дежа – похоже, ее детали совсем не интересовали, она только рада была запереть его где-нибудь за что угодно. Хоть за разбрасывание мусора в неположенном месте. Деж сердито дернулся, чтобы сбросить ее руку, но потом покосился на зеленоватый трезубец и передумал.
– Я нашла в его доме вашу пуговицу. – Леда разжала кулак. На темной, испещренной белыми молниями руке сияла крошечная улика. – Вы были там недавно, раз не успели заметить пропажу.
– Пуговица? – сдвинул брови Деж. – Да она могла оказаться там как угодно! Может, он ее нашел и притащил домой, он тот еще барахольщик! И с чего вы взяли, что это именно моя?
Леда склонила голову к плечу.
– То есть вы все-таки были знакомы.
Деж чуть подобрался, а потом быстро расслабился, но от Леды – и от Соль, все еще державшей его за плечо, – это не укрылось.
– Конечно, мы… конечно, мы были знакомы, он присутствовал на приеме, где Агата представила меня отцу. Кто в этом болоте вообще не знает Вихо Ваари, тень былого величия своей семьи! Я так и не понимаю…
– Я также нашла письмо, – продолжила Леда, вспомнив, в какой нечитаемый комок оно превратилось, – где вы обещаете Ваари некое вознаграждение.
Расион Деж чуть поник, но тут же приподнял подбородок. Леда чуть не отшатнулась от взгляда его синих глаз, в которых плавно поднималась буря.
– Могу я на него взглянуть?
– Письмо изучат другие Когти, а вам придется их подождать, – не моргнув глазом отказала Леда.
– Ах вот как, – голос Дежа прозвенел в маяке, подобно колоколу, которого здесь давненько не было. – Что ж, раз уж вы всё решили…
Он даже не сопротивлялся, и это нервировало. Может, он был уверен в своей правоте, а может, в его голове уже созрел какой-то дикий план. Леда надеялась на первое. Она предпочла бы ошибиться.
Деж послушно шел чуть впереди Сольварай и молчал, лишь изредка огрызаясь на трезубец, который мелькал в опасной близости от его головы.
Леда сгребла одежду, удостоверилась, что огонь в камине потух, – слишком близко она подходить не стала, все еще преследуемая воспоминаниями о дыме, о треске, о падении… которое закончилось новым витком обязанностей. Новым запутанным витком ее возвращения домой.
Лиса все правильно сказала: та Леда никогда не вернется. Та Леда была уверена в своем будущем. Нынешняя Леда была уверена лишь в том, что пора связаться с настоящими Когтями. Показать им письмо и пуговицу, рассказать о том, что нашла в доме Вихо Ваари. По возможности хорошо бы умолчать о мундире… как она его объяснит? Как объяснит свой порыв его надеть?
Слышать имя Ваари было странно – и не только потому, что Леда не слышала его столько лет, но и потому, что отпала необходимость разграничивать членов этой семьи. Вихо остался единственным Ваари в Инезаводи.
По дороге до «Края света» у Леды было время подумать, но перед глазами всплывали только инициалы, пламя и рыжие глаза чудовища, которого она совершенно точно видела. И которое с ней заговорило. Он знал ее. Конечно, знал. Ведь он был ее ошибкой. Больше не получалось называть его Беневолентом даже в своей голове, наедине с собственными мыслями. Потому что он так отчаянно этого испугался? То немногое, что она помнила о Беневоленте: улыбку, и шутки, и золотисто-медовые глаза, и то удивительное чувство причастности, которое она ощущала рядом с ним, – никак не вязалось с громадой чешуи, крыльев, гребней и пасти, которая могла бы сниться ей в кошмарах. Называя его так про себя, она его не уважит. Стоит ли спрашивать, или это само собой разумеющееся: когда ты привык к чужой шкуре, которая кажется своей, и откликаешься на единственное имя, которое тебе подарили? Леда уже признала свою ошибку, ей не нужны были напоминания.
Пел ли он? Из-за него ли пропали люди? Леда вспомнила «Ледаритри», хрипящее и свистящее. Голос, совсем не похожий на тот, что мог спеть о самых прекрасных на свете вещах. Голос, говоривший на хьясу, о котором она вспомнила только на Всесветном рынке, заслышав его в толпе.
У Леды не было опыта общения с чудовищами – не считая тех, что носили человеческие шкуры, но это ведь совсем не то же самое.
«Это еще сложнее», – пронеслось в ее голове мягким тоном бабушки Лисы, и Леда вздохнула.
Ей нужны были ножницы. Настоящие Цеховые ножницы, а не этот дырявый мундир, не это расследование и не пуговица, которая жгла ей карман. И ей нужно было поговорить с Бене… с Буяном еще раз. Обстоятельно.
Расион постоянно метал на Леду злобные взгляды, и страх перед созданным ею чудовищем смешивался со страхом перед человеком, который совсем не желал, чтобы Когти рыли что-то в Инезаводи. Как выглядел тот, кто мог поджечь дом? Как выглядел тот, кто мог поджечь дом, зная, что в нем находятся люди? Знал ли Расион, что Леда в доме Ваари, или он просто заметал следы, а ужас в его вопросе был неподдельным?
«Ты была в доме?» Почти отчаянное.
– Так, всё, отсюда мы с Дереком сами, – пробормотала Сольварай. – А тебе стоит отдохнуть. Никуда он не денется.
– Я… – Расион скользнул по Леде взглядом и нахмурился, а потом вдруг спросил: – Вы точно в порядке?
– Если это такая стратегия, то с ней не сработает, умник. – Колючка Соль тряхнула его за плечо.
Леда вдруг растянула губы в улыбке. Кажется, это было нервное. Как люди общаются с потенциальными убийцами? Кто может подтвердить, что Расион Деж действительно был в Рыбном соборе в Двужилье в тот вечер, после которого Агату Дэси больше никто и никогда не видел?
Деж сдвинул брови.
– Если это поможет Агате, – четко произнес он, – я готов посидеть в гостинице и пообщаться с Когтями. Но будьте осторожны, леди Астарада. Ваари был сумасшедшим. В здешних туманах что-то есть. Но вам ведь и так об этом известно.
Лицо его окаменело. Ни тени той нервозности, с которой он встретил Леду на верхнем ярусе города.
Сольварай свистнула Дерека, а потом пообещала притащить парней, чтобы следили за Дежем.
– Я надеюсь, вы проведаете мистера Дэси, – добавил Расион Деж. – Бедолага почти перестал есть.
Комната в таверне встретила Леду тишиной и запахом мяты. Она не говорила Дереку, что ей нравилась мята. Может, стоило винить во всем Колючку Соль?
Та заявилась следом, не успела Леда даже толком переодеться – бесцеремонно открыла дверь и бряцнула об пол трезубцем, подперев им косяк.
– Ты что, куда-то собралась?
Леда окинула взглядом свой темно-фиолетовый костюм: наполовину застегнутый сюртук после мундира был почти непривычен.
– После такого насыщенного дня я бы на твоем месте проспала неделю, – заметила Соль.
– Не могу позволить себе такой роскоши, – выдохнула Леда, свернула заплетенные в косу волосы в пучок и закрепила его шпильками.
– Но правда. – Сольварай присела на краешек кровати и подняла на Леду обеспокоенный взгляд. – Как ты?
– Только что посадила под замок своего первого подозреваемого, – прошипела Леда сквозь зажатую в зубах шпильку.