Джонатан обмяк в кресле.
– Однако я сохранил упомянутый чемодан. – Тристиан поднялся на ноги; он оказался очень высоким. – Но я думал, что в вашем турагентстве и так множество чемоданов.
– Так и есть. Однако сложилось непростое положение. Мне нужно выручить одного человека из трудной ситуации. И быстро.
Тристиан приподнял бровь:
– Из Пяти Фонарей? Из города?
– Да.
На миг взгляд Тристиана устремился вдаль.
– Значит… самое страшное уже случилось?
– Самое страшное? – нахмурился Джонатан. – О чем вы?
– Ты ведь знаешь, да? – уставился на него Тристиан. – О том, что происходит с городом Пяти Фонарей?
– Я ничего не знаю, – сказал Джонатан, поморщившись оттого, насколько правдиво прозвучало его утверждение. – В чем дело? Что происходит с Пятью Фонарями?
Тристиан помедлил. Потом снова сел за стол, лицом к Джонатану.
– Пять Фонарей, – осторожно произнес он, – это мир разломов и магии, так ведь?
– Верно. Так было всегда.
– Да. Разломы постоянно то возникали, то пропадали, некоторые открывались, другие затягивались. Город Пяти Фонарей насыщен магией, снова и снова залечивая себя. Чудесный мир.
Джонатан ничего не сказал. Внутри зарождался скользкий страх.
– Тем не менее опасность есть. Кое-что новое. Магия утекает из Пяти Фонарей. Словно вода в сточную канаву. Она убегает слишком быстро, не успевая восполниться.
От удивления Джонатан открыл рот:
– Но как? Разломы ведь маленькие. Они сами затягиваются, если их не трогать, а с магией в Пяти Фонарях они должны очень быстро закрываться.
– С маленькими все так и происходит, – сказал Тристиан. – Но что, если появился огромный разлом? Гигантский?
– Насколько большой? – спросил Джонатан, и все внутри его сжалось от страха.
Тристиан покачал головой:
– Никто не знает. Но скорость, с которой исчезают улицы, смена климата и вращение мира…
– Улицы действительно исчезают, – повторил Джонатан. – Воры сказали, что им нужно сбежать из мира. Они все знают.
– Воры Пяти Фонарей живут за счет магии, – кивнул Тристиан. – Они должны быть в курсе того, что происходит. – Он провел пальцем по краю чашки, – город Пяти Фонарей рушится, Джонатан Меркатор. И в опасности не только твой друг.
– Но что могло вызвать такой разлом? – спросил Джонатан. – Как подобное произошло?
Тристиан взглянул на него, будто сомневался, можно ли ему доверять.
– Скажи мне, как случилось, что ты оказался во главе турагентства «Волшебные миры»?
– Я… э-э-э… унаследовал его. Больше никого не осталось.
Лицо Тристиана помрачнело.
Джонатан ненадолго затих.
– Мама умерла, когда мне было четырнадцать. После ее смерти я так разозлился на весь наш бизнес… – Он шмыгнул носом. – Мне казалось, что он отнял у меня маму.
Тристиан сочувственно склонил голову к плечу.
Джонатан отвернулся. Горло сдавило спазмами.
– Отец пытался научить меня всему необходимому, но именно наше семейное дело забрало маму… осознание этого всегда висело над нами. – Он убрал с рукава несуществующую пылинку. – А теперь и отца… нет рядом. Я ни о чем не могу его спросить. Словно я впустую потратил все время, которое мы провели вместе.
Тристиан дотянулся до руки Джонатана. Осторожность на его лице сменилась печалью.
– Время, что мы проводим с любимыми, никогда не пропадает зря. Я знаю это, как никто другой.
Джонатан грустно улыбнулся:
– Вы кого-то потеряли… из-за сообщества «Волшебные миры»?
– Да. – Тристиан убрал руку. – Так и есть.
– Простите, мне очень жаль.
Тристиан взглянул на рамку с фотографией на столешнице. Она стояла тыльной к Джонатану стороной.
– Это произошло давно. А сейчас у тебя есть дело. У меня остался один-единственный чемодан. Другие мы возвратили в твой мир много лет назад. Честно говоря, не знаю, куда он ведет. Может, и вовсе в какое-нибудь бесполезное место. Мне кажется, его оставили здесь из вежливости.
Тристиан резко встал и скрылся за дверью. Он отсутствовал несколько минут, после чего вернулся с очень пыльным и выцветшим чемоданом.
Аптекарь с грохотом опустил саквояж на стол. Черные с проседью волосы прикрыли заостренные уши.
Джонатан провел рукой по кожаному чемодану, собирая серую, как тучи, пыль.
– Итак, – обратился он к чемодану, – куда же ты ведешь?
Глава тридцать третья
– Ты уверен, что это сработает? – спросил Тристиан, когда Джонатан выбрался из чемодана во второй раз за день; на этот раз юноша держал в одной руке книгу, а в другой – рюкзак. – Такой старый чемодан, – сказал аптекарь. – Не припомню, чтобы им пользовались.
– Я ни в чем не уверен, – сказал Джонатан. – Но стоит попробовать. Они схватили моего друга, а виноват я сам.
Он положил на пол огромный фолиант, который принес из «Волшебных миров», и принялся листать.
– Что это? – Тристиан слегка попятился от такого шквала активности.
