ности и страха.
Как итог - очередная бессонная ночь и естественные "глаза панды" безо всякого недосмытого макияжа. И кожа совершенно не радует румянцем. А меж бровей залегла какая-то подозрительная складка, весьма напоминающая морщину... Нет, мне определенно нужно поскорее убираться из этого туристического рая, иначе могу запросто умереть от недосыпа. Или челюсть ненароком свернуть, зевая всё утро напролет.
Удивительно, но бабушка приняла моё окончательное решение возвращаться домой стойко и без наставительных речей. Не возмущалась и не причитала о том, как ей тяжело в таком почтенном возрасте - и без внуков. Даже снарядила нам группу провожающих, чтобы возвращаться к домику с вещами не через лес, жаждущий поквитаться со мной за пренебрежение сыном вожака, а по дороге, на машине. Вот только вместо одного водителя возвращать нас к цивилизации оправилась целая толпа - два внедорожника и один микроавтобус. Олег Родионович утверждал, что им просто нужно кое о чем переговорить с руководством фермы, но я едва ли не физически ощущала чужое настроение.
Дикие вырвались из своего чудо-городка чтобы полюбоваться разыгрывающейся прямо на их глазах мелодрамой. Наверное, и ставки делали, удастся ли Ромочке за оставшееся до отъезда автобуса время переубедить одну упрямую особу променять блага цивилизации северной столицы Российской Федерации на чистый лесной воздух восточной Европы. Вероятность стремилась к нулю, но зрители всё равно на что-то надеялись. И если парочка женщин в годах явно искренне желала счастливого конца для нашей сумбурной истории, то пять девушек-оборотней сами надеялись отхватить завидного жениха. И упрекнуть красавиц, в общем-то, было не в чем.
Собралась я в кратчайшие сроки, небрежно запихав немногочисленные пожитки в дорожную сумку, но пришлось дожидаться автобуса, который почему-то не стремился в обратный путь, а подчинялся строгому расписанию.
Чтобы ко мне не приставали, целый час просидела в гамаке, делая вид, что очередная научная статья на диво увлекательная. Хотя на самом деле я не ушла дальше первого предложения, то и дело бросая взгляды на стоящего поодаль Ромочку. Он общался с бабушкой, разговаривал с парой местных сотрудников, а затем просто стоял, прислонившись к стене дома, и взирал на раскинувшийся впереди лес. Как хозяин на собственные угодья, не иначе.
За десять минут до отъезда, когда я стояла на заполненной туристами парковке, в душе по-прежнему творился сущий бедлам. Разум говорил одно, а сердце обливалось кровью, видя, как наша небольшая группа друг за другом стала закидывать вещи в багажный отсек белоснежного Хёндая. Но ведь нет ничего хуже спонтанных решений, не так ли? А своё решение я давно приняла.
Бабушка уже юркнула в автобусное нутро, а я неловко переминалась у средней двери, когда предмет моих душевных терзаний, наконец, приблизился, выхватил сумку из разом ослабевших рук и... забросил её в багажное отделение, закрыв за собой люк. Это было неожиданно. И не сказать, что приятно, хотя вроде бы именно этого я и хотела. Но на деле чувство было совершенно иным. Будто от меня отказались, решив не связываться с упрямицей, так как есть - и вон они стоят, скалятся - куда как более сговорчивые варианты.
- Счастливого пути, - скупо пожелал Ромочка. - Мы еще встретимся. Мир тесен.
Мир не настолько тесен, чтобы выходцы двух разных миров внезапно пересеклись в одной точке, но намек я поняла - не стоит удивляться, если на пороге моей скромной квартирки однажды появится чернобурый медведь. Как он говорил? Подождет неделю, месяц, год? Когда, интересно, ждать его в гости? Или же не ждать вообще? Пожалуй, с этим стоит разобраться напоследок:
- Ты здесь что-то типа главного альфа-самца, - скорее утвердительно, чем вопросительно произнесла я. Ромочка покладисто кивнул, не отпуская моего взгляда из плена своих завораживающих черных глаз.
Я сглотнула, и насколько могла ровно добавила:
- И все девушки здесь, наверное, стремятся на роль альфа-самки...
Ну что ему стоило соврать? Нет, стервец, довольно улыбнулся, сверкнув белоснежными зубами! А мне что делать? Закатывать ревнивые истерики, расцарапав маникюром морды всем местным лисичкам-сестричкам, накрутить плойкой хвосты волчицам и завалить выход из берлоги для всех медведиц, ибо схватка один на один против этих махин для меня заведомо проигрышна? Нет уж, увольте, бороться за мужика не в моем характере. Даже за такого, во всех отношениях... соблазнительного.
А, раз решила, нужно действовать по плану:
- Ясно. Ну, пока, - с трудом растянула губы в неком подобии улыбки, протянув оборотню руку для прощального пожатия. Дикий посмотрел на мой дружеский жест как-то странно, но пожал. Правда, вынимая свои пальцы из его руки, почувствовала, что моя ладонь уже не пуста. С удивлением воззрилась на тонкую цепочку с плоским медальоном.
- Что это?
- Так, сувенир, - небрежно пожал плечами мужчина. Настолько небрежно, что поверить в его слова не смог бы и самый доверчивый человек. А я тем более не поверила - отпечаток медвежьей лапы в кружке мог быть чем угодно, но только не простым сувениром.
