– На ту, синенькую?
– Нет, – Милдрет тихонько рассмеялась и уткнулась в грудь Грегори лицом. – Просто на небо, я не знаю, куда.
– А там мы встретимся с тобой?
Милдрет какое-то время молчала.
– Только те, чья любовь освещена браком, встретятся там, – сказала наконец она.
– Тогда я не хочу туда, – Грегори перевернулся и вжался в любимую всем телом, – я навсегда останусь с тобой, на земле.
Охота должна была длиться три дня, но этого не произошло.
Уже на рассвете второго дня Грегори подняло на ноги известие о прибытии гонца – он едва успел спрятать следы их с Милдрет ночи, когда тот ворвался в шатёр.
– Подожди снаружи! – приказал Грегори, кутаясь в одно из одеял, и гонец, торопливо закивав, вышел вон.
Грегори разбудил Милдрет. Одевались второпях и каждый сам по себе, чтобы не затягивать сборы, а затем гонец был снова приглашён в шатёр.
– Войско Элиотов подступило к стенам замка … – выпалил гонец.
Грегори с Милдрет переглянулись, и Грегори провёл пальцами по волосам.
– Так, – сказал он. – А сколько у нас людей?
Милдрет покачала головой.
– Рыцарей меньше, чем в прошлом году. Два замка мы не отстоим.
– Нам и нужно отстаивать один.
Милдрет сжала губы в плотную черту
– Грегори, мы не знаем точно, сколько у Элиотов сил, но это весьма сильный клан. И они не потрёпаны войной. Они могут нанести два удара сразу, особенно если Армстронги выступят заодно с ними. Два года назад…
Грегори поморщился.
– Два года назад во всём был виноват Тизон.
Милдрет промолчала, хотя ей подумалось, что она хотела бы и теперь видеть сенешалем Тизона, а не себя.
– В любом случае нужно возвращаться в замок, – Грегори встал. – Ты была права, охота подождёт.
К полудню процессия уже снова въезжала в ворота замка Бро, а после обеда был назначен военный совет. В нём участвовали Грегори, его кузены, Седерик и Милдрет.
– Этот замок был вверен вам, – почти сразу же сказал Грегори, обращаясь к своим братьям. – Значит, вам и вести отряд.
– Ты не хочешь отправиться с нами? – задавая этот вопрос, Корбен покосился на Милдрет, как будто она была причиной промедления лорда, и та тут же пояснила:
– Нельзя оставлять без защиты Бро. Защитить его – наш первый долг.
– Бро может защитить ополчение, – вмешался второй кузен, и все посмотрели на Седерика, но тот покачал головой.
– Зима была тяжёлой, – сказал он. – Не уверен, что мы сможем достаточно быстро собрать нужное количество людей.
– Я считаю, – продолжила Милдрет, глядя теперь уже только на Грегори, – что мы можем выделить половину рыцарей. Если твои кузены правильно выстроят тактику, этого вполне хватит, чтобы ударить в спину Элиотам и отпугнуть их на какое-то время. За это время подкрепление сможет пробиться в замок, а когда ворота закроются, взять его не сможет уже никто.
– Труслив, как и все шотландцы, – выплюнул Корбен.
Милдрет вскочила и рванулась к нему, но Седерик преградил ей путь.
– Не самое лучшее время и место, – сказал он, сурово глядя на Милдрет, – выяснять вековой спор.
Милдрет поджала губы.
– Если бы сенешалем был Артур, он бы выделил больше войск! – продолжил Корбен тем временем.
– Мне решать, – резко оборвал его Грегори, – сколько будет выделено войск. Все свободны.
Милдрет посмотрела на него, будто бы спрашивая, относятся ли слова к ней, и Грегори кивнул, но затем, улучив момент, шепнул:
– На северной стене, через полчаса.
Когда Грегори поднялся по лестнице в указанный час, Милдрет уже стояла, вглядываясь в застилавший горизонт туман.
Грегори остановился у неё за спиной и осторожно коснулся ладонями плеч.
Милдрет вздрогнула, резко повернув голову, но, узнав его, мгновенно успокоилась и накрыла одну ладонь Грегори своей рукой.
– Ты тоже думаешь так же, как твой брат? – спросила она.
– Нет, – Грегори отвернулся и на секунду прикоснулся к плечу Милдрет виском, а затем выпрямился, – Милдрет, я хотел узнать… ты уверена в том, что говоришь?
Милдрет кивнула.
– Мы многих потеряли, Грегори…
– Не объясняй. Я хочу, чтобы ты учла кое-что. Джон и его сыновья – наследуют замок Бро после моей смерти. До тех пор, пока не родится мой сын. Если это вообще будет сын. Мы сказали, что сэр Генрих погиб по недоразумению, но очень легко опровергнуть мои слова. Джону и его сыновьям выгодно оставаться на моей стороне до тех пор, пока они могут рассчитывать на замок …. Если он перейдёт к Элиотам, то их единственный шанс получить владения – моя смерть. Впрочем, шансы кузенов совсем уж малы, потому что им придётся ждать, когда умрёт ещё и их отец.
– Я понимаю, о чём ты, – произнесла Милдрет негромко и склонила голову, – но я в самом деле опасаюсь, что это всего лишь обманный ход, и Элиоты ударят сюда. Честно говоря, даже часть войска отсылать на мой взгляд – не лучший выход, но я понимаю, насколько для тебя важна эта земля.
– Сейчас всё выглядит так, будто мы бросаем Корбена и Грюнвальда собственноручно защищать свой феод.
