Грегори вздохнул и невольно коснулся мешочка, висевшего у него на груди. Покосился на кувшин с вином.
– Скажи честно, ты хочешь заниматься подсчётом зерна, сбором налогов и всем остальным?
Грегори промолчал.
– Ты молод. Твоё дело война. Теперь, когда предателя Тизона нет среди нас, ты мог бы стать сенешалем. Рыцари любят тебя.
Грегори тоже глотнул вина. Он чувствовал, как после холода и долгой скачки бургундское стремительно действует на него, делая ноги ватными и заставляя язык заплетаться, но ему было всё равно.
Весь план был с самого начала обречён. Он мог бы убить Генриха в честном поединке, мог бы в драке заколоть его ножом… Но так – исподтишка – он просто не мог.
– Я подумаю, – сказал он наконец, поднимаясь на ноги и чуть покачиваясь. – Охота будет длиться ещё три дня.
– Хорошо, – Генрих кивнул и тоже встал. – Проводить тебя в шатёр?
– Не надо. Я дойду.
И оттолкнувшись от дерева, Грегори побрёл к шатру.
Едва он вошёл внутрь, тёплые руки легли ему на плечи и нащупали застёжку плаща.
– Милдрет… – прошептал Грегори, закрывая глаза и накрывая эти пальцы своей рукой.
Милдрет не ответила. Молча расстегнула скреплявшую плащ брошь и с тихим звяканьем опустила её на сундук. Затем прижалась всем телом к спине Грегори и так же точно принялась колдовать с застёжками его походной куртки.
Грегори не сопротивлялся, позволяя слой за слоем раздевать себя, и тихонько, путаясь в словах, рассказывал о том, что просто не смог.
Милдрет гладила его по спине, и лёгкие поцелуи замирали на позвонках, разжигая в венах Грегори огонь. Он не выдержал, повернулся и, поймав голову Милдрет в ладони, толкнул её вниз, утыкая носом себе в живот.
Милдрет помешкала немного, а затем, путаясь в шнуровках, как будто тоже была пьяна, продолжила его раздевать.
Толкнула Грегори назад, заставляя упасть на шкуры, и тут же решительно развела его колени руками, а затем поймала плоть в рот – горячий и немного неуверенный.
– Что ты пила? – пробормотал Грегори, запутываясь пальцами в волосы любимой и плотнее вжимая её голову в пах. Он открыл глаза и зачаровано смотрел, как в полумраке движется между его бёдер чужая голова – растрепавшиеся волосы накрыли бёдра Грегори, и он не мог видеть лица, но от этого наслаждение, поселившееся в паху, не становилось слабей.
Он закрыл глаза и снова откинулся на подушки, теперь уже не вжимая, а чуть поглаживая Милдрет по волосам.
А потом Милдрет перестала ласкать его ртом, приподнялась и оседлала его. Грегори снова приоткрыл глаза, вглядываясь в непривычно округлые линии груди и плеч. В следующую секунду Милдрет насадилась на него, и на несколько секунд Грегори всё стало безразлично, он подкинул бёдра, насаживаясь глубже, но что-то было не так – не было той нежности и того опаляющего жара, который могла подарить ему только Милдрет. Грегори открыл глаза, секунду вглядывался в колышущийся над ним силуэт, а затем столкнул любовницу с себя.
Пронзительный женский вскрик оглушил его, Грегори схватил незнакомку за волосы и подтащил к узкой полоске света, падавшего в щель между пологами шатра. Перепуганное лицо Ласе с расширившимися от страха зрачками оказалось прямо перед ним, и Грегори с трудом удержался, чтобы не ударить её.
– Где?! – рявкнул он. – Где… Данстан?
Ласе стиснула зубы упрямо и зло.
– Ну!
– Ты больше никогда не увидишь её!
Глава 44
Секунду Грегори смотрел в широко распахнутые синие глаза, в которых десятками красок переливался страх. Он не чувствовал ничего. Даже злость стала холодной и какой-то чужой.
Улыбнувшись одним уголком губ, он подхватил лежавший в груде одежды кинжал и, вздёрнув девушку на ноги, прижал острие к её горлу.
– Если кого-то я и не увижу больше, то это тебя.
– Ты не посмеешь… – Ласе пыталась говорить уверенно, но обнаружила, что из горла вырывается только хриплый шёпот.
– Если вы с Генрихом в самом деле навредите ей, то мне станет всё равно. Где она?! – рявкнул Грегори ещё раз и надавил на горло девушки остриём клинка, так что капелька крови побежала по белоснежной коже вниз.
– Ладно, – тихонько сказала Лассе. – Я покажу. Я не собиралась ей вредить, Грегори, я просто хотела, чтобы мы наконец… – она сглотнула. —Чтобы ты стал мне мужем, вот и всё.
– Помоги мне одеться, – перебил её Грегори, не желая слушать эти сумбурные причитания. Его больше интересовало, как сделать всё так, чтобы Ласе не ринулась наружу и не подняла тревогу. – Да, не смей одеваться, пока не оденешь меня, – добавил он, заметив, что Ласе хватается за края собственных штанов, повисших на бёдрах. Только теперь он разглядел на её плечах мужскую охотничью курточку, которая напрочь скрывала грудь, и такие же мужские брэ.
Ласе прикусила губу и, кивнув, принялась выполнять приказ. Даже в темноте Грегори мог заметить, как порозовели щёки девушки, когда она завязывала на нём брэ.