- Я не могу это принять, - протянула цепочку обратно, но Ромочка скрестил руки на могучей груди и отрицательно помотал головой:
- Это подарок, он тебя ни к чему не обязывает.
Вот знала же, что двуипостасные - существа хитрые и изворотливые. Ничего не делают просто так, и однозначно просто так ничего не дарят даже понравившимся девушкам. Знала, но всё равно взяла таинственное украшение. И на шею повесила, под одобрительным взглядом дикого.
Кто бы мне сказал тогда, на что я тем самым подписалась... И правильно, что никто не сказал - жизнь бы разом потеряла столько красок!
Я неловко махнула на прощание и Ромочке, и вожаку, и всей столпившейся в отдалении общине. Дошла до автобуса, не оглядываясь. И на место у окна села, не оборачиваясь. Повернулась лишь тогда, когда автобус набрал скорость, выезжая с парковки. И никого не увидела за стеной дождя, обрушившегося на ферму за мгновение до этого. Недельный отпуск окончился, а вместе с ним и мой странный курортный роман, ограничившийся одним-единственным поцелуем.
Часть девятая. Заключительная
Неделя пролетела, как один день. Работа не радовала, коллеги раздражали, даже милейшие кошечки, собачки и морские свинки не вызывали у меня улыбки, а с мадагаскарским шипящим тараканом я и вовсе не смогла найти общий язык, в глубине души мечтая прибить это страшилище тапком. Кажется, у меня даже появилась новая фобия - насекомые.
Знакомые поглядывали косо, как и постоянные клиенты клиники, но ничего не спрашивали. Лицо моё, видимо, было настолько зверским, что с расспросами никто не лез. Даже любимая бабушка слилась и не звонила. То ли царственно разрешила мне самой вершить свою судьбу, то ли плюнула, не в силах перебороть моё упрямство.
Всю субботу я провела дома, лежа в кровати и втыкая в телевизор. На успокоение нервов ушло четыре комедии, два боевика и один трэшевый ужастик, а также ведро шоколадного мороженого и три пачки чипсов. Я хрустела картофелем, обваленным в глутамате натрия и бог знает каких еще добавках, и страдала по своей фигуре, уплывающей от меня с каждой новой чипсиной. Если заедание стресса продолжится такими же темпами, мне придется срочно записываться в спортзал.
В воскресенье я, как обычно, возвращалась из ближайшего Ашана с продуктами на неделю. На автомате припарковала свою старенькую тойоту недалеко от подъезда и полезла в салон за многочисленной поклажей. Накупила как-то непривычно много, сметая с полок всё, что плохо лежит и манит яркими обертками, и за одну ходку такого количества пакетов мне, кажется, не осилить. Задумалась, что взять первым, отбросила волосы с лица и уловила краем глаза то, что заставило сердце сперва замереть, а затем пуститься вскачь. Мотоцикл стоял у самого моего подъезда. А вот его непосредственный хозяин всего в паре шагов от меня.
Ни слова не говоря, он без особого труда подхватил из салона весь ворох пакетов. Даже не поморщился, хотя весу в них было порядочно, я уже подумывала о трех ходках, чтобы поясницу ненароком не прихватило. Мне ничего не оставалось, кроме как запереть машину и направиться домой.
Дверь открыла ни капельки не трясущимися руками. И вообще, я само спокойствие - эка невидаль, дикий в качестве грузчика? Не оборачиваясь, поднялась на свой этаж, с полминуты повозилась с замком. И это не руки-крюки, а замок с приветом, давно уже менять хотела. Включила свет в прихожей и посторонилась, пропуская мужчину в квартиру.
В этот самый миг я поняла, что оборотень в хрущевке - настоящее стихийное бедствие. В моем узеньком коридоре нам и вдвоем-то было не разминуться, а уж с десятком ашановских пакетов тем более! Когда он вошел, я сразу оказалась прижата к спиной стене, а грудью - к могучей груди медведя. Носом уткнулась куда-то в область распахнутого ворота рубашки, и... я не считаю себя виноватой. Вот ни сколечки. Дышать - это естественная потребность организма. Вот я и вздохнула. Полной грудью. И, видно, от излишка кислорода мой мозг на секунду отключился.
Когда я пришла в себя, ту самую чертовски длинную, почти бесконечную секунду спустя, то обнаружила, что я ни разу не в коридоре. И верхней одежды на мне нет. Как, впрочем, и нижней. И занимаюсь я совсем не раскладыванием покупок по полкам холодильника, а кое-чем куда как более интересным и захватывающим. Разумеется, не одна. В одиночку такое не повытворяешь, каким бы сильным не было желание и смелой - фантазия.
Мыслей в голове не было, ни единой. И с губ срывались не слова, а обрывистые звуки, больше напоминающие рычание. Я извивалась в мужских руках, стремясь стать ближе - на миллиметр, на нанометр, на какую-то сущую молекулу! Слиться воедино, чтобы не было больше этих унылых дней в одиночестве и ведра мороженого, чтобы заполнить пустоту внутри. Впрочем, мороженое можно. Только на двоих. И кровать на двоих. И рваное дыхание... И саму жизнь я готова была в данный момент разделить с нависавшим надо мной мужчиной. Бесконечно тонуть в глазах, плавиться от ласки, ловить губами губы...