— Оттого, — капитан смотрел на Альбину, — что риск был ничем не оправдан. Что стоило соорудить простенького робота для сбора… гербария?
— Времени, — рискнула ответить Альбина.
До реакции на эту реплику капитан не снизошёл. Вместо него в разговор вступил Колосов.
— Да поймите же, Альбина, нельзя так! Нельзя! А если бы инфаркт?..
— Да с чего инфаркт? — возмутился Виктор. — Я, если честно, вообще не понимаю, что на меня нашло…
Он непроизвольно содрогнулся, вспомнив недавнее посещение купола. Полная темнота… и страх. Нет, не страх — дикий, совершенно иррациональный ужас. Сердце подпрыгивало до самого подбородка, время от времени пропуская удары. Как он не потерял сознание, как сумел трясущимися — действительно трясущимися — руками нащупать пучок водорослей, вырвать и спрятать в контейнер? Как выбрался наружу, он вообще не помнит. Но, вроде бы, сам, не пришлось Альке вытягивать его за страховочный фал. Стыда бы не обрался…
— Инфразвук? — коротко полуспросил у Альбины Сергей Оганесович.
Альбина широко распахнула глаза.
— Вы… Вы знали?
— Нет. Предполагал. Очень уж неуютно мы все себя ощущали внутри «города». А при приближении к «дому» дискомфорт усиливался. Как раз сегодня я намеревался проверить эту гипотезу. Правда, как генерирование инфразвука связано со светом, я до сих пор не понимаю.
— Я объясню? — робко спросила Альбина и тут же, не дожидаясь разрешения, быстро затараторила. — Строение обычных водорослей, растущих вне куполов, — довольно примитивный таллом, практически не дифференцируемый на клетки. Зато те, что героически добыл Виктор, — весьма сложная структура тканей, понять назначение каждой из которых я пока не в состоянии. Да и трудно исследовать в полной темноте, а свет очень быстро структуру разрушает, возвращая организм в неизменённое состояние. Но один из достигнутых эффектов я могу подтвердить — добытый трофей до сих пор является источником инфразвука.
— Мутация? — спросил Азарян.
— Мутация, — кивнула Альбина. — Находящаяся на службе у хозяев планеты.
— Хозяев? — брови Колосова почти достигли линии волос.
— А теперь, Альбина Генриховна, — спокойно проговорил капитан, — прошу вас поподробнее и с самого начала. Виктор Алексеевич, мы вас не утомим?
— Нет, что вы! — Виктор махнул головой и с удовлетворением отметил, что кровать никуда мигрировать не собирается. — Только, может… в кают-компанию?..
— Повременим пока. Попользуемся ещё какое-то время вашим гостеприимством. Рассказывайте, Альбина Генриховна.
— Понимаете, — начала она, — мы с самого начала сами себе соорудили две логические ловушки. И дружно в них запутались. Во-первых, отнесли хозяев куполов в далёкое прошлое. Хотя для этого не было ни малейших оснований. Ведь среди куполов ни одного разрушенного! Ни единого! С чего же тогда считать их руинами?
— Но ведь… — старпом пожал плечами. — Ведь в «домах» никто не живёт! Явно не живёт!
— Вот! — Альбина торжествующе улыбнулась. — Это у нас будет «во-вторых». Я ведь упомянула хозяев, а не жильцов. А мы изначально: дома, дома… Зачем дома? Для защиты от непогоды? Смешно. От хищников? Так не получится защитить: любой обитатель Посейдона в тоннель пролезет, а никакого подобия дверей нет.
Колосов поскрёб ладонью колючий подбородок.
— Возражения подобрать можно… но продолжайте, прошу вас, — качнул головой старпом.
— Размеры тоннелей, кстати, впервые указали мне на возможных хозяев куполов. Вход сделан как раз под «черепах», прочие соорудили бы его поуже.
— Косвенный и неоднозначный признак, — заметил капитан. — Есть ещё несколько видов животных, которые могли пройти в купол.
— Есть, — согласилась Альбина. — Но я провела несколько часов, просматривая видеозаписи. Удалось зафиксировать четырнадцать эпизодов посещения куполов «черепахами». — Последовала пауза, которая привела бы в умиление Станиславского. — И ни разу в тоннель не заглянул никто другой. Ну… за исключением присутствующих.
— Это аргумент, — капитан едва заметно наклонил голову.
— Весьма любопытные факты, — Колосов благосклонно улыбнулся. — Но что всё это значит? Зачем «черепахам» водоросли-мутанты? И откуда они взялись?
— Давайте я покажу один небольшой фрагмент.
Коснувшись пальцем коммуникатора, она включила видеокуб. Перед глазами присутствующих возникли окраины «города».
— Узнаёшь купол, Витя? — Алька ткнула пальцем в экран.
— Э-э… подожди… Отдали-ка немного, — попросил он.
— Я лучше, наоборот, приближу, — хихикнула Алька, и стена ближайшего купола наплыла на зрителей.
Теперь Виктор разглядел вырезанный им кубик, поэтому просто кивнул. Альбина вернула прежний масштаб. Внимательно глядя на цифры в углу экрана, на несколько секунд включила быструю перемотку и отняла пальцы от коммуникатора.
— Смотрите внимательно, — совет был, в общем, излишний.
Из-за пределов города приплыла «черепаха», подобралась к сотворённому Виктором безобразию и секунду-другую пристально его разглядывала. Затем развернулась и, как показалось Виктору, посмотрела прямо ему в глаза. На лбу проступили капли пота, хотя ничего устрашающего вроде бы не было — плоская морда, два круглых, широко расставленных глаза и узкая длинная прорезь рта.