– Мы можем сделать наоборот – оставить их здесь, а сами отправимся туда. Разве это будет лучше?
– Нет. Я не хотел бы оставлять их в замке Бро без меня.
– Больше я не могу предложить ничего.
Грегори поджал губы.
– Хорошо. Ты отдашь приказ?
– Это же мой долг.
– Я могу сделать это за тебя.
Милдрет обернулась к нему и подняла бровь.
– Грегори, что бы я ни приказала, я останусь трусом и чужаком. Но думаю, если я не буду отдавать приказов вообще, они так никогда и не примут меня.
– Хорошо, – Грегори кивнул. – Заканчивай с делами. И после ужина я буду тебя ждать.
Глава 47
Милдрет оказалась права.
Несколько месяца в замке стояла тишина.
Милдрет, вопреки протестам сыновей сэра Джона, сама отобрала рыцарей для похода на север. И хотя армия выглядела равноценной той, что оставалась в замке Бро, в неё вошли почти все, кто выступал против неё.
Войско отбыло в направлении замка Лиддел, и Грегори собирался было снова расслабиться – с его точки зрения события развивались просто превосходно, однако Милдрет продолжала настаивать на том, что нужно готовиться к войне.
– Ты слишком беспокоишься об этом, – говорил Грегори, целуя её поздно вечером, когда приходил провести «военный совет».
– Я беспокоюсь за тебя, – отвечала Милдрет негромко и целовала его в ответ. – Я не так уж долго жила среди Элиотов, но достаточно успела познакомиться с Брайсом Элиотом. Он жаден и непредсказуем, легко отказывается от союзников и целей, если видит выгоду в другом месте.
Грегори смеялся.
– То же самое ты говорила о Ласе.
– И она ещё покажет себя.
Впрочем, Ласе действительно вела себя тише воды, ниже травы. К концу июля она вовсе перестала выходить из башни, но теперь уже не потому, что её охраняли. Ласе говорила, что ей тяжело передвигаться и ребёнок стал слишком тяжёл, но на деле верно было лишь то, что проблема её связана с животом – ей не хотелось, чтобы её видели располневшей и одетой в бесформенные рубахи, которые только и налезали на неё теперь.
Еду ей приносили служанки, которых снова стало три, и они же доставляли ей счета и ведомости, а затем разносили её приказы по местам. За прислугой вместо неё следила Пина, которую Ласе особенно выделяла среди других.
Немудрено было решить, что этот год пройдёт тихо и хорошо, и только когда начал созревать первый урожай, идиллию прервал голос боевого рога, раздавшийся со смотровой башни.
Милдрет первой оказалась на стене, а через некоторое время сэр Артур уже стоял рядом с ней.
– Кто бы мог подумать, что вы не ошибётесь, сэр Данстан, – заметил последний насмешливо. Он стоял, заложив руки за спину, и, прищурившись, смотрел на горизонт.
– Любой, у кого есть голова на плечах, – процедила Милдрет, не оборачиваясь к нему и так же вглядываясь в горизонт.
– Что происходит? – спросил Грегори, подошедший к ним с другой стороны.
– Шотландцы, – ответил сэр Артур за двоих, – судя по стягам, здесь только Элиоты.
– Значит, Армстронгов можно ждать с другой стороны, – заметила Милдрет.
Грегори поджал губы.
– Отлично, – сказал он и, отвернувшись от них, крикнул в сторону двора: – Закрыть ворота! Удвоить караулы! Всем быть готовыми к штурму! – он снова посмотрел на двух рыцарей, стоящих рядом с ним. – А вы – за мной.
Все трое спустились в зал советов, где их уже ждал Седерик – мрачный, как туча.
– Опять вытопчут поля, – ответил он на немой вопрос Грегори, обращённый к нему. – Люди недовольны постоянными войнами, сэр Грегори. И значит, осенью снова будет бунт.
– До осени ещё нужно дожить, – отрезал Грегори, занимая своё место за столом. – Итак… крепость мы отстоим? – он посмотрел на Милдрет.
– Само собой. У нас хватит людей. А что с продовольствием – надо спросить у леди Ласе.
– Она не может сейчас нас посетить. Но насколько я знаю, мы ещё не собрали урожай.
– Значит, шотландцы соберут его за нас, – при слове «шотландцы» сэр Артур одарил Милдрет таким взглядом, как будто Элиотов позвала она.
– Я предупреждал, – напомнила та.
– Пшенице ваши предупреждения безразличны. Она созревает тогда, когда хочет созревать.
– Хватит! – рявкнул Грегори. – Исходим из того, что есть. Долгую осаду нам не выдержать. Значит, посылаем гонца к сэру Джону.
– Они сами в осаде до сих пор, – перебила его Милдрет.
Грегори замолк, мрачно глядя на карту, расстеленную на столе.
– Узнаем, кто из соседних замков мог бы нас поддержать, – негромко сказал он. – Разошлём гонцов, но… Я бы не рассчитывал на это особо. Гонцы могут и не успеть. Сложно сказать, поддержит ли кто-то нас теперь.
Седерик, как наиболее сведущий в делах прежних лордов Вьепон, предложил взять на себя подготовку писем и снаряжение гонцов. Сэр Артур, в свою очередь, предложил обратиться к его родне, живущей на востоке.
Приняв такое решение, все трое разошлись по своим делам, а через полчаса Грегори постучал в двери комнаты Милдрет на втором этаже рыцарской башни, и едва дверь закрылась за его спиной, стиснул Милдрет в объятиях.