— Блюдо, нож!
Звякнув, появились блюдо и нож. Девушка произнесла: «Во имя Аллаха!» — и отрезала свои пять пальцев в блюдо. Тут же каждый палец превратился в свежий огурец. Дочь везира поела, попила, поднялась и вышла из комнаты. А дочь плотника снова заперла дверь. Дочь везира отправилась к себе, размышляя: «Эта жена показала мне свое искусство… Ну что тут такого, я смогу сделать то же». Она попросила невольницу принести блюдо и нож и стала отрезать себе пальцы. Но из пальцев ее потекла кровь… В конце концов она упала и умерла. Узнав об этом, шахзаде пришел в ярость, он опять явился к дверям комнаты, где находилась дочь плотника, принялся кричать, уговаривать ее и умолять:
— Перестань упрямиться, дочь плотника, не держи дверь, дочь плотника… Вот я вновь женился, а ты что-то устроила, и молодая умерла… Если ты не откроешь дверь, уйду и снова женюсь…
Но все было напрасно, шахзаде так и не смог заставить девушку открыть дверь.
После этого шахзаде взял в жены дочь второго везира. И вот ей тоже захотелось взглянуть на другую жену шахзаде. Она пришла к дочери плотника, и та после взаимных приветствий крикнула:
— Сковороду и масло! Накали и принеси!
Тут же появилась раскаленная сковорода с маслом. Девушка сунула в нее свою левую руку, и ее пять пальцев превратились в пять свежих рыбин, которые стали поджариваться. Пока рыба еще дымилась, начали они есть, и дочери везира так это понравилось, что она все никак не могла наесться. «Сделаю и я то же самое, ничего тут нет трудного…» — решила дочь везира и, придя к себе в комнату, тотчас же велела принести раскаленную сковороду с маслом. Как только она сунула руку в масло, рука сразу же стала гореть… И дочь везира умерла. Узнав об этом, шахзаде вновь очень разгневался. Опять он явился к дверям комнаты девушки:
— Дочь плотника, перестань, довольно!.. Я взял двух жен, и ты пролила кровь обеих. Открой дверь, а не то я снова женюсь!
Но дверь так и не открылась.
В следующий раз шахзаде женился на дочери третьего везира. Когда она, так же как и прежние жены, отправилась поглядеть на дочь плотника, девушка крикнула:
— Тандыр, разгорись и явись!
Тут же появился пылающий, раскаленный тандыр. Дочь плотника произнесла: «Во имя Аллаха!», бросилась в тандыр, повернулась в нем направо, налево — и перед дочерью везира появился зажаренный ягненок на блюде. А сама дочь плотника вышла из тандыра совершенно невредимой. Стали они есть и пить.
После этого дочь везира вернулась в свою комнату, велела принести раскаленный тандыр, но стоило ей туда кинуться, как она сразу же сгорела дотла.
Теперь уж юноша призадумался: «Тут что-то кроется…» Вечером он возвращался домой, и вдруг перед ним появился какой-то старик.
— Что с тобой, мой шахзаде? — спросил старик. — Не поделишься ли со мной… В чем дело? Почему ты так сильно задумался?
— Ах, мой батюшка, — отвечал шахзаде, — есть отчего задуматься. У кого еще такая беда, как у меня?
И шахзаде стал старику рассказывать, что с ним случилось. Старик слушал его, слушал и посоветовал:
— Мой шахзаде, за час до наступления темноты подойди к двери комнаты девушки и крикни: «Ради бога, ко мне через час должно прийти много гостей, приготовь на скорую руку несколько блюд!» Потом сядь под дверью комнаты и слушай, что там будет происходить…
Сказав это, старик исчез… А шахзаде пришел к дверям комнаты дочери плотника, сделал так, как советовал старик, и приложил ухо к двери.
Поглядим теперь, что там происходит…
Вот дочь плотника стала готовить кушанья. Накрыла на стол, разложила по местам тарелки, ножи. Потом оглядела стол и заметила, что не хватает соли и перца… Она хлопнула в ладоши и крикнула:
— Соль и перец, сюда скорее!
А соль и перец затеяли на полке драку, кому первому явиться. Дочь плотника ждала, ждала, соль и перец все не показывались… Тогда она в гневе крикнула:
— Ради месяца — моего отца, ради солнца — моей матери, поспешите! А не то приду, растопчу вас ногами!
Тут соль и перец мигом явились. А шахзаде, подслушав это под дверью, изумился: «Выходит, она не дочь плотника, а пери…»
Тогда он закричал девушке:
— Ради месяца — твоего отца, ради солнца — твоей матери, отвори дверь!
И только он это произнес, как дверь тут же открылась. Шахзаде бросился к девушке, взял ее за руки, а она ему сказала:
— Ты — сын падишаха, но ведь и я — дочь падишаха. Так не стыдно ли тебе все время унижать меня, называя дочерью плотника, и брать новых жен?
Но девушка и шахзаде быстро помирились, потому что он упомянул имена ее отца-месяца и матери-солнца.
Снова устроили свадьбу на сорок дней и сорок ночей.
Они достигли цели своих желаний, а мы взойдем на их престол.
То ли было, то ли не было. В прежние времена, когда решето было в соломе, а верблюд был глашатаем, когда блоха была цирюльником, а я качал люльку своего отца — скрип-скрип! — жил падишах и у него было три дочери. Как-то раз стало падишаху скучно. Позвал он к себе дочерей, чтобы развлечься, и спросил, как они любят своего отца. Старшая дочь ответила:
— Мой батюшка, я люблю тебя, как этот мир!