Животное, словно приняв какое-то решение, нырнуло было в тоннель, но буквально тут же вернулось обратно, после чего направилось к одному из куполов по соседству и исчезло внутри.
Спустя несколько секунд напряжённой тишины старпом не выдержал:
— Надолго?
— Нет, — Альбина тряхнула собранными в хвост волосами. — Не больше минуты.
— И… что она там делает?
Альбина пожала плечами.
— Не могу пока точно сказать. Что именно нужно сделать с водорослями, чтобы запустить механизм… возможно, самое тривиальное решение: съесть. А быть может, достаточно просто побыть в поле их действия какое-то время. К слову, может статься, что инфразвук — не самоцель, а всего лишь побочный эффект…
— Запустить механизм? — перебил старпом. — Что вы имеете в виду?
— Смотрите!
«Черепаха» появилась из купола и уверенно направилась снова к ущербной стене, где и застыла в неподвижности.
Примерно с полминуты ничего не происходило, но Альбина перемотку не включала, давая возможность напряжению достичь пика. Наконец к куполу приблизилась мелкая невзрачная рыбёшка. Не замечая присутствия «черепахи», она метнулась вниз, ткнулась мордой прямо в дно и тут же стремительно подплыла к изъяну в куполе. Там она задержалась не больше секунды, а затем отправилась за новой порцией. За это время приплыли ещё две такие же рыбёшки, потом ещё… Вскоре уже с десяток рыбок сновали между дном и стеной.
Виктор не сразу понял сути происходящего, но через какое-то время за суматошным мельтешением разглядел, что глубина выреза постепенно становится всё меньше и меньше. Затем рыбёшки вдруг разом порхнули в разные стороны, а «черепаха», прежде чем неспешно удалиться, ещё полюбовалась на ровную, без малейшего дефекта стену. Альбина выключила изображение.
— Ничего себе… — проговорил Виктор. — Выходит, органическая составляющая материала куполов — слюна этих рыбок?
— Кто знает? — Альбина пожала плечами. — Возможно, именно эту мелюзгу используют для мелкого ремонта, а для строительства — кого-нибудь покрупнее… И я уже устала повторять, это — не рыбы. У рыб нет слюнных желёз. Да и говорить о слюне я бы не спешила.
Капитан прочистил горло.
— Вы утверждаете, Альбина Генриховна, что «черепахи» при помощи мутированных водорослей управляют другими животными?
— Ещё как! Хотите взглянуть, как они… э-э… охотятся? Предупреждаю, отталкивающее зрелище.
— Позже, — капитан скосил взгляд на Виктора. — То есть эти животные…
— Прежде всего, Сергей Оганесович, я предлагаю впредь не называть их животными, — дерзко перебила капитана Альбина. — Раз уж мы окрестили планету Посейдоном, её разумных обитателей стоит именовать посейдонцами. Или посейдонянами.
Виктор почувствовал, как пришедшая уже вроде бы в норму голова снова закружилась. Это что же получается?
Но Сергей Оганесович не был склонен к чрезмерной восторженности.
— Подождите, Альбина Генриховна, давайте постараемся воздержаться от поспешных и громких заявлений. Вы открыли любопытнейший феномен, однако вывод о разумности «черепах», на мой взгляд, преждевременен. Умные животные — безусловно. Они обнаружили в естественных укрытиях планеты водоросли-мутанты и научились их использовать, подчиняя своей воле прочих обитателей океана. Что ещё не говорит о разуме.
Смотреть на Альбину было одно удовольствие. Не лопнула бы от гордости. Сейчас она была гроссмейстером, просчитавшим все ходы соперника наперёд, и теперь уверенной поступью следовала к победному финалу.
— В подтверждение своей версии, Сергей Оганесович, я предлагаю вам найти хоть одно естественное укрытие с водорослями-мутантами.
— Вы уверены, что нам это не удастся? — после небольшой паузы спросил капитан.
— Абсолютно. Дело в том, что вероятность естественности выявленного мутагенеза я оцениваю как исчезающе малую. Для подобной мутации просто нет никаких оснований, а изменения в генной структуре слишком масштабные. Сильно сомневаюсь, что люди на сегодняшний день способны их повторить.
— И как же сумели этого достичь обитатели Посейдона? — улыбнулся Колосов.
Альбина в ответ на вопрос старпома развела руками.
— Представления не имею. — После короткой паузы она не без ехидства добавила: — Да, я отдаю себе отчёт, что в их распоряжении не было даже завалявшегося электронного микроскопа.
— Ну ты, Алька, даёшь! — Виктор всё-таки сел на кровати. — По-твоему, «черепашки» не только наши братья по разуму, но ещё и оставили нас далеко позади?
Альбина молчала, наверное, целую минуту, но никто тишину нарушать не спешил.
— Если и братья, — сказала наконец она, — то двоюродные, а то и троюродные. Потому и об отставании или опережении говорить сложно. Их разум совершенно иной, чуждый и непонятный нам. Развитие цивилизации здесь пошло по-другому, с нашей точки зрения, ее и цивилизацией-то назвать нельзя: ведь практически никакой материальной культуры посейдоняне не создали. Она им просто не нужна, понимаете? Изготовив инструмент подавления воли прочих живых существ, они подчинили себе мир, обеспечив своей расе максимально комфортные и безопасные условия существован