В третий раз дервиш принял облик няньки девушки. Та встретила няньку так же, как и своих родителей, а на расспросы няньки отвечала то же самое.
С тех пор прошла неделя, десять дней, и вот однажды утром дервиш сказал:
— Собирайся, дочка, время истекло. Я отвезу тебя домой.
А девушке уже исполнилось шестнадцать-семнадцать лет, и она стала красавицей, просто самой прекрасной в мире…
Дервиш сел верхом на своего коня, посадил на него Ситти Нусрет и приказал:
— Зажмурься, дочка!
Девушка закрыла глаза. Потом дервиш сказал:
— Открой глаза.
Девушка посмотрела и увидела, что они прибыли к дому ее родителей. Дервиш постучался в дверь и оставил девушку одну. Она поднялась наверх, и тут навстречу ей вышли родители. Они обрадовались так, будто она заново на свет родилась.
Ситти Нусрет была спокойная, воспитанная, образованная девушка. Все бы ей только совершать намазы, читать Коран, делать какую-нибудь работу. Родители хотели, чтобы их дочка веселилась, развлекалась, но девушке это было не по нраву.
Однажды мать Ситти Нусрет пригласила в дом девушек со всего квартала.
— Пойди, доченька, поиграй, позабавься, посмейся со своими гостьями, — сказала она и отправила девушек в сад.
А в тот сад выходили окна комнаты сына падишаха, и, когда девушки затевали там разные игры, шахзаде как раз глядел в сад. Пока девушки забавлялись в саду, Ситти Нусрет улучила время и совершила омовение, а потом приступила к послеполуденному намазу. После этого она взяла Коран, села под деревом и принялась читать… Сын падишаха очень этому удивился. Он отправился к своей матери и сказал:
— Ах, матушка, неужели и в наше время бывают такие девушки? Милая матушка, я хочу на ней жениться.
Султан-ханым тоже поглядела в сад, и ей тоже понравился вид девушки, ее воспитанность и повадки.
На следующий день в дом купца пришли свахи и с божьей милостью посватали его дочь. Родители девушки ответили: «Кто может быть лучше шахзаде?» — и дали согласие.
Вот закончили все приготовления и устроили свадьбу на сорок дней и сорок ночей.
С тех пор девушку во дворце так полюбили, что и словами не описать. А шахзаде просто дрожал над ней.
Прошло время, Ситти Нусрет ждала ребенка. Когда до родов оставался месяц или два, шахзаде собрался в Хиджаз1. Стал он прощаться со всеми в доме, обнял свою мать и сказал:
— Милая матушка, поручаю тебе жену и ребенка, который должен родиться. — После этого шахзаде покинул их и уехал.
Настал день и час, у Ситти Нусрет родился ребенок: крепенький такой мальчик. Султанша-мать прямо не знала, как ей выразить свою радость. У шахзаде был усыпанный алмазами оберег от сглаза, она принесла его и привязала на головку ребенка.
Наступила ночь, все заснули, кроме Ситти Нусрет. И вдруг она увидела, что стена комнаты раздвинулась, вошел дервиш-отец, приблизился к ребенку, взял его и унес с собой. А по губам Ситти Нусрет дервиш провел окровавленным пальцем.
Утром все проснулись. Султанша-мать взглянула — и что же увидела? Ребенка нет, а у его матери рот в крови.
— Где ребенок?! Что это значит?! Что ты с ним сделала?! — сколько ни спрашивала мать шахзаде, сколько ни уговаривала Ситти Нусрет ответить, не могла добиться от нее ни звука.
Девушка молчала. Но султанша-мать знала, как дорога была невестка шахзаде, и никому не рассказала о том, что увидела. Все считали: ребенок умер.
Через год возвратился из Хиджаза шахзаде. Приехал он домой, а там все в глубокой печали.
— Милая матушка, отчего вы так печальны? И где мой ребенок? — спросил он.
А мать ему отвечала:
— Сынок, разве можно противиться воле Аллаха? Ребенок умер. Да был бы ты здоров — и моя невестка здорова, а ребенок еще будет!..
Ну ладно. Во дворец вернулось прежнее веселье… Все снова были заняты своими делами и развлечениями… Не будем затягивать… Госпожа невестка опять стала беременна… А шахзаде ездил в Хиджаз каждые два года. И теперь, за два месяца до того, как жене нужно было родить, он вновь отправился в путь.
Вот пришло время и час, Ситти Нусрет и на этот раз родила мальчика. Султанша-мать и этому ребенку надела на шею амулет шахзаде. Ночью она не ушла из комнаты роженицы, села у изголовья кровати невестки, стала стеречь. Однако в полночь султаншу охватила сонливость, мать и ребенок спали, и она тоже решила прилечь… Спустя некоторое время она проснулась, посмотрела — и что же увидела? Ребенка нет, а рот у его матери опять в крови. Султанша растерялась, прямо не знала, что делать! Начала спрашивать невестку: «Где ребенок?» Невестка не издавала ни звука. Султанша-мать снова и снова спрашивала: «Дочка, что же это такое? Зачем ты это делаешь?..» Но толку — никакого! Как же ей быть? Она боялась рассказать о случившемся сыну. Ведь шахзаде был так привязан к жене, что от огорчения мог заболеть. Короче говоря, и на этот раз султанша-мать промолчала о том, что произошло, а сказала: ребенок умер.