– Атлас. Очень древний. – Джонатан что-то промурлыкал под нос, открывая нужную страницу. – Мне совсем не хочется прыгать в чемодан, не зная, что по ту сторону. Так. Вот здесь ваша аптека. – Он указал на овальный ярлычок на странице. – Ваш старый чемодан ведет… – Он перевернул атлас набок и прочел заметку на полях, потом пролистал страницы. – На вокзал. Это аванпост «Волшебных миров». – В его сердце блеснул лучик надежды. – А оттуда… – Он снова зашуршал страницами. – Несколько вариантов. Если только чемоданы никто не трогал.
– Ты можешь переместиться с вокзала в город Пяти Фонарей?
– Не прямым маршрутом, – сказал Джонатан. – Если верить карте. Но там я могу воспользоваться другими чемоданами. Главное – найти чемодан, который доставит меня в Пять Фонарей. Но такой, который не связан с «Волшебными мирами», – добавил он.
Тристиан закусил губу:
– А что, если не окажется запасного чемодана? Ты будешь переходить из одного в другой. Как унести с собой столько?
– Я не стану брать их с собой. – Джонатан поправил рюкзак. – Я прыгну с пустыми руками. Единственный чемодан, который будет при мне, это тот, который я хочу отдать ворам.
– Но ты застрянешь там. Как собираешься вернуться?
– Буду решать проблемы по мере их поступления. – Джонатан закрыл книгу карт и сунул ее в рюкзак. – К тому же в Пяти Фонарях был аванпост – «Квикспарк». Его ограбили, но чемоданы наверняка еще в городе. Я найду выход.
Тристиан шагнул назад.
– Я могу чем-то помочь?
– Последите за этим чемоданом, пожалуйста, – попросил Джонатан.
– Хорошо, – ответил Тристиан и улыбнулся. – Не хотелось бы признаваться, но я скучаю по этой суете – вашим визитам, приключениям.
Джонатан помолчал.
– Значит, вы сами не путешествовали?
– Нет-нет, – покачал головой аптекарь. – Мне это не по душе. Кто-то должен оставаться дома. – Его лицо на мгновение помрачнело, но он тряхнул головой, будто отгоняя неприятные мысли. – До встречи, Джонатан Меркатор. Надеюсь, мы скоро увидимся.
– Спасибо за помощь, – сказал Джонатан, протягивая руку.
– Не за что. – Тристиан пожал ее.
Джонатан расправил плечи:
– Хорошо. Будь что будет…
Перед ним лежал старый чемодан, который аптекарь прятал долгие годы. Джонатан шагнул в него и исчез.
Джонатан не придет за ней.
Флик не хотела об этом думать, но отчаянные мысли пробирались в голову, словно туман.
Его «дружба» была лишь уловкой, чтобы заручиться поддержкой Флик. Спасать ее нет необходимости.
А если он не спасет, то кто?
Джонатан осторожно выбрался из чемодана. От внезапного визга, раздавшегося совсем близко, заложило уши, и он замер от страха, пока не понял, что свистит поезд.
– Вокзал… – прошептал Джонатан, расслабившись. – Конечно же.
Хранитель повернулся к чемодану, который вел обратно в аптеку Тристиана. Взялся за ручку и заставил себя сделать нечто несвойственное: оттолкнул ее, сворачивая чемодан внутрь и возвращая его в аптеку. Джонатану стало не по себе – он словно оступился на лестнице. Чемодан выскользнул из его руки и исчез. Джонатан задрожал. Такое он делал лишь раз, и то за ним пришел отец. На этот раз юноша остался наедине с собой. Отмахнувшись от сомнений, он спрыгнул с багажной полки.
Очутился Джонатан в некой камере хранения вокзала. Кругом лежали чемоданы, в основном на вид современные, на колесиках. Он прокрался через небольшую темную комнатку к заиндевевшему окошку в покрытой паутиной двери и выглянул наружу. Похоже, сюда никто не заглядывал. У него было время.
Снова раздался свисток, будто ударив его по голове и тем самым напомнив об утекающем времени.
Джонатан достал карту. Согласно ей, на вокзале хранились пять чемоданов. К каждому прилагалось краткое описание. Нужно побыстрее их отыскать.
Он приблизился к дряхлым на вид чемоданам и принялся один за другим их открывать.
Страх сворачивался в желудке, как прокисшее молоко, собираясь в тугой комок. От боли темнело в глазах.
Сколько бы Флик ни жаловалась на родных, вероятность больше никогда их не увидеть пугала ее до смерти. Что, если она сбежит отсюда, а родители постареют и даже не вспомнят ее? Или – еще более невыносимая мысль – если к ее возвращению их и вовсе не станет?
Флик вспомнился прошлый год, когда мама работала допоздна и спала по несколько часов в сутки. Тем не менее она пришла на родительское собрание и сказала, что гордится дочерью, когда они возвращались домой под проливным дождем. А на творческом вечере, когда она играла на синтезаторе, папа сидел не двигаясь, хотя по пути домой он уснул в автобусе и Флик пришлось растрясти его, чтобы не проехать остановку.
Когда Флик заболела, мама и папа по очереди дежурили возле кровати. Ее лихорадило, но кто-то из них всегда сидел рядом, держа дочь за руку. Даже Фредди заползал в комнату и сочувственно жевал ее ладонь, прежде чем его уносили прочь…