– Раньше надо было стыдиться! – вполголоса произнёс он и, окончательно стушевавшись, Ласе опустила взгляд в пол.
Когда Грегори оказался более-менее одет, а ножны с мечом болтались у него на боку, он подтолкнул Ласе в плечо и уткнул кинжалом ей под ребро.
– Веди!
Милдрет пришла в себя от холода, окружившего её со всех сторон. Попыталась пошевелить руками и поняла, что почти не чувствует пальцев, а сами руки туго скручены бечевой.
Она открыла глаза. Кругом мела метель – будто по новой началась зима – и маленькие хлопья снега оседали у неё на лице, причиняя такую боль, как будто в кожу впивались сотни иголок.
Милдрет ещё раз попыталась пошевелить плечом и поняла, что руки вывернуты назад и прикручены к стволу какого-то дерева, раза в два толще её самой.
Она подёргалась, пытаясь высвободиться из пут, но не вышло ничего.
Милдрет расслабилась ненадолго, собираясь с силами, а потом попыталась высвободиться ещё раз. Так и не добившись успеха, сделала ещё один перерыв, а потом снова начала вырываться – ей казалось, что бечева стала немного слабей.
Однако едва она дёрнула рукой в очередной раз, намокшая верёвка впилась в запястье до крови, и Милдрет невольно взвыла от боли.
В следующую секунду ей ответил такой же, только более долгий и уверенный вой.
Милдрет сглотнула и повернулась на звук.
Среди высоких стволов, обсидиановым изваянием выделяясь на фоне заснеженных ветвей, стоял волк и скалил на неё жёлтые клыки.
Милдрет невольно попыталась отползти чуть-чуть назад, но тут же поняла, что сделала это напрасно – осмелевший зверь мгновенно шагнул вперёд.
Милдрет замерла и ещё раз напрягла руки, надеясь высвободиться и более не обращая внимания на боль, но это уже не имело значения.
В следующую секунду зверь зарычал и рванулся вперёд, а ещё через мгновения рык захлебнулся и превратился в негромкий скулёж. Волк упал наземь, и снег под ним окрасила красным кровь.
– Милдрет!.. – услышала Милдрет голос, от которого по спине пробежала тёплая волна, и обмякла.
Она не двигалась всё время, пока Грегори разрезал путы, и молча позволяла нянчить себя на руках, укачивая как младенца, и только когда покачивания прекратились, а Грегори замер, глядя поверх её плеча, Милдрет проследила за его взглядом и увидела Ласе – почему-то в костюме пажа. Та попятилась было назад под прицелами двух пар глаз, но тут же гордо вскинула подбородок и замерла.
– Что? – спросила она. – Она всего лишь служанка. И к тому же дикарка. Нечего её жалеть.
– Она меня стукнула чем-то по голове, – сказала тихо Милдрет и бросила на Грегори быстрый взгляд, – не знаю, что ей нужно было в шатре.
– Я знаю, – спокойно ответил Грегори, – и она этого не получит никогда.
– Вот как, – Ласе холодно улыбнулась. – А я думаю иначе. Я ведь почти добилась своего, разве нет?
– Именно. И теперь я спокойно могу сказать всем, что мне досталась пользованная женщина, а не целомудренная дева, – Грегори ответил такой же улыбкой, холодной и злой.
– Поберегись, Грегори, мне тоже есть, что о тебе рассказать. Например, что для того, чтобы ты захотел меня, мне пришлось переодеться пажом.
Грегори скрипнул зубами, а Ласе, почувствовав его слабину, сделала шаг вперёд.
– Да, Грегори, если так не повезёт с мужем, что тот не способен в постели с женщиной ни на что, то могут и дать развод. Вот только для кого это будет больший позор?
– Это враньё, – процедил он. – Ты-то знаешь, что дело не в этом, Ласе!
– Ну и что? Все знающие женщины в округе соберутся, чтобы проверить, что ты можешь, а что нет. Хочешь этого, Грегори? И так ли уверен в себе?
– Не пытайся мне угрожать! Если не хочешь, чтобы все мужчины в округе осмотрели тебя!
– Мне нечего терять!
Наступила тишина.
– Ласе, отстань от меня, – сказал Грегори тихо. – Найди себе другого супруга.
– Да как я его найду?! – Ласе стиснула кулаки. – Ты лишил меня и одного, и другого отца! Кому я теперь нужна?!
Грегори молчал.
– Проведи со мной ночь, больше я от тебя ничего не хочу, – произнесла Ласе тише, но щёки её пылали от стыда.
Грегори опустил взгляд на Милдрет. Та испытующе смотрела на него.
Грегори на секунду закусил губу.
– Хорошо, – сказал он ещё тише, но куда злей, – если ты так хочешь, если готова мириться с тем, что я никогда тебя не полюблю – идём. Но Милдрет будет со мной. Всё это время Милдрет будет со мной.
– Зачем?! – два голоса, Милдрет и Ласе, слились в один, но Грегори встал, не глядя ни на кого.
– Я так хочу.
Он поймал руку Милдрет и, потянув её вверх, заставил последовать за собой.
В лагере было куда теплее, чем в лесу. Милдрет едва было начала понемногу отогреваться, оказавшись в шатре, когда Грегори приказал:
– Раздевайся.
Милдрет покосилась на Ласе, ещё более неловко жавшуюся в углу, и, шагнув к Грегори, шепнула ему в ухо:
– Грегори, я не хочу.
– Ты вообще не хочешь, чтобы я был с ней, – почти так же тихо, но жёстко ответил Грегори.