Там тоже не обошлось без некоторых переживаний. Бинни получил зонтиком по ребрам и оказавшись зажатым между двумя упитанными и пахучими джентльменами, на своей станции попросил: «Позвольте выйти, пожалуйста», но без ощутимого результата. Он стал яростно пробиваться сквозь толпу. Внутри разгорался гнев.
Вскрикнула женщина. Она что-то бессвязно пробормотала и указала пальцем на Бинни. Бинни не осознал в тот момент, что он ненадолго растаял в воздухе и так же внезапно возвратился. Было лишь мимолетное ощущение, что он стоит посреди бледно-алого сияния, стоит одиноко, если не считать человека, который был прижат к нему в давке.
Выбравшись из метро, Бинни внезапно охнул, когда его хаотично мечущиеся мысли сфокусировались на этом моменте. Он заскочил в аптеку и спешно позвонил в Джерси. Ответили сразу же.
– Ради всего святого, – выпалил Бинни, – что было в той бутылке, которую вы мне дали. Алле, профессор? Опиум?
Приглушенное хрюканье выдало отдаленное веселье.
– Опиум? Я же сказал вам, что не знаю, что это за вещество. Оно не реагирует на лакмус или что-то подобное. И потом, почему опиум?
БИННИ, очень подробно, выложил почему.
На другом конце провода возникла долгая пауза. Затем профессор торжествующе воскликнул:
– Замечательно! Мой мальчик, ты перемещался в другую вселенную! Это иное измерение, существующее одновременно с нашим, но имеющее другой уровень вибрации. Сочетание удара молнии, электрической энергии и моего эликсира, отправило тебя в параллельный мир. Как бы я хотел, чтобы у меня была возможность синтезировать побольше этого вещества! Но, боюсь, секрет утерян.
– Значит, это происходило по-настоящему? Мне это не почудилось?
– Это было достаточно реально. Я, конечно, только теоретизирую, исходя из того, что ты мне рассказал, но это согласуется со всеми нашими знаниями неевклидовой физики. Как выразился Планк…
Слова профессора несколько озадачили Бинни, который поинтересовался:
– Хм? Какое отношение к этому имеет пирог с бараниной[1]?
– Лямбда. И пи. Является частью формулы в любом уравнении. Не важно. Ты все равно не поймешь. Попытайся представить, Бинни, два мира, взаимосвязанных, существующих в одном и том же пространстве, но с разной скоростью вибрации. Знаешь, тебе очень повезло. Уровень земли в другом мире мог быть не таким, как у нас, и ты мог материализоваться там под поверхностью, или выше, в милях над ней. Ну и где, говоришь, ты приземлился?
Бинни вновь рассказал про площадь в форме полумесяца. Профессор рассмеялся.
– Ты дважды счастливчик. Выход из Голландского туннеля в Нью-Йорке просто случайно совпал с той площадью в форме полумесяца в красном мире. Представляешь, если бы перемещение произошло, когда ты находился, скажем, в Эмпайр-Стейт? В том мире ты бы оказался в пустоте на высоте более тысячи футов над землей. Все нормально? Ты меня слышишь?
– Э-э, да, – сказал Бинни, поднимая телефонную трубку, которую он выронил в мгновенном приступе парализующего ужаса.
– Ладно. Ну-ка – ты говоришь, что вернулся в Нью-Йорк через измерения, когда рассердился? Когда это существо начало взлетать с тобой? Это очень важно. Дай-ка я подумаю… – Профессор некоторое время что-то бурчал и бормотал, пока наконец снова смог связно говорить.
– Кажется я понял. Адреналин. Железы внутренней секреции. Мы мало знаем о них, но когда молния ударила в тебя в Голландском туннеле, имелось три фактора. Электрическая энергия, мой эликсир и адреналин в твоей крови – потому что ты говоришь, что был зол в то время. Какой-то из них, возможно, послужил катализатором. В результате химической реакции твоя физическая структура изменилась, и ты переместился из одного измерения в другое.
– Но я каким-то образом вернулся сюда…
– Когда ты испытал гнев. Когда адреналин снова забурлил в твоем теле. Эликсир, видимо, растворен в состоянии суспензии в тканях твоего организма. Молния, возможно, была первоначальным катализатором, и в этом факторе больше нет необходимости. Каждый раз, когда ты злишься, ты отправляешься в другой мир. Разозлишься еще раз, и ты снова перенесешся. Конечно это лишь моя теория, – словоохотливо продолжил профессор, – но ты мне сказал, что что-то случилось в метро. Опиши, что там произошло, и поподробнее, пожалуйста.
Бинни бросил пятицентовик в щель по просьбе оператора и продолжил свой рассказ.
– Ха, – усмехнулся профессор. – Значит, человеческие тела также являются проводниками энергии переноса. Как и случае с электричеством. Ты можешь брать людей с собой в другое измерение – как ты сделал с тем человеком в метро. К счастью, это было только на мгновение.
– Послушайте, – безнадежным тоном произнес Бинни, – я скоро рехнусь. Что мне делать?
– Делать? Да ничего. Я найду какое-нибудь лекарство. Позвони мне вечером. Я придумаю какой-либо способ нейтрализовать эликсир и приведу тебя в норму. Не волнуйся, – успокоил профессор. – Э-э… если ты за это время опять перенесешся в другое измерение, попробуй взять с собой камеру. Я всегда утверждал, что Земля – не единственный мир с жизнью, и я был бы признателен, если бы ты добыл для меня доказательства.