На следующий год шахзаде опять отправился в Хиджаз. Теперь Ситти Нусрет родила красивую девочку. Султанша-мать взяла ребенка на руки… У шахзаде был платок, шитый жемчугом, она накрыла им лицо ребенку и крепко держала девочку на руках, чтобы вновь не случилось то, чего она так боялась.
Ночью, когда султанша-мать сидела в комнате роженицы с ребенком на руках, ее охватила сонливость, глаза закрылись, и она заснула… А когда она вдруг открыла глаза, то увидела, что ребенка у нее на руках нет… Губы и лицо невестки опять в крови… Тут султанша-мать уже не могла выдержать и стала говорить все, что ей приходило на ум:
— Чего же еще ждать от девки, которая выросла в горах. Неудивительно, что она стала таким хищным зверем. Я не могу больше этого вынести. Все расскажу шахзаде.
С того дня султанша-мать перестала заходить в комнату к невестке и даже не смотрела на нее.
Прошли месяцы, дни. И вот из Хиджаза возвратился шахзаде. После разговоров о здоровье он спросил у матери:
— А где же твоя невестка? И где мой ребенок?
Тут мать ему сказала:
— Сынок, чего еще было от нее ждать? Кто пришел с гор, тот — человек дикий. Она оказалась людоедкой. Съела троих твоих детей — каждый из них был словно золотой шарик. Я перенесла гибель двоих, ну а третьего — не смогла выдержать. В один прекрасный день она и тебя съест. Давай, пока не поздно, отошлем ее в дом к родителям. Я не доверяла служанкам, сама стерегла в ее комнате. Проснулась, гляжу — ребенка нет, а у невестки губы и лицо в крови.
Шахзаде очень уважал свою мать, верил ее слову. Поэтому он сказал:
— Милая матушка, против судьбы не пойдешь, видно, этому суждено было случиться. Но у меня к тебе просьба. Не будем отсылать невестку к ее матери. Дадим ей комнату внизу дома, пусть живет. А я и лица ее видеть не буду. Может делать что хочет…
Так мать с сыном и порешили. Невестку перевели на нижний этаж дома, а она опять не произнесла ни слова, терпела… Ушла, понурив голову, и заперлась в своей новой комнате.
С того дня султанша-мать стала искать для своего сына другую девушку. Им понравилась дочь везира. Свадьбу собирались устроить после возвращения шахзаде из Хиджаза.
Вот шахзаде стал готовиться к отъезду в Хиджаз. У всех служанок и невольниц, сколько их ни было в доме, начали спрашивать, чего бы они хотели получить в подарок из Хиджаза по случаю свадьбы шахзаде. Юноше передали все пожелания, и тогда он сказал:
— Дорогая матушка, если позволишь, я спрошу и у той, что живет в нижней комнате… Посмотрим, чего она попросит.
Одна из служанок отправилась к девушке и говорит:
— Наш господин уезжает в Хиджаз, а когда вернется, будет свадьба. Поэтому каждой из нас он привезет подарок. Ты тоже скажи, чего хочешь, он и тебе привезет.
Девушка стала плакать, а потом сказала:
— Пусть привезет мне гребень, карманный нож и камень терпения.
Служанка пришла к шахзаде и передала ему просьбу девушки. Юноша ответил: «Прекрасно», все записал в тетрадку и отправился в путь.
Через три месяца пришла радостная весть, что шахзаде возвращается из Хиджаза.
Вот шахзаде прибыл во дворец, раздал всем подарки, отдал и девушке то, что она просила.
Тотчас же приступили к свадьбе, началось хождение в баню невесты2. Шахзаде опять стал упрашивать свою мать:
— Милая матушка, дорогая моя матушка, разреши и той девушке сходить в баню невесты.
Невольницы передали это известие девушке:
— Ступай, тебе тоже нужно идти в баню.
И вот девушка, удрученная горем, пошла в баню, отыскала там тихий уголок и села возле крана. Карманный нож, гребень и камень терпения она положила на каменную скамью у крана и начала говорить:
— Ах, камень терпения, я расскажу тебе о своей беде, и, если ты выдержишь мой рассказ, я тоже вынесу все это, а также то, что последует потом… Я была любимой дочерью у своих родителей. Семь лет они растили меня, берегли под своим крылышком. Однажды утром появился какой-то дервиш, увез меня в старый дом на горе. Там я семь лет росла в тоске по своим родителям… Я это вытерпела. Камень терпения, ты выдержал бы это?
Камень терпения начал разбухать.
— Как-то раз я открыла одну дверь, взглянула — и что же увидела? Отец-дервиш сидит на кладбище и пожирает печень мертвецов. Я об этой тайне никому не рассказала. Выдержала, вытерпела, с этим и жила… Камень терпения, а ты вынес бы это?
Камень терпения разбух еще больше.
— Потом отец-дервиш отвез меня к родителям. Тут ко мне посватался шахзаде, потому что ему понравился мой внешний вид, моя воспитанность и поведение. Меня выдали за него, и я стала считать себя самым счастливым человеком на свете. Спустя год после моего замужества у меня родился сын. Когда я лежала после родов, раздвинулась стена, в комнату вошел отец-дервиш и спросил: «Доченька, знаешь ли ты своего батюшку-дервиша?» — «Очень хорошо знаю», — ответила я. Тогда он забрал моего ребенка, провел окровавленным пальцем по моим губам и ушел. Я вытерпела разные горькие слова моей свекрови, но не рассказала о тайнах батюшки-дервиша… Камень терпения, а ты бы вытерпел?