— Отдаю тебя замуж за сына великого везира, — сказал падишах.
Средняя дочь ответила:
— Мой батюшка, я люблю тебя больше своей души!
Падишах и этим ответом остался доволен.
Когда же наступила очередь младшей дочери, она сказала:
— Мой батюшка, дай мне день отсрочки, завтра я отвечу, как я тебя люблю.
— Ладно, дочка, — согласился падишах.
Девушка удалилась из покоев падишаха и в ту же ночь увидела во сне дервиша, который сказал: «Доченька, завтра ответь отцу, что любишь его, как соль».
На следующее утро младшая дочь падишаха пошла прямиком к нему и объявила:
— Мой батюшка, я люблю тебя, как соль…
Услышав это, падишах страшно разгневался. Тотчас же он позвал палача и приказал:
— Забери эту негодницу, отруби ей голову, а ее окровавленную рубашку принеси мне!
Палач ответил: «Слушаю и повинуюсь», забрал с собой девушку, и они вышли из дворца. Палач отвел девушку на вершину горы и там сказал:
— Моя султанша, мне жаль тебя. Отдай мне свою рубашку, а сама иди куда хочешь. Да поможет тебе Аллах! Но берегись, чтобы тебя не увидели люди из дворца, не жди от них пощады.
Взял палач рубашку девушки, убил какую-то птицу, окрасил рубашку ее кровью и отнес падишаху.
А девушка, бедняжка, пустилась в путь, горько плача. Днем она шла по дороге, а ночами пряталась на деревьях. Однажды девушка увидела вдалеке огонек и направилась туда. Шла она, шла и дошла до маленькой лачуги. Девушка тотчас постучалась в дверь, та открылась, и из нее высунулась седоволосая голова женщины.
— Бабушка, — сказала девушка, — я — странница. Не пустишь ли меня в дом погостить?
— Мы очень бедны, дочка, — отвечала женщина. — Если ты удовольствуешься тем, что мы имеем, добро пожаловать.
Девушка вошла в лачугу и увидела, что она совершенно пуста… В углу находилась постель, и на ней лежал здоровенный парень. Девушка забилась в другой угол. Бедная женщина дала ей немного черствого хлеба, и девушка поела. Когда стемнело, женщина показала девушке, где лечь, а та настолько устала и измучилась, что заснула сразу же, как легла.
На следующее утро старуха и девушка встали, а парень продолжал лежать.
— Бабушка, кто это? — спросила девушка, показав на лежавшего в постели парня.
— Ах, дитя мое, — это мой сын, — ответила женщина. — Он лежит уже десять лет, а я хожу, зарабатываю на кусок хлеба, этим мы и живем.
— А что с ним? Он болен?
— Не знаю, доченька. Вот лежит так… Совсем не встает…
— Да? — удивилась девушка.
Женщина покрыла голову платком и, уходя, сказала девушке:
— Доченька, поручаю тебе моего Мехмеда. — Это парня звали Мехмедом. А сыну старуха велела:
— Смотри, сынок, не докучай нашей гостье.
Потом старуха показала девушке палку, длинную такую палку, с крюком на конце, и объяснила:
— Когда Мехмеду охота справить нужду, он крюком на этой палке подтягивает к себе горшок, а когда сделает, что нужно, опять ставит его на место. Ты не обращай внимания, Мехмед с помощью палки — кочерга называется — сам справляет нужду.
Женщина ушла. А девушка приблизилась к Мехмеду, посмотрела на него: совершенно здоровый молодец. Очень девушка удивилась и сказала:
— Мехмед, привстань немного, я тебя подниму.
— Помилуй, гостья, — отвечал парень, — я не могу встать. Пожалуйста, не проси меня больше об этом.
Девушка стала настаивать:
— Милый мой, прошу тебя, привстань хоть немножко, послушайся меня.
Тогда Мехмед принялся плакать:
— О боже, я не могу встать, не заставляй меня!
Девушка поняла, что никакой он не больной, а просто лентяй. Она вышла в сад, отломила здоровую дубину, вернулась в дом и говорит Мехмеду:
— Вставай, а не то я побью тебя.
— Смилуйся, гостья, я не могу встать, не заставляй меня! — снова завопил Мехмед, но девушка, не обращая на это внимания, начала колотить его так, что парень не знал, куда ему деваться. В испуге он выскочил из постели и, хватая девушку за руки, стал кричать:
— Смилуйся, гостья, пожалей меня, не бей!
Но девушка лупила его дубиной не переставая еще и еще… И теперь Мехмед не то чтобы с постели не встать, а прямо до потолка подпрыгивал. И все умолял девушку:
— Пожалей меня, гостья, я сделаю все что захочешь, только не бей меня!
— Ну вот, — сказала девушка, — так-то лучше. Вставай, одевайся и ступай на базар зарабатывать деньги. Неужели тебе не жаль старуху-мать, которая работает, а ты в свои годы лежишь?
Мехмед оделся, собрался и спросил девушку:
— Гостья, что я теперь должен делать?
— Пойдешь на базар, скажешь там, что ты носильщик, будешь носить покупки людям: одному, другому — тебе дадут денег.
— Ладно, — ответил Мехмед и вышел из дому.
А поскольку он десять лет не видел белого света, ему очень понравилось шагать по улице. Вот идет он, приходит на базар и подкатывается к одному бею. «Я — носильщик», — говорит он. А