Некоторое время он слушал жалобы Бинни, а затем прервал его сетования протестующим кудахтаньем.
– О, конечно, если ты так сильно переживаешь по этому поводу… Хорошо, я пойду в свою лабораторию и посмотрю, что я могу сделать. А пока помни – ты в достаточной безопасности, если не разозлишься. Если адреналин не переполняет тебя, ты в норме. Позвони в восемь.
– Хорошо, – согласился Бинни и повесил трубку, в голове был сумбур.
Он не мог ничего понять. Без сомнения, профессор знал, что происходит, но он, Бинни, определенно не знал. Пироги с бараниной, чокнуться можно!
ОН поднялся в свой офис. Надо пригласить Сьюзан Блайт на ланч и провести с ней весь день. Он ни за что не рассердится, если Сьюзан будет рядом. А потом, в восемь, он позвонит профессору.
Сьюзан была очаровательной девушкой в аккуратно сшитом сером костюме. У нее были черные волосы и глаза, и при взгляде на девушку сердце Бинни затрепетало.
Она отвернулась от коммутатора.
– Привет, – неуверенно начал Бинни.
– Привет, – дружелюбно ответила девушка. – Ты вовремя пришел. Офис закрывается по субботам в полдень.
– Здорово, – сказал Бинни. – Не хотела бы ты… э-э… пообедать со мной?
– Мне так жаль, Джо. Тим везет меня купаться в Коуни. – Лицо Сьюзан смягчилось при виде удрученного лица Бинни. – Почему бы тебе не пойти с нами? Купальный костюм можешь взять напрокат.
– Спасибо, – кивнул продавец и после осторожного стука зашел во внутренний офис. Немного погодя он вышел обратно с убитым видом.
– Что-то случилось? – сочувственно спросила Сьюзан.
– Эх, ничего. Потеряли крупный заказ, вот и все. Деннлер сказал, что я… я… – Бинни сглотнул.
Деннлер, все-таки, немало чего сказал, в том числе о дешевых, дурацких уловках растворяющихся продавцов и об опасности внезапного шока для человека со слабым сердцем и высоким кровяным давлением.
Бинни не отважился упомянуть о своем предстоящем повышении. Босс сделал это сам. О повышении можно больше не думать.
Он попытался забыть о своем горе на пляже в Коуни. Но и там нашлась заноза в бок – в виде неприятного Тима Блейка. В то время, как взятый напрокат купальник Бинни уныло свисал на его худой фигуре, Блейка как будто отлили в его костюм. Мускулы буграми выпирали на его торсе.
Мрачный, Бинни плыл мимо буйков. Плавание было единственным, в чем он преуспел. В юности он завоевывал медали в этом виде. Его худое тело рассекало воду с удивительной скоростью и грацией.
Между тем, на Сьюзан был новый костюм, и она не желала его намочить. Блейк развалился рядом с ней на песке, глупо ухмыляясь. В конце концов, раздражение Бинни возросло настолько, что он позвал Блейка поплавать. Тот заколебался, но, взглянув на Сьюзан, согласился.
ЗАМЫСЕЛ Бинни содержал одну хитрость. Он плыл быстро, но не настолько, чтобы оторваться от своего конкурента. Всякий раз, когда Блейк уставал, Бинни подбадривал его. И, наконец, они вдвоем добрались до плота далеко в море. Блейк выпрямился, фыркая и тяжело дыша. В этот момент Бинни развернулся и быстро поплыл обратно к берегу, уверенный в том, что у него есть немного времени, прежде чем его соперник сможет собраться с силами. Ухмыляясь, он проигнорировал яростные крики Блейка.
Но спокойно поговорить со Сьюзан на пляже не удалось. Когда девушка предложила им одеваться, Бинни согласился, так как заметил искру гнева у нее в глазах, после ее взгляда в сторону моря, где Блейк, невидимый на расстоянии, цеплялся за свой плот. Позже, однако, у Бинни появился повод пожалеть о своей дерзости…
Он не спеша шел со Сьюзан по настилу из досок в сторону станции, когда перед ним выросла мускулистая фигура в купальнике. Гримаса ярости искажала красивое лицо Блейка. Он экспрессивно выразил намерение разорвать Бинни на клочки и развеять их по ветру.
– Ну, потише, ты, большой задира, – воскликнула Сьюзан. – Уходи и оставь меня…
– Вот именно, – рявкнул приободрившийся Бинни. – Иди, гуляй.
Блейк издал свирепый рев и продемонстрировал преимущества кинетической энергии в виде удара кулаком в тощую грудь Бинни. Последнего отбросило назад, но он тут же распрямился, бешенно сверкнув глазами. Если бы рядом не стояла Сьюзан, у него, возможно, хватило бы благоразумия сбежать. Но вместо этого Бинни нырнул под размашистый удар Блейка и врезал здоровяку по носу.
На этом успехи Бинни закончились. Блейк взвыл от ярости, схватил его за горло и повалил его на землю, прижав коленями распростертое тело своей жертвы. Бинни делал слабые трепещущие движения руками. Он тщетно пытался вдохнуть воздуха. Тем временем Сьюзан повисла на Блейке сзади и без особого успеха лупила его по ушам. Моментально собралась толпа.
Унижение и ярость нахлынули на Бинни. Он напрягся в отчаянном, неистовом усилии, пытаясь сбросить своего обидчика. Кровь пульсировала и стучала у него в висках. Пришел мгновенный, ослепительный шок…